Демонолог

      Гарри застонал, садясь в постели следующим утром. Когда он выбрался из кровати, он ощущал свое тело болезненной массой мозолей и ноющих мышц — но схожий дискомфорт он видел и на лицах своих соседей по комнате.       — Черт побери…- выругался Рон, пытаясь вправить ноющую спину, опираясь на столбик кровати. Он потёрся о дерево своими зажатыми плечами, пытаясь размять их. — Это напомнило мне день, когда Фред и Джордж спрятали бладжер в моей комнате и не сказали мне.       — Напоминает мне о времени, когда я играл в регби вместе со своим кузеном, — простонал Дин, на заплетающихся ноющих ногах добираясь до своего сундука. — Этот придурок весил, как целый носорог, и наваливался на меня со своими дружками.       Гарри, привыкший к жестокому обращению после долгих лет жизни с Дурслеями, просто молчал и перевел внимание на меч и сбрую, которые он прислонил к сундуку. Он снова смотрел на клинок с чувством восхищения его смертоносной красотой.       — Тем не менее, — пробормотал Симус с нетерпеливой усмешкой на лице, доставая свое оружие - довольно опасно выглядящую пару топориков, которые он осторожно по небольшой дуге крутанул в воздухе, давая лезвиям поймать свет, — Ну, это же того стоит!       — Определенно, — согласился Рон, вытаскивая свое оружие из чехла, встряхивая его и поворачивая центральную часть древка, заставляя лезвие глефы со щелчком встать на место, и снова любуясь оружием в процессе ухода за ним согласно инструкциям преподавателей, — Как вы думаете, слизеринцы получили что-нибудь вроде этого? (Примечание беты: Что у него за глефа - воображение по описанию приподнесло механическую подделку, как из фентезийных артов. Последующие размышления об оружии в этой главе вынесу в обсуждение)       — Профессор Вергилий не выглядит, как препод, выбирающий себе любимчиков, — пробормотал Дин, которого идея гонки вооружений со Слизерином радовала не больше, чем товарищей. — По крайней мере, он раздал оружие только старшим курсам, начиная с пятого. Я слышал, как пара первогодок вчера жаловалась по этому поводу.       Гарри, дрожа от мысленной картины боя со всем факультетом Слизерин, вооружённым до зубов и владеющим непростительными проклятиями, быстро пожал плечами, надевая свою сбрую на одежду. Вес оружия вызвал успокаивающее чувство у подростка, который теперь смутно гадал, получил ли Малфой что-то столь же впечатляющее.       — Гарри! Рон! — позвала Гермиона, махая рукой подросткам из гостиной, с фальшионом на поясе и мешком для книг через плечо. — Вы закончили свои доклады?       — Сегодня вечером я загляну в кабинет профессора Вергилия, он обещал мне немного помочь, — признался Гарри, удивив Рона. — Он сказал, что поможет мне немного с источниками, если я не передумаю насчет темы.       — Ну, по крайней мере, вы что-то добудете… — произнесла Гермиона немного неуверенно, пока они пробирались мимо группы завистливо разглядывающих их оружие второкурсников и спускались вниз по ступенькам в большой зал, чтобы позавтракать, прежде чем отправиться по своим делам.       Их глазам предстало то еще зрелище, так как большинство учеников старших курсов, начиная с пятого, сравнивали оружие со своими товарищами, а некоторые из них косились на столы других факультетов, чтобы посмотреть, что же добыли там.       Гарри заметил Малфоя, самодовольно выступающего с впечатляюще выглядящей саблей на поясе, в окружении Крэбба и Гойла, которые выглядели явно более похожими на троллей, чем обычно, с моргенштерном и боевыми рукавицами. Слизеринский гаденыш заметил Гарри и ухмыльнулся, видимо полагая, что отсутствие ножен на поясе у Гарри означает, что он не получил оружие, только чтобы побледнеть и вытаращить глаза так, что те практически лопнули, когда Гарри намеренно медленно повернулся, демонстрируя висящий за спиной меч.       — Ты видел выражение его лица? — Рон давился смехом, наблюдая, как Малфой смылся с выражением ревнивой, бессильной ярости, когда его снова уделал «мальчик, который выжил». — Будет теперь ему урок — не ходить павлином!       — Мальчики… — вздохнула Гермиона, покачав головой по поводу незрелого замечания рыжего, и взглянула на стол преподавателей, заметив профессора Вергилия, который заканчивал свой завтрак, явно не обращая внимания на неодобрительные взгляды со стороны МакГонагалл. — Амбридж нет.       — Какая разница? — пробормотал Рон, набивая рот беконом и яичницей с совершенно незаинтересованным видом, — Может быть, до нее наконец дошло, что в Хогвартсе ничего плохого нет и не будет, и она свалила?       У Гарри, однако, было явное чувство, что что-то было не так, но мальчик решил, что оно может подождать. Закончив завтрак, он выстроился вместе с остальными однокурсниками для экскурсии в Хогсмид. Строй сопровождал явно нервно выглядящий Филч, который чувствовал себя не слишком уверенно перед лицом стольких вооруженных учеников.       Тот факт, что Фред и Джордж явно нацеливались на спину завхоза, держа оружие так, чтобы свет от него отражался, был, скорее всего, решающим.

