sugarless.

С трудом разлепив веки, Чанёль морщится. Судя по залитой солнцем комнате, уже если и не обед, то как минимум позднее утро. На задворках ещё не до конца проснувшегося сознания витает какая-то неуловимая мысль, что-то беспокоит, но… Сосредоточиться не получается, будто Чанёль весь вчерашний вечер пил что-то высокоградусное. Но он переодет в спальные штаны, лежит в своей кровати, во рту нет отвратительного привкуса, так что… От попытки докопаться до того, почему он такой невыспавшийся, отвлекает завибрировавший телефон. «Чондэ-я». — Да? — совершенно нет желания держать телефон рукой, поэтому Пак включает его на громкую связь и кладёт рядом. — Я до тебя дозвониться не мог, уже думал, что тебя украли, такого здоровяка, — слышится вместо приветствия. — Рассказывай, как прошло? — Что прошло? — хмурится Чанёль, и за секунду до звонкого «ну, твоя свиданка со спонсором!» вспоминает вчерашний день. — Блять. Точно. — Он был настолько убогий, что ты забыл про этого мужчину меньше, чем за сутки? — Чондэ фыркает. — Нет, просто только что проснулся и не успел осознать, — в голове постепенно всплывает, как Чанёль половину ночи провертелся на кровати, не в силах уснуть от новых впечатлений. Поэтому и не выспался. — Так рассказывай, я жду! И вообще, если на то пошло, то… — Пак чувствует короткую вибрацию и рефлекторно хватается за телефон, уже не слушая друга. В верхней части экрана выводится «Чанёль, здравствуй. У меня освободился день, поэтому я заеду за тоб…» — Чондэ, это пиздец, — перебивает он до сих пор увлечённо вещающего Кима. — Если коротко — он собрался за мной заехать, а я не знаю, как деликатно сказать, что я не хочу этих отношений. — Во-первых, ты идиот и многое теряешь. Парочка знакомых дико тащатся от спонсорства. Во-вторых, просто скажи, что отказываешься. В чём проблема? — Чондэ откровенно недоумевает. — Я не могу, мне стыдно перед ним и не хочется расстраивать. Он сказал, что я ему понравился, а парни, которые попробуют и сваливают, его раздражают, — по-хорошему, надо собираться, а не объяснять суть своей проблемы уже смеющемуся другу. — Какая-то детская философия, Пак. Ты так до старости будешь под ним лежать, потому что боишься расстроить отказом. — Мне бежать надо так-то, вдруг скоро приедет. — Ага, давай, надень самые узкие джинсы. А ещё не забудь тщательно побриться везде, — судя по интонации, Чондэ откровенно забавляется. — Такие дяди обычно любят, чтобы было гладко. — Где «везде»? — выдавливает Чанёль. — Везде-везде. — Я сам себе скорее яйца вскрою, а денег на такие процедуры у меня нет, — «Господи, почему я вообще об этом задумываюсь и серьёзно отвечаю?» — Зато теперь у тебя есть богатый папочка, он всё оплатит. — Чондэ! — Чанёль чувствует, как уши краснеют. — Да ладно, я шучу. Может, ты ему вообще не интересен в этом плане, и он хочет просто твоей компании. Ну, часто бывает, что богатые дяди безвозмездно водят красивых девушек и парней в рестораны, беседуют с ними и благодаря этому чувствуют себя молодыми. Да и вообще, вдруг он женат? — Чондэ, он и так молодой, ему тридцать семь, — Чондэ на том конце провода удивлённо присвистывает. — А выглядит даже моложе. Такие мужчины точно ещё занимаются сексом. И кольца нет. — Ну, тогда ты попал, удачи. Скинув звонок, Чанёль наконец открывает сообщение от Бэкхёна. «Чанёль, здравствуй. У меня освободился день, поэтому я заеду за тобой в двенадцать. Свободен?» Взгляд падает на часы. Пятнадцать минут двенадцатого. «Здравствуйте. Да, конечно», — потому что страшно накосячить и попросить приехать позже, это же вызовет неудобства для Бэкхёна. Так и не ответив на вопрос «А зачем я вообще подстраиваюсь под него, я через пару дней попрощаюсь с этим Бэкхёном навсегда», Чанёль встаёт и, потирая щёку, идёт в ванную. Надо хотя бы в приличный вид себя привести.

