"Витязь"

— Слава, — раздавался голос из коридора, — машина приехала. — Понял, уже выхожу, — отвечал парень, поправляя галстук на тёмно-зеленой тужурке.        Вот он. Момент, когда ты переходишь на новый уровень. Это обязательно волнение, предрассудки, неуверенность. Эти чувства всегда преследуют человека, когда он идёт к чему-то большему. Святославу уже не в первой это испытывать. В первый раз он ощутил это, когда пошел в армию. Когда перешел из армии в «Альфу» и вот сейчас он поступил в OVERWATCH. И в этот момент понимаешь, что всё, пасовать уже поздно, осталось только смело идти вперёд навстречу с неизведанным, в надежде на самое лучшее. В случае Славы, надежда в каждом из случаев оправдала себя. И он уже вроде как привык к этим чувствам, но они с каждым разом становились всё весомее и весомее, напоминали о себе.        Новоиспеченный агент, в последние минуты перед отправкой, прихорашивался перед зеркалом в своей аскетичной комнате. Закончив преображения он в последний раз посмотрел на себя в зеркало. Карие очи сияют, взгляд ободрённый, чёткий; не было бы щетины, то вообще отлично. А так красавец, что ещё сказать. Сразу видно — офицер, две медали на груди. Достойный муж своего отечества.        С тяготой выдохнув, он вальяжно сел на свою койку, «на дорожку» так сказать. Он вспоминал как впервые зашел в эту комнатку, больше похожую на этакую келью. Она ничуть не изменилась. Кровать со старым матрасом, на которой ещё, наверное, Хрущёв спал. Тумбочка, шкаф и зелёные стены. Он будет скучать по ним, а ведь когда-то не мог в них ужиться, как не мог в армейской казарме поначалу. Правильно говорят, что человек ко всему привыкает.        Посидев так с полминуты он резко встал, взял свой мешок с вещами и по-солдатски вышел из своей обители, уже, наверное, навсегда. Прошел по пустому серому коридору к выходу. Хлопнув железной дверью он вышел в свежее майское утро. Где-то вдали, ближе к воротам, от родного трёхэтажного здания гудел двигатель машины. Снайпер незамедлительно пошел к нему. Подходя ближе он увидел скопление людей — сослуживцы. За шесть лет они стали для него настоящей семьёй, семьёй по оружию. Сколько же событий произошло с его немногочисленным отрядом! Как это принято, сначала они не особо сработались. Быковали друг на друга, даже дрались. И всё изменило их первое совместное задание, на котором хочешь не хочешь, а надо работать сообща. На миссии каждый показал себя с лучшей стороны, и после этого пришло уважение. — Рота! В три шеренги становись! — командным голосом перекрыл все звуки капитан, а состав из ста человек исполнил команду. Слава остановился и начал смотреть на это с радостью. — Равнение на «дембеля»… В это ранне утро нас покидает один из выдающихся членов нашей организации. Прекрасный снайпер, боец, человек. Мы все тебе от души желаем удачи в своих будущих свершениях. Но мне до сих пор не понять на кой-ляд тебе сдался этот OVERWATCH. Послужил бы с нами ещё годика два, а там глядишь и моё место займешь, хе-хе. Ну да ладно, потчевать можно неволить нельзя, да? Кхм-кхм… За выдающиеся заслуги перед отечеством, перед армейским братством, трёхкратное ура воину. Ура!        Возвышенное междометие выходило из ртов солдат. Снайпер умеренно пошел к черной машине, наблюдая за строем. Душу резал восторг от сего. Подойдя к старшему по званию, Слава крепко пожал руку своему командиру и дополнил: — Спасибо. Спасибо за все, Никита Грегорич! — повернул голову к солдатам. — И вам спасибо, братцы!        После обмена любезностями, Славка сел в чёрную машину на заднее сидение и уже должен был поехать на аэродром, но постучал командир, на что агент опустил стекло. — И ты это, — невзначай говорил человек с усами, — покажи им на что способен русский спецназ!        На это агент кивнул головой, а машина тронулась. Ещё бы! Святослав покажет, что стоит за красочным мундиром. А стоял за ним очень сильный человек. Очень. Натренированный, опытный, чётко целит, за спиной множество операций, большинство из которых удачны. Профи, что сказать. За столько лет в «Альфе» он успел стать настоящим лидером. Нет, командовал-то капитан, которому снайпер руку пожал. Стрелок был больше фигурой воодушевляющей и каждый раз приходящей на помощь в нужный момент. Ты только скажи кому надо маслину в лоб залепить — а у него уже палец на спусковом крючке. Короче, не могу сказать точно, но при нужном образовании в области тактики, при углублённом стратегическом мышлении и прочими навыками, соответствующими великим стратегам. Чёрт, это мог бы быть новый Жуков. Правда, его такая перспектива ничуть не радовала. Он отлично понимал, что занимаемый чин и ответственность — две взаимозависящих величины. И если ни дай Бог что-нибудь случится — с тебя спросят.       «Быть лидером там, где ты и так лидер — удел слабых… А ты попробуй побыть лидером среди лидеров.»        