***

      Хогсмид…       Вергилий шел по улице Хогсмида, глядя на старомодную, почти пасторальную деревню холодным расчетливым взглядом критика, ищущего несовершенство в произведении искусства.       Он готов был признать, что тот факт, что такое большое поселение хранится в абсолютной тайне от широкой общественности, был удивительным подвигом. Хогвартс еще можно было понять, поскольку старые волшебные замки обычно имели маскирующее заклятие, а то и не одно, но спрятать целую деревню? Да еще и вместе с вокзалом и железнодорожной веткой?       Тем не менее, в деревне на самом деле было не так много интересного. Несколько мелких магазинчиков, которые удовлетворяли потребности сельских жителей и иногда забредавших учеников Хогвартса, магазин магических шуток и приколов, которые, следовало признать, были НЕМНОГО более впечатляющими, чем маггловский вариант, но все еще инфантильными для его статуса и нрава.       — Несомненно, Данте скупил бы половину магазина, прежде чем они вышвырнули бы его, — одетый в синее мужчина фыркнул и покачал головой, вспоминая о брате-близнеце, с которым он давно уже не поддерживал отношений, и который, когда Вергилий последний раз слышал о нем, пытался сделать себе имя в деле охоты на демонов и дьяволов, — Этот идиот всегда любил клоунаду.       Время от времени он случайно натыкался на кого-то из учеников, которые заполонили деревушку на выходные. Некоторые из них смотрели на него с удивлением, другие посылали робкие приветствия, на которые преподаватель мимоходом отвечал, пока ученики не начали специально стараться избегать его. Одна группа слизеринцев попросту развернулась и пустилась в бегство при виде преподавателя. Эта группа, насколько Вергилий помнил, крайне паниковала после объявления о наказании за несданные вовремя или списанные доклады.       «Если этот факультет стремится к власти и влиянию, ума и целеустремленности им для этого явно не хватает, » — отметил про себя одетый в голубое мужчина, покачав головой с отвращением и направившись своей дорогой в «Три метлы» — бар, который Дамблдор порекомендовал молодому преподавателю посетить в свободное время.       Как бы то ни было, он встречался здесь с несколькими другими преподавателями, чтобы выпить. Вроде бы, идея собраться вместе исходила от Флитвика, и Вергилий отказался бы от приглашения, если бы не настойчивость Дамблдора.       «Чёрт бы побрал этого старика и искорки в его глазах!» — внутренне выругался Вергилий, проклиная себя за то, что позволяет себя вести, как бычка на веревочке. «Вот закончится этот учебный год — сразу же, немедленно, заберу у него информацию и порублю его в сашими!».       — Профессор Вергилий! — раздался голос, выхвативший мужчину из его оцепенения. Когда он огляделся, преподаватель понял, что находится в «Мётлах», и его взгляд сосредоточился на владельце голоса, а именно удивленной Гермионе Грейнджер. — Что вы здесь делаете?       — Полагаю, это я должен задавать вам этот вопрос, — ответил Вергилий, исподлобья смотря на темноволосую девушку, вопросительно изогнув бровь. — Префект в баре? Какой пример вы подаёте, мисс Грейнджер? А вы, мистер Уизли?       — Ох, расслабьтесь, сэр, — усмехнулась мадам Розамерта, неся трио поднос с заказанным ими сливочным пивом. — Я никогда не продаю крепкий алкоголь несовершеннолетним, а в такую холодную погоду, как сегодня, нет ничего лучше сливочного пива.       — Согласен, — заметил Вергилий, оценивающе рассматривая фигуру барменши, что заставило ту покраснеть, а затем перевел взгляд на золотое трио. — Отвечаю на ваш вопрос, мисс Грейнджер. Мы собираемся с группой преподавателей на дружескую встречу, — он медленно осмотрел зал бара. — Хотя судя по всему, я пришел слишком рано.       — Не желаете немного посидеть с нами? — спросил Гарри, вызвав шокированный взгляд в исполнении Рона, который почти поперхнулся своим сливочным пивом от смелости подобного предложения. — Я имею в виду, это лучше, чем сидеть одному, верно?       Вергилий перевел взгляд на «мальчика, который выжил», который заставил того пересмотреть свое предложение, а затем кивнул один раз, поправляя полы плаща, чтобы не придавить их, пока придвигал стул к столу трио. После вопроса от мадам Розамерты он заказал бутылку огневиски.       — Причудливое место, — заметил преподаватель, оглядывая бар со своим обычным оценивающим выражением лица, хотя он казался заметно более расслабленным, чем на занятиях. — Пасторальное, но с определенным очарованием.       — Лесть откроет вам все двери, сэр, — пошутила мадам Розамерта, улыбаясь молодому преподавателю, пока шла мимо него с подносом напитков, поставив перед Вергилием бутылку огневиски и чистый бокал. — И в знак этого, первая бутылка за счёт заведения.       Вергилий с благодарностью склонил голову, прежде чем вынуть пробку из бутылки, налить себе полстакана и поднять напиток к лицу. К удивлению трио, профессор кратким, культурным движением понюхал напиток, его глаза закрылись, словно он смаковал запах, а затем он выпил огневиски одним глотком, даже не поморщившись, пока жидкость обжигала ему горло. — Данте убьет за бутылку этого, — заметил преподаватель с одобрительной улыбкой на лице, после чего посмотрел на пустой стакан, а затем поймал вожделеющий взгляд Рона, направленный на бутылку. — Не желаете попробовать?       — П-ПРОФЕССОР! — ахнула Гермиона, явно в ужасе от самой идеи, хотя Гарри и Рон смотрели заинтересованно, а глаза рыжего почти пылали от нетерпения. — Мы не можем… мы префекты! И несовершеннолетние!       — А я профессор, — возразил Вергилий, принимая три маленьких рюмки от заинтересованной Розамерты, — если возникнут какие-то проблемы, я приму всю ответственность.       На его лице появилась небольшая усмешка.       — Кроме того, я был примерно в вашем возрасте, когда впервые попробовал крепкий алкоголь.       — Круто! — просиял Рон с выражением полнейшего нетерпения на лице, пока Вергилий разливал виски в рюмки. Трио приняло их со смешанными выражениями лиц — на лице Гермионы выражалась озабоченность, а на лице Гарри — интерес.       — Ну, до дна! — с усмешкой произнес Вергилий, поднимая собственный бокал виски в тосте, а затем проглотил его еще одним быстрым глотком, ухмыляясь, когда кашель трио последовал за неумелыми попытками подростков повторить его движение. — Крепкая дрянь, да?       — Горло… горит! — выдохнул Рон, из глаз которого текли слезы. Сам подросток бил себя по груди, а Гарри сочувствующе хлопал друга по спине, хотя глаза у темноволосого мальчишки под очками тоже слезились. — Ёлы-палы! Это ж…       — Мужской напиток, без обид, мисс Грейнджер, — весело сказал Вергилий, ухмыляясь им, когда он налил себе еще одну половину стакана из бутылки. — Теперь больше не просите, потому что мне не нужно, чтобы МакГонагалл злобствовала на меня больше, чем она уже это делает.

