Где ты?
Парень с грязно-белыми волосами сидел с отрешённым выражением лица в полупустом автобусе на заднем сиденье. У него в наушниках играла классическая музыка, как он и любил, но сейчас его вниманию не удосаживается ни одна нота. Его взгляд устремлён в окно. Быстро мелькают деревья, дома, солнечные блики и тени. От родного Токио далеко. Ни одного демона или экзорциста не встретилось ему на пути за эти бесконечные пять дней пересадок, поездок и придорожных забегаловок, в которых от запахов, клубившихся в воздухе, тошнило и слезились глаза. Но альбиноса в данный момент беспокоил только один вопрос и только одна проблема. «Когда же кончиться эта проклятая нить?». Невидимая для других, она дрожала, натягивалась и передавала, подобно телефону, все те чувства, что испытывал человек на другом конце. Шу было странно жить с этой связью, трудно было привыкнуть к этой двойственности. Все сильные эмоции успели начать противоречить с чужими, ощущения чужого тела вступать в борьбу с собственными, принадлежащими Куренаю. Будто у парня раздвоилась личность, будто эти чувства его, но другие. Жара соперничала с жутким ознобом, надежда и отчаяние, ярость и нежное чувство заботы и ответственности, которые демон испытывал, зная, что и все его чувства делятся с Аоем. Именно чтобы отвлечь себя от беспокойства нити подросток и смотрел в окно, пытаясь держать себя в руках и не поддаваться панике и дать своему ангелочку хоть немного спокойствия.Холодно.
Слова мальчика, проносящиеся в голове его друга больно колят временного «человека» в виски, заставляя хвататься за голову. Перельноволосый знает, что лишь он виноват во всём и сейчас бы, если бы Шу не был так привязан к кареглазому, не был бы в таком опустощающем шоке от похищения, то он успел бы догнать того гнилого ангела и синеволосый был бы с ним, рядом. — Конечная. Просим оставшихся пассажиров выйти из автобуса. Куренай сунул руки в карманы и живо вышел из душной железной коробки на колёсах и зашагал по заснеженной обочине вдоль дороги.Больно.
Жмурясь от боли, головной и душевной, а так же от снега, летящего прямо в лицо, он шёл за зовом нити, совсем взбесившейся. Он подумал, что если его попытаются остановить прихвостни неверного, он не сможет принять форму духа или же обратить на них одно из заклятий. Стараясь не волноваться, он вспомнинал, взял ли он пистолеты, косу Вальта, катану или что-нибудь ещё из оружия. Покопавшись в памяти, он утвердил свою веру в то, что он ничего не забыл. Рядом остановился старенький трейлер, из окна выглянул добродушный старичок. — Ты куда бредёшь, парниш? — Пока что километров десять вперёд, а там посмотрим. — Сказал он, чувствуя, что Аой близко, что он скоро должен его увидеть. — Путешественник? Или из дома сбежал? Что ж, всё равно не дело, брести по такому морозу. Давай я тебя подвезу, но погуляешь и домой, ясно? — Хорошо, спасибо.Страшно.
Мужчина оказался очень разговорчивый и всё время предлагал альбиносу горячего чая, видя, как его сотресает дрожь.Прийди за мной.
