О чёрном юморе Гарри Поттера

Слухи о том, что Гарри Поттер обязательно вкинет свою бумажку в Кубок Огня, активно полнили Хогвартс и были едва ли не самым ожидаемым событием предстоящего Турнира — получится или нет? Многие студенты были против подобного произвола: «этот шизик же половину замка вместе с людьми разнесет, вы в своем уме?! Жить надоело?!». Но большинство, включая иностранцев, которые уже успели достаточно наслушаться о местной звезде, все же очень хотели, чтобы ШизоПоттер сумел попасть на Турнир. Каждый ожидал шоу — Гарри видел это, чувствовал. И удовлетворенно улыбался, едва завидев эти полные предвкушения лица. Абсолютно все были уверены, что Гарри обязательно найдет способ бросить злосчастную бумажку в кубок — всемогущий ШизоПоттер на то и всемогущий, чтобы справляться с подобными мелочами на раз плюнуть — но сам Гарри не собирался этого делать. Зачем запариваться, если Волдеморт уж слишком явно показал свое желание ввести его в свою интереснейшую игру — Гарри не нужно ничего делать, ведь все сделают за него. Поэтому он только посмеивался, слушая разнообразные версии толпы, и сам с предвкушением ожидал своей участи.  — Гарри, — вечером, перед оглашением результатов, окликнула его Джинни, сверкая фанатичным взглядом из-под ресниц, — ты же станешь чемпионом Хогвартса? А потом чемпионом всего Турнира. А следом и весь мир завоюешь, правда же?!  — Послушай меня, дитя мое, — высокопарно ответил ей Гарри, милостиво подавая руку для поцелуя, — весь этот мир — это хаос. Хаос событий, мыслей и происшествий. Хаос он в тебе, в каждой частичке воздуха, каждой капле воды. Чтобы стать великим, мало уметь управлять этим хаосом, нужно раствориться в нем, стать им. Понимаешь? Джинни с щенячьей преданностью во взгляде кивала на каждое слово, очевидно, не понимая высокой философской мудрости — она пока еще мала и глупа, но пойдет за своим Мессией хоть на край света.  — … и вообще, современное общество потребления и капитализм во главе всего — это бич поколения, нам нужен коммунизм, и тогда мы увидим перед собой совершенно новый восхитительный мир! — продолжал распинаться Гарри, со снисхождением смотря на свою сконфуженную последовательницу, которая, однако, внимала каждое его слово с благодарностью. — Я проведу тебя, мы вместе пройдем этот путь и станем идеальным обществом.  — Хорошо, Гарри, — выдохнула Джинни, прижимая его руки к сердцу и делая вид, что все поняла, — я готова на все, что угодно!  — Молодец, ты будешь спасена, — соблаговолил Гарри, мягко улыбаясь. — Но перед тем, как вершить дела, я бы попросил тебя вернуть мне все трусы, которые ты у меня украла — мне уже не в чем ходить.  — Н-но…  — Трусы — это важный шаг в моем идейном пути, в моем предназначении. Трусы — это упаковка для продолжителя моего рода, и без этой упаковки он может стать неуправляем, ты понимаешь меня? Ты же не хочешь, чтобы хаос поглотил его, правда же?  — Но как мне дальше жить без твоих трусов, Гарри? Что я буду нюхать перед сном в своей кровати, как я буду мечтать?!  — Это часть твоего испытания, которое ты должна пройти, если хочешь следовать за мной, дитя мое.  — Хорошо, я отдам, — обреченно выдохнула девушка и направилась в свою спальню, откуда вышла спустя несколько минут с горой семейников в руках. — На, бери, пока я не передумала.  — Умница, — усмехнулся Гарри, мягко приглаживая разлохматившиеся рыжие пряди. — И впредь не кради их у меня больше.  — Ничего не могу обещать, — пролепетала Джинни в ответ, заинтересованно посматривая куда-то в район паха Гарри. — Кстати, а давно текущие трусы на тебе? Можем договориться о бартере…  — Джинни, держи свои кинки при себе, — Поттер боязливо прикрыл руками собственный пах, начиная отступать под пожирающим взглядом девушки. Похоже, в волшебном мире сектантство работает немного не так, как в маггловском. По правде говоря, Гарри немного испуган: похоже, ему придется наложить противоугонные чары на свои дешевые семейники за три доллара прямо на собственное тело. Так или иначе, Гарри решил повременить с созданием собственной секты. Кто его знает, что могут чудить его последователи и останется ли он жив (и не обесчещен) после всего этого.

