***
Нечего и говорить, что Гарри был в весьма нехорошем настроении, когда он добрался до урока истории магии с профессором Биннсом. Ему теперь не только приходилось следить за языком в присутствии Амбридж, которая с недавних пор начала раздавать наказания за то, что кто-то сказал что-то не то в ее присутствии, но и стараться быть вежливым к ней, если до этого дойдет. Если честно, «мальчику-который-выжил», да и большей части школы, включая преподавательский состав, куда больше нравилась идея порубить министерскую жабу на конфетти. Потому, когда Хедвиг постучала в окно класса Биннса, вырвав Гарри из дремоты, он был СОВСЕМ не рад увидеть своего верного питомца пострадавшим, особенно с явными признаками насилия. В конце концов, существовал предел тому, сколько может выдержать человек до нервного срыва, и Гарри достигал точки срыва слишком быстро за то короткое время, которое Амбридж провела на территории Хогвартса. На удивление, Гарри НЕ был первым, кто сорвался от махинаций Амбридж, хотя подколки Малфоя о том, что команду Слизерина переформировали немедленно все же близко задели его, равно как и Рона, ведь слизеринский гаденыш оскорблял отца рыжего. Вместо этого двум друзьям пришлось изо всех сил сдерживать разгневанного Невилла Лонгботтома, который махал своим мечом так, что даже впавший в бешенство берсерк-викинг побоялся бы с ним связываться. Это явно беспокоило Крэбба и Гойла, которые с тревогой отступали от взбешенного подростка, заработав взгляд замешательства от Малфоя, который оставался не знающим об опасности из-за того, что Гарри и Рон сейчас оттаскивали своего друга-гриффиндорца от него.***
— Какого черта, Невилл! — выдохнул Рон, оттаскивая разгневанного гриффиндорца от двери, когда Снэйп вышел посмотреть, в чем проблема, — Я полностью поддерживаю идею навалять Малфою, но если ты будешь нападать на него с вот этим, тебя же исключат! — Мне пофигу! — произнес Невилл, выглядя особенно бледным и продолжая смотреть на невежественного слизеринца, хотя по мере успокоения рука с мечом все же опускалась, — Я не позволю ему просто так оскорблять больницу Святого Мунго! Гарри ничего не сказал, понимая мотивы Невилла и его реакцию слишком хорошо, а просто успокаивающе похлопал подростка по спине, чувствуя, как напряжение выходило из его мышц. На самом деле он был благодарен Невиллу, так как, если бы тот не сорвался, Гарри был УВЕРЕН, что его самого бы пришлось оттаскивать… и когда люди и так думали, не сошёл ли он с ума, он не хотел добавлять больше топлива в это пламя. В любом случае они ждали несколько секунд для того, чтобы Невилл полностью успокоился, а затем проскочили на урок Снэйпа в последний момент, проигнорировав пронзительный взгляд крючконосого зельевара, который захлопнул за собой дверь, чтобы заткнуть болтовню. — Как вы могли заметить, — объявил Снейп низким, ехидным голосом, напомнившим Гарри о смазке и масле, — у нас сегодня есть гостья. И разумеется, класс развернулся, увидев сидящую в углу Долорес Амбридж с блокнотом на коленях, сидящую так, как будто имела полное право тут находиться. Снейп, разумеется, публично демонстрировал несогласие с её взглядом на ситуацию, и потому повернулся к классу, приказав им продолжить тему предыдущего урока с укрепляющими растворами. Амбридж, на удивление, провела первые полчаса урока, делая записи и сидя тихо в своем углу, пока класс продолжал работу. Гарри, жаждущий, несмотря ни на что, посмотреть битву Немытоголового Зла и Жабьего Зла, обращал совершенно недостаточно внимание на свое зелье, вместо этого вслушиваясь в разговор между преподавателем и инквизитором, когда Амбридж, наконец, нарушила тишину. — Полагаю, что эта тема выглядит слишком сложной для их уровня, — резко отметила Верховная