— Прийду.* * *
POV Вальт. Меня оставили на два дня. Приносили воду и хлеб, перебинтовали запястья, чтобы кандалы не натёрли их ещё сильнее, и время от времени включали обогреватель, так что сумированно я мёрз только половину суток. Этот контраст не давал мне умереть от холода, но у меня ни за что не повернётся язык назвать это существованием. Нить грела, приносила свет и умиротворение, но эта аметистовая крупица спасения была как остров в Тихом океане и не могла разбавить весь тот кошмар, что происходил. Я теперь часто не мог сдержать слёз, да и не зачем. Я понимал, что беловолосого рядом нет и никто меня не увидит, не будет упрекать и точно не будет жалеть. На третий день моего заточения, Курай подошёл к окну, через которое обычно за мной следили. Он с видом продавца-консультанта что-то оживлённо рассказывал таинственному человеку в одеждах священника и указывал в мою сторону. Его лица не было видно, так как почти до носа его лицо укрывал объёмный капюшон. Всё, что я помню, это то, как на его лице сияла надменная улыбка. Они ушли, и вместе со священником ушла и надежда на скорое освобождение. Всё время хотелось спать, но если бы я заснул тут, то точно бы получил бы воспаление лёгких. Оставалось только мечтать о том, что Шу скоро придет за мной, заберёт и мы пойдём к нему домой, и будем играть в снежки и настольные игры, а ещё мы… В конце пятого дня, когда я только-только пришёл в сознание после очередного обморока, меня прервали. Замок щёлкнул и в дверях появился Курай. Он выглядел не так наигранно-ласково, как в прошлый раз, на этот раз он не скрывал личной неприязни. Он подошёл ко мне, оставляя дорожку из перьев и, положив крылья на холодный пол, чтобы меньше болели и не мешали, начал пытаться вести диалог, вкладывая в каждое слово как можно больше иронии и издёвки, чтоб сильнее задело. — Присоединяйся к нам, пока не поздно. Хозяин обычно ласков со своими игрушками. — мужчина горько усмехнулся, — Ты даже не представляешь, насколько. Тем более, у тебя амнезия, ломать тебя будет интереснее… Да и внешность вроде в его вкусе… Я сморщился от отвращения, чувствуя, как к горлу поступил противный комок, мешающий вдохнуть полной грудью. — Ты мне угрожаешь? — И не думал. Просто довольно логично, что если тебе нравиться Куренай и хозяин тебя должен прельстить. Он… — Не желаю слышать подобную чушь! Шу мне просто друг, у нас нет ничего друг к другу. Итами искренне рассмешила эта фраза и он пол минуты хохотал так, что его смех гулким эхом отражался от стен, хотя потом вернул в выражение лица свою грубую насмешку. — Либо ты тупой, либо ты наивный, как ребёнок. Хотя одно другого не исключает. Он не просто гей, он хочет тебя. Хочет то, что принадлежит моему хозяину. А хочешь знать, как ты сюда попал? Этот белобрысый придурок хотел оставить тебя себе, хотя, когда мы заплатили ему за то, чтобы он подготовил тебя к роли куклы в постели господина, ещё до вашего «знакомства», он пообещал, что сделает в лучшем виде! Нам пришлось доплатить одним мальчиком миловидной внешности, чтоб он провёл тебя туда, откуда я смогу тебя легко забрать. Он продал тебя, как Иуда Христа, да ещё и обменял тебя на первого встречного, лишь бы ноги раздвигал пошире! Тебе не за чем жить, у тебя нет семьи, твоя работа ненавистна тебе, ты не помнишь детства, все друзья твои — демоны, враги людей и ни разу за время вашего бегства ни разу не поинтересовались тобой! Почему бы тебе не подарить свою жизнь тому, кому она принесёт радость и удовлетворение во всех смыслах этого слова? — ЭТО ВСЁ — ЛОЖЬ! ОТ ПЕРВОГО ДО ПОСЛЕДНЕГО СЛОВА! ШУ НЕ МОГ СО МНОЙ ТАК ПОСТУПИТЬ! УХОДИ! ВОН!!! Курай самодовольно ухмыльнулся, поднялся и вышел из моей камеры с видом палача, только что совершившего казнь. А я лишь пытался сдержать подступающую истерику. Подобного не может быть! Я же чувствовал его искренность! Или же… У меня просто синдром восьмиклассника и всё это я себе надумал? Как же… Больно. Конец POV Вальт.* * *