***

      Если у трио были какие-то жалобы, они не озвучивали их, так как были слишком заняты тушением пожара в горле сливочным пивом. Рон, немного успокоившись, сидел с довольной усмешкой на лице, которая заставила Вергилия сомневаться в толерантности рыжего к алкоголю, но оказалась усмешкой самодовольства, так как даже близнецам, несмотря на все их усилия, пока не удалось выпить огневиски.       Затем разговор перешел к урокам трио помимо защиты от темных искусств и к их повседневной жизни. Вергилий не особо интересовался этой темой, но был протокол, которого следовало придерживаться в компании с другими, и, хотя Вергилию не нравилось следовать ограничениям смертного общества, он придерживался их принципов хороших манер и поведения, которые давным-давно вколотила в его голову мать.       — Значит, ты предпоследний ребенок в семье, — заметил преподаватель, глядя на Рона, пока рыжий приканчивал третью бутылку сливочного пива за один присест, — Я полагаю, что большая семья должна быть тем еще опытом.       — И не говорите, — застонал Рон, покачав головой. — Не поймите меня неправильно, я люблю свою семью и все такое, но все, что у меня было, было старыми вещами моих братьев. Билл и Чарли не так уж плохи, а Фред и Джордж, в принципе, тоже хорошие парни, пока они не решат проверить свои шуточки на тебе.       — Семья из пяти мальчиков и одной девочки, — заметил Вергилий, слегка ухмыляясь и покачав головой, вспоминая о том аде (во всех смыслах слова, применимых к юным полудемонам), в который он и Данте иногда превращали жизнь их матери Евы. — Мне жаль вашу бедную мать.       — Шести мальчиков, — возразил Рон, на чьем лице внезапно возникло кислое выражение, и мальчик с отвращением посмотрел на свое сливочное пиво. — У меня есть пять старших братьев. Или было до тех пор, пока этот вонючка не решил, что уютное кресло в министерстве для него важнее семьи.       Вергилий пристально посмотрел на него, но ничего не сказал, просто наблюдая, как рыжий залпом проглотил бутылку сливочного пива, пока друзья смотрели на него с беспокойством.       — Мне кажется, вы упоминали, что ваши родители — дантисты, мисс Грейнджер? — спросил он, тонко меняя тему. — Полагаю, они были в шоке, когда вы получили письмо о принятии в Хогвартс?       — Даже очень, — согласилась Гермиона, желая сменить тему с изгоя-Перси, который был фактически изгнан из семьи в глазах всех остальных Уизли, за исключением Молли. — Хотя сейчас они, похоже, уже больше привыкли. Я думаю, мистер Уизли очень помог им успокоиться, он и отец провели целый день, обсуждая различия в области стоматологических практик магов и магглов.       Гарри на секунду представил ухмыляющегося мистера Уизли, со сверлом бормашины в руке, наклоняющимся к связанному и лишенному палочки Волдеморту, зафиксированному в стоматологическом кресле, и не смог удержаться от теплой усмешки.       — А что насчет тебя, Поттер? — спросил Вергилий, отвлекшись от Гермионы, которая объясняла Рону, что зубная коронка не имеет никакого отношения к королевской короне. — Не хочешь что-нибудь рассказать о своей семье?       — А что о них рассказывать, они же полные ублюдки, — пробормотал Рон, заслужив суровый взгляд от Гермионы за свой несдержанный язык. — А что? Что я не так сказал?! Ублюдки они и есть — заперли Гарри в шкафу под лестницей на большую часть его детства!       Вергилий посмотрел на Гарри, заметив дискомфорт в зеленых глазах подростка, но ничего не сказал, ожидая, когда мальчик выскажется сам.       — Я был рад, когда впервые попал в Хогвартс, — признался Гарри, глядя при этом на свой бокал сливочного пива. — Это был первый раз, когда я оказался вне досягаемости моих родичей, и не мог поверить, как это хорошо, когда люди вокруг не смотрят на тебя как на фрика.       