sugarless.

Чанёль старается как можно более незаметно вздохнуть. Они только вышли из автомобиля, а Бэкхён уже весь успел изворчаться. — Я чувствую себя клоуном, — мужчина, кажется, уже в десятый раз недовольно вздыхает. — Вы отлично выглядите, — снова повторяет Чанёль. Мужчина поджимает губы и кидает короткий взгляд на своё отражение в стекле автомобиля, мимо которого они проходят. На нём непривычная для выхода в люди одежда — не костюм, и даже не рубашка с брюками, а мягкий бежевый свитер, давно валявшийся в шкафу, и тёмные джинсы. — Мне неуютно, — кажется, Чанёль наконец понимает, как себя чувствовал сам Бэкхён, когда Пак жаловался на костюм перед ужином, куда старший его привёл однажды. — Миллионы людей так ходят, господин Бён, всё в порядке, Вам очень идёт, — Чанёль пытается запихать в слова остатки внушения. Потому что уже успел пожалеть, что позвал Бэкхёна в кино (Бён ещё с этого удивлённо приподнял брови, когда услышал приглашение) и убедил не надевать строгий костюм. Десять минут удивления Чанёля тем фактом, что Бэкхён не ходит в кино вообще, двадцать минут на попытки заставить его надеть свитер и джинсы, ещё двадцать на дорогу, и вот они уже подходят к кинотеатру, а Чанёль в глубине души тихо бесится, но у него даже мысли нет показать это мужчине. — Господин Бён, ну, это всего разочек, — Чанёль делает максимально жалобное лицо. — Пока у Вас отпуск. Бэкхён коротко кивает, наконец, смиряясь со своей участью. Ему дали короткий отпуск в несколько дней после той незапланированно затянувшейся командировки в Японию, и глупо потратить его на работу или на лежание дома. — Мне всё равно не нравится тот факт, что мы идём вдвоём. Очень странно выглядит, Чанёль. Я молод для твоего отца, но староват для твоего брата. Если честно, вот из-за этого я и предпочитаю водить своих мальчиков и партнёров в дорогие рестораны — там никто не проболтается. Посетители сами не без греха, а официанты хорошо получают за молчание. — Вы видите проблемы там, где их нет, — с трудом, но приходится отбросить налёт обиды из-за того, что Бэкхён не хочет с ним появляться на людях. Это было очевидно, всё же, у мужчины есть определённый имидж и обязательства в обществе, но всё равно немного задевает. А вообще, серьёзно, кажется, ещё немного, и Чанёль просто лопнет. Когда он звал Бэкхёна в кино, чтобы показать ему, что жизнь состоит не только из работы и дорогих ресторанов, он не думал, что Бён найдёт в этом столько проблем. — Я бы гораздо меньше нервничал, если бы просто отвёз тебя на отдых куда-нибудь на эти несколько дней, — Бэкхён с почти незаметной растерянностью оглядывается по сторонам, находит взглядом кассу кинотеатра, и с отразившимся на лице облегчением (и это только подтверждает убеждение Чанёля в том, что он привык всё и всегда контролировать, и в противном случае даже теряется) идёт в нужную сторону. Отвлёкшийся на секунду Чанёль почти бежит следом, замечая, как мужчина тянется в карман за бумажником. — Господин Бён! Я Вас позвал, и я плачу за билеты. Бэкхён резко тормозит и с нескрываемым удивлением оглядывает взволнованного парня. — И нет, я буду платить не Вашими деньгами, я получаю стипендию и могу позволить себе хотя бы заплатить за кого-то в кино, — под чужим взглядом, в котором отражаются смешанные чувства, Чанёлю становится настолько неловко, что голос постепенно затихает. На удивление, Бэкхён лишь молча пожимает плечами, пропуская Чанёля к кассе, около которой скопилась небольшая очередь. Две девчонки с хитрым видом провожают взглядами парня и мужчину, чья небольшая перепалка привлекла их внимание. Несмотря на слабые протесты Бэкхёна, который не ест «такую вредную дрянь, как поп-корн», Чанёль покупает и всовывает тому в руки большое ведро вредной еды, не обращая внимания на тихое недовольное сопение мужчины. Впрочем, тот больше никак не комментирует покупку, судя по виду, всё ещё находясь в растерянности от столь необычного для него времяпрепровождения.