Альбинос шёл по белому снегу к Аою. Ещё немного, максимум — два часа и они смогут увидеться. Его переполняла радость, он сможет убить голыми руками хоть сотню демонов, только бы поскорее встретится со своим солнышком, со своим колокольчиком, который освещал и украшал его дни, что казалось не возможным, ведь они были орашённы кровью его любимых людей. Этот мальчик вернул в его жизнь давно забытые тепло и счастье. И Куренай никогда и не за что ни отдаст его. Вдруг нить перестала рваться. Он застыла и потемнела до цвета ириса. Демона как будто начало бить током, будто сбило лавиной. Из глаз брызнули слёзы, собственный разум оставил его. Есть только Вальт, наручники, холод и то, что выбивает воздух из лёгких гораздо сильнее, чем удар в солнечное сплетение. То чьи-то страшные слова, дающие лазейку сомнениям, которая позволяет прополсти к горлу, к артериям и то, что заживо сдирает кожу с напряжённых до предела мышц. Вот он уже лежит в снегу, и бессознательно кричит то, что в данный момент занимает мысли человека — УХОДИ! ЭТО ЛОЖЬ! НАГЛАЯ ЛОЖЬ! УБИРАЙСЯ! Истерика, сдерживая одним подростком передалась другому.* * *
Зимой день очень короткий. А этот день длился слишком долго. Через неопределённое количество времени, солннечную позолоту разкалил до красна закат. Но угрюмые тучи не желали давать всему живому тепло небесного костра. В плату за это они сами сгорали и цвели камелией на горизонте. Когда прошёл этот выжженый след от безумия Аоя, в голове Шу бушевала пустота. Но внутренний голос настойчиво твердил на затворках сознания: «С Вальтом что-то произошло, его надо срочно спасти!». Демон поднялся на ноги. После перенесённого ужаса, его тело ослабло, регенирация, что должна была привести его мышцы в порядок практически не действовала. Со лба сполз бинт. Он служил для того, чтобы из ссадины у виска, которую шокированный Куренай даже не сразу заметил после нападения, не текла кровь и не мешала подростку в пути. Дитя тьмы мгновенно бы оправилось от удара обычным оружием, видно, его чем-то освящённым огрели, рана не успела затянуться. Сейчас же, ему не нужна эта повязка, так как ранка уже покрылась корочкой, предвещавшей заживление, ведь даже без магии клетки медленно, но восстанавливали бледную кожу. Парень вскочил на ноги, отряхнулся от снега и почти бегом рванул за зовом нити, что приобрела свой обычный пурпурный цвет и вела куда-то к темнеющему в далеке поселению. Всеобщее опустошение души его эмоционального друга не предвещало ничего хорошего.* * *
POV Вальт. Я не желал верить в то, что сказал этот… Даже желание вспоминать его имя пропало. Он умудрился за пять минут поставить под сомнение всё то, во что я так долго принимал за правду. Разрушил то основание, те мечты, которые служили фундаментом для надежды. Надежды выбраться отсюда и жить дальше, забыв обо всём и, возможно, даже простив альбиносу то, что из-за него у меня были проблемы. Ну и зачем теперь всё это? Демон остаётся демоном как бы он ни притворялся «хорошим». Неужели, всё прозвучавшее в этой тюрьме полтора часа назад — правда? Я не хотел верить ни падшему ангелу, ни себе. Но всплывающие воспоминания шли против моей воли. А сколько раз Куренай утаивал от меня правду? И то, что как раз перед моим похищением он пообещал рассказать всё просто ли совпадение? Что если дело в том, что он изначально знал, что со мной будут делать и был готов к этому? В носу кольнуло, в знак того что я снова вот-вот разревусь. Но за это короткое время я успел устать от пережитых эмоций. Мой организм был измотан и обезвожен. В голове всплыл Шу и все его обещания. Хоть он много чего давал, никогда не принимал ничего в замен. Чёрт бы его побрал… Не могу ему верить, как бы не заставлял себя. А есть хоть, во что мне верить? Этот альбинос сам оставил меня в прошлом и это его выбор. Только вот меня