При этих словах лицо Вергилия потемнело, а рука бессознательно сжалась на ножнах Ямато. Он вспомнил случай из их с Данте детства, когда группа мальчишек постарше обозвала бледных беловолосых детей именно этим словом. Тот факт, что близнецы поколотили их, хотя были в два раза меньше и младше, лишь закрепил за ними звание «близнецов-фриков».       Нечего и говорить, что тот случай явно не прибавил Вергилию любви к человечеству.       — Кстати, профессор, — заговорила с сияющими от интереса глазами Гермиона, вытащив мужчину из его мыслей, — Если вы не возражаете, можно спросить, что пробудило в вас интерес к демонологии?       Вергилий моргнул, оглянувшись на темноволосую девушку, словно пытаясь разгадать, что она сказала, а затем улыбнулся, медленной тревожной ухмылкой, которая почему-то заставила трио чувствовать себя очень неловко.       — Я бы сказал, что это… наше семейное дело, — произнес он, тихонько усмехнувшись про себя, когда его мысли снова обратились к той цели, ради которой Вергилий принял предложение Дамблдора. — Дьяволы, я имею в виду.       Трио моргнуло в замешательстве при этих словах, но в ту же секунду дверь в «Метлы» открылась, впуская профессоров МакГонагалл, Флитвика и Спраут, которые выглядели немного взволнованными от холода, но взгляд заместителя директора легко поймал учеников в толпе.       — Поттер, Уизли, Грейнджер? — воскликнула она, глядя на трио с удивлением, как будто не ожидая увидеть их здесь, а затем заметила бутылку огневиски и многозначительно нахмурилась, глядя на Вергилия. — Профессор Вергилий! И как это понимать?!       — Я просто немного выпил со своими учениками, профессор МакГонагалл, — заверил Вергилий ведьму, выглядя совершенно невозмутимым, когда поворачивался к ней. — Они уже были здесь, когда я пришел, и это было лучше, чем ждать вас одному, — Он кивнул в сторону бутылки огневиски. — Если вас волнует это, то могу вас заверить, что они сегодня пили исключительно сливочное пиво, которое, как я слышал, превосходно помогает от холода.       — А, ну, я полагаю, вы правы, — пробормотала МакГонагалл, чьи щеки покрыл слабый румянец, а взгляд, который она обрушила на ухмыляющегося Рона, обещал наказание с отработкой за любое фыркание в ее сторону. — В любом случае, вам троим пора бежать — скоро уже время для учеников вернуться в Хогвартс.       — Поттер, — позвал Вергилий, останавливая Гарри в дверях, когда трио вырвалось из бара, и Гермиона читала ухмыляющемуся Рону лекцию о вреде игры с огнем. — Помни, мой кабинет, за час до отбоя.

***

      Пока трио убегало из бара…       — Что это было? — спросил Флитвик, миниатюрный преподаватель заклинаний, глядя в спину знаменитому подростку, который вместе со своими друзьями сбежал из бара, направляясь к замку.       — Поттер попросил меня дать ему совет относительно домашнего задания, которое я задал, — признался Вергилий, двигая стул, чтобы освободить место для других профессоров за столом. — Но достаточно об этом, что заставило вас так задержаться?       — Мои извинения, — произнесла МакГонагалл, нахмурив лицо и сжав губы в твердую линию. — Но великий инквизитор Амбридж подумала, что ее «долг» заключается в том, чтобы сопровождать нас в целях «проверки» бара.       — Но к своему сожалению, она забыла о том, что ступеньки покрыты льдом, — заметила профессор Спраут. И так обычно веселая ведьма сейчас буквально лучилась весельем. — И её ноги явно не испытали приятных ощущений, когда она на них поскользнулась.       — И при падении в озеро приятного было тоже мало, готов поспорить, — добавил Флитвик, чье тело дрожало от смеха. — Хорошо, что кальмар спал в это время дня, или холод был бы наименьшей из её проблем.       — О, я бы не слишком беспокоился об этом, — заверил Вергилий мужчину, заставив старших коллег смутиться. — Знаете, что там говорят про дураков и морозы*       Излишне говорить, что к концу вечера Вергилий был вполне уверен, что даже МакГонагалл казалась более расслабленной в его присутствии.

