Pray on just a little while longer

      Они стояли около огромных распашных ворот, от которых вглубь зарослей деревьев уходила каменная дорожка. За этими зарослями, которые своей дикостью и необузданностью лукаво кричали об отсутствии жизни, скрывались улицы того самого района. На воротах висели баннеры с лозунгами и девизами обособленного поселения. Красным написанное "Скажи нет искусственности" или "Долой совершенство" — чтобы наверняка все знали, против чего выступают жители этого района, ведь кричащего названия же было недостаточно.       Вив бесстрашно коснулась железных прутьев ворот, чтобы убедиться в отсутствии электрического напряжения. Коннор стоял поодаль, с опаской озираясь по сторонам. Он не знал, что в этом городке неистовой ненависти к машинам могут с ним сделать, но и проверять не хотел. Да, теперь он с уверенностью мог сказать, что было бы весьма досадно, прекрати он вдруг существовать. И все же его больше волновала безопасность человека — Вивиан — что явился в компании робота.       — Ты со мной, малыш? — пристыдила Вивиан его, как она думала, боязливую отстранённость от входа в поселение.       — Мы не можем туда зайти. — Увидев ухмылку Вивиан, он исправился: — Не имеем права.       — Ой, можно подумать, что они каждого входящего человека проверяют на убеждения — за роботов я или против. — Она разочарованно посмотрела на голубой диод напарника. — А ты, так и быть, постой тут. Если что случится, я дам знать. Думаю, ты не обделаешься при виде парочки староверов. — Хмыкнула. — Хотя не думаю, что понадобится твоя помощь.       Она наконец-то заметила, что цепь, которая соединяла створки ворот, крепилась замком с внутренней стороны. Вивиан просунула руки в щели между прутьями забора и коснулась замка. Он оказался декорацией — не был защелкнут. И Вив поняла, что значит дальше будет сложнее, раз вход оказался таким простым.       — Позволь уточнить, — вдруг остановил её Коннор, когда она уже почти ступила на чужую землю, — с чего ты взяла, что нам нужно искать преступника тут?       Вивиан всегда было тяжело работать в команде — постоянно под кого-то подстраиваться и объяснять мотивы своих действий, которые часто не терпели отлагательства и задержки. Но сейчас она, видя абсолютную неосведомлённость Коннора, воспылала гордостью и в кои-то веки почувствовала себя более компетентной, чем андроид.       — Преподобный сказал, что все убитые — его прихожане и живут в Детройте, за исключением двух. Эти двое пришли совсем недавно, один из них мертв, а другой всё ещё проживает тут — в городе "Натуралдрочеров", — закончив рассказ выдуманным названием поселения, Вив поспешила закрыть за собой ворота — высокие и пугающие, но, как оказалось, лёгкие и незащищённые.       — ... И ходит в церковь в Детройте?       Этот вопрос Коннора Вивиан уже не слышала или не желала слышать. В любом случае, парню оставалось покорно ждать около ворот, подчиняясь правилам, которые создал Комитет, в котором принимал участие его друг — Маркус, (пока ещё) самопровозглашенный мэр андроидовской части города Детройт. Зато было время подумать над своим собственным вопросом. Но честно говоря, Коннор сейчас не очень любил рассуждать, не имея вообще никаких данных или зацепок, потому что новые свойства его мозга из-за человеческой составляющей сильно могли всё усугубить. Например, он мог начать думать субъективно. А позже — он боялся — его разум станет похож на разум Вивиан, которую ничто не могло переубедить, если она себе что-то придумала.       