***

Гарри сидит в Большом зале, лениво жует тушеное мясо и с нетерпением ожидает оглашения результатов. Все ученики то и дело заинтересованно посматривают на него, но Гарри и глазом не ведет — поскорей бы! Поскорей бы испытания, веселье — ему не терпится узнать, что за развлечения ему надумал Волдеморт. В Хогвартсе становится слишком скучно, и Гарри уверен, что лучших забав, нежели Темнейший-Безносый-Мудозвон, ему никто не придумает. Даже старик Дамблдор. С оглашением каждого нового чемпиона казалось, что воздух от накопившегося напряжения можно кромсать ножом и продавать кусками за бешенные деньги — даже «легитимные» чемпионы не хотели уходить в подсобку — им было интересно, воплотятся ли слухи в жизнь выживут они или нет. Ибо если ШизоПоттер станет чемпионом и будет сражаться против них… Бедная Флер с ужасом вздрогнула у двери подсобки, вспоминая их знакомство — она все же не оценила комплимента своим глазным яблокам. И пытающегося ее убить Драко Малфоя тоже. А у Виктора Крама все еще не зажила задница от излишне дружелюбных учеников Хогвартса, чтобы он мог думать о чем-то, кроме этого. В зале звенела могильная тишина. Весь замок с нетерпением ждал чемпиона Хогвартса — бедные избранники Шармбатона и Дурмстранга, будто бы придавленные всеобщим напряжением, прижались к двери подсобки всем телом, отказываясь входить, пока их жизнь висела на тоненьком волоске. Профессора вообще, казалось, едва дышали — Сивилла Трелони, судя по всему, совсем скоро собиралась грохнуться в обморок на пару с Филиусом Флитвиком. Ученики же — с одной стороны пышущие предвкушением, а с другой окутанные священным ужасом — замерли на своих местах, не рискуя шевелиться вообще никак, чтобы не сглазить. И только Дамблдор сидел вполне себе спокойный, поглаживая под столом щупальце одного особенного «комнатного» растения.  — Седрик Диггори, — огласил, наконец, Дамблдор с удовлетворенной усмешкой на губах, природу которой Гарри не хотел знать. Совсем. Избранники других школ мигом оттаяли, благодарно вскидывая руки к небу. Учителя выдохнули с облегчением, а ученики разделились на два лагеря: одни радостно загудели, поздравляя Седрика, а другие недовольно бурчали себе под нос, дуясь — каждое мероприятие требует «перчинки» для особого успеха, хлеба и зрелищ, а здесь того самого можно уже не ждать, так как лучше ШизоПоттера с этим все равно никто не справится… Сам Гарри же просто ждал. Волдеморт всегда любил показуху, поэтому ничего еще не было закончено, эти невежды его плохо знали. Ожидание распаляло особый интерес. Он тоже любил показуху, поэтому сейчас только расслабленно наблюдал за происходящим вокруг — Волдеморт не стал бы разочаровывать его полную предвкушения натуру. Вдруг, неожиданно для всех, но не для Гарри, Кубок вновь вспыхнул ярким пламенем и выплюнул из себя четвертую бумажку, которую тут же поднял все еще довольный жизнью Дамблдор. Гарри не стал ждать официального объявления — он важно поднялся с лавки и раскинул руки в стороны, показывая всего себя толпе. Он в деле, ушлепки неверящие!  — Гарри Поттер, — все же огласил Дамблдор поутихшему от шока залу.  — Да, это я! Я в игре, сучки! — удовлетворенно воскликнул Гарри, наслаждаясь всеобщим вниманием. — И не какой-то там школьный чемпион — я отдельный. Единственный в своем роде, особенный. Что мне ваша школа, я создам собственную и стану ее предводителем. Я создам новую религию и стану Богом того мира, который создам вместе со своими последователями! О да, это я. Идите же за мной, дети мои! Зал удовлетворенно загудел, взрываясь громкими овациями. Шоу все же будет, все в порядке, «перчинка» никуда не делась. Реалити-шоу на выживание анонсировалось прямо у них под носом, и зрители в восторге: попкорн, чипсы, деньги на ставки — все это не зря копилось в закромах прикроватных тумб.