Слова отца Стрельцов запомнит, пожалуй, навсегда. Он поступил на службу туда, где работают поистине герои нашего времени. Лучшие из лучших со всех концов земного шара. Учёные, инженеры, бойцы; лучшие мира сего собрались в одну организацию, дабы противостоять сначала бесконтрольным роботам, а после ликвидировать последствия. Впишется ли он в это место? Во время поездки по лесу он вновь начал думать об этом. Он, конечно, выложится на все сто процентов и будет стремится всё выше и выше, но примут ли его?        Тем временем машина быстро доехала до аэродрома, на котором стоял пассажирский самолёт, походящий своими габаритами на частный. Не межконтинентальный, но до Швейцарии долетит. Стрелок же, попрощавшись с рядовым водителем, вышел с сумкой из машины, которая поехала в часть. На ступеньках бортового трапа сидел и только что закурил знакомый нашему герою пилот в почётном возрасте. — Какие люди! Что задумчивый такой, Василь Василич? — говорит Слава. — Да я впервые пересел на это гражданское корыто! — с деревенским душком отвечал пилот. — Вот диву даюсь! Ты ж знаешь я всегда на «Анке» и «Сушке» летал! А тут это чудо-юдо. Кажись Света поведёт… — Она здесь?! — удивился парень. — Ага, в кабине скучает.        Снайпер усиленным темпом пошел в самолёт. У заслуженного пилота же появилась лёгкая улыбка на лице, мол: «Поворкуйте, голубки, поворкуйте.». Слава забежал в благоустроенный самолёт, кинув свой вещмешок на первое увиденное кресло, а сам пошел в кабину пилота. Открыв дверь он медленно, будто крадясь прошел в комнату, которую освещало солнце. За одним из двух штурвалов сидела молодая девушка со светлой косичкой до плеч. Блондинка с тоской смотрела в экран своего смартфона. — Эй, красавица, — с бодрым настроем начал служивый, — что грустишь? — Слава! — воскликнула девушка, встала и кинулась в объятия мужчины. — Привет! Сколько же мы не виделись! Ты даже представить себе не можешь как я скучала! Мне кажется или ты стал ещё выше? — Да ладно тебе, — пустяково отмахивался мужчина, облокотившись на стенку, а женщина села и развернула кресло, — ты-то где была? Год назад тебя и след простыл. Ни слуху ни духу! Ты бы хоть написала, что обратно на «Юг» улетела, а то я вашего командира на пятый день задолбал спрашивать: «Где Света?!». Хорошо хоть поговорить с тобой дали. — Оу, — смутилась девушка, — там просто срочное было… Другие пилоты заняты; одна я и Василь Василич оставались. Ну, такова наша работа, кстати, тебе привет от Тенгиза… Но, как только я узнала, что ты уходишь от нас, мне жуть как захотелось тебя увидеть, Слав. Кстати об этом, — девушка скривила серьёзную гримасу, которая никогда таковой не воспринималась в силу миловидности её черт лица, — почему ты вдруг подался в этот OVERWATCH? — Эх, — выдохнул Слава, думая что сказать. — Я был очень впечатлён, если коротко. Они просто меня поразили. Как с момента основания этой организации так и сейчас. Но ты пожалуйста пойми меня, я иду туда не из-за личной выгоды. — Ну, это понятно. А из-за чего же? — всё тем же взглядом сверлила парня девушка. — Я хочу помогать людям, — утверждает. — Но я хочу работать на весь мир. В России, за которую я жизни своей не пожалею, вы и без меня справитесь, а вот на Земле ещё много мест, где мне стоит побывать… Не хочу засыпать с мыслью о том, что где-то ещё страдают люди. А у этой организации как раз такие масштабы, которые, надеюсь, мне по плечу. — Ах, вот оно как… Похвально, похвально… — Светлана сменила маску строгости на грусть. — Значит это всё? Мы больше не увидимся? — Боже мой, да нет! — Слава стал на колено и взял ручку лётчицы. — Почему ты так думаешь? Связь-то у нас есть! Я буду звонить тебе по защищённым каналам. Если повезёт — у начальства отпрошусь на пару дней с тобой свидеться. Ты же меня знаешь, я так просто не испарюсь. — Да я боюсь, что ты больше не вернешься, ну, из боя! — повысила голос девушка. — А я даже не узнаю об этом. Мир-то место опасное. — Да как же ты можешь говорить такое! Там ведь не какая-нибудь шпана работает, а профи. Да и я не лыком сшит, — почесав подбородок парень задумался о том как бы её успокоить. И, знаете, ему пришла идейка, правда она была малость глупа, но он рассчитывал, что дама увидит в этом романтику. — Ты же любишь поэзию, да? — Это-то тут причём?! — Ты послушай, давай забьёмся так: перед каждым заданием я буду писать тебе, что отправляюсь в путь, а когда вернусь, то напишу тебе стихи. Так ты будешь знать, что я в порядке. — Ой, Славка, ну ты, конечно, удивил! — расплылась в улыбке Света и перевела на игривый тон. — Получается ты мой шевалье? — И всегда им буду. — Так, голубки, — вмешался прокуренный голос Василича, — у меня было две задачи: докурить папиросу и довести вот этого парнишку в Альпы. Как видите беломорину я докурил… Ну-ка, Славка, вон из кабины!        