некому спасти. Я посмотрел на запястье, понимая, что сейчас я сам разочаруюсь в друге. Я ведь не знаю точно правду. Вот выберусь отсюда и допрошу самого Куреная обо всём. А если я сейчас возненавижу его за то, что мне сказал Курай, разве я имею право называться именно другом демона? Точно нет. Поэтому я попытался найти опору в нити. Я не знаю, что это и как она работает, но могу сказать точно – чьё это. И раз на моём запястье висит вещь, созданная из магии Шу, значит, он не мог меня оставить. Мои рассуждения казались логичными и их утверждала тоненькая струйка света, вытекающая из под бинтов, что плавно покачивалась и рассеивала свой пурпурный свет. Я сам попробую выбраться. Но перед этим надо отдохнуть и отогреться. Не ледяными пальцами же разрывать оковы? Конец POV Вальт.* * *
Шу спешно шёл на свет поселения, как мотылёк на тепло огня. С каждым шагом его тело всё больше сковывал холод, будто не пуская дальше, но подросток только сильнее стискивал зубы и двигался вперёд, чувствуя, как с каждым шагом его связь с Аоем становится всё крепче. Неожиданно для себя, альбинос почувствовал, как по его телу электрическими разрядами разбегаеться притуплённое ощущение страха. И это было его, внутреннее безумие. Он замер и всмотрелся в темноту, ища то, что могло встревожить его подсознание. Из далека что-то, сначала едва заметно, а затем и вовсе не скрываясь, стало приближаться. Один из падших ангелов. Куренай за доли секунды понял, что ему не о что разбить колбу с оружием, ведь везде только мягкий и пушистый снег, и, рыкнув от боли, сдавил стеклянный сосуд в руке. По прозрачному материалу разбежалась частая сеть трещин. Колбочка лопнула. Кровь из неё смешалась с кровью, вытекающей из изрезанной ладони парня, мгновенно приобретая очертания святого оружия. Это была коса кареглазого. Особого выбора у Шу, как такового, и не было. Он просто достал первое, что попалось под руку. Приняв это как подарок судьбы и добрый знак, он воспрял духом. Глаза Куреная приобрели безумный блеск азарта, зубы сверкнули в широкой улыбке. — Падший! Значит я на верном пути!Я скоро спасу тебя, мой ангел.
Наискось взмахнув тяжёлым оружием, парень на лету рассёк тело гнилого на пополам. Противный скрежет кости позвоночника о святое серебро резанул по чуткому слуху временного человека. Он зажмурился, но понял, что зря. Предчувствие близких смертей погнало по его коже целое стадо мурашек. Он краем глаза осмотрелся и обомлел: на него неслись несколько десятков таких же, рыча и прожигая ненавистью в глазах свою добычу, своего врага. Альбинос скривился и побежал вперёд, пытаясь оторваться хотя бы от нескольких преследователей. Но, разумеется, у него не получалось и то и дело приходилось отбиваться от них, кого-то раня, кого-то разрезая, а кого-то просто оглушая. Кровь беспрерывно брызкала, капала, текла ручьями у его ног и даже снег растаял почти до самой земли. Визг раненых, рычание и тяжёлое дыхание слились в единый гул, создавший ощущение, что этот хаос никогда не закончится. Белые пряди экзорциста с правой стороны, с той, где было его оружие, окрасились в бордовый цвет. А нить тянула всё сильнее и парень с алыми глазами уже еле-еле мог удержать равновесие. Тело демона без магии было схоже по силе с человеческим. И как любой обычный подросток, он уже был измотан. Сзади напрыгнуло существо и вцепилось в спину мертвой хваткой. Куренай зашипел от боли и попытался его сбросить, но разница в силе была слишком велика. Под тяжестью противника он рухнул навзничь, всё ещё защищаясь от атак. Перед алыми глазами всё поплыло, закрылся мир бордовой пеленой. Павшие будто мстили за убитых сородичей, распарывая тонкую кожу Шу, умывая его тело его же кровью. Казалось, ещё пара мгновений, и парень отключится, чтобы через несколько секунд его разорвали на части и разнесли его кости по всему этому городку…Знаешь, а он говорит, что ты меня предал.
