Смерти хочешь?

Смотря фильмы о вампирах, Айрин всегда думала, что тема с желанием сожрать близких слишком надумана. И она уж точно не считала, что с ней может произойти нечто подобное. И всё же это случилось. Она собиралась выпить кровь Ёнджэ! Девушка точно не понимает, как вообще это произошло. Просто в один момент они с Ёнджэ говорят, а в другой она уже двигается на него, а он отступает. В её мозгу будто что-то щёлкнуло, и ею завладели инстинкты. Незнакомый голос ей нашёптывал сделать это, ведь её другу это даже понравится. А потом появился Джинён. Он прижал её к себе и шептал что-то, она плохо помнит, что именно. Его голос — это первое, что она услышала, придя в себя. Он спас её, спас её лучшего друга. И сейчас она была ему очень благодарна. Теперь же они идут по тёмной улице к какому-то клубу, где, как утверждает Джинён, они смогут найти перекус. Может, «клуб» — это название места, где раздают кровь для вампиров или нечто похожее. Или это приют для животных, где они возьмут аппетитную белочку. — Джинён, можно вопрос? — подаёт Айрин голос впервые за весь путь. — Ты ведь всё равно его задашь. — Почему вчера в зале все вампиры словно ненавидели меня? — Ну, кроме Гёма и Ауди… — мысленно добавляет она, но, конечно же, не уточняя для него. Джинён тяжело вздыхает. Он останавливается, смотрит на девушку. Они впервые встречаются глазами с того случая в библиотеке. Только теперь ей не кажется, что он хочет её поцеловать или что-то в этом роде. Нет, он просто выглядит уставшим. Ещё бы! Ему пришлось разбираться с обезумевшей новообращённой! — Они не ненавидят тебя, — заверяет её он. — Их просто раздражает твой страх. Ни один вампир не любит, когда его боятся, Айрин. — Она смотрит на него, как бы спрашивая: «почему?». Парню ничего не остаётся, как стоять и разъяснять. — Вспомни сегодня. Понравилось ли тебе, какой ужас стоял в глазах твоего друга? Понравилось ли ощущать его страх каждой клеточкой тела? Айрин качает головой. Конечно, ей это не понравилось. Правда, в тот момент ей на это было совершенно наплевать, тогда важным было лишь одно — кровь, бегающая по венам. Но теперь, вспоминая случившееся, ей определённо неприятно. Да и кому понравится, когда кто-то стоит перед тобой и умирает от страха, тем более, если ты знаешь, что именно ты его и пугаешь? — Есть и такие вампиры, — отвечает Пак. Ой, а она и не заметила, как произнесла свои мысли вслух. — Есть один клан, расположенный за городом. Называют себя «2PM»; не знаю, почему они выбрали именно дневное время. Вот они кайфуют от страха. Пошли… Он кивает в сторону, и они продолжают путь. Есть вампиры, получающие удовольствие от страха, и у их клана есть название. Что не так с этим миром? Упоминание об этом названии напоминает девушке, что она хотела спросить про Ауди, и про Луну с Сапфир. Её почему-то кажется очень странным, что все они носят прозвища. Может, в команде Джинёна правило такое? — Почему у всех в команде прозвища вместо настоящих имён? — спрашивает она, медленно шагая за вампиром. И она всё ещё не понимает, куда они идут. — Потому что они отреклись от своих имён, — пожимает плечами Джинён, будто это вполне нормальное дело. — Они все хотели сбежать от прошлого настолько, что даже имён свои слышать не желали. Поэтому выбрали новые. Мы пришли, кстати. Айрин смотрит на небольшое здание. Открыта лишь одна дверь, та, что ведёт в подвал. Рядом с ней стоит огромный мужик ростом, наверное, метра два, да ещё и с громадными такими ручищами. Стены украшены разноцветными неоновыми вывесками, сообщающими, что это — клуб «Сохо». Девушка слышала о нём. Ну, а как иначе, это единственный клуб в их городке. О нём слышали все. Но зачем они пришли сюда? — Мы же собирались… — начинает она, но замолкает, когда понимает, что всё это значит. Какая же она дура, что сразу не сообразила! Югём же говорил, что команда Джинёна питается человеческой кровью. Как можно об этом забыть? — Мы идём ловить не кроликов, да? — Нет, — усмехнувшись, произносит он и направляется к входу. Айрин спешит за ним, замечая: — Я не могу пить кровь людей. Я не хочу никому вредить. — Ты и не навредишь. Джинён смотрит на неё. В темноте