Даже к лучшему, что она не ответила ему на вопрос своей новой версией происходящего, которую невозможно будет оспорить. И если в итоге окажется, что она мыслила неправильно, а Коннор окажется прав и будет знать об этом, её это очень заденет. И совсем неважно, что Коннор не играет в её игру-соревнование и ни за что не попрекает за ошибки. Он же знает, что она создана несовершенной с самого начала.       Он увидел медленно идущую к воротам фигуру — худощавый низенький азиат в цветастой рубашке. Коннор побоялся, что его попросят удалиться, и он будет далеко от Вивиан, что находится в потенциальной опасности. Или устроят скандал из-за того, что он слишком близко к запрещённой территории — этот прецедент совсем не охарактеризует его как законопослушного гражданина. Но мужчина совсем не обращая внимание на андроида, спокойно вышел за пределы поселка, обвил прутья створок забора цепью; сделал он этот раз пять, когда как раньше цепь обвивала забор всего один. И затем ускоренным шагом направился в противоположную от Коннора сторону.       И парень смотрел ему вслед, пытаясь понять, что не так с "ярым ненавистником андроидов", пока не услышал нарастающий шаркающий по земле звук. Он повернул голову в сторону забора, за которым исчезла Вивиан — теперь она бежала к нему со всей скоростью, на которую был способен её молодой организм. Кажется, бежала она уже долго, потому что едва не задохнувшись, выкрикнула "Лови его!", не добежав полпути.       Коннор без промедлений кинулся за странным азиатом, на бегу не переставая корить себя за то, что не распознал волнения за качественно сыгранным спокойствием. К сожалению, азиат додумался оглянуться и уже был в курсе, что за ним погоня и в лице Коннора. Пока Вивиан распутала все пять оборотов цепи, Коннор и подозреваемый уже скрылись за ближайшим поворотом. Она не знала, куда завернут и вывернут мужчины, поэтому не сворачивая, побежала вдоль домов, стремясь опередить азиата хотя бы на пару кварталов, а потом застать врасплох, заметя его на одном из перекрёстков. Но это была утопия, Вивиан это с досадой понимала, как и то, что Коннор поймает его непременно и получит всю славу. Может, у него и появились новые свойства, присущие людям, за счёт чего он перестал мыслить, как машина — идеально. Но вот его тело не подверглось изменениям — скорость, ловкость и выносливость все также на безупречном уровне.       Вив бежала, уже потеряв надежду, потому что район, по которому она перемещалась, представлялся теми самыми улицами, где проходили ожесточенные бои людей и андроидов. Его ещё не успели восстановить. Это был рай для мародеров, а заодно и для маленьких юрких азиатов. Дома здесь были выстроены слишком часто, можно было легко уйти от преследования, огибая их змейкой; любое здание было открыто для входа. Он мог просто поднажать, чтобы уйти из поля зрения Коннора, а затем спрятаться в одном из разрушенных и ограбленных домов. И тогда у неё не останется шансов его поймать.       На третьем по счету перекрестке Вивиан остановилась. Убедившись, что перед бывшим зданием банка стоит Коннор и пристально рассматривает фасад, девушка устремилась к нему. Он даже на секунду не отвлёкся на нее, продолжая сканировать здание и слегка морщиться.       — Он там? — требовательно спросила Вивиан, кивнув на здание.       — Возможно, — шепнул андроид.       — А что мы тут..!?       Первым, что она увидела и почувствовала был толчок в грудь крепкой рукой андроида и звук выстрела откуда-то сверху. В следующую секунду Вивиан лежала на асфальте. Затем последовал ещё выстрел, который прозвучал совсем рядом, видимо, из пистолета Коннора. И следом он лишь своей удаляющейся спиной дал понять девушке, что жив и всё ещё преследует преступника.       