Демонолог

      Нечего и говорить, что когда Вергилий выходил из кабинета Дамблдора этим вечером, одетый в голубое профессор был уверен в том факте, что он вряд ли попал в список адресатов рождественских подарков кого-то со Слизерина в этом году… разве что кто-то на самом деле послал бы ему кусок отравленного угля.        Выражение лица Снейпа, когда он узнал о количестве отнятых баллов, было почти апоплексично, но он ничего не мог сделать, поскольку Малфой нарушил правила спортивного поведения, преднамеренно провоцируя не только Поттера, но и трех других волшебников гриффиндорской команды.        Если бы это был просто Поттер, преподаватель зельеварения мог бы закрыть на выходку глаза со своим обычным презрением к мальчику, но факт, что сынок Люциуса был достаточно тупым, чтобы высмеять не только Уизли, причем не только в присутствии их товарищей по команде, но в пределах слышимости другого, менее сочувствующего слизеринцам профессора, означало, что Снейп мог немногое сделать в этой ситуации.        Таким образом, не только Слизерин потерял 100 баллов, и впервые за всю историю делил последнее место с Хаффлпаффом, но Драко и Крэбб должны были каждый написать три фута извинений Поттеру и Уизли и были лишены права играть за команду Слизерина навсегда.        Нет, Вергилий в тот день НЕ стал другом Северуса Снейпа, хотя правду сказать, что мастер зелий никогда не доверял и не любил молодого мужчину. В нем было что-то, что напоминало ему слишком много о Волдеморте, с тех времен, когда тот был, из-за отсутствия лучшего термина, человеком.        С другой стороны, профессор МакГонагалл с тех пор была явно менее формальна, приветствуя его вежливым кивком всякий раз, когда они встречались за столом и в коридорах, и была значительно более расслаблена, когда они беседовали. Добавьте к этому возбужденную дружбу профессора Флитвика, который, несмотря на то, что он старше МакГонагалл, напомнил Вергилию о том случае, как Данте в детстве влез в сахарницу, а также, в целом, приятное обхождение Спраут, которая, как глава Хаффлпаффа, была в целом любезным человеком, и Вергилию часто приходилось придумывать оправдания, чтобы побыть наедине самим собой, часто проклиная манеры, которые его покойная мать накрепко вбила в его голову.        Именно во время одной из таких попыток бегства, едва избежав попытки укрощения со стороны Дамблдора, который решил приобщиться ко всеобщему дружелюбию, пригласив Вергилия на чай, профессор ЗОТИ оказался на территории вокруг Хогвартса, на самом деле надеясь, что кто-то из акромантул обнаглеет достаточно, чтобы вылезти из леса. К сожалению, или, к счастью, если вы посмотрели на это с точки зрения пауков, казалось, что выводок Арагога, хотя и не такой умный, как их родитель, тем не менее обладал хорошей памятью и отошел от краев своей территории в самые глубокие, самые темные куски леса, вместе с прочими различными лесными страхами. Кентавры, впрочем, появлялись как будто нарочно за каждым древесным стволом, и их натянутые луки и жесткие взгляды были заметны даже с такого расстояния.        «Судя по всему, моя репутация предшествует мне», — отметил про себя Вергилий с ухмылкой, наблюдая, как последний из кентавров-дозорных растворился в тени деревьев. «Я уверен, что звездочеты-то чуют, когда что-то не так с мирозданием».        Он почти подумывал прогуляться в лес и намеренно бросить вызов кентаврам, ведь в конце концов, договор между ними и Хогвартсом мешал им атаковать, если ОН не напал или не спровоцировал их в первую очередь. Но это было бы что-то, что Данте сделал бы, и поскольку Вергилию НЕ нравилось сравнение его с его инфантильным близнецом, он предпочел вместо этого уважать понятную «просьбу» кентавров держаться подальше от их границ.        Именно в этот момент, когда он подумывал о возвращении в свою комнату на вечер, он заметил что-то необычное, а именно почти незаметное искажение в воздухе, которое выходило из замка. Это не был призрак, с одной стороны, искажение оставляло следы на траве, и, если он не ошибся в своем предположения, было несколько человек под искажением, поскольку один из них неоднократно доставал другого, в то время как третий играл в миротворца.        Держась в тени вне поля зрения, профессор ЗОТИ сузил глаза и следил за искажениями, частично впечатлившись выдумкой, а частично раздражаясь неспособностью школьников двигаться без звука. В чем был смысл невидимости, если вы при этом болтаете друг с другом?        Излишне говорить, что когда искажение остановилось у хижины, которую Хагрид упоминал как свою хижину, интерес Вергилия только возрос, тем более, что судя по звукам, давно отсутствовавший лесничий и его не такая уж маленькая собачка вернулись.