инквизиторша, разговаривая сейчас со спиной Снейпа, так как тот был занят своим вторым любимым делом, терроризируя Невилла, — Хотя я бы поспорила, правильно ли учить их такому сложному зелью, как Укрепляющий раствор. Я полагаю, что Министерство предпочло бы убрать его из расписания. Весь класс мгновенно замолчал, когда Снейп встал, медленно, как ужасная тварь с недосягаемых горных хребтов, а затем повернулся, свысока смотря на Амбридж. — Итак, — отметила Амбридж, казалось, не замечавшая собравшейся вокруг нее давящей атмосферы, и державшая руки на доске, — Сколько вы преподавали в Хогвартсе на данный момент? — Четырнадцать лет, — ответил Снейп, чье выражение все еще оставалось нечитаемым, хотя даже простак мог отметить неотрицаемую злобу в его тоне. Гарри, напрягся, чтобы услышать разговор, не замечая самодеятельности его рук, начавших осторожно добавлять ингредиенты в томящийся на огне котел без его контроля. — Вначале вы хотели получить пост преподавателя Защиты от тёмных искусств, я полагаю? — отметила Амбридж, и Гарри услышал нотку непрофессионального интереса в тоне женщины, — но вы были… безуспешны? — Разумеется, — возразил Снейп, чья губа скривилась в гримасе, по поводу которой Гарри всегда думал, что она направлена исключительно на НЕГО. По какой-то причине Гарри испытал необычную зависть по поводу того, что кто-то другой может спровоцировать подобное выражение лица. — У вас есть какие-то мысли о том, почему Дамблдор постоянно отказывался назначить вас на должность? — спросила Амбридж, либо не понимая, либо не заботясь о том, что втирает соль в открытую рану. — Я бы посоветовал спросить его самого, — резко ответил Снейп, рука которого слабо, почти незаметно вздрогнула, тянясь, как подумал Гарри, к палочке, — И я полагаю, что это ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ? — О да, — уверила его Амбридж, чьи глаза танцевали злобно, пока она рассматривала зельевара через край своего блокнота, — Министерство хочет получить ПОЛНОЕ представление о ЛИЧНЫХ ДЕЛАХ преподавателей. Гарри не сомневался ни на секунду, что ликование Амбридж было направлено не на Снейпа, а на конкретного преподавателя Защиты от темных искусств, который оказался непосредственной занозой в планах Министерства. Подросток смотрел на спину Инквизитора, когда та повернулась, чтобы спросить Панси Паркинсон об уроках, а затем обернулся и оказался смотрящим прямо в глаза Снейпу. Они смотрели друг на друга, «Мальчик, который выжил» и враг его отца, который, стоит признать, один раз проследил, чтобы с Гарри не случилось ничего плохого в первом году учебы, чтобы отплатить кровный долг. Затем их взгляд разорвался, и Гарри повернулся к своему зелью, чтобы лишь мигнуть, когда он увидел идеально сваренный Раствор, который дымился перед ним. — Итак, мистер Поттер, — отметил Снейп со своей знакомой усмешкой на лице, пусть в ней и была тень молчаливого одобрения, — Вижу, что ваша удача в силе… но сохранится ли это надолго? Гарри, если честно, не мог ничего ответить, так как был слишком занят попытками понять, КАК он смог это сделать.***
После, надо признать, интересного урока прорицаний, таковым он был потому, что профессор Трелони имела на этот раз ПРИЧИНУ быть чрезмерно драматичной, хотя Гарри и Рону на самом деле было все равно, класс охотно поспешил на урок Защиты от темных искусств, заполнив класс и с выражением внимания усевшись за парты, пока профессор Вергилий закрывал за собой дверь. — Итак, — произнес преподаватель, глядя на них оценивающе и вновь положив ладони на эфес Ямато, — Я напоминаю вам, что на сегодня у вас было задание… Он замолк, поморщившись, когда от дверей раздался стук, и направив глаза на дверной проход, как если бы мог видеть сквозь