***

Тёплый душ даже из Чанёля делает человека. Кроме того, за сорок минут он успевает даже немного уложить волосы, отыскать более или менее глаженую футболку и залезть в джинсы (не самые узкие, а приличные). И только он собирается заправить кровать, как телефон звонит. В панике чуть не выронив девайс на пол, Чанёль всё же умудряется ответить. — Алло. — Ещё раз привет, — чужой голос по телефону кажется спокойным и даже довольным. — Я стою внизу, машину помнишь? — Конечно, сейчас выйду! — в ответ слышится тихий смех, а вызов обрывается. Кинув в карман телефон и схватив ключи, Чанёль за несколько секунд обувается и выходит за дверь, закрывая её. Найти на парковке машину оказалось сложнее, чем он ожидал — только после короткого гудка он повернулся в нужную сторону. — Даже на почти пустой парковке затупил и не нашёл Вас, — вместо приветствия. Чанёль пристёгивается и украдкой смотрит, как Бэкхён обхватывает ладонью руль. — Опять волнуешься. Не бойся меня, представь, что я твой друг, — «ага, друзья часто старше меня на пятнадцать лет и кормят меня в ресторанах». — Странно, обычно те, кто ищут себе спонсора, ведут себя гораздо увереннее, чтобы понравиться тому, кто в перспективе должен их содержать. А ты как будто обмороженный какой-то, без обид. — Может, я не хочу Вам понравиться, — не подумав, ляпает Чанёль, тут же прикусывая язык. К счастью, отвлёкшийся на дорогу Бэкхён не слышит тихого бормотания и просит повторить. — Э-э… Не особо важно… — Мне важно всё, что ты говоришь, Чанёль, — мужчина вновь внимательно смотрит на младшего, и тому не особо нравится. — Если у тебя есть претензии или желания, озвучивай их и не бойся. Кстати, ты подумал над условиями? — Ещё нет, если честно. А куда мы едем? — уже довольно нерешительно. Наверное, иногда лучше не знать, куда тебя везут. Спокойнее жить будет. — Я бы хотел пообщаться с тобой, а самое спокойное место - моя квартира, — по-своему растолковав чужое молчание, Бэкхён продолжает. — Только поговорить. Я не буду тебя принуждать ни к чему, если тебя это беспокоит. Закажем еду, я ужасно голодный. Ну, и дома я смогу позволить себе немного алкоголя. Надеюсь, составишь компанию? — Не знаю даже, — предложение поехать в гости оказывается слишком внезапным и напрягает. А информация об алкоголе — ещё больше. Кинутый в руки дорогой телефон чуть не падает на пол — благо, на скорость реакции Чанёль никогда не жаловался. Более того, телефон оказывается разблокирован. Пак поднимает удивлённый взгляд на мужчину. — Там открыто меню ресторана. Лучше заказать сейчас, чтобы потом долго не ждать, ехать нам ещё минут пятнадцать. Выбери себе всё, что захочешь, потом позвони по указанному телефону и скажи, что ты «от господина Бёна, он будет то же, что и обычно» и назови свой заказ. Если будут спрашивать про оплату, то наличкой курьеру. Молча кивнув, Чанёль погружается в чтение меню. Ресторан явно итальянский и не дешёвый, поэтому не искушённому парню выбирать особо не из чего. Наткнувшись на знакомые слова, не находит ничего лучше, кроме как заказать то, название чего он хотя бы сможет без ошибок выговорить. Выбор останавливается на лазанье. Более глупо, чем в момент попытки заказа обеда по телефону, Чанёль себя, кажется, никогда не чувствовал. Всё же сидящий рядом человек, который внимательно (ну, так кажется) слушает, как ты пытаешься объясниться с кем-то, не ударив в грязь лицом, весьма напрягает. Плюсом сюда ещё то, что Чанёль в принципе ненавидит заказывать что-то по телефону, ему гораздо проще сделать это через интернет. Наконец, он с облегчённым выдохом кладёт телефон на колени. — Ты всё? — видимо, вопреки опасениям Пака, Бэкхён его вообще не слушал. — Ага. Сказали, минут через сорок привезут. — Они находятся совсем рядом с моим домом, так что нам повезло, будем обедать горячим и максимально свежим, — Бэкхён на ощупь, не глядя, тянется к чужому колену за телефоном. Никакого тайного смысла в действии нет, но Пак всё равно напрягается, когда пальцы проезжаются по джинсовой ткани, обтягивающей бедро. — Здорово, — без особого энтузиазма из себя выжимает Чанёль, понимая, что оказался ещё дальше от возможности сбежать, чем был ещё вчера. — Кстати, а Ваша жена не будет против меня в гостях? — Я не женат, — усмехается Бэкхён. — Точнее, уже шесть лет как разведён. Живу один. — А дети есть? — Чанёль не может не полюбопытничать. — Нет, — отрезает мужчина, давая понять, что тема ему не нравится и разговор закончен. Парень покорно замолкает, отвлекаясь на вид города за окном. Больше до самого подъезда к элитному с виду жилому комплексу никто не говорит ни слова — Бэкхён в принципе кажется не особо разговорчивым, а Чанёль боится снова сказать что-нибудь не то. Подземный паркинг кажется не беднее самого многоэтажного дома — на стенах висят картины, а под ними — большие горшки с цветами, среди которых меньше метра в высоту нет. С опозданием доходит, что это, скорее всего, искусственные — сюда же солнце не проникает. Но выглядят почти как настоящие. Машин на удивление мало, но Бэкхён всё равно доезжает до самого дальнего угла, чтобы припарковаться. Там стоит ещё один автомобиль, и что-то нашёптывает Чанёлю, что тот тоже принадлежит его новоиспечённому покровителю. — Так, мой мальчик, — чужой голос мешает додумать мысль. А Чанёль снова вздрагивает из-за обращения. — Выходим, не спи. — Не сплю, — больше на автомате выдаёт в ответ Чанёль, выбираясь из машины. Хлопок дверцы на почти пустой парковке звучит гораздо громче, чем на улице. — Отлично, — автомобиль тихо пиликает, давая понять, что сигнализация включена. А Бэкхён кивает Чанёлю на частично застеклённую автоматическую дверь чуть в стороне. Тот послушно проходит в дверной проём, задумавшись, по неизвестной причине сворачивает направо, где чуть пышнее украшен коридор, а затем вздрагивает от чужой руки на пояснице, которая подталкивает его в обратную сторону. — Не туда, Чанёль. Я живу в другом крыле здания. И всё бы ничего, да только рука с поясницы не исчезает даже тогда, когда Чанёль уже точно идёт в правильном направлении. «Самое время подумать, как ты будешь ему через пять минут объяснять, что больше встречаться не намерен».