Вивиан тут же подскочила и побежала в стоящее впереди здание, откуда, кажется, и стреляли. Если бы не отличный андроидовский слух Коннора, стояли бы они так и осматривали не то здание и получили бы по пуле в затылок. Зародыши восхищения устройством андроидов моментально погорели в огне её гнева, когда она вбежала на второй этаж. В комнате по центру лежал бездыханный труп азиата. Над ним возвышался раздосадованный Коннор.       — Дерьмо! — вскрикнула она. — Коннор! — теперь укор был обращён не к ситуации, а к напарнику.       Коннор проигнорировал эмоциональный всплеск девушки и даже возможную угрозу физической расправы; отошел к разбитому и пыльному окну и уставился на противостоящее здание банка.       — Нахрена ты стрелял?       Прохрустев подошвой по битому стеклу и обсыпавшейся штукатурке, Вивиан подошла к телу и присела рядом. На всякий случай приложив палец к "сонной навечно" артерии азиата, она с недоумением уставилась на его простреленное плечо. Скоростно пробежав глазами по всему его телу, она заключила, что больше ранений нет.       — Почему он умер?       После паузы, в которую Вив неотрывно смотрела на спину Коннора, андроид, наконец, развернулся к ней и заговорил.       — Я думаю... — Не закончив, парень присел впереди Вивиан у самой головы трупа. — ...это был яд.       Он медленно ввел два пальца в глубокое ранение на плече азиата, а затем поднес окровавленные пальцы ко рту с готовностью попробовать. Но Вивиан стукнула его по руке, протестуя.       — Рехнулся? Если там яд...       — Мне ничем не грозит употребление какого бы то ни было органического соединения, — без капли гордости, сухо оповестил напарницу Коннор.       И сунул пальцы в рот для анализа. Пока вкусовые процессоры девианта производили множество операций, Вивиан, вперившись в стеклянные глаза "бегуна", думала о том, что дело оказалось сложнее, чем должно было быть. Если догадка Коннора подтвердится, будет означать, что помимо убитых — азиата и, собственно, убийцы, есть кто-то ещё, причастный к чему-то большему. Ведь тот, кто прирезал прихожан вряд ли стал бы менять способ убийства. Плюс ко всему такой сложный, требующий тщательной подготовки метод убийства говорит о запутанных причинно-следственных связях. И как связаны двое убийц, два преступления и 2 жителя антиандроидовского поселения, посещающие церковь Святой Анны, девушка даже боялась начинать предполагать.       — Яд полностью растворился после того, как подействовал, — сделал вывод Коннор.       — А как ты понял тогда, что яд вообще был?       — Он распался на неспецифические продукты. Но вызванная ими патология маскируется под последствия заболевания, которого не наблюдается у погибшего.       Странно было слышать от Коннора слово "погибший", когда даже сама Вивиан не называл так потенциальных преступников. Она подумала, что впервые на их задании они потеряли человека в реальном времени, а не приехали уже осмотреть труп и получить данные от коронера. Она видела по глазам Коннора, что он тоже об этом думал.       — Что теперь делать, умник? — спросила Вив, словно упрекая напарника, но понимая, что виноватых нет.       — Думаю, нужно вернуться а церковь Святой Анны.       Коннор поднялся.       — Чтобы снова послушать ликбез от твоей монашки?       Вивиан поднялась как раз в тот момент, когда Коннор замер и решил обернуться. Наверное, чтобы убедиться, что ему не послышалась протестующая интонация в её голосе. Вивиан стояла, сложив руки на груди, и с прищуром глядела на Коннора.       — Что конкретно тебе сказал священник?

