sugarless.

Взгляд падает на настенные часы. Уже третий час ночи, а уснуть никак не получается. Возможно, проблема во внезапно обнаружившейся бессоннице. А возможно, в том, что Чондэ лежит под боком и о чём-то беззаботно щебечет. И Чанёль благодарен, что тот хотя бы так пытается его отвлечь, а главное, не давит со своими нравоучениями. Не то что бы ему сейчас было интересно слушать про то, что происходит в университете, куда он уже почти три недели ходит через раз, потому что иногда по утрам нет никакого желания вставать, но это бормотание хотя бы не даёт окончательно зациклиться на тупых мыслях. — Кстати, Сыльги спрашивала сегодня, почему тебя опять нет. — Она же староста, ей положено знать, — голос чуть хрипит после долгого молчания, так что приходится прокашляться, но Пак так и продолжает лежать спиной к другу. — Нет, ты не видел! Я думаю, ты ей точно интересен, — только вторая фраза на эту тему, а Чанёль уже начинает раздражаться. — Круто. А она мне — нет. Повисает тишина. Чондэ вздыхает, явно готовясь что-то сказать. — Я не буду повторять тебе, что ты идиот, но давай ты не станешь строить из себя брошенную девочку. — Ты только что это повторил, — фыркает Чанёль. — Правда? Ой, случайно вырвалось, — сарказм так и прёт. — Так вот, давай ты завтра утром встанешь, сходишь в универ, попытаешься хотя бы договориться сдать свои долги, а потом позвонишь своему бывшему работодателю и будешь слёзно умолять взять тебя обратно, потому что у тебя в холодильнике уже пусто, и я удивлён, как ты до сих пор не умер от голода. Чанёль еле заметно мотает отрицательно головой, но этого хватает, чтобы Чондэ психанул. — Слушай, ты хочешь, чтобы я снова тебе сказал всё честно и обидел тебя? Чанёль криво улыбается в подушку. Да, тот разговор он ещё долго не забудет. Как только он сказал, что закончил эти странные отношения с Бэкхёном, Чондэ взорвался и высказал ему всё. И хоть все его слова по большей части были справедливы, это не помешало Чанёлю потом неделю с ним не разговаривать просто из принципа. — Думаю, не хочешь. Чанёль, если ты косячишь, исправляй что-нибудь. Даже если ты уже ничего не можешь исправить с Бёном, делай что-нибудь другое. Это ты его бросил, но я сомневаюсь, что он эти три недели лежит на кровати и ходит на работу, когда левая пятка захочет. Если хочешь чего-то добиться и соответствовать ему, то поднимайся и делай что-нибудь. — Зачем мне ему соответствовать? Я его больше никогда не увижу. — Да плевать. Тогда делай это для себя, — Чондэ начинает тормошить друга, который с обречённым стоном поворачивается к нему. — Дай мне поспать. — Хорошо, — неожиданно легко соглашается Ким. — Но завтра ты встаёшь и делаешь всё, что я сказал. Не успевает Чанёль возразить, как оба парня вздрагивают от звонка его телефона. — Какого чёрта мне звонят в половину третьего ночи? — стонет Чанёль, но не делает даже попытки дотянуться до телефона. Вместо него это делает Чондэ, который удивлённо приподнимает брови при виде имени звонящего. — Написано «Тэён-нуна». — Скинь, я не буду отвечать, — Чанёль снова отворачивается, показывая твёрдое намерение уснуть. Звонок продолжается. — Чондэ, скинь, говорю. — Да-да, сейчас, — бормочет тот, и звук затихает через несколько секунд. — Слушай, а если это было что-то важное? Не думаю, что она стала бы просто так звонить ночью. Может, что-то случилось? — Ничего не случилось. А если и случилось, то это уже не моё дело. — Я от тебя такого точно не ждал, — голос Чондэ непривычно холоден. — В туалет схожу, сейчас вернусь. Кровать еле слышно скрипит, а Чанёль вздыхает, не отвечая на выпад. Ну, правда, он всеми силами пытается максимально убрать из своей жизни этих людей, а они будто специально возвращаются. Если Чондэ хочет, чтобы Чанёль завтра встал и начал что-то делать, то звонок Тэён этому точно не поспособствует. На этой мысли разум отключается, и Чанёль сам не замечает, как проваливается в сон, не дождавшись возвращения Чондэ.