***

      За час до отбоя…       В дверь кабинета Вергилия постучали. Профессор поднял глаза от полировки Ямато, чтобы признать вход посетителей.       — Поттер, — поприветствовал он, не отрываясь от своего занятия, когда подросток проскользнул в комнату, закрыв за собой дверь. — Вы вовремя, и мне это нравится. Пунктуальность — это черта, которой многим в наши дни и в вашем возрасте не хватает.       Преподаватель кивнул на стул напротив себя.       — Присаживайтесь.       Гарри кивнул, с благодарностью опустившись на стул с высокой спинкой, прислонив свое оружие сбоку, и стал рассматривать в замешательстве и с некоторым любопытством комнату, которую, судя по всему, никто даже не пытался как-то украсить. Даже Люпин, который явился в Хогвартс фактически только с одеждой на себе, смог придать кабинету обжитой вид.       Однако Вергилий не видел необходимости украшать комнату согласно своему вкусу, так как он в любом случае не собирался возвращаться после окончания учебного года, и кроме того, его вкусы и так были спартанскими. По его мнению, чем меньше хлама было в комнате, тем лучше — и если у него были кровать, шкаф, письменный стол и место для купания, этого ему было полностью достаточно для счастья.       Как бы то ни было, молодой человек перевел взгляд на профессора, заметив, что тот снял свой плащ, оставшись в темной рубашке и жилете, и что обнаженные руки преподавателя были удивительно бледны и мускулисты в свете огня, когда он усердно протирал свое оружие с видом опытного бойца, подмечавшего малейшее несовершенство в превосходной режущей кромке.       — Возьмите книгу с каминной полки, Поттер, — распорядился Вергилий, вырвав подростка из его размышлений по поводу помещения, и не отрываясь от полировки Ямато, — Этот труд окажется очень полезным при подготовке вашего домашнего задания, но я должен НАСТОЯТЬ, чтобы вы делали записи только в пределах этого кабинета. Он поднял глаза, смотря на подростка, не отрывая взгляд.       — Эта книга единственная в своем роде, и если бы не ваш очевидный интерес к Спарде, я бы никогда не подумал показать ее вам.       Гарри кивнул в понимании, ожидая какого-то дополнительного условия в обмен на помощь профессора, прежде чем встать с места и перейти к каминной полке, взяв с нее единственную книгу, маленький томик, переплетенный фиолетовым бархатом. Подросток в замешательстве посмотрел на заголовок, неспособный понять диковинный текст, написанный чем-то, что выглядело как насыщенно-красные чернила.       — В первый раз видите инфернальный текст, Поттер? — позвал Вергилий, убрав клинок в ножны и прислонив к стулу, после чего поднял взгляд на смущенного подростка. — Я не удивлен, большинство из немногих книг подобного типа, которые существуют сегодня, часто хранятся в тайных библиотеках или в тайной коллекции какого-нибудь фанатика.       — Инфернальный, сэр? — повторил Гарри, с трепетом поднимая глаза от диковинного названия, в то время как в его шраме появилась пусть не боль, но доставляющее дискомфорт чувство тепла. — Значит, текст был написан демонами, сэр?       — Ну да, или смертным на службе у них, — ответил Вергилий, глядя на томик с расчетливым выражением лица. — То, что при написании использовались маггловские материалы, означает последние, так как демонические тексты, как правило, переплетены в плоть смертных.       Гарри слегка вздрогнул от этого, вспомнив, что один раз в запретной части библиотеки увидел книгу, которая соответствовала этому описанию, но предпочел ничего не говорить об этом. Для начала, у него не было разрешения на то, чтобы находиться там, а мадам Пинс всегда искала причины, наложить взыскание на учеников.       — Но сэр, как это может мне помочь? — спросил он вместо этого, подняв книгу в бархатном переплёте. — Я имею в виду, если я даже не могу ее прочитать…       — Интересная вещь об инфернальном тексте… — вмешался Вергилий, его тон был расслабленным, как будто он комментировал погоду, а не языки демонов, — это то, что у него есть способ сделать себя понятым. Даже неграмотный может с головой погрузиться в текст, на расшифровку одной строки которого уйдут годы у опытных лингвистов.       