***
То, что звучало как муравейник, сейчас больше похоже на жужжание пчел, и Каре даже охота на какое-то время прикрыть ладонями уши, чтобы оказаться в тишине. С ее-то слухом происходящее напоминает одну чужеродную массу шума, которая так и норовит выстрелить в голову. Всем постоянно что-то надо, а пол, кажется, трясется от того, сколько людей одновременно снуют туда-сюда, так что Кара даже на секунду обдумывает, не обвалятся ли они на другой этаж под таким весом. Глупость, Кара качает головой, желая выбросить дурные мысли. Она находит взглядом Кэт, та стоит около трибуны и выжидающе смотрит, пока Уинн, кажется, так зовут того низкорослого хоббита, который работает техником, что-то печатает на ноутбуке, то и дело бросая взгляды на Грант. Сидеть спиной к своему боссу в такой-то ситуации — Каре хочется засмеяться, вот как забавно все это выглядит со стороны. Пресмыкаться перед королевой. Это общество обречено, думает Кара, обводя взглядом комнату и то, как собравшиеся смотрят на Кэт. Ей не нравятся их взгляды, они, словно стервятники, ждут подачки, пожирают глазами то, что принадлежит не им. Кара инстинктивно делает пару шагов в сторону Кэт, останавливаясь в метре от нее так, чтобы и всем остальным стало заметно ее присутствие. Такое негласное заявление, которое, кажется, понимают все довольно буквально, так как спустя минуту половина уже смотрит в свои блокноты, другая начинает беседовать с операторами, настраивать камеры или вести обыкновенные светские беседы. Кара удовлетворенно выдыхает и вновь смотрит на Кэт, которая, кажется, настолько увлечена, что не заметила такого невинного обмена любезностями. Она подходит к микрофону, руки потные, а сердце гулко стучит в груди. Кэт не хочет показывать слабости и надеется, что ее голос не дрогнет, когда она начнет говорить. Она чувствует, будто во всем теле натянута струна, стоит только издать звук, и она обмякнет, выпустит все то, что копила в себе все это время. Эти знания, информация буквально пожирали ее изнутри, уничтожая веру, что что-то хорошее получится. И вот она здесь, готовая разнести и этот мир, и эти устои. Кэт знает, дальше не станет легче, но именно сейчас все, что имеет значение, — правда и то, как она ее преподнесет. Поэтому Кэт выпрямляется, она выше всего, что здесь произойдет. — Дамы и господа, мы собрались здесь по серьезному вопросу, который, казалось бы, должны были задавать себе многие, но из страха за свою жизнь или за жизнь своих близких не решались этого сделать. Сегодня мы больше не будем бояться, потому что я предлагаю посмотреть страху в лицо. С последним словом на экране вспыхивает фотография Максвелла Лорда, а в конференц-зале поднимается такой шум, что все предыдущее кажется Каре сказкой по сравнению с этим. Она смотрит на Кэт, а та на Уинна, который удовлетворительно кивает и показывает что-то на своем ноутбуке. Кажется, Кара видит строку с загрузкой. Она уже хочет одобрительно кивнуть, как шум, тонкий свист откуда-то с улицы, вдруг достигает ее слуха. Стекла вдруг трескаются, а воздух разрывается от стрельбы, которая тут же перекрывает крики и визги. Толпа будто оживает, стулья отброшены в сторону, камеры забыты, когда люди бросаются на пол, кто-то старается выбежать из зала. Слышны только крики, и их так много, что Кара на какую-то долю секунды не может сосредоточиться, глаза застилает пелена из чужой боли и страха. И лишь тихий вздох и последовавший за ним болезненный выдох приводят ее в чувства, и она бросается туда, где еще секунду назад стояла Кэт. Кэт пытается закрыться от пуль за трибуной, когда одна достигает плеча и разрывает кожу. Невыносимая боль пронзает все тело, и Кэт зажмуривается что есть сил, слыша только свое рваное дыхание и то, как падают вокруг нее тела. Сердце бешено стучит в груди, когда она открывает глаза и видит прячущегося за столом техника. Он безумными от страха глазами смотрит на нее и уже хочет двинуться к ней, когда Кэт качает головой и показывает сжатую в руке флешку. Он кивает и показывает на свой ноутбук, который прижимает к себе, и Кэт впервые рада, что у нее работает такой задрот, который спас прежде всего данные, а потом уже и о себе позаботился. Воздух вновь трещит от выстрелов, и Кэт кажется, что все они направлены на нее, и она не знает, как долго выдержит трибуна. Плечо нещадно ноет, и Кэт пытается зажать рану рукой, но где-то на отголосках сознания мелькает такой страх, что пальцы начинают дрожать и она не может даже притронуться к себе. Неожиданно свист пуль стихает так же быстро, как и начался, но Кэт не решается выглянуть и