***

Каждую чёртову перемену Чанёль честно пытается выбить из преподавателей возможность прийти и сдать работы. Ссылается на проблемы в семье, и это прокатывает почти со всеми, кроме парочки самых консервативных профессоров, которые ни в какую не соглашаются принимать работы вне занятий. Плюнув, Чанёль решает, что сделал всё, что было в его силах, и с чистой совестью, оставив этих профессоров на «потом», встречается после занятий с Чондэ, умело увильнув от Сыльги, которая весь день засыпала его вопросами на тему его отсутствия. — Это жесть. Я больше не буду так прогуливать, — жалуется Чанёль на выходе из здания. Приходится с опаской оглядеться, чтобы не встретить настойчивую Сыльги. Сейчас Чанёлю только таких проблем ещё не хватало. Но территория университета кажется довольно безопасной, и парень незаметно выдыхает, расслабляя напряжённые плечи. И чего девушка к нему пристала? Они же не общались никогда даже. — Со всеми договорился? — голос Чондэ вырывает из собственных мыслей. — Нет, двое не согласились. Но я сначала всё остальное сдам, потом буду с ними решать. — Отлично же, — Чондэ крутит головой по сторонам, когда они проходят через парковку. Никого знакомого Пак не видит, и это становится интересно. — Кого-то ждёшь? — ненавязчиво интересуется Чанёль. Его вопрос остаётся без ответа, зато белый автомобиль в пяти метрах от них коротко сигналит. Пак мельком окидывает его взглядом, понимая, что никто из его знакомых не ездит на таких машинах, но через секунду окно со стороны водителя опускается. — Пак Чанёль, не отвечаешь на звонки, так хоть тут не игнорируй. Чанёль вздрагивает от голоса Тэён и только потом поднимает взгляд. Женщина выглядит чуть иначе — волосы заметно светлее, но взгляд такой же требовательный, как и всегда. Парень нерешительно подходит ближе, проклиная Чондэ, который наверняка в этом замешан, а теперь ненавязчиво остался где-то сзади, примостив свою пятую точку на скамейку. «Алло, доброй ночи. Возможно, Вы меня помните, я Чондэ, друг Чанёля, был тогда с ним в кафе, когда мы встретили Вас. Чанёль себя плохо чувствует и не захотел говорить по телефону, но я подумал, что что-то случилось, поэтому Вы звоните так поздно». Повинуясь кивку Тэён, Чанёль обходит автомобиль и садится на пассажирское сиденье рядом с женщиной. Та закрывает окно, и в салоне повисает тишина. — Как у тебя дела? — Всё в норме, — пожимает плечами Чанёль, еле сдерживаясь от вопроса «А как у него дела?» — По тебе не скажешь, — женщина треплет чужие волосы, заставляя Чанёля хмуриться. — Исхудал за то время, что я тебя не видела. Где твои прелестные щёчки? Чанёль снова неопределённо пожимает плечами. Разговор не вяжется, и от этого неловко. — Я только сегодня ночью узнала о том, что у вас произошло, — Тэён начинает сама. — Заехала к Бэкхёну после одной встречи, а он весь в работе. Ничего удивительного, конечно, но я спросила, как у тебя дела, и он сказал, что скоро уже месяц, как вы перестали общаться. — Три недели, — автоматически поправляет парень. — Ну, три недели, — снова повисает тишина. — Чанёль, я понимаю, что это твоё право закончить всё, потому что мой брат слишком благороден, чтобы лишать свободы выбора тех людей, кто ему небезразличен, тем более, в таких вопросах. — Вот именно, это моё право, — Чанёль начинает раздражаться, но старается этого не показывать. — Мне не нравятся такие отношения. Просто я должен был это раньше сказать, а я тянул. — Бэкхён даже в браке так не цвёл, как с тобой. — Но вот почему-то сказать он мне так ничего и не смог, — раздражение лезет наружу. Только всё стало нормально, и тут принесло Тэён. — Ты как будто его не знаешь, — фыркает она. — Знаешь, я уже почти готова сама тебе платить, только чтобы ты к нему вернулся, и чтобы я снова видела в нём не чёртового трудоголика, а хотя бы немного радующегося жизни человека. — Свахой решили поработать? — предложение денег, хоть это и явная шутка, оказывается последней каплей для нервного Чанёля. — Не звоните мне больше. Хлопок дверью получается слишком громкий, отчего Чанёль морщится, но на машину больше не оглядывается. Чондэ едва ли не бежит за ним, пытаясь догнать. — Чанёль, стой! Усмири свои длинные ноги. — Предатель, — бросает ему недовольный Чанёль, но чуть замедляется. Обиды обидами, но лучший друг у него один, больше он почти ни с кем не общается в этом городе, и здравый смысл вовремя подсказывает, что хотя бы друга терять сейчас не надо. Тем более, что тот действовал из лучших побуждений.