Стрелок повиновался, провожая взглядом девушку. Усевшись в сиденье, Слава с легким счастьем смотрел в окно на аэродром, а уже через минуту любовался своей необъятной родиной с высоты. Что ж, до Швейцарии лететь два с лишним часа, а Славу клонило ко сну. И через несколько минут он погрузился в объятия морфея.        Девушка, с которой Святослав так тепло разговаривал, — Светлана Розова. Лётчица, которая с лёгкостью управляется и с вертолётами и с самолётами. Это неудивительно, ей с раннего детства нравилось видеть как по синему небу плывут летающие машины. А когда она впервые увидела какие в воздухе можно исполнять виражи, то её было просто не оторвать. Она даже собирала коллекции самолётов двадцатого века. Особенно ей нравились поршневые самолёты образца Второй Мировой войны. Любила романы тесно связанные с авиацией и многое другое. Но то было детство, а уже в юном возрасте её влечение к самолётам превратилась в страсть. В восемнадцать она поступила в лётное училище и уже через два года окончательно пополнила ряды воздушных сил своей страны. Ещё через год (да, через такой малый промежуток времени) ей заинтересовались люди, которым был также интересен и Слава. И вот она уже в «Альфе» — элитном российском спецназе. Познакомились она со Славой в отборочной комиссии, но активно начали контактировать где-то через три года, на их первом совместном задании, когда Света спасла жизнь стрелку и всему отряду. Это было как в боевиках. Окружение, надежды на выход нет и тут из-за горизонта появляется тяжелый вертолёт… Когда снайпер узнал, что им пилотировала Света, то он ей подарил цветущий букет цветов. А ещё чуть погодя, Слава возместил должок на одной из миссий (убил наводчика, который нацеливал ракеты на самолёт девушки). Со временем их связь всё крепчала, но это была не совсем любовь. Всё осложняла их служба в войсках, а теперь он где-то в Швейцарии, а она в России. Теперь они могут вообще расстаться навсегда. Эх, были бы они на гражданке то уже могли подумывать о свадьбе… Но это всё пока мечты.

Воздушное пространство Швейцарии. 9:58 утра.

       А сейчас, проснувшись от лучей солнца, Слава смотрел на Швейцарские горы и чувствовал, что машина начала снижение. Интересно, что штаб квартира агентства находилась в горе, там же и аэродром, который спрятан стелс-маской прямо под сопкой. Хорошо прячут.        Машина всё снижалась и снижалась и в конце концов они влетели в узкую щель в скале и мягко приземлились. Всё, они в Швейцарии. Святослав нехотя встал с сиденья и взяв свой мешок пошел к выходу. Девушка провожала его. Открыв дверь и спустившись на асфальтовую дорогу, приезжих встретил человек в форме — обслуживающий персонал. — Время нам прощаться, — чуть с шепотом говорил Слава. — Удачи тебе, — говорила девушка с чистым выражением лица и крепко обняла парня. И еле заметно поцеловала его в щёку, потом переключилась на шепот. — Жду стихов, мой рыцарь.        Света села в самолёт, он же пошел на взлёт. А солдат приветственно приглашал снайпера в маленькую машину обслуживания, на которой им надо было добраться до лифта, а от него до кабинета Жерара Лакруа. Надо было обговорить некоторые детали, а ещё встретиться с его новым командиром — Джеком Моррисоном.        Проехав на машинке к лифту они поднялись на двадцатый этаж. Пройдя по освещённому коридору, они уперлись в деревянную дверь, на которой написано «Жерар Лакруа». Солдат взял сумку Славы под предлогом, что доставит её в его комнату. Агент остался один. Вдохнув и выдохнув он постучавшись вошел в обустроенный кабинет. Интерьер довольно приятный, в основном дерево, но никаких окон. За рабочим столом усердно писал мужчина с гусарскими усами в солидном костюме. От него так и веяло французской напыщенностью. — Оу, — заметил рабочий вошедшего, встал и прошел к гостю, — вы прибыли! Наконец-то! Monsieur Streltsov, мы вас заждались. — Здравия желаю, месье Лакруа! — по привычке начал Слава в стойке смирно. — Ой, ну зачем это, — отнекивался француз, пожимая руку русскому, приметив две медали, — будьте проще! Мы не в армии и я не ваш управляющий. Кстати, мистер Моррисон задерживается и придёт где-то через пол часа. Так что садитесь, нам тоже надо кое-что обсудить.        