Рассудок вернулся к Куренаю вместе с бархотным, нежным, но усталым и обречённым голосом Вальта. Сначала, больной разум принял эти слова как извне, будто бы Аой совсем рядом, вот-вот подаст ему руку. Но через мгновение подросток понял, что это всего лишь мысли кареглазого. Он настолько близко, что то, о чём он думает, доходит до альбиноса без помех! И кто это смеет говорить, что он, Кровавый демон, предал того, кто является его смыслом жизни?! Кто бы это ни был, падший ангел, или же сам Неверный, Шу голыми руками, даже без своих сил, вырвет любому, кто причинит боль его другу, сердце и скормит своим ручным демонам. И совершенно не имеет значения, что без магии они не примут в нём хозяина. Сама тьма Ада заиграла в жилах существа, светлого телом. Дьявол дал ему сил встать и идти вперед, сметая всё на своём пути. Он поднялся на ноги, шатнулся, и вместе с полностью взбесился. Те крупицы магических сил, что он копил всю неделю, преумножились Сатаной и отразились в Шу. Зрачки превратились в кошачьи щёлочки и клыки стали острее, чем бритва. Он заберёт у них Вальта.Стекло жалобно хрустнуло, когда беловолосый дьявол воткнул в труп убитого преследлвателя сосуд с катаной, и вырвал из холодного тела уже сформировавшееся и окровавленное оружие. Он заберёт у них Вальта, чего бы это не стоило.* * *
Оставляя за собой след из поверженных врагов, Куренай нёсся к посёлку, к которому вела его сама Судьба. Безумие отступало с каждым литром крови, пролитым в снег, словно парень откупался от Люцифера. Наконец, павшие ангелы отстали от альбиноса, а особо упорные были мертвы. Он вбежал в поселение. Скинув за ближайшим углом своё залитое кровью пальто, чтоб его не схватил первый попавшийся полицейский за убийство, разбил колбочку с запасной одеждой и спешно переоделся. Бросив всё, он осмотрелся. Когда взгляд Куреная проследил направление его ориентира взглядом, светловолосый был готов прямо на месте разрыдаться от счастья. Он был в двухстах метрах от той двери, за которой изчезала дрожащая нить. Трёхэтажная бетонная коробка с наружи была похожа просто на полуразрушенный дом, в котором могут обитать только приведения и низкоуровневые демоны. Но у Шу не было ни единого сомнения, что это только внешняя обманка, для того чтобы любопытные туда не входили. На самом деле, и интерьер, и электроника там были по последнему слову техники. Ведь именно так любит жить Неверный и он не войдёт туда, где есть хоть намёк на грязь. Да, определенно, два года общения с этой тварью сейчас давали преимущества знаний. Понимая, что за той железной дверью павших ангелов, как ос в улье, парень разбил об асфальт последнюю склянку с кровью. Там были пистолеты, единственное, что могло дать шанс выжить не только ему, но и кареглазому в первой битве за свободную жизнь. Оставшейся магией Куренай воспользовался, чтобы заключить в кровь оружие Вальта. Катана не представляла никакой ценности, кроме как цены тонкого слоя серебра, так что альбинос не видел смысла выжимать из себя последние силы, столь необходимые для вызволения Аоя, и просто забросил её на крышу, чтобы она точно никому не навредила.Я не хочу верить ему.