него. Класс мгновенно понял, кто находится за дверью, и их страхи подтвердились, когда Амбридж зашла в дверь непрошенной. — Приветствую вас, профессор, — произнесла Верховная инквизитор, гордо обнажив острые зубы и входя в комнату с блокнотом в руке, — Я хочу спросить вас, не могла бы я…! — Я не припоминаю, чтобы я получал какие-либо уведомления об инспекции сегодня, мисс Амбридж, — отметил Вергилий, оборвав женщину и направив на нее взгляд, какого Гарри не пожелал бы и своему злейшему врагу…ну, насчет Волдеморта были сомнения. — О, это не проверка, — убедила его Амбридж, быстро восстанавливая самообладание и сверкая зубастой ухмылкой, направляясь на профессора с пером в руке, — Но видите ли, я заметила неточности в вашем личном деле и…! — Так как я не получал сообщения, — продолжил Вергилий, снова оборвав женщину и смотря на нее все более холодным взглядом, — и раз это НЕ проверка, я полагаю, что я с полным правом могу заявить, что вы мешаете мне вести урок. — О, я полагаю, что это не будет проблемой, — заявила Амбридж с выражением злобы в глазах, продолжая наступать, — В конце концов, я просто пришла, чтобы указать на небольшое несоответствие… в конце концов, министерству требуется проверять личные дела всех…! Глаза учеников широко раскрылись, когда Вергилий с невероятной скоростью извлек Ямато из ножен и выставил его вперед. Амбридж замерла, оказавшись перед лезвием катаны, кончик которой был направлен ровно между её глаз. — Моя семья, — медленно проговорил Вергилий, глаза которого были направлены в пол перед ним, но это, тем не менее, беспокоило сидящих в переднем ряду, — не ваша проблема и не проблема министерства.- Он медленно поднял голову, и класс затих, когда Вергилий медленно повернул голову, глядя на испуганного Верховного инквизитора, — Если у вас ко мне есть вопросы по поводу квалификации, обсудите их с Дамблдором. У него, по крайней мере, есть время, чтобы тратить его на вашу жалкую бюрократию, — он холодно усмехнулся в адрес Амбридж, — Фактически, насколько понимаю, ваш министр одно время СПЕЦИАЛЬНО старался беспокоить его в любое время дня и ночи вне зависимости от того, что он делал. С этими словами беловласый убрал Ямато в ножны быстрым эффективным движением, пока Амбридж с выражением ужаса на лице вырывалась из классной комнаты и бросилась по коридору, издавая при этом слабые задыхающиеся звуки.***
— А теперь… — произнес Вергилий, когда усмехающийся Поллукс появился из двери, закрывшейся за Верховным инквизитором, — отдайте ваши работы Поллуксу и соберите вещи, у нас сегодня снова будет практическое занятие. Сказав это, он встал перед классом, наблюдая за учениками, пока Поллукс перемещался среди них, ловя странные усмешки или восхищенные взгляды, посланные в его адрес, пока ученики смотрели на него, но поморщился, когда заметил, как Гермиона попыталась вложить что-то в свой свиток. — Десять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, — произнес он, пока класс смотрел на него с восхищением и шоком, особенно сама темноволосая девушка, пока преподаватель шел по рядам в ее направлении, схватив кусок пергамента из ее руки и достав из него связанный вручную носок. — Я НЕ припоминаю обман среди черт, которые поддерживает факультет Гриффиндор, — пробормотал вполголоса Вергилий, смотря сверху вниз на испуганного префекта, которая получала взгляды восхищения от остального класса, — Я не знаю, что вы себе думали, мисс Грейнджер, но то, что вы хотели сделать, было так же преступно по отношению к Поллуксу, как клеймление и дегуманизация нацистами пленных евреев во время войны. Гермиона дернулась, как будто ее ударили, а затем опустила голову, смотря на свои руки с мертвенно-бледным выражением лица, пока остальной класс смотрел