Они сели и начали обговаривать подробности службы в OVERWATCH. Заработная плата, где он будет жить, даже обсудили, что будет после «Несчастного случая на задании» и что достанется близким пострадавшего. В общем вводная часть, в конце которой они подписали несколько документов. Заполнив договор о неразглашении, в кабинет вошел Джек Моррисон. Сразу видно — американец. Лицо малость самолюбивое, блондинистая причёска с уже проглядывающей сединой так и вызывает интерес, но взгляд чисто командирский. — А вот и он, — говорил Жерар. — Здравия желаю, капитан Моррисон! — вновь начал Слава. — Этот? — оценивающе рассматривал Моррисон новобранца. — Да, — подтвердил Лакруа. — Хорошо… — продолжал с ухмылкой рассматривать бойца командир. — Герой, да? — Что, простите? — непонимающе спросил бывший спецназовец. — Герой, говорю. Медали, висят, — уточнил Моррисон, подойдя ближе. — Красиво блестят. А за что выданы? — Одна за отвагу. Другая за боевые подвиги. — Ну я так и думал, что их просто так не выдают… Это хорошо, нам герои нужны… А что за подвиги? — Честно сказать не люблю хвастаться, сэр, — абсолютно серьёзно говорил новичок. — О, — обрадовался, — это я уважаю. Думаю из тебя что-то да выйдет. Ах да, Джек Моррисон — твой новый командир, — они пожали друг другу руки. — Святослав Стрельцов — ваш новый боец. — Хорошо, хорошо, Святослав… Что ж, я полагаю вы уже успели обсудить с Жераром мелкие детали работы агентом. А теперь я кое-что проясню: с этого момента ты подчиняешься моим приказам, которые ты будешь выполнять беспрекословно, иначе у нас будут серьёзные проблемы. Потом, ты работаешь в кругу профессионалов так что веди себя соответственно. Надеюсь ты не выдашь каких-нибудь перлов. Ну и последнее: ты готов оберегать мир и порядок? Даже если придётся отдать жизнь, м? — Так точно, сэр. Когда я получу задание? — Задание? Ха-ха-ха, — малость посмеялся американец. — Сынок, забудь об этом как минимум на пару месяцев, а там посмотрим. Просто понимаешь, каким бы крутым сукиным сыном ты не был у себя в России, тут ты всё равно, как это у вас правильно — «Дух» — да? Пока что тебя ничего не ждёт кроме тренировок как умственных так и физических. Понятно? — Так точно, сэр. — Отлично. Думаю тебе стоит провести экскурсию по базе. К сожалению я не смогу быть рядом с тобой постоянно, но у меня есть неплохой кандидат, — сказав эти слова, Моррисон, при помощи наручной рации, вызвал агента «Трейсер». Через несколько мгновений в комнату вошла уже знакомая Славе девушка. Они как раз встретились взглядами; у стройной шатенки появилась еле заметная улыбка. — Лена, помнишь я говорил вам, что у нас новобранец? Так вот он. Зовут Святослав. Познакомь его с базой и коллективом. И, да, отведи его к Ангеле, пусть она сделает укол. — Поняла, — отвечала девушка. — Свободны.        Слава и «Трейсер» вышли из кабинета, а Жерар с Джеком начали что-то активно обсуждать. Дойдя до лифта и нажав кнопку девушка расплылась в улыбке, смотря на знакомого. Мужчина как-то косо посмотрел на неё, но начал первый: — Привет? — Ну привет, — звонко отвечала девчонка. — Скажи: это ведь ты тот крутой снайпер, который был с нами в Грузии где-то год назад, да? — Да, — отвечал Слава вспоминая совместное задание «Альфы» и OVERWATCH в этой красивой стране, — это был я. — Ух ты! — она была готова прыгать от счастья. — Ты будешь работать с нами! Как же это здорово! Ой, где же мои манеры? Меня зовут Лена, Лена Окстон, «Трейсер» — мой позывной. — Что ж, приятно познакомится, Лена. Меня Святослав зовут или просто Слава. Позывной пока не выдали. — Хорошо, будем знакомы, — они пожали друг другу руки, а после зашли в подоспевший лифт. Девушка продолжала. — Итак, база у нас большая. В ней умещается много помещений как, например, лаборатория, мастерские, тренажерный зал, полигон, даже аэродром. Но в основном больше всего места занимают жилые помещения. Сначала, думаю, тебе стоит показать лабораторию. — Окей, я за тобой.        Доехав до нужного этажа, они вышли из лифта и ещё чуть-чуть прошлись по серым коридорам выйдя к двери с надписью «Исследовательский центр». Они вошли в довольно просторное помещение в котором веяло химией, физикой, биологией и прочими науками. Площадь была покрыта белым цветом. Видно множество приборов: микроскопов, центрифуг, холодильников, штук, которые никак не мог назвать Слава.        За одним из столов стояла огромная фигура в белом халате. Не долго думая, Слава понял, что это точно не человек и чуть-чуть покосился. А вот Лена была полностью уверена в своих действиях и начала: — Эй, Уинстон! — в сторону новенького. — Не бойся, Уинстон хороший. — Лена, — грузным голосом говорил здоровяк, от которого у новичка что-то заиграло в груди, — я работаю… — Да ладно тебе! — продолговато вещала Окстон. — Ну же, обернись. У нас новенький. — Новенький говоришь? — фигура заинтересовалась и обернулась, оказавшись огромной гориллой. — Оу, это что, ты наш новобранец? Интересно… — говорил поправляя очки обезьяна. — Как ты уже слышал, меня зовут Уинстон. Я, в основном, занимаюсь научно исследовательской деятельностью. Разрабатываю различного рода технологии и пытаюсь воплотить их в жизнь. Иногда получается, иногда нет. — Очень приятно, — чуть ли не петушиным голосом говорил стрелок. Настолько его впечатлила горилла, но потом он оправился. — Меня зовут Святослав. Я