глаза нормального человека казались бы ещё темнее, чем они есть, но его почему-то стали лишь ярче. Теперь отчётливо виден коричневый ободок вокруг зрачка, и не подумаешь, что чаще всего эти глаза выглядят просто чёрными. — Уверен? А, по-моему, кусая человека и забирая его кровь, ты определённо ему вредишь. — Да, — соглашается парень, произнося всё своим тихим спокойным голосом, — но иначе ты навредишь ещё большим людям. — Айрин хмурится и открывает рот, чтобы возразить. — И даже не заикайся о крови животных. От неё будет ещё хуже. Лучше бы вообще тогда крови не пить. Она лишь дразнит, и вампиры срываются. Вот тогда они уж точно вредят людям. Моя команда не обманывает себя, мы не притворяемся людьми. Мы принимаем себя такими, какие мы есть — то есть вампирами. Мы не считаем себя чудовищами просто из-за того, что порой нам нужна кровь, пусть и человеческая. И теперь ты, кстати, одна из нас. Ясно? Есть какие-то замечания? — Я всё равно этого не умею, — шепчет девушка, наклоняя голову и пряча глаза от него. Она должна была признать, он прав. Теперь она одна из них, и у неё нет выбора. Пак качает головой и подходит к вышибале. Тот, даже не проверяя его документов, пропускает в клуб. Айрин же стоит перед этим большим мужчиной и не знает, что ей делать. Знает ли он, что они собираются там вытворять? Она так и стояла бы перед вышибалой, если бы вампир не подошёл к ней, взял за руку и, тяжело вздохнув, потащил её в помещение. Наверное, я всё-таки поспешила с выводами, — думает она, смотря на его недовольное лицо. — Когда-нибудь я его достану, и он точно разорвёт меня на кусочки! Странно, но от этой мысли она нисколько не испугалась, как было ещё вчера. Её совершенно не пугает мысль, что она может разозлить Джинёна. Возможно, она уже ему доверяет. Или она просто знает, что он ничего ей не сделает. Хотел бы, давно уже бросил бы на милость охотников, если они вообще существуют. Клуб, кстати, оказывается не таким интересным местом, как она думала в школьные годы. Это тёмное жаркое помещение, освещаемое редкими разноцветными огоньками. Здесь шумно и тесно. Музыка до того громкая, что кажется, может разорвать барабанные перепонки. И люди. Здесь они повсюду: пьют, танцуют, общаются, целуются в углу. Их сердца бьются, да так быстро, кровь гуляет по венам. — В подобных местах легче всего найти перекус, — вытягивает её из раздумий Джинён, останавливаясь у барной стойки. — После укуса человек какое-то время будет в лёгком трансе. Он не вспомнит, что произошло, и решит, что последний бокал был явно лишним. Ты просто находишь человека, заставляешь его увлечься тобой и кусаешь его. Всё просто. Айрин вздыхает. Что значит «заставляешь увлечься тобой»? Явно же не отвлекаешь увлекательной беседой. Да и гипнотизировать вампиры, оказывается, не умеют… Так, что он имеет в виду? — Хорошо, — говорит вампир, заметив её замешательство. Очевидно же, что она ничего не понимает. — Я покажу тебе, так что смотри в оба. Джинён натягивает на лицо обворожительную улыбку, проводит рукой по тёмным волосам и направляется к черноволосой девушке у бара, которая уже давно пожирает его глазами. Он подходит к ней, ловко касается её спины и шепчет что-то ей на ухо, осторожно заправляя за ухо прядь коротких волос. При этом девушка широко улыбается и, смотря на него с искоркой в глазах, быстро кивает. Он берёт её за руку и тянет за собой. Айрин смотрит, как он и просил, но это не означает, что она понимает его действий. Неужели «увлечь» — это склеить случайную девчонку? И вообще, что он ей сказал? Как можно научиться, если ничего не расслышал? Парень тем временем привёл девушку в тёмный неприметный угол, прижал её к стене и впился в её губы поцелуем. Вампирша не следует за ними, оставаясь в стороне. Слишком уж она шокирована. Он поцеловал её. И это в его представлении «увлечь»? Сказал бы прямо, соблазнить. Он отрывается от губ брюнетки, целует её в шею. Айрин уже думает отвернуться, слишком уж интимной выходит сцена. Может, Джинён вообще забыл, что она наблюдает… Но спустя секунду она чувствует запах крови. Если бы не он, можно было бы считать, что это парочка, охваченная страстью. И