План, описанный Стивом, был принят единогласно и изложен Рамлоу и офицерам с «Гидры» с большой помпой. Рамлоу, который вопреки общественному мнению все же не был полным мудаком, быстро принес свои извинения и поспешил завершать приготовления, но по сути они и так уже несколько дней как были готовы отчалить, так что делать особо было нечего. Завтра утром они поднимут паруса.
Стива передавали от одного стола в таверне к другому, словно слегка нетрезвый талисманчик; всем хотелось выпить за его здоровье или пожать ему руку, или просто поболтать. Он улыбался, кивал, но спустя какое-то время незаметно сменил эль в своей кружке на воду. Его то и дело пробивал холодный пот при мысли, что он в чем-то как-то ошибся, но потом с недолгой разведки вернулся Гейб и подтвердил слова Стива. От этого ему немного полегчало.
Что не давало ему покоя, так это что Баки был безмерно занят весь остаток дня, и даже сейчас, когда все было окончательно готово и команды осторожно праздновали, стараясь не переусердствовать с выпивкой, капитана Барнса нигде не было видно.
Наташа наконец сжалилась над Стивом, заметив, как она замечала абсолютно все, как он отчаянно кого-то ищет глазами в беззаботной толпе. Она поманила его к лестнице на второй этаж.
- Он все еще работает над планом, - сказала она, - вернее просто бессмысленно себя накручивает, перепроверяя все детали снова и снова. Он всегда такой. И неплохо было бы его отвлечь. Иди.
Стив побледнел, потом покраснел, но смог заставить себя вскарабкаться по лестнице наверх. Это ведь все еще был его сон, так? Значит ничего совсем кошмарного случиться не могло? А к тому же завтра Баки будет уже далеко, так что сейчас или никогда, верно?
Он замер перед дверью и прислушался к собственному сердцу, прислушался как следует. После разрыва с Пегги прошло больше года, но он должен был быть совершенно уверен. Сон ли, реальность ли, но ни Баки, ни сам он не заслуживали унизительной ситуации, когда спишь с кем-то только, чтобы забыть о том, кого хочешь на самом деле. Стив прислушался к своему сердцу и получил ответ, громко и четко.
Он постучал в дверь нервной дробью, потому что рука тряслась, но за дверью царила тишина. Тогда он постучал еще раз, собрался с мужеством и открыл дверь, не дожидаясь ответа. Баки сидел за столом, опустив голову на руки. По напряженной линии спины было видно, что он не спит, но он и не пошевелился, чтобы велеть Стиву уйти. Тогда Стив спокойно закрыл за собой дверь, внимательно в нее всмотрелся и, приняв решение, неспеша задвинул и засов. Металлическая задвижка громко скрежетнула, и Баки поднял голову.
- Что ты делаешь? – бесцветным голосом спросил он, когда Стив подошел к столу и с силой толкнул его в плечо, разворачивая его вместе со стулом. Ножки стула шаркнули по деревянному полу, Баки не сопротивлялся движению, но выглядел по-прежнему осоловелым, непонимающим.
- Тебе нельзя так себя доводить, ни к чему хорошему это не приведет, - выпалил Стив, - тебе нужно расслабиться. Просто позволь мне...
Он так быстро опустился на колени, что поморщился от удара. Его ладони уже скользили вверх по мускулистым бедрам Баки, глаза умоляли. Баки сидел неподвижно, идеальная мраморная статуя древнего бога, и, благоговея у его ног, Стив чувствовал себя недостойно и неуверенно. Внезапно испугавшись собственных чувств, он попытался перестраховаться:
- Если дело во мне, если ты не хочешь именно меня, просто закрой глаза, но позволь мне, пожалуйста, позволь мне сделать тебе хорошо.
Серебристые озера глаз Баки затопила непроглядная мгла.
- Как у тебя язык поворачивается говорить, что я тебя не хочу? – хрипло спросил он. – Как я могу тебя не хотеть?