на нее с тревогой. Рон, в особенености, смотрел на нее с выражением сродни разочарованию и гневу на лице, уже сделав ей выговор за то, что она пыталась сделать что-то похожее с кучами мусора и шерстяными рукавичками. — Я поговорю на эту тему с профессором МакГоннагал, мисс Грейнджер, — вполголоса проговорил Вергилий, ловя полный отчаянной решимости взгляд префекта, но тут кто-то потянул его за полу плаща. — Сэр, — проговорил Поллукс с заданиями под мышкой, глядя на своего господина и сложив домашние задания под рукой, — Не надо быть таким жестоким с юной мисс, она не понимает культуру домовых эльфов. Он повернул свои большие, открытые глаза с Гермионой, которая моргнула от этого спокойного, полного гордости взора существа, которое едва доходило девушке до колен. — Домашние эльфы ЛЮБЯТ служить волшебнику, ведь это заложено в нашей ПРИРОДЕ. Так же, как существуют духи, сторожащие деревья и колодцы, домовые эльфы существуют, чтобы охранять дома и семьи волшебников, — Он торжественно кивнул головой. — Домовой эльф, который теряет дом и господина, которому он служит, медленно умирает от чувства потери и брошенности, они ищут новых господ по своей собственной свободной воле, поскольку мы СУЩЕСТВУЕМ, чтобы служить. Он потянулся, взяв домашнее задание Гермионы из руки Вергилия, а затем кивнул головой шокированной темноволосой девушке. — Я понимаю, что юная мисс видит лишь рабство. Вы ведь магглорожденная, а магглы недавно приняли законы против рабства? — продолжал он по кивку Гермионы. — Но домовые эльфы не рабы, мы ЖЕЛАЕМ служить, и, как я полагаю, молодая мисс знает, что если домовой эльф не хочет служить одному господину…- он перевел взгляд своих огромных глаз по очереди на Гарри и на Вергилия, — всегда есть другие.***
Гарри моргнул, поняв, что эльф напрямую говорил о Добби, домашнем эльфе, которого Гарри спас от Малфоев на втором году учебы с помощью некоторой ловкости рук и довольно грязного носка. Этот маленький эльф НАСЛАЖДАЛСЯ своей свободой от чистокровной семьи, но даже ОН признавал, что без возможности работать на кого-то его жизнь была бы бесцельной. Теперь он работал среди эльфов Хогвартса, которые смотрели на него немного как на странную личность, но терпели его, поскольку он не пытался распространять свои идеи на других и выполнял свою долю работы, что в иерархии эльфов отмечало его как эксцентричного кузена, который совершил нечто скандальное, но тем не менее оставался всеобщим любимцем. Это также открыло глаза и чистокровным ученикам, так как они всегда думали, что домовые эльфы служили им потому, что они были для этого созданы. Им никогда не приходило в голову, что эльфы ВЫБИРАЛИ заниматься этим. Вергилий оставался молчаливым до конца речи эльфа, разглядывая своего слугу с обычным расчетливым выражением лица, словно меняя свою оценку эльфа. Вскоре после его первой встречи с Поллуксом он заставил эльфа сесть и объяснить ему особенности их культуры, так как в библиотеке было мало информации о культуре домовых эльфов. Это заняло несколько вечеров, так как было много вещей, которые Поллукс не мог объяснить по закону домовых эльфов, но даже тогда Вергилий умудрился получить лучшее понимание культуры домовых эльфов, чем обычно знали большинство чистокровных волшебников. Именно поэтому, увидев попытку Гермионы совершить обман, он вмешался, чтобы остановить девушку. Поллукс пока что проявлял себя как полезный слуга, и хотя Вергилий не особо заботился об эльфе, его кодекс этики не поддерживал настолько наглое пренебрежение его правами, столь же позорное, как удар в спину. Не то чтобы у Вергилия были какие-то личные проблемы с предательством, он делал довольно много подлых вещей в своих поисках личной силы, но даже тогда, когда ему