Почти каждая мысль, медленно текущая в синеволосой голове отражалась в мыслях демона, а на его кончиках пальцев чувствовался приятный холодок кожи экзорциста. Радость звенит в ушах парня и не даёт сосредоточиться на плане проникновения в здание, где заточён Вальт. В конце концов Шу срывается и крикнув — Да пошло оно всё к чёрту! Бежит прямиком к трёхэтажке и простреливает замочную скважину на потёртой двери. Врыватся в помещение и его сразу ослепляет электрический свет. Он пару секунд бежит туда, куда тянулся пурпурный указатель, но потом парня с алыми глазами оглушил рёв тварей, отражающися от белых стен бесконечное множество раз. Это его подстегнуло, но без стрельбы не обошлось. Раны по всему телу, которые остались после их предшественников, хоть и немного подзатянулись, но всё равно безумно болели и даже кровоточили. За спиной скребли когтями пол страшные существа, желавшие только смерти их врага. Шу обернулся, в поисках возможности уйти от них. Его взгляд наткнулся на арку, отделяющую коридор от лесничного проёма. Он в тот же момент обстрелял места соединения бетонной конструкции и она с грохотом обрушилась на головы падшим. Куренай воспользовался драгоценными минутами свободы от падших, чтобы проследовать к Аою. Поворот за поворотом, он приближался к самой желанной и ценной цели.Знаешь, спасибо тебе огромное за всё, что ты для меня сделал.
Счастье скорой встречи с синеволосый вперемешку с азартом погони уступили месту тревоге. Почему он решил поблагодарить альбиноса за всё, как перед расстованьем навсегда? И почему он до сих пор не знает, кому верить? Неужели, мысли демона подвергаются сомнению? Или же вообще не доходят до экзорциста? Подросток увидел, что его ниточка вела за особо неприметную белую дверь. Он дёрнул ручку, но, разумеется, ничего этим не добился. Пришлось снова очищать себе дорогу при помощи оружия. Когда с замком было покончено, он буквально полетел вниз по лестнице, освещаемой лишь слабым сиреневым светом. Повернув, наконец, к свету, парень с пепельными волосами пробежал не более пяти метров. Перед ним, как из-под земли, вырос падший ангел. Он был не таким, как остальные. С чёрных крыльев медленно падали перья. Он был похож на самого обыкновенного ангела, но вот Ад уже начал его погдащать, что скверно отразилось на его теле. Мужчина явно просто сходил с ума от болей, хотя и скрывал это, не говоря уже о почерневшей коже лица и шеи, хотя, скорее всего, и всё его туловище гнило от страшного греха, подобного яду. Он расправил свои многострадальные крылья, преграждая путь освободителю. — Наивный демон. Думал, ты так спокойно ворвёшься ко мне, и так просто заберёшь его? — Ну, а почему бы и нет? Ты взял без спроса моего друга, а сейчас я его забираю. Куренай был измотан, а падший перед ним хоть и страдал, но был явно гораздо сильнее. В пользу этого служило атлетическое телосложение и возраст этого странного незнакомца. В прочем, знакомиться с ним у альбиноса не было особого желания. Спасти кареглазого можно только умом. Парень взглянул в хризолитовые глаза в поисках ответа на вопрос: «А что же его может напугать чуть ли не до потери пульса?». И ему хватило всего секунды, чтобы понять, что ему также важно, как и жизнь. Он направил дуло пистолета на одно из крыльев. — Если не пропустить меня к нему, я прострелю тебе кость крыла! Это мало того, что чертовски больно, так это ещё на ближайшие триста лет лишит тебя возможности летать! Ведь гнилое тело не сможет восстановить такое повреждение. А ты любишь летать. Мужчина побледнел так, что почти слился со стеной. Такой выбор сделать не легко. Либо ты лишаешься жизни, за то, что не смог выполнить приказ господина, либо ты лишаешься на века того, что любишь больше жизни. А ведь он старался оттягивать момент расставания с крыльями как только мог – мазал их разнообразными заживляющими и обезболивающими мазями, колол антибиотики, чтоб они меньше разлогались, периодически забинтовывал, для их отдыха, берёг, и даже сам Хозяин помогал своей магией. А теперь над расстаться с ними? У него всё было написано на лице, и Шу стало жаль его. У самого альбиноса не было такой страсти к полётам и к высоте. Был бы этот павший демоном, может быть, даже общались бы. — Надеюсь, что ваши врачи смогут вылечить твою ногу. Зато ты сможешь летать. С этими словами парень отвернулся и выстрелил ему в икру, чтоб негласно оправдать падшего, за то, что тот не смог остановить дьявола.Я не знаю, смогу ли я тебя увидеть, и сказать это. Но...