Он наклонился вперед, и их губы встретились, жарко и настойчиво. Когда Стив почувствовал, как влажный язык Баки впервые проникает в его рот, он чуть не кончил на месте, и лишь неимоверное усилие воли его спасло. Их губы двигались синхронно, встречаясь и схлестываясь, словно волны, обжигая, как раскаленное клеймо. Тогда Стив и осознал, сон или не сон, но он принадлежит Баки. Пусть эта ночь будет их единственной, он сделает все, чтобы, черт побери, она не пропала даром. Он заставил себя оторваться от губ Баки, скользнул губами вдоль четко очерченной челюсти к долгому изгибу его шеи, но не выдержал расставания с его ртом и вернулся обратно. Баки застонал, глубоко запустив пальцы одной руки в золотистые пряди Стива, а другой шаря по его худенькой спине, зигзагами, словно что-то ища. Он вскоре нашел то, что искал, - край льняной рубахи Стива, за который Баки тянул, пока им не пришлось перестать целоваться, чтобы окончательно от нее избавиться. Оба возмущенно что-то пробурчали, почти хором, это было неприемлемо, их губы больше не должны были размыкаться, никогда, ни на секунду.
Но потом рука Стива, занимавшаяся собственными поисками, наткнулась на горячую твердую выпуклость члена Баки, и капитан задохнулся, и Стив не мог не дернуться вниз. Оказывается, единственным, что потенциально могло оказаться еще лучше, чем целовать Баки, было взять Баки в рот, сейчас же, немедленно, в тот же миг. Стив подтолкнул Баки назад, к спинке стула, а сам подполз поближе, вжимаясь между его коленями, трясущимися руками расстегивая ремень, нетерпеливый, жаждущий. Когда налитой темно-розовый член наконец лег в его ладонь, Стив застонал просто от ощущения шелковистой тяжелой плоти, скользящей в неплотно сжатом кольце его пальцев. Баки над ним исступленно постанывал, его волосы растрепались, когда он стянул собственную рубаху, мускулы напряженно вздулись под гладкой кожей, с такой силой он старался не двигаться. Видно было, что он просто пьет глазами яркую картинку, которую представлял собой Стив на коленях, с влажными полуоткрытыми губами, неумолимо приближавшимися к уже текущей головке. Под этим электрическим взглядом Стив ощущал себя страстным и слегка распутным, волна невыносимого жара затопила его, когда его язык наконец ощутил вкус смазки Баки, пряный и соленый. Он не мог им насытиться, облизывая выпуклые края головки, дразня кончиком языка чувствительное отверстие, проводя губами по всей длине снова и снова. Баки окончательно утратил контроль над собой, когда Стив, упрямо сглатывая, скользнул губами почти до самого основания, его тряхнуло, и он запустил обе руки в волосы Стива, умудрившись, однако, не вцепиться со всей дури, а лишь нежно сжать ладонями его голову. Стив что-то одобрительно промычал и по тому, как до предела напряглись мышцы живота Баки, самодовольно осознал, что вибрация от звука подтолкнула того на самый край оргазма.
- Погоди, - задыхаясь, пробормотал Баки, отодвигая голову Стива от своего члена, - я хочу чувствовать тебя. Всем телом.
Стив поднял глаза, заливаясь краской от того, насколько опухшими и влажными по ощущениям были его губы, и Баки снова кинулся его целовать, но с таким сосредоточенным лицом, что Стив понял: капитан поставил перед собой цель и не отступится. Кроме того, ему и не нужно было прекращать целовать Стива, чтобы этой цели достичь. Направляемый мощными руками, Стив послушно поднялся с пола, потом умудрился ни разу не споткнуться на пути в дальний угол комнаты, где он раньше не заметил проем за плотной занавеской, который вел в еще одну, совсем крохотную комнатку, по сути просто кровать, обрамленную стенами.
- А это не... – пробубнил Стив, не отрываясь от губ Баки, - может нам не стоит...
- Да, это комната Нат, - прошипел Баки, пытаясь стянуть со Стива штаны и не прекращать при этом его целовать. Наконец он зарычал и все-таки оторвался от Стива, подтолкнув того на кровать, потом одним плавным движением освободил его от остатков одежды и заодно избавился от собственных штанов. На мгновение он замер, роскошный, нагой, с золотистой кожей, изуродованной на левом плече толстыми белыми линиями шрамов, глядя на Стива без стыда и так откровенно жадно, что тот словно глядел в зеркало на собственное желание. – Но если бы она не хотела, чтобы мы использовали кровать по назначению, она бы тебя сюда не послала.