приходилось предавать своих спутников, он старался ГАРАНТИРОВАТЬ, чтобы они видели это — то есть смертельный удар Ямато — в лицо. Стряхнув эти мысли, одетый в голубое профессор обратил внимание на стоящую столбом Гермиону, смотревшую на Поллукса с открытым ртом в состоянии шока. — Я не думаю, что нам понадобится информировать об этом профессора МакГоннагал, мисс Грейнджер, — заявил он, заработав от девушки взгляд шокированного облегчения, — Однако, вычет десяти баллов остается в силе. Гермиона ничего не сказала, просто будучи рада, что ее так легко отпустили, кивнув с выражением признания преподавателю и сделав другой, извиняющийся, поклон в адрес Поллукса, который ответил торжественным кивком головы, а затем пошел дальше собирать домашние задания у стоящего в тишине класса. Рон, который выглядел разрывающимся между желанием наорать на девушку и успокоить ее, в итоге решил прокусить внутреннюю сторону щеки и повернуться к Поллуксу, решив, что после такой речи он не мог добавить чего-то своего, что имело бы смысл. Класс, в основном притихший, последовал за Вергилием из кабинета в Выручай-комнату для сегодняшних тренировок, хотя на удивление, никто из одноклассников не думал о Гермионе ничего плохого. Она, в конце концов, была магглорожденной, поэтому совершенно логичной была ее чрезмерная реакция на то, что она считала рабством, да и если честно, никто из ее одноклассников никогда об этом сильно не задумывался. Чистокровные ученики, в частности, приняли решение намного лучше обращаться со своими семейными слугами, когда вернутся домой на каникулы.***
— Никаких тренировок по квиддичу, — пробормотала Анджелина, в чьем голосе звучали пустые и пораженческие нотки, когда Гарри, Рон и Гермиона вошли в гостиную сегодня вечером, — Я знаю, что это не твоя вина, Гарри, — убедила она подростка, грустно качая головой, — Но Амбридж сказала, что ей потребуется куда больше времени на рассмотрение. — На рассмотрение ЧЕГО? — злобно потребовал Рон, чье лицо заливалось красной краской, — Она уже дала разрешение гребаным слизеринцам, но почему не нам? Гарри подозревал, и имел на это полное право, что Амбридж пыталась использовать это как рычаг влияния на гриффиндорцев, как способ укротить львов и донести до них точку зрения Амбридж силой. Гарри бы даже впечатлился этой идеей, если бы не возобновившееся желание взять свой меч и нарезать хорошую большую порцию жабьих потрохов на ингредиенты Снейпу. Он на самом деле раздумывал над включением зельевара в свою схему, но быстро отбросил идею, так как идея сотрудничества со СНЕЙПОМ вызывала у него неприятное ощущение вываливания в грязи. Не имея ничего лучшего для занятий, так большую часть домашних заданий они либо закончили, либо уже сдали, золотое трио приставило кресла к камину, достав учебники, пока Гермиона рассказывала им краткий список тем, которые, как она узнала, будут на экзаменах в этом году, получив информацию в качестве маленькой подсказки от профессора нумерологии. Спускался вечер, и Гарри понял, что его внимание разделилось между взглядами в камин, где он ждал вестей от Сириуса, несмотря на то, что до организованного времени контакта было достаточно времени, слушанием пересказов лекций Бинса в исполнении Гермионы, а также возбужденными воплями толпы, которой Фред и Джордж демонстрировали свои Сачковательные коробки для ланча, которые они, вроде бы, довели до ума, а ухмыляющийся Ли Джордан помогал им, убирая магией рвоту и принимая заказы авансом от вопящей толпы. Гермиона, которая явно не одобряла шум ИЛИ проделки близнецов, не могла тем не менее, ничего с этим сделать, так как, во-первых, близнецы пока что не нарушали никаких правил, а она прошла через их полный список (не учитывая, разумеется, бред