Гарри совсем не понравились ЭТИ слова, так как он достаточно узнал о проклятых книгах в течение второго года. Помимо дневника Волдеморта было множество книг, в которых было множество неприятных сюрпризов, таких как книга, которую нельзя было отложить, если ты начал ее читать, или книга, которая сжигала плоть с рук тех, кто ее касался без разрешения.       — Расслабьтесь, Поттер, — заверил Вергилий подростка, легко разглядев беспокойство в его зеленых глазах и неуклонно выдерживая его взгляд. — Я получил этот текст в качестве аванса от Дамблдора. Я сомневаюсь, что он был бы настолько глуп, чтобы дать мне что-то, что могло бы оказаться опасным, если бы случайно попало в руки ученику.       Гарри моргнул, честно удивленный тем, что Дамблдор может обладать таким предметом, даже как козырем на переговорах с кем-то, но уверенно убеждался, что даже если ему не особенно нравится разговаривать с этим человеком, директор не направил его в неверном направлении до сих пор. Успокоившись таким образом, он перевел внимание на заголовок книги, глядя на красные чернила, пылающие в тусклом свете огня, игнорируя слабое тепло от своего шрама, пока смотрел на текст, который медленно, казалось, как вода, стекающая вниз по стеклу, изменялся на разные языки, но все-таки умудряется оставаться прежним.       Текст названия словно «прыгал» между разными языками и шрифтами. Гарри мог узнать некоторые из них, особенно французский и немецкий со времен своей учебы в маггловской школе, но были также и несколько абстрактных шрифтов, которые он смутно узнал как восточные языки. Гарри заморгал, чтобы очистить свой взгляд, и в тот же момент метаморфозы названия прекратились. Теперь текст гласил на идеальном английском:

Легенда о Спарде.

***

      Через час Гарри сидел в кресле, полностью погруженный в текст перед ним. Зеленые глаза подростка расширились, вбирая каждую деталь текста перед собой и фиксируя как можно больше в его памяти, а перо почти танцевало по листам пергамента, которые он принес с собой, пока мальчик записывал все больше достижений Спарды.       — Этого достаточно, Поттер! — крикнул Вергилий, выталкивая мальчика из его транса, положив руку ему на плечо, с осторожным выражением лица глядя на «мальчика, который выжил», заметив, как рука Гарри дрожит от усталости. — Я думаю, было бы лучше, если бы ты изучил некоторые приемы ментальной защиты. Пусть эта книга и написана смертным, но это все еще инфернальный текст. Были те, кто позволил содержимому подобных книг поглотить себя, истощаясь или впадая в безумие от слишком глубокого погружения в текст.       Гарри ничего не сказал, и если честно, он был слишком эмоционально истощен, чтобы что-то сказать в этот момент. Ему потребовалось вся воля, чтобы не дать подбородку упасть на грудь, а глаза, наполовину закрытые от усилия в борьбе со сном, моргали под взглядом профессора.       — Поллукс, — позвал Вергилий, взяв книгу из беспокойной руки Гарри и положив ее обратно на каминную полку, а тем временем предстал перед ним. — Не будешь ли ты любезен сопроводить мистера Поттера на его кровать в Гриффиндорской башне?       — Поллукс с радостью поможет великому Гарри Поттеру, сэр, — ответил эльф с нетерпеливым приветствием, заставив своего хозяина удивленно приподнять бровь. — Великий Гарри Поттер — герой всех угнетенных, хотя домовые эльфы и не возражают против положения слуг!       — Понимаю, — отметил Вергилий, хотя на самом деле он не очень понимал ситуацию, и просто отвернулся, пока Поллукс схватил вещи Гарри и самого подростка, а затем исчез во вспышке магии, без сомнения, телепортировав парня на его кровать, несмотря на защиту от аппарации, по поводу которой министерство было УВЕРЕНО, что она не пустит какие-либо угрозы на территорию.       «Возможно, угрозы ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО происхождения», — пробормотал Вергилий, ухмыляясь про себя, и накинув плащ на плечи. Комната вокруг него изменилась, и он внезапно оказался внутри Выручай-комнаты, которая приняла кровавый, похожий на живую плоть образ более опасных уровней Кровавого дворца. Из теней на него смотрела орда Никто, безумно кудахтая: «Но есть гораздо более опасные вещи, чем люди».       Первый Никто прыгнул на него с голодным кудахтаньем, а одновременно с этим клинок Ямато запел, извлекаемый из ножен. Кудахтанье стало из нетерпеливого паническим, и бойня началась.