посмотреть, она вдруг дергается, когда перед ней опускается силуэт и кто-то касается щеки. — Это я, — выдыхает Кара и обводит ту взглядом, который тут же останавливается на окровавленном плече и на капельках пота на лбу Кэт. Она осторожно смахивает прилипшие ко лбу пряди, пальцы все еще поглаживают щеку. — Нам нужно двигаться, сможешь? — спрашивает Кара и смотрит с такой тревогой и в то же время заботой, что Кэт кивает, хоть и не уверена, что у нее остались силы. Кара оглядывается по сторонам, в голове проносятся сотни вариантов, куда им пойти. Она могла бы взять ее и улететь, но в воздухе над городом слышен уже знакомый свист, так что Кара знает, стоит ей выйти — шквал выстрелов осыплет ее с ног до головы. А Кэт уязвима, и они хотят ее смерти. Кара злится. Она в ярости и на себя, и на этого ублюдка Лорда, который посмел причинить ей вред. Рао, она могла бы давно избавиться от него, но Кэт… Она смотрит на кровь Кэт на рубашке, когда помогает ей встать, ноги у нее ватные, и она немного пошатывается, поэтому Кара сильнее прижимает ее к себе, не позволяя упасть. Эта женщина — то, ради чего она готова свернуть горы, если потребуется. Убить любого. И сейчас она в агонии. Кара придерживает Кэт за плечи и ведет в кабинет, она усаживает ее на диван и берет первое, что приходит в голову, — виски с полки. И когда Кэт удивленно смотрит на нее, надеясь, что та не собирается залить ее рану алкоголем, та лишь наливает в стакан и заставляет ее выпить. — Для отвлечения, — как бы невзначай бросает Кара и сама делает несколько глотков прямо из бутылки. — Не уверена, что что-то меня отвлечет от дыры в руке, — усмехается Кэт и тут же шипит от боли. Кара оказывается рядом быстрее, чем та может себе представить, касается волос и что-то шепчет, но Кэт трудно разобрать слова. Она вообще плохо соображает, вдруг понимает она, потому что в голове осталась лишь одна мысль. Ей больно. — Тшш, все будет хорошо, — все же что-то доходит сквозь болевой шок, Кара смахивает с ее щек слезы, — я с тобой. Неожиданно дверь в кабинет распахивается, и Кара уже хочет закрыть собой Кэт или напасть на любого, кто попробует прорваться, как в офис вбегает техник, таща ноутбук. Он, кажется, еще более бледным, чем был. — М-мисс Грант, — скулит он, и Каре вдруг хочется его ударить, ведь сейчас не время и не место быть слабым. Он словно слышит ее мысли, потому что в следующую же минуту выдает все, что мог бы растянуть еще на пять. — Прорыв периметра. В здании как минимум одна группа, — Кара напрягается и интуитивно накрывает руки Кэт своими. — Но это не все, — медлит на секунду Уинн, — над городом парят беспилотники, я подключился к госкамерам, Боже, только не доносите на меня за это, и насчитал как минимум пятнадцать, в основном их цели — детские больницы и школы. Кэт будто током бьет. — Больной ублюдок, — шипит она сквозь зубы, беспокойство разливается внутри, словно тяжелый металл, затрудняя дыхание. Кэт смотрит на сидящую рядом с ней Кару, замечая, как та не спускает с нее глаз. Она вдруг понимает, что на самом деле должна сделать, и по распахнутым глазам Кары, знает, что и та поняла ее намерения. — Нет, не проси меня! — вскакивает Кара с дивана. Она не хочет слышать то, что так сильно жаждет сказать Кэт. Она прочитала это в ее глазах, и, черт подери, пусть будут прокляты все эти люди, но Кара не может позволить этому случиться. — Кара, — зовет ее Кэт, видя с каким отчаянием та ходит из стороны в сторону по кабинету, но, кажется, голос ее выдает, потому что в нем она точно слышит и страх, и дрожь. Но ей все равно. Она давно решила, на чьей она стороне в этой игре. Она знала, что могла проиграть. — Кара, пожалуйста, — увереннее произносит Кэт, и мольба в ее голосе не позволяет Каре сделать и шага. Она оборачивается, смотрит на нее сверху вниз, будто впервые видит. Эта сильная женщина, ворвавшаяся в ее жизнь и вновь окрасившая ее красками, сейчас просит ее о невозможном. Кара делает несколько шагов к ней, опускается у колен, касаясь пальцами, чуть сжимая. — Пожалуйста, — она, кажется, не помнит, когда в последний раз произносила это слово, на самом деле имея в виду, она умоляет, — не заставляй меня, Кэт, — Кара чувствует на щеках влагу, губы дрожат, но она не в силах унять панику, возрастающую с каждой секундой в груди. Немыслимо — просить такое — просто немыслимо. Это разрывает ее изнутри, словно кто-то переворачивает внутренности, перебирая каждый орган. Потому что Кара знает, что бы не случилось, это коснется ее так, как ни одна живая душа в этой вселенной. И ей невыносима мысль об утрате. Тяжелый