Шу зажмурился от боли. Мужчина со стальными волосами лежал на полу, из его ноги вытекала алая кровь с беловатой жилкой гноя. У него ещё он не стал частью его организма. Он вцепился в ногу демона мёртвой хваткой, глубоко засодив свои длинные ногти под его кожу. — Не пущу. Убивай, забери крылья, но ты не пройдешь туда! В его глазах застыла отчаянная отвага. Кажется, парень ошибся с крыльями. У павшего есть то, ради чего он совершил грех. И это что-то, или же кто-то, находится сейчас у Вальта. А если этот некто ему навредит?Я не хочу тебя терять!
Его предположения подтверждали мысли кареглазого. А то, что при этом парень испытывал страх смерти, совсем взволновало альбиноса. Парень попытался вырвать свою ногу, но мужчина яростно вонзал ногти дальше, по самые фаланги пальцев. Шу уже наплевал на боль, его трясло от осознания, что его Аоя может не стать и что сам мальчик об этом знает. Он направил пистолет на запястье павшего и стал истерично кричать — Отпусти! Мне придётся отстрелить тебе руку! Немедленно! Но мужчина не реагировал и сильнее сжимал руки.Я так устал бороться за свою жизнь, что она уже обесценилась. Всё тело... Его ломит и мне бесконечно холодно.
Только не это. Куренай не любил смерть. Её холодные узловалые пальцы всегда безжалостно сжимали его горло, независимо от того, убивал ли это он, его враг, или же просто случайность. Он боялся смерть. И сейчас было безмерно тяжело направить на разумное существо оружие и положить дрожащий палец на курок. Практически не возможно.И наверное стоит сказать...
Парень направил дуло пистолета в голову истекающему кровью противнику. Ещё секунда и… — СТОЙ! Подросток обернулся на истошный крик, который громом прокатился по лабиринту с белоснежными стенами. Позади него стояла девушка-демон с витыми чёрными рогами. В её дрожащих руках был пистолет и она держала альбиноса на прицеле. — Отпусти нас, а то я прострелю сначала тебя, а затем и твоего наказанного! Выбор был очевиден, но если учесть, что они не в курсе того, что Куренай лишён магических сил, парень решил, что лучше сделать вид, что этим предложением его трудно заинтересовать. Тут павший поднял свои затуманенные от боли глаза на девушку и скривился. Произошло то, чего он так боялся. — Любимая, беги, это демон, схожий по силе с Хозяином. Ты должна спастись! Шу криво усмехнулся. — Так вот он какой, твой грех.Прощай?