всё же она его чувствует. И всё встаёт на места. Айрин, не отрываясь, смотрит на них. Мне тоже придётся это сделать? Найти какого-нибудь парня, отвлечь поцелуями и вгрызться в шею? Она закусывает губу, обдумывая следующий шаг и одновременно боясь его. Нет, она не боится того, что ей придётся выпить крови или обмануть какого-нибудь наивного паренька. Её больше пугает процесс самого соблазнения. Ведь тогда ей придётся проделать тоже, что и Джинён — то есть, поцеловать незнакомца. Она точно не хочет дарить первый поцелуй парню, даже имени которого не знает. — Теперь ясно? — шепчет на ухо знакомый голос, слегка пугая. Она резко оборачивается и смотрит на Джинёна. В нём не многое изменилось, почти ничего. Только на щеках виднелся еле заметный румянец, ну и хмурым он больше не был. Красивая улыбка светилась на лице. Айрин оглядывается на угол, в котором он ещё недавно зажимал девушку, но её там не оказывается. Тогда она поворачивается обратно к вампиру. Он с усмешкой наблюдает за ней, будто зная, что она там хотела увидеть. — Джису решила немного подышать свежим воздухом, — замечает Пак, продолжая рассматривать её. — Теперь твой черёд. Ты всё видела. Девушка хмурится. В его глазах пляшут бесенята. Похоже, его очень веселит вся эта ситуация. И чего он такой игривый? — задаётся вопросом. — Кровь настолько улучшает настроение? — Ты чего такая перепуганная? — усмехается. — Это легче, чем кажется… Легче… Конечно… Возможно для такого обворожительного красавчика это и легко. А что делать такому нецелованному карлику, как она? — Но это же мой первый раз, — стонет она, смотря на него испуганными глазами. — Как я могу это сделать? Что сказать? Или лучше вообще молчать? Она смотрит на потолок и тихонечко стонет. Джинён разглядывает её пару секунд, но потом всё же произносит: — Расслабься. Дыши. У всех бывает первый раз, и он должен произойти. Потом станет легче. — Как может стать легче, если подарить первый поцелуй незнакомцу? — хочется спросить ей. Пусть этого она и не делает, но с сомнением всё же смотрит на парня. Он вздыхает и усмехается. — Ладно, жди здесь. Я всё сделаю. Он разворачивается и исчезает в толпе. Что значит, он всё сделает? Что он сделает? Притащит ей человека без сознания и скажет: «Пей, пока не очнулся»? Проходит минут десять, а Айрин продолжает выискивать Джинёна в зале. Куда он пропал? Что задумал? Разные сценарии крутятся в её голове. Может, он вообще просто ушёл, оставив её здесь, саму разбираться со своими проблемами… — Скучаешь? — спрашивает довольно симпатичный парень, подходя к ней. Айрин удивлённо смотрит на него. До этого к ней никто не подходил, с чего он вдруг решился? — Уже нет, — улыбается она, наконец, вспомнив, как нужно флиртовать.

***

— Что-то случилось? — спрашивает Джинён, отвечая на телефонный звонок от Ауди. Он вышел на улицу, чтобы в тишине дождаться Айрин, пока она сделает так, как он её и научил. Правда, как всегда, всю работу пришлось выполнить ему. Ничего удивительного. Он только надеется, что она выполнит всё правильно, и Сонён, вампир из их клана, которого он встретил в клубе, во время её остановит… — Господин Пак вернулся, — просто произносит Ауди на том конце. Всё хорошее настроение от недавно выпитой крови тут же куда-то испарилось. Пак Старший вернулся. Конечно, Джинён знал, что отец возвращается, но не думал, что это произойдёт так скоро. А стоило бы догадаться, раз уж и Джина была уже в курсе его приезда. — Постарайтесь не пересекаться с ним до моего возвращения, — просит он, делая глубокий вздох. — Легко, — произносит друг. — Не волнуйся. Я присмотрю за остальными. После этих слов Ауди отключается. Вампир убирает телефон обратно в карман и прислоняется к стене клуба. Он думал, у него есть время со всем разобраться до возвращения охотников в город. Как же он ошибся… Наконец, Айрин появляется на улице. Только вот она выходит из клуба совсем не в приподнятом настроении, как бывает чаще всего после кормления. Она очень грустная, и, кажется, ещё немного и её стошнит, или она заплачет. Что с ней случилось в этом клубе? Сонён сделал что-то не так? — Айрин? Джинён отталкивается от стены и подходит к ней. Все