- О, - больше Стив не успел сказать ничего, потому что все его тело внезапно заполыхало от жаркого наслаждения, которым оказался обнаженный Баки, прижимающийся к нему. Стив раздвинул ноги и крепко обхватил ими точеные бедра капитана, выгибаясь так, чтобы не осталось ни миллиметра его кожи, который не прикасался бы к Баки. Он хотел впитать его всеми порами и переполниться им. Баки нетерпеливо сдвинулся, прижимая их члены друг к другу, и оба счастливо вздохнули. Стив слепо пошарил, нащупывая руку Баки, и поднес ее к губам. Когда ладонь того стала мокрой от слюны, Стив завел ее обратно вниз, помогая Баки обхватить оба их члена одновременно. А потом были только неспешные ошеломляющие движения навстречу друг другу, так долго, как только они смогли это выдержать, пока поцелуи не стали больше движением воздуха между их упрямо соединенными губами, губами, которые иногда срывались блуждать по коже, по шеям и плечам, но всегда, всегда возвращались, чтобы сомкнуться с губами другого снова.
- Бак, - простонал Стив, когда сладкое мучение от неторопливости стало наконец невыносимым и недостаточным, - Баки, мне нужно...
- Я с тобой, Стиви, - прошептал Баки, и его рука и бедра стали двигаться быстрее и быстрее, неумолимо подталкивая их обоих к краю, - сейчас.
И они упали вместе, и взлетели, и Стив, может быть, слегка разрыдался, но губы Баки оставили его ресницы сухими, и все это длилось вечность и еще один миг, пока весь мир не растворился где-то далеко, и остались только они, вдвоем, под прохладной ветхой простыней.
- Знаешь, вот поэтому я и ушел в море, - голос Баки был настолько тихим, что Стив едва разбирал слова. – Почему, Бак?
- Поэтому, - Баки устало повел рукой между ними, и Стив внезапно понял. Баки вздохнул:
- Мой отец очень богат, и я был единственным наследником по мужской линии. Он сказал, что ему плевать, кого я люблю, но должен жениться и обеспечить следующего наследника в положенный срок. Но я не хотел делать несчастной какую-то девушку, которую подложили бы под меня для этого.
Он провел пальцами по щеке Стива, совсем легонько, словно пух одуванчика пронесло мимо ветром.
- И я сбежал, спрятался в трюме, но корабль взяли на абордаж, меня продали в рабство, и я снова сбежал, на этот раз вместе со своими ребятами. И в морском братстве я наконец нашел ту свободу, которую искал. Потому что, как говорят тут, ты любишь кого любишь; а море любит всех своих детей. Мы иногда друг друга выручали с этим, я и Монти, иногда и с Моритой. Но это было совсем не так, как с тобой, Стиви. С тобой я чувствую себя так, словно я часть тебя.
Он снова вздохнул и передвинул Стива ближе, обернулся вокруг него, как пышущее жаром одеяло.
- Но я должен вывести своих ребят, ты ведь понимаешь, Стиви? А тебе идти с нами просто опасно, всегда остается шанс, что все кончится кровавой баней.
- Я знаю, Бак, - пробормотал Стив, как-то умудрившись выдавить слова, несмотря на ком в горле. – Я знаю. Но ты должен знать, что я тоже чувствую себя так, словно я часть тебя. Если бы я мог, я бы остался с тобой до самого конца.
- До самого конца, - Баки прижался губами к затылку Стива и так и остался лежать, его ровное дыхание словно проникало под кожу, будило бабочек в животе Стива и посылало стаи мурашек в полет по всему его телу. Глаза Стива были плотно зажмурены, но подушка все равно намокла. Внезапно он почувствовал себя ужасно усталым, словно последние два дня наконец догнали его, как физически, так и морально, и он быстро уснул в надежном кольце рук Баки. И может быть, ведь это был его собственный сон, может быть, на одно мгновение, он позволил себе поверить, что, засыпая, он действительно слышал, как Баки очень тихо добавил:
- Я найду дорогу обратно к тебе.
***
На следующее утро Стив проснулся в одиночестве, когда солнце стояло уже высоко. Он кое-как оделся, провел пальцами по волосам, что должно было символизировать расчесывание, и сумел не заплакать и не навернуться на пути вниз по лестнице. Наташа поприветствовала его чашкой ядреного кофе и почти сочувственным взглядом, от которого все стало только хуже.