ваш новый снайпер. — Снайпер говоришь… — примат прицениваясь осматривал человека. — Это ещё интересней… — Ты что-то задумал, здоровяк? — вступила девушка — Ну, я в данный момент пытаюсь разработать одну стелс технологию на основе мимикрии, — говорил Уинстон вновь направляясь к своему столу, на котором было множеством бумаг и книг, пара последовала за ним. — Пока что мне трудно понять сам принцип работы этого явления, да и я буквально неделю назад принялся за работу. Но если мне удастся разгадать эту загадку, то на базисе моих трудов я смогу разработать материал способный с лёгкостью ассимилироваться к любому типу местности. Будь то пустыня, тропический лес или снежные просторы Антарктики. — Ассимилироваться как хамелеон? — поинтересовался Слава. — Хм-м-м… Да, как хамелеон. А неплохое название, я запомню, — сказал учёный и быстро написал название чешуйчатого на одном из листов бумаги.        Тем временем из другой раздвижной двери вышел мелкий мужичёк, будто гном с длинной, аж до пуза бородой. — Эй, Уинстон, — говорил мужик с явным скандинавским акцентом, — а какая удельная теплота плавления Титана? Я что-то подзабыл. О, — увидел он незнакомое лицо, — а это кто? — Торбьерн, — обращался Уинстон, — это наш новый агент, Святослав. — Svyatoslav? — пытался выговорить фамилию мужик. — Русский что ли? — Так точно, — отвечал Слава. — Хе, меня зовут Torbjörn Lindholm! Чистокровный швед! Занимаюсь робототехникой и инженерией на пару с оружейным делом. А ты по какой специальности? — Снайпер. — Ммм, снайпер, говоришь, — он призадумавшись посмотрел на Уинстона, у которого был похожий взгляд. — Это хорошо. Может тебе винтовочку скую, если мистер Уинстон скажет мне наконец при какой энергии плавится Титан. — 18,8 кДж на моль, мой друг, — наконец ответил здоровяк, в то время как двое мужчин пожимали руки. После некоторых обсуждений, швед ушел в свою мастерскую, а Лена продолжила экскурсию по комплексу.        Долго ли коротко ли, но закончили они осматривать штаб аккурат к девяти часам вечера. За день они успели осмотреть все уголки этого места. От лаборатории с мастерской до тренировочного полигона со спортивным городком. Он так же познакомился с практически со всеми оперативниками на базе. Впечатление у него было хоть куда! Так же, они прошли в кабинет врача — светлой немке, — Ангеле Цинглер, которая сделала тот самый «укол», о котором говорил Моррисон. На вопрос что содержал шприц девушки только захихикали, но ответили, что он поможет нарастить силу. А сейчас Стрельцов и «Трейсер», которая спокойно отзывалась на имя Лена, стояли у входа в комнату Славы на жилищном уровне. — Практически каждая дверь открывается сканером ладони, — говорила девушка показывая на сканер руки, — попробуй. — Окей, — после взаимодействия с прибором, дверь открылась. — Ух ты! До чего дошел прогресс! — Хе, да. Ну, вот твоя комната.        Они вошли в более просторную, по сравнению с предыдущим местом обитания Славы, комнату. Но, надо заметить, что особым отличием в плане мебели не присутствовало, лишь кровать выглядела помягче да и был деревянный стол. Славкин вещмешок лежал рядом с его койкой. — Хм, — выдохнул новенький, — будто не уезжал вовсе. — Правда? — говорила Лена. — Это хорошо — быстрей привыкнешь… Что ж, твои вещи на кровати, форма в шкафу, душевые и туалеты с прачечной в конце коридора. Вроде всё сказала. Ах да, как тебе база? — Впечатляет. Всё по последнему слову техники, как я и думал. Персонал приветливый. Командир, вроде, не сволочь, хе-хе. — Оу, — лицо Лены говорило о том, что он малость зашёл за границы дозволенного. — Простите, — пытался вновь придать своим словам серьёзности мужчина. — Таково больше не повторится. — Да ладно! Но, если серьёзно, то не стоит такового говорить. Понимаешь, Джек многое повидал, многое пережил. Он у нас настоящий герой… В любом случае, мы рады, что ты будешь служить с нами! — Я тоже, спасибо!        Помахав рукой на прощание, Лена вышла из комнаты, а Слава начал себя корить за то что ляпнул от переизбытка эмоций. Он будто вновь почувствовал себя в средней школе, когда ты проронил какую-то ересь перед одноклассниками. Никто не обратил внимание, но о тебе осталось неприятное впечатление. Хорошо хоть он после этого извинился. Ну да ладно, уже поздно винить себя за такую оплошность. Стрельцов начал разбирать свои личные вещи: фотографию со сослуживцами поставил на стол, туда же несколько книг и тетрадей с ручками, ну и по мелочи чутка. Посмотрел в шкаф и увидел лёгкую форму чёрного цвета. Он положил её на прикроватный сундучок, заготовил так сказать. Парадную одежду сложил в шкаф туда же и нижнее белье. А как же медали? А медали в специальный футлярчик, а его опять в шкаф. И вот, в трусах и в майке он лёг на довольно удобную кровать. С мыслями о завтрашнем дне он заснул.