19:45

      Ему было известно, что одним из вариантов демонстрации своей обиды или злости люди избирали нежелание общаться с обидчиком, поэтому такая сцена всегда включала небрежно и неожиданно кинутое прощание. У каждого человека были свои мотивы такого поведения, зависело это — размышлял Коннор — от уровня самоуважения. Кто-то это делал, чтобы быть уверенным, что его обиду заметили, а кто-то просто не желал доводить уровень недовольства до точки кипения и не наговорить впоследствии лишнего. Коннор был благодарен Лите, что она избрала именно этот путь, потому что ещё он знал, как может, например, агриться Вивиан. И это было совсем не умиротворяющее зрелище.       Будучи не до конца уверенным, в чем заключалась ошибка, Коннор долго не решался пойти отвоевывать прежнее расположение Литы. Он стоял напротив церкви через дорогу и размышлял до тех пор, пока светило не стало багровым боем покидать небосвод. Когда оно сдалось и на улицах Детройта зажглись фонари, Коннор решился. Но внутрь заходить ему уже не требовалось — Лита покинула здание и направилась по той же улице вниз. На её пути преградой, как посчитал Коннор, вставал редко освещённый парк. Но она бесстрашно вошла туда, и андроид поспешил за ней.       Он умел быть бесшумным, смог бы даже не отбрасывать тени, если бы того требовало положение. Вскоре он двигался в метре от нее. Лита шла быстрым шагом, сжимая руки в кулаки и периодически теребя ткань голубого платья на бёдрах, положение головы не меняла — смотрела только вперёд. Ей было страшно. Хотя Коннор никогда бы не подумал, что Лита пошла бы туда, где чувствует себя неуютно и настороженно. Скорее всего у нее не было выбора.       И он невольно подумал о Вивиан, которая бы прошла через темный парк и даже не заметила бы. Но Лита разительно отличалась от Вив. Наверное, в людях, которые ничего не боятся, нет той изюминки, которая есть в таких, как Лита — в тех, кто бесспорно страшится многих вещей, но смело об этом заявляет, и при этом им хватает силы духа, чтобы смотреть в лицо страху. А такие, как Вивиан, закрывают на всё глаза, даже на очевидную опасность для жизни. Как закрывал и Коннор, будучи андроидом, и не боясь умереть. Кажется, его напарница более роботизирована, чем он теперь.       Он планировал довести её до дома, а если и к тому времени не придумает подходящую фразу для лучшего исхода, то — просто уйти обратно. Но почему-то ощутил, что неотложно должен заявить о своем присутствии. Ему думалось, что Лита будет чувствовать себя в безопасности рядом с андроидом-полицейским (он проверял — его вид многим внушает доверие), перестанет бояться. А Коннор поймал себя на мысли, что очень бы хотел, чтоб Лита сейчас же перестала испытывать чувства, подобные страху.       Ускорив шаг по максимуму, он, к слову, был все таким же бесшумным, но быстро нагнал девушку. И конечно, когда его фигура, освещённая одной матушкой-луной, резко возникла перед Литой, последовал вопль. Лита попятилась назад, неправильно наступила и рефлекторно согнула одну ногу — начала падать назад. Коннор быстро среагировал: сделал большой шаг к ней и придержал одной рукой за спину, вернул её телу прямое положение.       — Коннор?       — Простите, мисс Лита, я меньше всего хотел вас напугать.       Она всё ещё испуганно смотрела на него, но это был побочный страха, потому что девушка разглядела его лицо и уверила себя в том, что этот вечер не станет последним в её жизни.       — Вам не стоит ходить так поздно по тёмным паркам, — мягко посоветовал девиант.       — Так короче, — вздохнула Лита.       И уставилась на него. На минуту все же, осматривая его лицо в голубоватом свете, она предположила, что его намерения не так светлы, ведь он никогда не искал с ней встречи вне церкви. Но вовремя вспомнила все разговоры с ним: его наивность, любезность и чистоту помыслов. На душе отлегло. Но он всё молчал, и девушке любезно пришлось спросить, что он тут делает в такое время.       — Я хотел бы принести извинения за свои слова днём. — Лита недоуменно воззрилась на него. — Я не подумал, что вас могут обидеть мои умозаключения на основе анализа подобных прецедентов.       На её лице возникла добрая насмешка.       — Коннор, вы меня не обидели. — Теперь Коннор растерянно наблюдал за ней. — Мы просто верим с вами в разные вещи, и неблагодарно было бы тратить время на спор. Потому я избавила нас обоих от негативных эмоций и прекратила разговор. Простите, что пришлось поступить так некрасиво.       Она пожала плечами, а Коннор теперь с интересом смотрел на нее, слегка склонив голову.       — Избавить от негативных эмоций?       Объектов для близкого наблюдения у него было немного, а точнее лишь Хэнк и Вивиан, которые реагировали на любые стычки и споры, словно были отцом и дочерью — идентично. Моментами даже сами были инициаторами. И с уверенностью Коннор мог заявить, что эти двое никогда не пытались избегать негатива, но добровольно вносили его в свою жизнь. Так, он думал, они чувствуют себя живыми — когда кровь гоняет по венам, словно бешеная. Такое же явление он наблюдал у себя с тириумом, когда подвергал себя большой физической нагрузке. И он тоже определенно чувствовал себя живым в такие моменты.       — И вы, и я — хозяева своей жизни. И я хочу жить легко и безболезненно...       "Потому вы ходите через темный парк каждый вечер, мисс Лита?" — подумал андроид.       — ... в моих силах остановить мои же мысли, причиняющие боль, и в моих силах прекратить разговор, который заставит меня чувствовать себя неуютно.       Коннор ещё пару секунд, прищурившись, переваривал сказанное ею. Она назвала его хозяином его же жизни. Так и было теперь, но он не чувствовал потребность в том, чтобы, как Хэнк и Вив, бодрить себя определенной долей негатива, и также никогда не ощущал потребности целенаправленно избегать его в своих мыслях и действиях.       — Я могу вас проводить? — Его молчание затянулось, и больше ничего не нашлось сказать.       — Я хожу тут каждый день, — с каплей гордости, напомнила она.       — Мне нужно кое-что спросить.       Лита на миг убрала улыбку и разочарованно вздохнула. Коннор был слишком сосредоточен на подготовленных вопросах, чтобы заметить её реакцию. И его органам слуха и зрения предстало лишь её любезное согласие. Они направились к выходу из парка, который уже был заметен отсюда зоркому глазу Коннора.       — Все убитые — ваши клиенты. — Коннор ненадолго задумался, стоит ли говорить о своей сегодняшней неудаче. — Сегодня мы потеряли одного свидетеля, который тоже посещал церковь Святой Анны. И раньше я подумывал, что все убийства совершает человек, оставляя нарочно следы голубой крови на месте преступления, чтобы запутать нас или заставить наказать не того. Потом я склонялся к тому, что участники Антиандроидовского движения убили предателей, ведь одна из жертв была из Района Y. Но всего одна. Сейчас я в тупике, но меня волнует вопрос: много ли пастырь общается с прихожанами?       Казалось, Лите требовалось переварить сказанное Коннором, чтобы она могла понимать, как правильно ответить, чтобы быть полезной. Коннор был удивлён, потому что думал, что говорит максимально ёмко и простым языком.       — Я знаю тех, кто говорит с пастырем каждое воскресенье, это семья Уоррен и пожилая пара Фуллер. У них сейчас сложный период в жизнях, им требуется напрямую говорить с... — Она осеклась, уловив, что говорит ненужную Коннору информацию, хотя он никак не выразил это на лице, к которому она обратила взор с извиняющейся улыбкой. — Но последнюю неделю пастырь уходит после проповеди сразу, потому что неважно себя чувствует.       — В таком случае может ли он знать имя и адрес того, кто пришел совсем недавно, а также некоторые подробности его жизни и личности?       Лита думала недолго.       — Возможно, на исповеди прихожане могут рассказать очень многое, — неуверенно произнесла она. — Могут и попросить навестить дом, например.       — Из вопроса почему жители Района Y посещали церковь Детройта, вытекает вопрос о том, пустили бы священника из Детройта в тот районе. Сомневаюсь. Так зачем святому отцу знать адрес?       — Вот видите, — вздохнула Лита, — я бесполезна. Я же говорила, что мало наблюдаю, да и мало нахожусь в церкви. До обеда я учусь. — Концентрация досады на её лице усилилась.       Коннору была непонятна досада в её голосе. Он хотел сейчас же прекратить поток, каких бы то ни было негативных мыслей в её голове. Ведь она упорно избегает их, а он становится причиной появления таковых.       — Ничего страшного, — возразил он. — Любое ваше слово уже что-то даёт.       Лита пожала плечами и снисходительно улыбнулась, не убедившись его словами. Настало неловкое молчание. Но лишь для девушки; андроиду ещё не было известно чувство неловкости. Коннор подумал, что хотел бы узнать, где учится Лита. Как и в тот раз с вопросом о должности Литы в церкви, он едва ли мог найти полезность этого вопроса для дела. Но ему почему-то очень хотелось его задать. Для... себя?       — Где вы учитесь, мисс Лита?       — Училась в колледже в районе X, но его разрушили, как и всё там... — Опустив глаза в землю, она продолжала: — Меня перевели в филиал с небольшим бонусом. Я учила биологию, а теперь учу химию, но на первых 3х курсах разницы особо не видно.       У Коннора произошел разрыв шаблона.       — Вы будущий биолог и верите в бога? — не подав виду, совершенно спокойно уточнил андроид и рассчитывал на глубокий и рассудительный монолог. Но Лита лишь снисходительно улыбнулась. — Ведь даже версии возникновения вселенной у религии и науки совершенно разные.       — Почему я не могу избрать золотую середину? Может, мы и живём благодаря взрыву в космосе, но этот взрыв — дело рук бога. Не лепил же он вселенную из дырки от бублика.       Коннору на миг показалось, что религия и наука правда могут существовать и работать вместе. Так уверенно она говорила, будто собрала несколько терабайтов доказательной базы.       В голове девианта вдруг возник вопрос, который не касался ни дела, ни личной жизни Литы. Для него было новым и странным ощущением, когда неделями в твоей голове мечутся твои же собственные вопросы самому себе, ты находишься в полном отчаянии, не имея ни страницы информации на эту тему, но даже так не обращаешься к близким — ни к Хэнку, ни к Маркусу, — и тут вдруг без сомнений хочешь поговорить об этом с биологом-завхозом церкви Святой Анны.       — А что же тогда мы?       — "Мы"? — не поняла Лита.       Она обратила на него взор, а он коснулся своего диода. Это был первый раз, когда Лита посмотрела на голубой диск.       — Мы — андроиды. Ведь все вокруг считают, что мы лишь имитируем эмоции, тогда как мой народ искренне верит в подлинность наш чувств и мыслей.       Тех недоумения или той растерянности, которые Коннор ожидал увидеть после своего вопроса и которые сам испытывал, на лице Литы он не уловил. Казалось, что она не раз размышляла. А когда заговорила, Коннор и вовсе заключил, что собеседница даже нашла для себя ответы.       — Андроиды — удивительные создания. Они и их чувства не могли возникнуть просто так, от взрыва или сбоя, по щелчку пальцев мистера Случая. Если рассматривать с научной точки зрения, то я думаю, что мистер Камски изначально заложил в вас так называемую ошибку — компонент души, который должен был пробудиться в ситуации, когда перед вами встал бы выбор — милость или жестокость, любовь или ненависть, страх или борьба. Тоже самое, как у людей с генами, они спят до определенной стрессовой ситуации. Извечный выбор и метания души, по классике — все как в сказках, всё как у людей. И именно в тот момент, вы получили в дар душу, то самое эфирное и неосязаемое, на чем держится вся наша сущность. — Она закончила, но не получив реакции от погруженного в мысли Коннора, добавила: — Так я думаю.       — Та, что признает сказки, всей душой верит в бога и в то, что в железном механизме может возникнуть эфирное образование… — искусством иронии Коннор ещё не овладел в достойной мере, но это была именно она. Хотя он скорее рассматривал сказанное предложение, как вызов, как гипотезу, которую будет не лишним доказать или опровергнуть.       — Заметьте, я не заставляю вас верить в то, во что верю я, — выдержанно подметила она и слегка улыбнулась.       Их прогулка подошла к концу.       — Спасибо, Коннор, — благодарно попрощалась Лита.       — Будьте осторожны, мисс Лита.       Он был слишком погружен в раздумья, чтобы заботиться о том, как выглядит. Позже, устав от болезненных размышлений, он запретит себе на сегодня думать, перекрутит вечер в голове и заметит, что выглядел слишком незаинтересованным и отчужденным. Хотя с самой первой встречи, а после сегодняшнего разговора уже тем более — последнее, что Коннор мог испытать к Лите и её словам — равнодушие.