Пример для подражания

      Молодой дворянин Реддин не раз бывал на приёмах и балах, где до бесконечности танцевали. Столы ломились от изысканных и дорогих яств, только в приоритете были алкогольные напитки. Молодые офицеры в основном и налегали на него, не говоря уже про тех, кто выше по чину.       И как редко случалось… Томас так и не сошелся ни с одной из прекрасных дам, а уж поверьте — выбирать было из чего! Белолицые и утончённые француженки оставили в сердце лишь мимолётный аромат духов, англичанки запомнились своими отточенными манерами, горячие испанки ненадолго распалили бунтарский дух… про немок и нечего говорить — не красивы. Славянские красавицы холодны, степенны и очаровательны, за наружной «бронёй» таится крайне чувствительный и нежнейший характер. Встречаются ещё те хохотушки, но в случае чего смогут парой слов опустить зазнавшегося юнца с небес. Или просто глупенькое создание с большими и наивными глазами, таких Реддин опробовал немало — надоело.       Нет того истинного русского женского духа!       Неужто исчерпал себя?       В бокале плещется игристое шампанское, делающее обстановку хоть чуточку веселее. Молодой мужчина пожимает руку старому знакомому, обмениваясь пустыми и ничего незначащими фразами. Так того требовал навязанный иностранный этикет — истинный русский дух, несомненно. И именно поэтому от великой любви к Родине все общались на французском языке. Том успел разочароваться во всём белом мире и ощущал себя неприкаянной душой.       В другом конце зала стояли столики, где сидела в пол-оборота молодая девушка, лет так осьмнадцати. Молодой и ещё не распустившийся бутон, но уже блещущий неким очарованием. Волосы её были темны — угадывались украинские корни. Впрочем, почему бы и не познакомиться? Быть может, у этой дамочки присутствуют зачатки мозга и она всесторонне (хотя бы чуть-чуть, мужчина так много требует?) развитая личность. Томас резво подсаживается к незнакомке напротив и получает удивлённый взгляд зелёных глаз. Чуднейшая зелень. Девушка выглядит почти что ребёнком, так юна и невинная для него. На пару секунд ему становится совестно за то, какие взгляды ранее бросал на девочку. — Вечер наполнен небывалым весельем, не так ли?       Начинает неторопливый разговор Том, отпивая из бокала. — Несомненно.       Нехотя отвечает аристократка (в этом Реддин уверен, другие бы попросту не попали на подобное мероприятие), девушка рядом с ним держится отчуждённо и настороженно. Никак не показывая, что рада возникшей компании. После этого следуют и дальше пустые слова, которые по своему обыкновению вызывают расположение дамы и её смех. Здесь же этого не наблюдалось. Сама красавица была по себе зажата и не шла на контакт, но при этом не намекая на то, что ей данная компания уж совсем претит. — Я вам не мил?       Алкоголь в крови ещё больше раскрепощает мужчину, а девочка молодец, не показывает панику. — Мы ещё даже не знакомы.       Иронично отзывается в ответ и пожимает точеными плечиками, наверное, приложишь к ним усилие, как они сломаются. Невозможно хрупкое создание. — Не находите ли в этом что-то особенно таинственное? — Нет.       И впервые усмехается ему маленькая чертовка, на мгновение обнажая белоснежные зубы. И, наверное, за десять лет Том очаровывается ребёнком.       Ах, какая девушка. Ему бы такую… но обручальное кольцо на пальце молодой особы рушит все мечты. Реддин рискует и приглашает её на вальс, к его огромному удивлению, девушка отвечает согласием.       Это был один из самых прекрасных танцев в его жизни, в большой ладони Тома девичья ладошка ощущался донельзя правильно. И по-черному Томас завидует её мужу. Но вот музыка подходит к концу и девушка упорхнула от него к жениху — старшему сыну его давнего сослуживца.       Всё правильно, молодые с молодыми, а его век начинает проходить и оставаться в прошлом.       Но припоминая свои шаловливые студенческие будни, всё же на память мужчина стянул с её волос ленту и оставил себе. Юная особа, заметив это, засмеялась звонко и пообещала при следующей встрече горсть подобного подарить.       И сидя за этим же столиком, Томас подпирает голову рукой и провожает взглядом тонкий девичий стан — увы, генерал Реддин, не ваша краса эта. Уже чужая. Занята.