Утро. 6:00.

— По-о-дъём! — довольно громко сказал женский голос.        И тут понеслось. Слава во мгновение ока вскочил с постели и с неимоверной скоростью начал одеваться. «Трейсер» смотрела на всё это с изумлением. Только она сказала: «Вау!» — Стрельцов уже берцы завязывал. И через где-то полминуты перед девушкой стоял, по стойке смирно, солдат в черной футболке с рукавами, спортивках и берцах. — Доброе утро! — Слава хотел ещё добавить обращение, но не нашел нужных слов, и решил просто промолчать. — Доброе! — радостно воскликнула девушка. — Ты довольно шустрый! — Стараюсь. По какому поводу пришли? — У меня для тебя ещё один сюрприз… — она выдерживала интригующую паузу. — Я. Твой. Тренер! — В каком плане? — Ну, вчера Моррисон встретил меня и сказал, что тебе потребуется наставник. А так как мы уже были некоторое время знакомы, то он решил, что лучшим вариантом буду я. Короче, отныне ты у меня в подчинении. Будем усиленно тренероваться в спортгородке, на полигоне, возможно даже на улицу выйдем. Так же он сказал, что твои мозги тоже надо разрабатывать и просил отосылать тебя к Уинстону на два часа в день. Сделаем из тебя суперсолдата, хех. — Принято, — что-то в её «хех» подсказывало, что опыта командования она не имела вообще, — какие будут приказы? — Ну-у, сейчас мы, э-э… Пожалуй пойдём в спортгородок, да… Да, решено, идём тренироваться! Потом ты в душ и к Уинстону. Вот такой у вас распорядок дня, боец!        И они пошли. Спортгородок представлял из себя огромный спортзал. Его окружала беговая дорожка, со внутренней стороны которой расположены полосы препятствий и разного рода спортинвентарь. Пробыли в спортгородке где-то два часа. Тренировали силу, выносливость, ловкость. И знаете, Слава почувствовал то, что забыл уже давно — тяжесть в мышцах, тяжелое дыхание. Каждое препятствие будь-то турник или пресс, полоса препятствий — давались воину с большим трудом. Он даже сам не понимая от чего, винил себя за то, что не оправдывал ожидание своего тренера, которая в свою очередь всячески подкалывала бойца. Вот он пробежал два круга в спортзале (что равняется, примерно, километру) вид у него был пошатанный. — Почему… Так… Тяжело? — отдышиваясь спрашивал Слава. — Тебе тяжело, солдат? — говорила Лена, которая, между прочим, выполняла все упражнения вместе с новобранцем, а на ней нет даже капли пота. — Мы всего-то ничего пробежали. Давай, нам ещё несколько кругов надо преодолеть. — Не могу… Фух, простите меня, командир. Не оправдываю ваших ожиданий. Я же эти километры щелкал как орешки. Подтягивался больше всех, планку держал дольше всех. Не знаю, что на меня нашло. — Знаешь, мы с Ангелой кое-что умолчали про тот укол. — Вы ввели мне не то вещество? — Нет, мы действительно сделали то, что надо… Дело в самой сыворотке. Она и правда поможет нарастить силу, только за счёт твоей текущей. — То есть всё нормально? Так и должно быть? — Да. Это продолжится ещё где-то месяц, но в итоге ты станешь сильнее, быстрее, ловчее. — Хорошо. Ещё несколько кругов говорите? — Да, но думаю на сегодня нам стоит закончить. Теперь пошли на полигон. Посмотрим каков ты в бою.        И они пошли. Полигон же представлял из себя большое помещение схожее по размеру с ангаром для самолётов. Оно же было сплошь чёрное, только белые линии разделяли его полигональной сеткой. Как потом узнал стрелок, сие помещение использовалось для отработки боевых ситуаций в различной местности. Это был как портал в любой уголок мира. Захотел ты, например, оказаться в джунглях — машина проектирует тебе эти джунгли. Или, например, город, хвойный лес, горы, да что душе угодно. Локацию и прочий инвентарь проектирует это чудо техники.        Но пока Лену интересовало каков Слава в ближнем бою, и тут он был уже лучше чем на физо. Машина спроектировала голограммы трёх противников, которые тотчас попёрлись на бойца. Самого ближайшего Слава свалил жестким ударом с выпада. Второй хотел ударить хуком справа, но агент быстро увернулся и контратаковал в бок и добил в лицо. Третьего же боец свалил подсечкой и добил в щитовидную железу. И таких боёв с голограммами было ещё несколько причём каждый последующий отличался от предыдущего. Машина анализировала тактику бойца и подстраивалась под неё. А Окстон выяснила, что Слава делает ставку на глубокую оборону. — Фух, — выдохнул Слава, — кто дальше? — Воу, — сказала тренер, — тише, боец! Ты себя сегодня неплохо показал в бою, но в твоей технике есть несколько недостатков, которые надо будет подкорректировать. — Принял. А когда у меня будет спарринг с живы партнёром? — Ммм, как-нибудь потом, — на самом деле, Лена всерьёз задумалась над тем, чтобы устроить тренировочный бой со своим учеником, но увидев его усталый вид она передумала, — ты сейчас слишком слаб. Теперь иди в душ, а потом к Уинстону грызть гранит науки. — Так точно.        