воздух вдруг прерывается тонким свистом, и Кара затуманенным от слез взором смотрит на свое запястье, где красным отливает браслет. Она не сразу понимает, что это означает, но тут Уинн, сидящий под столом Грант, неожиданно вскакивает: — Школа в Уэст Энде! Мисс Грант… Ему не нужно ничего говорить, потому что вдруг до Кары доходит все, что дальше произойдет. Все кажется неизбежным, теперь уж точно. Слезы с новой силой текут по щекам, но Кара даже не пытается их смахнуть, только поднимает взгляд на Кэт, такую смелую и храбрую. Сердце стонет от осознания того, что будет, зажато в тисках отчаяния и боли, трепещет от каждого удара мысли о рассудок. — Картер, — выдыхает Кэт и собирается встать, когда руки Кары останавливают ее. Она все еще сидит перед ней на коленях, а их пальцы сцеплены и дрожат у обеих. Или ей так кажется, какая к черту разница. — Я позабочусь о нем, — тихо говорит Кара, но так и не может заставить себя подняться. Она хочет еще немного побыть в этой лесной чаще, заблудиться вдвоем, потеряться хотя бы еще на одно мгновение. Кара касается щеки дрожащей рукой, замечая, как кожа горит от ее прикосновения, и жалея, что не позволила тогда гореть им обеим. — Прости, что подвела тебя, Кэт, — срывается с ее губ, прежде чем она, чуть приподнявшись, наклоняется и захватывает ее губы своими, целуя с таким желаем, с каким только может. А может она, кажется, абсолютно все. Потому что Кэт — ее. Сейчас, всегда, Кара не знает времени, кажется, она не знает сейчас ничего, только ощущение горячих губ и языка. Секунды плавятся в их страсти и горечи. Отстранившись, Кэт всматривается в ставшие синими глаза, будто тень заволакивает ясное небо, предвещая бурю, обводит пальцами линию скул и подбородка. — Ты сдержала слово, — почти шепчет Кэт и целует снова. Она вкладывает в поцелуй все, что чувствует, и страх, и боль, и отчаяние, эмоции топят ее со всех сторон, обрушиваясь слезами на щеки и поселяя внутри такую тревогу, что, кажется, сердце вот-вот выскочит из груди. Раненое, истерзанное, желающее любви и ласки. Кэт уверена, если бы она могла, она бы вырвала его только чтобы не чувствовать всего этого. До самого конца. Вот-вот наступит. Кэт отталкивает Кару от себя, замечая болезненный блеск в глазах. Они обе знают, что нужно сделать. Они согласились, потому что есть то, что больше них самих, то, что требует немедленного вмешательства, потому что по-другому ни одну из них не учили поступать. Кэт, втягивая носом воздух, встает с дивана и направляется к столу, рядом с которым все еще сидит испуганный парень. — Они на восьмом этаже, — говорит он и кивает на ноутбук на столе Кэт, на экране мелькают видео с камер наблюдения, и Кэт замечает, что постепенно они меркнут, явно не выдержав натиска свинцовых пуль. Что ж, еще полно времени. — Ты со мной, Уинни? — спрашивает Кэт, переводя взгляд на тут же кивающего хоббита, а затем смотрит на балконную дверь, у которой уже стоит Кара. На лице ее Кэт не видит эмоций, но, стоит опустить взгляд на руки, Кэт видит, как дрожат у той пальцы. И Кэт требуется все ее мужество, чтобы не подойти и накрыть ее руки своими, прижать к себе и не отпускать. Потому что там есть те, кому действительно нужна помощь. И Картер. Единственное, в чем Кэт уверена, так это то, что Кара защитит его. Кара вдруг оборачивается и смотрит на нее так, будто слышит мысли. Она скользит взглядом по женщине за столом, вдруг понимая, как же смешна на самом деле судьба. Они встретились здесь же, здесь же и прощаются. Только вот комок в горле и застывшие на щеках слезы — новые спутники для обеих. И они не произносят ни слова, потому что слова кажутся лишними и глупыми, да и что можно сказать, когда самое важное оставили друг на друге губы. Когда Кара вылетает с балкона, она, кажется, отключается, не слыша, как стучит сердце или как ветер бьет в лицо, пытаясь сбить с курса. Все, что отвлекает слух, — звук, как пальцы набирают текст на ноутбуке, как изредка срывается с губ болезненный вздох, такой тихий, но в то же время такой отчетливый, что Кара ощущает его каждой клеточкой. Она слышит и чувствует, как ее сердце бьется в груди, ускоряя темп. Тук-тук, тук-тук. А затем наступает тишина. Мертвая, обволакивающая и тягучая. И Кара замирает в воздухе всего на секунду, слыша последний вздох. А потом мир вдруг приходит в движение. Отовсюду слышатся крики, возгласы, телефоны, кажется, звонят бесконечно.«Максвелл Лорд — разоблачение доктора Хайда или что скрывается за фасадом Lord Industries?»
Статья, словно вольная птица, наконец, взлетает в воздух, сотрясая мир.