***

       Хагрид не успел впустить Гарри, Рона и Гермиону в свою хижину, когда в дверь постучали, трио мгновенно укрылось под плащом-невидимкой Гарри, пока Хагрид выглядя нервным, несмотря на физическую силу, позволявшую убить тяжеловоза одним ударом, открыл дверь, моргая при виде человека, которого он не видел с начала учебного года.        — Добрый вечер, Хагрид, не так ли? — поприветствовал его Вергилий, глядя на полувеликана со сдежанным, вежливым выражением лица, — Я просто пошел гулять и увидел свет в вашей хижине, подумывал зайти поздороваться.        — Эррр… благодарю вас, сэр, — произнес Хагрид, выглядя немного смущенным, хотя и обрадованным вниманием утонченного молодого мужчины. — Я пять сек как зашел, даже чайник не вскипятил, но вы заходите, заходите…        Пока Хагрид суетился, явно действуя напоказ, готовя чай для профессора, Вергилий, смотрел на избитую фигуру полувеликана с намеком на интерес, отмечая различные порезы, ушибы и другие странные движения, которые подразумевали сломанные кости.        Полувеликаны были крепкими созданиями, даже по меркам Вергилия. Он встречался с одним из них мимоходом, когда он, Данте и их мать посещали Францию в юности, что-то насчет годовщины выпуска Евы, но вид этой женщины, флиртующим движением впечатавшей поклонника в стену, заработал ее виду неохотно признаваемое уважение со стороны Вергилия.        Поэтому для Хагрида, который выглядел, если угодно, в десять раз более крепким, чем достаточно крупная мадам из Франции, выглядеть так, словно он только что пережил лобовое столкновение с газонокосилкой, было чем-то, что вызвало интерес Вергилия.        — Вляпался в неприятности, так? — спросил он, глядя очень прямо в глаза Хагриду и давая понять, что это КАК-ТО связано с неким директором с искорками в глазах, который без сомнения посасывал лимонные дольки в кабинете в тот самый момент.        — Что-то в этом роде, — признал Хагрид, и его ответный взгляд дал беловолосому одетому в голубое профессору понять, что лесничий не понимал, о чем это его собеседник, спасибо большое.        — В самом деле, — отметил Вергилий, поворачивая голову к куску воздуха в задней части хижины, с чувством удивления искривив бровь, — Не жарко под этой штукой, Поттер? — спросил он, услышав выдох удивления от куска воздуха и поймав тревожный взгляд Хагрида, — Я полагаю, что Уизли и Грейнджер также под этой штукой вместе с вами?        С неохотой золотое трио вылезло из-под плаща Гарри. Сам подросток с опаской смотрел на профессора, а Гермиона выглядела крайне нервной.        — Расслабьтесь, Грейнджер, — убедил ее Вергилий, встречая глаза префекта собственным слегка расслабленным взглядом. — Я просто пошел прогуляться, увидел, что Хагрид вернулся в свою хижину, и зашел сюда сказать привет.        Он посмотрел на пару учеников.        — Хотя на будущее, я бы применял глушащие звуки чары на вашу группу… невидимость не делает вас неслышимыми. Она также не прячет три пары следов.        Хагрид не мог удержаться от виноватого хихиканья, когда три подростка покраснели сильнее, чем рыжие волосы Рона. Однако, они достаточно быстро восстановили самообладание, когда выяснилось, что профессор не хочет «сдавать» их за нарушение тихого часа, и быстро заняли места за столом.        — Нормально заселились, так? — спросил Хагрид вежливо. Великан-лесничий изучал мужчину, которого он проводил в кабинет Дамблдора перед началом учебного года, с вежливой, хоть и расслабленной, опаской. — Дела нормально?        — Достаточно хорошо, — признал Вергилий с кивком, приняв кружку чая от лесничего, и флегматично смотря на Клыка, который рычал на него из угла, — Мое основное опасение заключалось в том, что придется работать с физически неразвитыми книжными червями. Можете представить мое облегчение, когда я понял, что ошибаюсь.        — Всегда говорил, что детям следует больше на воздухе быть, — согласился Хагрид, заговорщицки кивая головой, пока Гарри выгнул бровь, так как последний раз, когда он сталкивался с чем-то, что сошло бы за физкультуру для Хагрида, он наблюдал смерть единорога и был почти сожран пауками размером с маленький автомобиль.        — В самом деле, хотя квиддич на самом деле… интересная игра, — пробормотал Вергилий, кивая Рону и Гарри, причем последний надулся павлином от гордости за победу Гриффиндора, — Я полагаю, что включение в образование уроков базового физвоспитания окажется полезным… это в самом деле выгонит учеников Рэйвенкло из гостиных на свежий воздух почаще.        — О да, — хихикнул Хагрид — лесничий подумал, как профессор Флитвик воспримет намек на то, что его факультет был группой нездоровых книжных червей-затворников, — Каждому свое и все такое.        — В самом деле, — согласился Вергилий, попивая чай с достоинством, пока он следил глазами за интерьером хижины Хагрида. Это было странное, деревенское чувство, которое давало ощущение домашнего очага или хотя бы то ощущение, которое дают теплый камин и горячий чайник с чаем.        Хижина явно стояла тут давно, так как он мог заметить признаки изменений тут и там, без сомнения, следы других лесничих, населявших домик до того, как Хагрид был сделан хранителем ключей.        — Елы-палы, Фанг, какая тебя муха укусила? — удивленно спросил Хагрид, поворачиваясь к своему псу, который продолжал рычать на Вергилия из угла, — Извините, профессор, он обычно не настолько нервный. — Все в порядке, Хагрид, могу я звать вас Хагрид? — уверил Вергилий мужчину, продолжая после кивка полувеликана. — Животные и я никогда не уживались. Я помню, как мой брат однажды пытался купить кролика, а тот умер от шока при первом же его прикосновении.        — О боже! — выдохнула Гермиона. Префект с кустистыми волосами выглядела сочувствующей и опечаленной от мыслей, и даже Гарри и Рон неуютно подвинулись. — Погодите, брат? — спросила она. — У вас есть брат, сэр?        — Близнец, хотя не по выбору, — признал Вергилий, заработав взгляд замешательства от Рона, который по опыту собственной семьи знал, что близнецы могут быть друг другу близки так, словно их склеили за бедра. — Я всегда полагал, что это было милосердие по отношению к зверю… он бы и так и так помер — не от шока, так от отсутствия заботы со стороны моего братца.        — Звучит как жестокий человек, — выдвинула мнение Гермиона, в чьих глазах можно было читать ее обычное суждение по первому впечатлению. Затем девушка моргнула, когда Вергилий фыркнул — неправильное предположение девушки явно его позабавило.        — Данте? Жестокий? — фыркнул Вергилий, с усмешкой тряся головой. — Я уверяю, мисс Грейнджер, в некотором контексте это даже недооценка.- Он сухо усмехнулся префекту. — Он может быть жестоким, это верно, но когда твои занятия — это охота на демонов и подобных им тварей, сочувствие обычно убирается в дальний темный угол. — Он кивнул после шокированных вздохов учеников. — Хотя говоря об этом, он не разу не тронул невинного, ну, если не считать тех бедолаг, которым приходится убираться в свинарнике, который он считает домом.        — Я так понимаю, у вас не очень хорошие отношения с вашим братом, сэр? — спросил Гарри, посматривая на слегка неодобрительный взгляд профессора на чашку чая — а затем выдержав прямой взгляд его голубых глаз.        — Он инфантильный, незрелый, безыдейный идиот, который не способен думать о чем-либо, кроме своей ребяческой жажды приключений, — пробормотал профессор, выдерживая взгляд подростка при этих словах, а затем вернувшись к разглядыванию чая с более спокойным выражением лица. — Но он, тем не менее, мой близнец, мой брат… — он достал золотой медальон из-под рубашки, — Моя вторая половина.