Он ненавидит смерть. И не собирается её полюбить или свыкнуться с ней. И тем более, уподобляться тому, кто убил его семью. Он отвернулся от них и холодно кинул — Уходите, вы мне не нужны. Тем более, не могу я оставить вашего будущего ребёнка без отца. Девушка недоверчиво взглянула на подростка. Её живот было ещё практически не видно, но он заметил. Ещё нацеливаясь на альбиноса, чисто символически, держа одной рукой и не глядя на него, она кинулась к раненому мужчине. — Итами, ты в порядке? Падший направил прояснившиеся хризолита в своих глаз в кровавые, принадлежащие парню. Он упорно искал в них неискренность, ложь, фальш, но тщетно. Там была только доля умиления, вперемешку с, наверное, завистью. В голову юному демону ударили пулей последние мысли синеволосого. Он сорвался с места и вновь побежал за нитью, что длилось не более двух секунд, так как дверь в место, где держали Аоя находилась в двадцати метрах от места последней маленькой битвы. Куренай ворвался в бетонную тюрьму и чуть не осел на пол от почти физической боли, вызванной сожалением. Как же он мог допустить, что его Вальт был тут, и был тут так долго? Экзорцист лежал у стены, на чём-то явно далеко не новом, грязном и засаленном, похожем на матрас. Его запястья безвольно висели в железных объятьях каналов, а его кожа стала бледной, фарфоровой. Волосы цвета сапфира потеряли свой блеск и спутанные, были разбросаны вокруг его почти белого лица. А на лбу была испарина, скорее всего, он успел тут сильно простыть. — Вальт... Мой Вальт! От счастья он кинулся на колени прямо на пол, обнимая, и прижимая его тело как можно ближе к себе, чтобы точно знать, что это не иллюзия. Он был без сознания, это тревожило его друга, но он был безгранично рад его видеть. Пурпурная нить взвилась вокруг них спиралью и коконом укрыла от всех напастей. А после дымкой проникла в их вены, растворяясь без остатка. Синеволосый открыл свои карие глаза и застыл, не зная, может ли он доверять им. — М-м-м-м... Шу, это ты? Кровавый демон неожиданно вскочил на ноги и выхватил пистолет. Человек чуть не потерял сознание от страха, чего-чего, а того, что его убьёт именно Куренай он никак не мог ожидать. Даже испугаться толком не успел.От холодных стен отразились два выстрела.
Руки Аоя впервые за долгое время опустились на пол. Он ошаледыми глазами смотрел на счастливого друга — Да ты... Ты, блин... ТЫ МЕНЯ ДО СМЕРТИ НАПУГАЛ! Я ДУМАЛ, ТЫ МЕНЯ УБИТЬ СОБИРАЕШЬСЯ! ТЫ РЕАЛЬНО СУМАШЕДШИЙ, ИЛИ ТОЛЬКО ПРИТВОРЯЕШЬСЯ?! — Боже мой, как я рад тебя видеть! Я чуть не умер без твоих маленьких капризов. Демон лучезарно улыбнулся и снова сжал в объятьях синеволосого. Тот хоть и неохотно, но тоже приобнял его. Он тоже безумно скучал. Тем более, его запястья наконец были свободны. Альбинос бережно поднял парня на руки и понёс его на выход, всучив ему один из пистолетов, чтобы он отстреливал всех, кого увидит. Итами и его девушка уже были далеко, и о том, что они вообще были, напоминала лишь лужа крови, темнеющая на полу. — Ну что, экзорцист, держи своё орудие труда! Весело крикнул демон уже на улице, бросая кареглазому сосуд с кровью, в котором была заключена его коса. Выбраться из здания было легче лёгкого. Они просто выбрались из подвала и выпрыгнул из первого попавшегося на первом этаже окна. Погоня за ними всё же была, и они, уже вместе, рука об руку, убегали от опасных существ. Через час они выбежали на дорогу. Шу остановил первую проезжающую машину, и попросил их подвести до автобусной остановки.* * *
Парни ехали по направлению к Токио. Они были в пути уже без малого два дня, но особо и не разговаривали. Только Шу практически беспрерывно тискал человека. Магические силы в полной мере вернулись, но он практически не пользовался ими, не желая привлекать внимание. Наконец, Аою надоела эта неопределенность. Он решил завести разговор о том, что ждёт их в будущем. — И... Куда же мы пойдем? Что с нами будет? И куда мы едем сейчас? — Я тебе обещал, что как только мы вернемся и домой, я тебе всё расскажу. Тебе же не говорили, почему именно тебя похитили? Мы сейчас едем именно туда. Я знаю, наш путь был дольше, чем планировался, но это помогло нам осознать себя.
Я понял, что действительно не могу без тебя жить.