***

— Как Вам фильм? — осторожно спрашивает Чанёль. Они уже почти доехали до дома мужчины, а тот всё ещё не высказал никаких мыслей, просто молчал всю дорогу, иногда стуча пальцами по рулю. — Не знаю, — честно отвечает Бэкхён, когда молчать становится уже неприличным. — Я не смотрел ни одной части «Гарри Поттера», и первую часть этого фильма тоже не смотрел, поэтому я не очень понял сюжет. Лёгкое чувство стыда накатывает на Чанёля, который понимает, что даже не поинтересовался у мужчины, когда тащил его в кино. Понятно, что Бён привык проводить своё время гораздо интереснее, и нужно было уточнить все моменты, чтобы ему понравилось. А не вести его вслепую. А с другой стороны, Бэкхён же согласился потратить своё время на то, что наверняка не поймёт?.. Его никто не заставлял, так, наверное, он хотел пойти с Чанёлем, поэтому и пошёл? Если бы Бэкхён действительно не хотел что-то делать, ни одна сила не заставила бы его. Снова повисает неловкое молчание, тянущееся до того момента, пока мужчины не входят в тёмную гостиную, где при их появлении зажигается свет. Чанёль плюхается на диван, не зная, куда деться. — Извините, — прокашливается. — Я должен был спросить, прежде чем так настойчиво звать Вас в кино. А так Вы зря потратили своё время, — в конце концов, совершенно не впечатлённое лицо старшего лишь подтверждает то, что он в мыслях, скорее всего, жалеет о том, как провёл несколько часов. Бэкхён резко разворачивается в сторону Чанёля от кресла, на спинке которого что-то искал среди кучи одежды, по какой-то причине оставленной горничной. Кажется, Бэкхён по дороге в кино упоминал, что женщина сильно торопилась сегодня и не успела доделать всё. — Нет, Чанёль, — твёрдый голос заставляет Пака оторвать взгляд от колен, но глаза тут же опускаются обратно, когда парень понимает, что Бэкхён стоит уже без кофты, и светит подтянутым животом. Видимо, мужчина переодевался, пока Чанёль сверлил взглядом дыру в своих ногах. — Я ни капли не жалею, что сходил с тобой… В кино, — окончание фразы звучит как-то смято и неловко из уст Бэкхёна, и это вызывает лёгкую улыбку у Пака. — Просто я уже лет десять, а может, и больше, не проводил свободное время таким образом, и это странно. Но спасибо тебе. — Вам спасибо, что согласились, для меня это важно, — Чанёль, забывшись, снова смотрит на мужчину, но опускать взгляд второй раз из-за чужого тела — это слишком, поэтому приходится хотя бы просто сильно не краснеть и не пялиться на голый торс так откровенно, как хочется. Всё же тело у старшего красивое. Но отсутствие у Бэкхёна какой-либо неловкости по этому поводу немного смущает. Судя по довольной еле заметной ухмылке, Бён не пропускает мимо реакцию Чанёля. И не спешит одеваться, так и продолжая стоять. И его тёмные соски упорно мешают Чанёлю сосредоточиться на вопросе, который Бэкхён ему, кажется, задал. — … А? — Чанёль с трудом переводит взгляд с крепкой груди на лицо мужчины, ожидающего ответа. — Говорю, тебе самому-то понравился фильм? — Конечно! — собственное негодование даже отвлекает от ненавязчивого созерцания. — Я читал все книги и смотрел все фильмы по вселенной «Гарри Поттера», и мне очень понравился фильм. — Расскажешь мне потом как-нибудь? Ну, в чём там суть, — и звучит почти заинтересованно. — Вам правда интересно? — недоверчиво спрашивает Чанёль. — Конечно, — и у парня нет причины не верить. Безумно приятно, что мужчина спрашивает и проявляет любопытство по отношению к увлечениям Чанёля. — Можешь начать прямо сегодня. Ты же останешься? — Я… — речь начинает путаться, когда Чанёль вновь сосредотачивается на том факте, что Бэкхён по-прежнему стоит перед ним в одних джинсах. И не спешит одеваться. — Вы знаете, я, наверное… — низ живота лижет внезапным намёком на возбуждение, когда мышцы на животе Бэкхёна приходят в движение. — Я пойду! Мне срочно надо! Я вызову такси, не беспокойтесь! — Чанёль резко вскакивает и кланяется на прощание, не дожидается ответа и чуть ли не выбегает из комнаты. Собственная реакция на Бэкхёна, на человека, с которым он спать точно не собирался, пугает. «Пиздец, Чанёль, тебе показали голую кожу, а ты и готов лечь под Бэкхёна, какой же у тебя недотрах». Сунув ноги в кеды, кричит последнее: «До свидания, господин Бён!» и выскакивает из квартиры, уже не замечая очередной довольной улыбки мужчины, накидывающего на плечи домашнюю рубашку.