- Они уже у форта, - только и сказала она, и Стив вытащил себя на берег озера, чтобы посмотреть на белоснежные паруса, которые убирали на крошечных корабликах. Они виднелись недалеко от того места, где острова преграждали путь к морю. Ему не нужен был бинокль, чтобы понять, что происходит. Он знал, что оба корабля и шлюпы отправились к форту на рассвете, и за каждым кораблем на буксире тянулись по три каноэ. Они встали на якорь так, чтобы их было видно испанцам, но вне досягаемости их пушек. А потом каноэ, одно за другим, отправились к берегу острова, полные вооруженных до зубов пиратов, и причалили в укромной бухте, которая врезалась в берег так, что само место, где пираты вылезали на песок, не было видно из форта. Каноэ вышли из бухты и вернулись к кораблям пустыми. Снова отправились к острову полными вооруженных мужчин. Испанцы хохотали и издевались, зная, что людей и оружия у пиратов немного, атака на форт с суши их не пугала. Поначалу.
Время шло, на остров переправлялись все новые и новые пираты. И еще больше пиратов. И еще. Испанцы заволновались, потом заспорили. Потом перепугались. На острове уже было как минимум вдвое больше людей с оружием, чем, как они думали, есть в распоряжении у капитана Барнса. А полные лодки все шли и шли.
И в последние часы перед закатом испанцы сделали именно то, о чем Стив сказал Баки, - они принялись перетаскивать пушки со стороны форта, которая выходила на проход в открытое море, на ту сторону форта, что была обращена к суше. Они матерились, потели и успели перенести все пушки и согнать всех солдат на другую сторону форта как раз, когда тьма упала на Маракайбо.
Стив пошел и стырил с полки за баром Нат бутылку рома. Он был практически уверен, что она заметила, но у него не осталось сил переживать по этому поводу. Его сон подходил к концу, он был в этом абсолютно уверен. Ведь на острове в джунглях под фортом не было на самом деле ни одного пирата. Ровным счетом ноль. Когда каноэ шли к острову, пираты в них сидели и стояли. Когда лодки шли назад, те же самые мужчины лежали на дне.
Так что пока Стив пил свой ром на песке пляжа в ночной темноте, флот капитана Барнса поднял якоря. На кораблях были подняты только паруса, которые были необходимы для управления, да и те были выкрашены в черный цвет. Даже до Стива донеслись крики отчаяния и ярости, когда испанцы наконец заметили, что пираты спокойно выходят в море. «Зима», когда отлив проносил ее мимо форта, еще и дала залп из своих пушек, как особо ехидное «до свидания». У них все получилось. Стив был за них рад. Очень рад.
Когда он допил бутылку, боли больше не было. Прохладный песок выглядел весьма привлекательно. Он просто приляжет на минутку. А завтра проснется от этого потрясающего, но, увы, не вечного сна и расскажет все Сэму по телефону.
***
Стив пришел в себя от ослепительного солнца, его голову поддерживали ласковые руки.
- Наташа сказала, что ты заночевал на берегу, - Баки положил влажную тряпицу на лоб Стива и позволил нескольким каплям воды из фляги упасть между его горячих потрескавшихся губ. Стив закашлялся, потом схватился за флягу и залпом вылил всю воду в свое пересохшее горло. Потом он осознал, что песок под ним движется. Потом он осознал, что это вообще не песок. Мускулистый блондин, сидевший на веслах каноэ, жизнерадостно помахал Стиву.
- Это друг Нат, он знает, как пройти через мелкие проливы между островами, чтобы каноэ не заметили из форта. Корабли ждут нас в безопасном месте, мы будем там через пару часов, - объяснил Баки, забирая у Стива пустую флягу и вкладывая ему в руки взамен другую, полную. – Тебе стоит подумать о том, чтобы поменьше пить.
- Как? – прохрипел Стив, глядя вверх на Баки с незамутненным обожанием, которое он даже не пытался маскировать. Баки небрежно пожал плечами, но посмотрел в ответ на Стива с точно таким же выражением лица:
- Сказал же, что я найду дорогу обратно к тебе.