И он пошел. После недлительных водных процедур, Слава переоделся, предварительно закинув грязные вещи в стирку. После пошел к примату взяв с собой тетрадь с рукой. Будто в школу идёт. Только в школу высшей математики, анализа и, на десерт, физики.        С перерывом на обед, Слава пробыл у учёного аж до шести часов вечера. Как и говорилось, они углублённо изучали высшую математику, физику, механику, а на практике рассматривали оптику. И знаете, Славка-то, когда шел к примату, думал, что он ему будет преподавать что-то за гранью понимания. Но! Стрельцов, оказывается, не промах. Всякие задачки парень решал, не без усилий, конечно, но довольно быстро относительно сложности этих же задач. Уинстона отдельно порадовало то, что он смог, с помощью справочного материала, описать простейшие человеческие действия. У него, конечно, час ушел на то, чтобы описать доставку банки с арахисом с антресоли на стол, но он сделал это. Как потом Слава понял это досталось ему с учений в «Альфе», где он, кстати, большинство предметов просто не понимал. Он сидел на лекциях, записывал всё в тетрадь, но он не осознавал что он записывал. А когда изучал переписанный материал, то просто не мог челюсть с пола оторвать, хоть и сдавал всё на отлично. Но всё приходит со временем и как говорит Уинстон: — Мозги, наверное, так и кипели в учебке, да? Все эти теории, аксиомы, формулы не укладываются поначалу в голове, и это абсолютно нормально. Должен пройти некоторый промежуток времени, который поможет тебе всё утрясти. — Честно, — признавался Слава придерживая висок, — не думал, что у меня есть такие способности. — Да ты их сам того не понимая набирал себе в подсознание на протяжении всей жизни. А теперь они у тебя уложились в голове и ты этим пользуешься… Что ж, жду тебя завтра, до новых встреч! — До свидания!        Окончив учение, ученик вышел из белоснежной лаборатории, в корридоре его поджидала Лена, оперевшись спиной в стену. — Как успехи? — поинтересовалась она. — Довольно неплохо, я бы сказал, — отвечал он. — Отлично! Что ж, рабочий день окончен и у тебя осталось ещё три часа свободного времени. — В каком плане свободного времени? — недоумевал Слава. — Ну, свободного в плане свободного. Ты волен делать, что тебе вздумается, в рамках разумного, естественно. А сейчас пошли на ужин. — Пошли.        И они, как вы уже догадались, пошли. Вызвав лифт, они поднялись на уровень столовой, которой был выделен целый этаж. В столовке кипела жизнь. В ней было человек двести точно, но мест хватало. Помещение же было поделено на несколько зон, в каждой из которых обедал определённый вид персонала. Определить где-какой служащий можно было по полу. Красный цвет — охрана, белый — мед. персонал и учёные, желтый — инженеры, а совсем маленькая зона где-то в углу — синяя — оперативники организации. Меню представляло из себя шведский стол из различных блюд. Без очереди, они набрали себе еды, которая была достаточна калорийна, и пошли в синюю зону.        Трейсер села за один из столов, приглашая взглядом сесть за тот же. Слава увидел двух агентов. Один из них был похож на дворового, такого, пса с протезом левой руки. Сальные патлы, жесткая, как наждачка, щетина, взгляд будто с бодуна, да и от него самого несёт бурбоном. Он сжирал бедную курицу как шакал доедает мёртвого буйвола — жадно. А вот другой походил больше на робота. Нет, киборга. Он достаточно аккуратно поедал свой рис с рыбой. Это было похоже на некий ритуал. Движения ровные, чёткие, аккуратные, чтоб ни один кусочек не упал на пол мимо его рта, который, кстати, был довольно обезображен. — Это што за фёрт?! — говорил «пёс» с набитым ртом. И, боже, Слава нашел того человека, у которого голос прокуреннее чем у Василь Василича. Хриплый такой, низкий. — Лена, опять ты своих друзей-инженеров-медиков-учёных за наш стол приглашаешь, чтоб вас! — Вообще то это наш новобранец, Маккри, — отвечала девушка. — Так что будь более снисходителен. — Этот?! Да если