***

      Трио и Хагрид молча смотрели, как Вергилий разглядывает медальон у себя на груди. Глаза Рона зажглись от восторга при взгляде на медальон странной формы с красным камнем внутри, который выглядел танцующим в огне камина Хагрида.        Было очевидно, что медальон имел какую-то значительную ценность для профессора, и скорее всего был как-то связан с его отстранившимся от общения братом, с которым Гарри и Рон испытывали странное желание познакомиться.        Рон, в частности, мог сочувствовать профессору в некотором роде. Он привык к тому, что его братья ведут себя с ним, как козлы. Бытие младшего сына имело кучу своих минусов, и он знал, что такое отчуждение, так как не разговаривал с Перси с тех пор, как тот козел порвал все связи с семьей, подлизываясь к Фаджу.        Гарри, будучи сиротой и единственным ребенком, не мог понять позицию профессора в той же мере, но отчуждение было ему не чуждо. Он и Дурсли никогда не были близки, и даже когда он подрастал, он подрастал с надеждой, что когда-нибудь он выберется из их дома и смоется далеко, ДАЛЕКО от них. Несмотря на то, что было бы просто и легко просто выйти из дверей, сесть на «Ночного рыцаря» и уехать просто куда-нибудь, Гарри оставался по адресу Прайвит Драйв, дом 4, частично по просьбе Дамблдора, а частично из-за волнения за Дурслей.        Они были нетерпимыми, ужасными, мучающими его козлами, но они были нетерпимыми, ужасными, мучающими козлами ГАРРИ. Хотя у него вызывала отвращение сама мысль о формировании тесной связи с ними, он не мог так просто отбросить факт, что он был по крови связан с ними через Петунию, и хотя он был бы очень рад видеть их спины в последний раз, он не хотел терять последнюю связь со своей семьей, пусть и такую неприятную.        Разговор затем повернулся или попытался сделать это к причине длительного отсутствия Хагрида из замка, о которой Гермиона правильно догадалась, что она была связана с формальными биологическими родственниками лесничего, а именно с гигантами Британии.        Вергилий, который верно предполагал, что гиганты были столь же примитивными, сколь и крупными, а вдобавок обладали мерзким нравом, слушал с возобновившимся интересом, как Гарри вспоминал события непосредственно до своего возвращения в школу, выпрямившись при упоминании дементоров. — Занятная у вас жизнь, Поттер, — отметил он, смотря на «мальчика-который-выжил» с отвлеченным одобрением в тоне, — Я не завидую вашим родственникам и друзьям с таким количеством проблем на свою голову, какое вы находите.        — Скорее они находят МЕНЯ, — пробормотал Гарри, хотя и не без усталой улыбки, когда Хагрид осторожно похлопал его (осторожно для Харгида) по плечу, чуть не уронив его при этом лицом в стол. — Не то чтобы я их ищу специально.        — А ты можешь попробовать, — предложил Вергилий, слегка улыбнувшись в ответ на полные замешательства взгляды, — Это явно выведет твоих недоброжелателей из игры, если, вместо того, чтобы спокойно дожидаться их визитов, ты будешь являться к их дверям с улыбкой на лице и со своим мечом в их кишках.        Гарри моргнул на это, слегка нервированный тем, что профессор так спокойно рассуждает про выпущенные кишки, но против его воли нервная улыбка появилась на его лице. Если говорить по правде, он был готов устроить подобное Волдеморту или Петтигрю.        — Что до вас, Хагрид, — продолжил Вергилий, обращая взор на мямлившего что-то лесничего, который выглядел совсем не радостным от новости, что Гарри почти изгнали из школы за спасение души Дадли Дурсля, — Я не буду вытягивать из вас информацию о том, где вы были, — он посмотрел на трио взглядом, заставившим Гермиону неуверенно шаркнуть ногой, — по правде говоря, это совсем не мое дело, но я бы предложил более внятное алиби, чем «я упал», если кто-то спросит вас о ваших повреждениях.        Хагрид при этом покраснел, выглядя, как пойманный школьник, несмотря на топорщащуюся бороду и огромные размеры. Сказать по правде, он действительно работал над ЭТИМ алиби, хотя мадам Максим и просила использовать что-то попроще.        — Как я понимаю, — продолжил Вергилий, глядя в глаза полувеликана с безразличным взглядом, который одновременно успокаивал и настораживал, — вы были в обществе мадам Олимпии Максим, директрисы Бобатона? — усмехнулся он не без удовольствия, смотря на шокированного Хагрида, — Возможно, я не доверенное лицо Дамблдора, но в нашем общении он оставил достаточно подсказок, чтобы собрать мозаику. — Он кивнул полувеликану, — Таким образом, я бы посоветовал вам выбрать легенду, что вы пострадали, патрулируя Запретный лес, и мадам пригласила вас погостить у нее на юге Франции до полного выздоровления.        — Это выглядит довольно надежным алиби, — заключила Гермиона, пока Гарри и Рон ухмылялись, глядя на залившееся краской лицо Хагрида, которое могло бы служить маяком в темной и туманной ночи, — И так как мадам Максим не только уважаемая иностранная ведьма, но и директриса хорошо известной магической школы, она может подтвердить эти слухи без возможности для министерства засунуть туда нос.        — Не говоря о том, что она вроде бы серьезно увлечена вами, Хагрид, — отметил Вергилий, усмехнувшись смущенному лесничему, — Профессор Флитвик имеет обыкновение зачастую болтать немного лишнего, а профессор Спраут ждет возможности организовать свадьбу, если я понял ее краткие комментарии верно.        — Свадьбу? — поперхнулся Хагрид, каким-то образом умудряясь звучать обрадованным и испуганным до смерти в одном предложении, в то время как лицо под густой бородой залилось краской. — Но… ну, Олимпия — просто чудо, я признаю… но я просто…!        — Один из немногих людей, кого Альбус Дамблдор ценит достаточно, чтобы допускать в свой кабинет без приглашения, — отрезал Вергилий строгим тоном, выдержав взгляд мужчины, а затем повернув голову в сторону Гарри, — Также необходимо упомянуть, что вы близкий друг печально известного «мальчика, который выжил». Мадам Максим, несмотря на то, что она несомненно уважаемая особа, не может похвастаться столь близким знакомством с двумя из самых значимых британских чародеев своей эпохи.

***

      Гарри залился краской от косвенной похвалы и посмотрел на свою чашку в смущении, чтобы избежать ухмылки, которую посылал ему Рон, а Хагрид проделал то же самое в отношении Гермионы. Мужчина и подросток посмотрели друг на друга. На лице Хагрида застыло чувство извиняющейся благодарности, на что Гарри ответил легкой улыбкой, давшей понять, что дружеские чувства были взаимными.        В этот момент Вергилий выпрямился на своем стуле, слегка повернув голову к двери, а Клык, который был возбужден весь вечер, повернулся к двери со слабым рычанием. Полудемон и пес явно услышали звуки шагов, приближающихся по снегу.        — Поттер, ребята, забирайтесь под ваш плащ и спрячьтесь где-нибудь не на виду, — приказал Вергилий низким, командным тоном, не сводя глаз с двери, пока Гарри в замешательстве моргал. — Немедленно!        Гарри поспешил выполнить команду. Трио бросилось к кровати Хагрида и забилось в угол, пока кто-то барабанил в дверь. Вергилий усмехнулся шире, когда он заметил мелкий плотно сбитый силуэт через тонкую занавеску в комнате Хагрида, поднимаясь, чтобы открыть дверь, пока Хагрид рванулся спрятать кружки трио.        — Мисс Амбридж, — поприветствовал гостью профессор ЗОТИ, открывая дверь и глядя свысока на Верховного инквизитора, которая, побледнев, уставилась на него, словно на дьявола во плоти. — Ваш визит, несомненно, сюрприз для нас.        — Да…- пробормотала Амбридж, которая была отнюдь не рада наткнуться на своего мучителя во всем его аристократичном культурном блеске, этим холодным, морозным вечером. — Могу я спросить, что вы тут делаете, профессор Вергилий?        — Можете, — ответил Вергилий, по тону которого было ясно, что он не собирался отвечать ей вне зависимости от того, как она сформулирует вопрос, не отходя ни на дюйм от дверей. Тем временем полудемон услышал приближение Хагрида за своей спиной.        — Понимаю, — пробормотала Амбридж, чье лицо исказилось раздражением и плохо скрываемым гневом, когда она посмотрела на мужчину со своей фальшивой улыбкой. — Я так понимаю, профессор Хагрид вернулся? Могу я с ним переговорить?        — Вы можете, но я бы посоветовал вам позволить ему отдохнуть этой ночью, — возразил Вергилий, хотя слова не соответствовали выражению его глаз, практически кричащему «вали отсюда» любому с хоть одной извилиной в мозгу, — Профессор Хагрид проделал долгое путешествие домой и нуждается в отдыхе, чтобы спокойно приступить завтра к исполнению своих обязанностей. Разница часовых поясов и все такое.        — Я понимаю… -пробормотала Амбридж, хотя по правде говоря, она выглядела страдающей от кислотной язвы желудка, дрожа с плохо скрываемой ненавистью, — С учетом этих факторов, беседа будет недолгой, — ее взгляд сконцентрировался на ее враге, — если, разумеется, вам нечего СКРЫВАТЬ?        — Я довольно-таки рад признать, что я вообще не понимаю, о чем вы, — ответил Вергилий тоном, из которого было ясно, что он знает, до чего именно хочет докопаться Амбридж. — Но я нисколько не собираюсь лишать Хагрида… удовольствия общения с вами.        С такими словами он слегка отступил в сторону, позволяя Амбридж войти в дом, хотя ведьма по-прежнему с опаской смотрела на Ямато, слишком хорошо зная, как быстро этот клинок покидает ножны. — Итак, — объявила она громким, медленным тоном, которым обычно говорят с людьми с проблемой со слухом, пока ее глаза расчетливо изучали побитую фигуру Хагрида, — Вы Хагрид, не так ли?        Не дожидаясь ответа, она вошла в комнату. Выпученные глаза смотрели во всех направлениях, словно пытаясь вычислить любого, прячущегося в помещении. Клык решил в этот момент подобраться к женщине, зарычав мягким и угрожающим тоном на нее сзади, что заставило Амбридж обернуться кругом так быстро, что она почти упала.        — Убирайся! — выпалила Верховный инквизитор, махая своей сумочкой на пса, а затем побледнев, так как Клык обиделся, что было очевидно по увеличению тона рычания и легкому обнажению острых клыков, — О-о-отзовите его!        — Клык вам не повредит, — успокаивающе пробормотал Хагрид, словно говоря о самом очевидном факте в мире, успокаивающе погладив пса по голове. — Не хочу грубить, но кто вы и какого черта тут делаете?        Вергилий позволил себе небольшую усмешку по поводу подобной прямоты Хагрида, так как она явно напомнила Амбридж, что она НЕ так хорошо известна, как она думала. — Мисс Амбридж является представителем Министерства здесь в Хогвартсе, Хагрид, — пояснил он, прежде чем жаба смогла представиться, — Фадж назначил ее сюда из… опасений, что Дамблдор не следует стандартам Министерства.        Хагрид моргнул, переводя взгляд с безупречно спокойного Вергилия на взбалмошную Амбридж, а затем на его лице застыло жесткое выражение понимания. Хагрид, возможно, не был самым культурным и образованным человеком, но даже он мог унюхать крысу, а Амбридж, вынюхивающая информацию для Фаджа, была той еще крыской.        — ПРОФЕССОР Вергилий забыл упомянуть, — продолжила Амбридж, упорно игнорируя одетого в голубое профессора и повернув ноздри к Хагриду, пытаясь смотреть на него сверху вниз, что было сложно, так как ростом она была едва по грудь полувеликану, — Что я также Верховный инквизитор Хогвартса.        — И какого дьявола это должно значить? — требовательно произнес Хагрид, на чьем лице застыло самое жесткое выражение, какое Гарри и другие когда-либо видели. Такое выражение появлялось на лице Хагрида лишь тогда, когда он был точно уверен, что не собирается проронить ни слова, так как полувеликан имел вредную привычку выбалтывать определенную информацию, особенно в присутствии «золотого трио», когда не соблюдал осторожность.        — Это означает, что она может шнырять по Хогвартсу, как крыса в его стенах, пытаясь найти КАКОЕ-ТО подтверждение паранойе министра о том, что Дамблдор собирает из учеников свою частную армию, — встрял Вергилий, получив шокированный взгляд от Хагрида и выдох раздражения от Амбридж, которая понемногу приобретала интересную пунцовую окраску, — Такая паранойя и Гитлеру бы честь сделала.        — Как вы СМЕЕТЕ? — отрезала Амбридж, указывая на одетого в голубое профессора с выражением гнева, хотя и не собираясь подступать на расстояние досягаемости его клинка. — Никогда за все мои годы! Да как вы смеете так обращаться с заслуженным работником Министерства?!        — Я высказываю свое мнение, когда пожелаю, Амбридж, — отрезал Вергилий холодным тоном, который соперничал даже с патентованным саркастичным тоном «свернись в клубок и сдохни» Снейпа, — Это одно из условий моего найма. Дамблдор мог нанять меня, но это не мешает мне в свою очередь высказывать мои суждения о НЁМ.        — О? — спросила Амбридж. Бровь Верховного инквизитора невольно поднялась в выражении интереса, когда она посмотрела на одетого в голубое профессора, — И скажите же, ради бога, какое же у вас мнение о… ВЕЛИКОМ Альбусе Дамблдоре?        Хагрид шагнул вперед при этих словах, так как ему не понравился неуважительный тон женщины, но сдержался, когда Вергилий поднял руку, останавливая его, и при этом глядел на женщину с насмешливой ухмылкой.        — Честно? — ответил он, — Я думаю, что он прибабахнутый старый интриган, который любит совать свой нос в дела других людей, — признал Вергилий, заслужив выражение шока от кажущегося предательства со стороны Хагрида, и переводя острый взгляд на Амбридж, — Но говоря по правде, он — человек слова, который, по моему мнению, знает намного больше о руководстве этой школой, чем кто-то еще, — его взгляд стал еще более пристальным, — Этот факт Министерство, разместившее ДЕМЕНТОРОВ на территории школы, и полностью провалившее организацию Турнира трех волшебников, не имеет права оспаривать.        Амбридж надулась, и выглядела так, как если бы собиралась сейчас взорваться, а затем направилась к двери, злобно зыркнув на прощание на обоих преподавателей. Она вырвалась из хижины и устремилась к замку, путаясь в своей мантии от поднявшегося ветра.

***

      — Не думаю, что она вернется, — пробормотал Вергилий, глядя на уходящую Амбридж с кривой ухмылкой, — Однако я полагаю, что вам следует придерживаться истории, которую я предложил раньше. Я думаю, что зайду к вам завтра, чтобы поговорить о методах ее работы.        — Хорошо… хорошо… — пробормотал Хагрид, хотя его тон заставил Вергилия поднять глаза на лесничего, замечая выражение неловкости и недоверия в здоровом глазу мужчины, не говоря уже о давлении взглядов, которые были направлены в его спину.        — Мое мнение о директоре я оставлю при себе, — отметил он, направляя предупреждающий взгляд на кусок пустого места, которое занимало трио, — Я, в конце концов, имею право на свое собственное мнение, однако, чтобы успокоить вас, скажу, что я доверяю ЕМУ намного больше, чем Министерству, которое нанимает таких тварей, как Амбридж… Я был бы готов поклясться, что в ней есть кровь гоблинов, но я слишком уважаю гоблинов для этого.        Группа захихикала при этих словах, и выражение недоверия исчезло с лица Хагрида, так как даже полувеликан мог признать, что Дамблдор местами БЫЛ слегка эксцентричным. Во имя Мерлина, старик был помешан на конфетах. И даже МакГонагалл высказывала свои сомнения в рациональности директора за последние пять лет, в основном из-за опасностей, которые директор допускал в школу, и с которыми Гарри и его друзьям приходилось разбираться.        Группа выжидала еще некоторое время, просто на случай, если Амбридж попытается проникнуть обратно и шпионить за ними. Затем Вергилий увел их из хижины обратно в замок, притворяясь патрулирующим коридор, ведущий к башне Гриффиндора, только чтобы гарантировать, что жаба или ее шпионы Филч и миссис Норрис не попытаются поймать их «на горячем».        Хотя Вергилий решил для себя, что НИКОГДА больше не будет брать еду в хижине Хагрида, так как долгие и бесплодные попытки разжевать кексы, склеившие его зубы вместе, не доставляли ему ни малейшего удовольствия.