от Амбридж), так что она была в этом довольно уверена, а также она не хотела пользоваться своим званием префекта после выговора, который она получила сегодня. Тот факт, что Рон иногда поглядывал на нее пристально, стоило ей перевести взгляд на близнецов, тоже не особо помогал ситуации. — Я не понимаю, как Фред и Джордж умудрились получить только по три СОВ на брата, — пробормотал рыжий, глядя на своих старших братьев в восторженном замешательстве, — Они реально знают свое дело. — О, они знают только всякую спецэффектную фигню, которая бесполезна в реальной жизни, — пренебрежительно отметила Гермиона, чтобы затем лишь отвернуться, так как Рон достаточно сдержанным тоном сказал, что для чего-то, что было «бесполезным», Сачковательные коробки только что сделали близнецов и Ли богаче на двадцать шесть галеонов, а студенты все еще выстраивались в очередь за коробками. Ситуации не помог и тот факт, что когда толпа рассосалась к вечеру, а у близнецов закончились Коробки на продажу, Фред потряс своей коробкой галеонов в сторону Гермионы, заработав строгую гримасу от префекта за эту насмешку. Рон, который к тому моменту начал уже было засыпать, проснулся с приглушенным вздохом, и сонно уставился в камин, из которого смотрело ухмыляющееся лицо Сириуса: — Нахерпадерпа… Ма? — И тебе доброго утра, Рональд, — поприветствовал их Сириус, усмехнувшись в адрес рыжего, пока Гарри и Гермиона оглядывались, чтобы убедиться, что комната пуста, а затем все трое присели на колени перед камином, и Живоглот, кот-питомец Гермионы, громко замурлыкал и потянулся у камина в знак приветствия, — Ну, как у вас дела? — Не так хорошо, как хотелось бы, — признал Гарри со вздохом, зажато пожав плечами, — Министерство продвинуло еще один декрет, который означает, что нам нельзя иметь команды по квиддичу… — Или тайные армии для свержения действующего режима? — усмехнулся Сириус, улыбаясь прямо в шокированные лица трио, — Я знаю, вроде как Фадж РЕАЛЬНО берега потерял, Кингсли клянется, что видел его бегающим голым по зданию министерства, когда он думал, что там никого нет. — Слишком много информации, — пробормотала Гермиона, немного позеленев в лице, а Гарри и Рон давились, сдерживая смех, зная, что тот привлечет к ним слишком много любопытных, желающих узнать, что же там такое смешное. — Ну, конечно, все тут понимают, что это полный бред, — пробормотал Сириус с ухмылкой мошенника, — и даже Фадж не настолько сошел с ума, чтобы озвучивать свой бред прессе, но тем не менее все в Министерстве ЗНАЮТ, что он именно этот бред использует для продвижения идей, — Он повернул взгляд к трио, — Но хватит про политику, как вам ваш новый преподаватель ЗОТИ? — КРУТОЙ! — настоял Рон, чья усмешка грозила разорвать лицо напополам, — Профессор Вергилий… он вообще ни на кого не похож, Сириус! Он не позволяет НИКОМУ ему приказывать! Он даже сегодня прогнал Амбридж, наставив на нее меч! — А за это я бы заплатил, чтобы посмотреть! — отметил с ухмылкой беглец из Азкабана, глаза которого плясали в свете пламени от одной идеи, — Погодите, пока Люпин узнает об этом! Он сбился с темы, а лицо стало тревожным, когда Сириус обернулся в сторону, глядя через несуществующее плечо на твердую кирпичную стенку камина, словно там за ним что-то находилось. Прежде, чем Гарри смог спросить, что тут не так, его крестный быстро исчез из камина, пламя приобрело нормальный цвет, когда связь прервалась, а затем в пламени появилась рука, знакомая рука с короткими толстыми пальцами, на которых были уродливые, старомодные кольца. Она схватила пепел, словно стараясь кого-то поймать. Тем временем трио быстро схватило свои книги и побежало прочь, оставив руку Амбридж хватать пламя, из которого лишь недавно исчезла голова Сириуса.