он новый агент то я испанский лётчик, ха-ха. — Ох, — выдыхал киборг в порыве испанского стыда. Ещё осмотрел новенького с ног до головы, а когда их взгляды пересеклись, то что-то подсказывало — воспринимать слова этого Маккри хоть сколь-нибудь серьёзно не стоит. — Я могу и за другим столом поесть, — отвечал Лене Слава. — Oh, c'mon, partner, — говорит Маккри, — я просто прикалываюсь! Садись, коли ты из наших. Тебя как звать-то? — Святослав Стрельцов, или просто Слава. — Русский чтоль? — Слава на это кивнул. — Он оно как! Меня зовут Джесси Маккри, США. А эта машина — Ганди Жимада. — Меня зовут Гэндзи Шимада, — сдерживаясь отвечал киборг. — В который раз прошу тебя не коверкать моё имя, иначе… — Да-да, понял тебя. Слушай, Слава, а ты…        Они проболтали так примерно получаса. Говорили, в основном, о происхождении нового агента. Где он вырос, как там в России, как там с секретными службами и всё такое. Славе этот разговор показался более неприятным, ибо он чувствовал себя как на допросе. Но, думаю, Слава к этому привыкнет. Зато он сделал несколько выводов по поводу этой парочки. Один дерзкий как пуля резкий, а вот другой молчал, но с интересом вслушивался в диалог.        После приёма пищи они попрощались и киборг с ковбоем отправились по своим делам. Лена со Славой вновь остались вдвоём. Что же им делать, когда осталось свободно ещё где-то два часа? Девушка-то представляла чем займётся, а вот Слава не привык к такому. Что в «Альфе», что в армии он всегда был чем-то да занят. Но сейчас он предоставлен сам себе и его это повергло в замешательство. Хорошо хоть Лена провела его в комнату отдыха для агентов и уже там они провели время вплоть до отбоя.        Примерно такой распорядок дня был у Славы в течении трёх месяцев. Утром — спорт, после — учение, в конце — свободное время, ну и отбой в конце.        На физо было тяжко. Боль и пот сопровождали этот отрезок времени, поначалу. Мышцы растягивались, иногда рвались. И с каждым последующим днём упражнений было больше чем в предыдущий. И постепенно он, как говорила «Трейсер», стал быстрее, сильнее, ловчее. Уже к концу второго месяца он пробежал вокруг своей базы три круга (где-то 80 км). Когда полигон проектировал городскую местность они практиковали фриран. Слава с ловкостью змеи взбирался на выступы, подобно тигру перепрыгивал ограды и так далее. Ну и тактика боя у него изменилась. При спарринге с разными партнёрами, его оппоненты довольно дерзко атаковали будь-то Лена или Гэндзи. И он сменил тактику с глубокой обороны на активную. Двигался больше, не стеснялся атаковать первым.        У Уинстона Слава тоже с пользой проводил время. Не только учился уму-разуму, но и активно помогал примату в создании своего камуфляжного костюма. Учавствоавал он в качестве теоретика. Вместе с Уинстоном описывал математическую модель маскхалата, концепты, а в конце отправляли техническую задачу Торбьёрну (практику) и тот её выполнял. Если у теоретиков была ошибка в расчётах — у практика ничего не получалось. Но всё же, после двадцать третьего прототипа, они наконец создали стабильную единицу. Это был толстый, но очень лёгкий и гибкий плащ с капюшеном и лицевой маской, а также штаны типа карго. Вся фенечка костюма была в том, что он при включении подстраивался под местность и делал носителя как-бы невидемым. Но! Если обладатель не находился в статичном состоянии, то костюм потихоничку демаскировал себя, расходуя энергию. А уж если попробовать в нём стрельнуть, то после нескольких выстрелов костюм полностью выключался и уходил на КД. Кстати о выстрелах. Торбьёрн выковал винтовку Славе. И это было просто произведение искуства. Со стороны выглядело прекрасно, серебристая такая. А как стреляет! Они даже вышли на улицу чтобы проверить эту «Красавицу». Прицельно стреляла на семь километров и летела быстро. Хорошая винтовка, хорошая.        Итак, после этого промежутка времени, Славу всё ещё не принимали как за своего. Относились к нему довольно уважительно, иногда завидовали в некоторых отношениях, но всё же были отдалены от него. Сам агент понимал почему — не успел показать себя в бою. А он бы с радость, да токма Моррисон его всё ещё не пускает, нянчится с ним. Но в одно прекрасное утро… — Слава! — ворвалась в обитель снайпера, который читал книгу лёжа на кровати, Лена. — В командный пункт! У нас задание!        «Наконец-то!» — промелькнуло в голове у стрелка.