мысли об отце с охотниками тут же вылетают из головы. Девушка поднимает на него свои оленьи глаза, и начинают слёзы бежать по её щекам. Только он собирается спросить, почему она плачет, как она, не прекращая реветь, поворачивается и медленно шагает по дороге. Не видя другого выхода, он догоняет её и останавливает, аккуратно касаясь её локтя. Может, ей кто-то сделал больно, пока его не было рядом? — Не трогай меня! — кричит девушка, вырывая руку. Путь она, впрочем, не продолжает, и просто стоит перед ним, наклонив голову. Плакать она также не прекращает. — Да что произошло? — спрашивает Пак. — Что? Ничего, просто это был мой первый раз, — заявляет девушка, стирая со щеки дорожку из слёз. Снова про «первый раз». Джинён ещё не видел вампира, который переживал бы о первом кормлении столько, сколько это делает Айрин. Впервые укусить человека — вот трагедия-то. Или там что-то случилось? Может не стоило её оставлять, вдруг Сонён не успел её остановить, и она выпила того парня до конца? Вампир напрягается, прислушивается к голосам в клубе. Это не так легко, но вскоре он слышит голос парня, которого нашёл для Айрин. Он уже вернулся к друзьям и очевидно, с ним всё в порядке. Чего она тогда сопли распускает? — Эй, не волнуйся, если сделала что-то не так, — пытается он её утешить, пусть и не понимает, чего она так расстраивается. — Дальше у тебя будет получаться намного лучше. — Лучше? — Она смотрит на него заплаканными глазами. — Да какая разница? Первый поцелуй всё равно подарен какому-то незнакомцу, чурбан ты бесчувственный! Она ударяет его в плечо и шагает в сторону дома. Первый поцелуй? Так, она переживала вовсе не о кормлении, а о том, что ей нужно поцеловать незнакомого парня. Джинён смотрит на её маленькую фигурку, медленно удаляющуюся от него. Теперь всё ясно. Девушки очень ценят такие вещи, как первый поцелуй, например. Они очень серьёзно к этому относятся. И это не честно, что Айрин пришлось отдать его только потому, что нужно было завлечь парня. Пак вздыхает. Ему хочется ей помочь как-то, но что он может сделать. Прошлого уже не вернёшь, как ни старайся. Он может поцеловать её, но второму поцелую уже никак не стать первым. Отчего-то мысль о поцелуе плотно застревает в его голове. Это поможет отвлечь её, и возможно — только возможно — она успокоится, тогда они спокойно вернутся домой. Хотя сделать это он хочет ни столько ради неё, сколько ради себя. Ему интересно проверить свою догадку. Теперь, после взятой у той девушки крови, окажись он так близко к Айрин, захочет ли он её укусить? Решив для себя, что от лёгкого поцелуя ничего плохого не случится, Джинён спешит догнать Айрин. Он останавливает девушку, хватая за руку и разворачивая к себе. Касается её подбородка и осторожно прижимается своим ртом к её. Заплаканные глаза девушки распахиваются от удивления. Первую минуту не происходит ровным счётом ничего. Но затем, наконец, осознав поступок парня, она неуверенно отвечает ему. Тонкими руками скользит по его груди и обхватывает его за шею. Касаясь её талии, он нежно проводит языком по её губам, как бы прося разрешения углубить поцелуй. И стоит ей только позволить ему проникнуть в её рот, как он тут же забывает о своём эксперименте. Её вкус, смешанный с недавно выпитой кровью, разжигает в нём вампирские инстинкты. По его венам будто огонь струится. И она ничем не помогает его потушить, особенно когда проводит рукой по его шеи, зарываясь в волосы. По-прежнему обхватывая стройную талию, он сильнее прижимает девушку к себе. Какой-то частью, неконтролируемой и необузданной, Джинёну хочется, чтобы этот момент не заканчивался, хочется продолжать держать её в своих руках. Но есть и другая часть, ответственная и рациональная, не зависящая от инстинктов. И этой частью он понимает, что ему следует отпустить её, что это не его девушка. — Тот не считается, — шепчет он, после чего, следуя здравому смыслу, отстраняется и отступает на шаг. — Запомни этот… Айрин касается своих губ, смотрит на него с немного растерянным видом. Она не знает, что сказать, но вампир и не хочет ничего от неё слышать. Сейчас ему бы побыть в тишине и разобраться в собственных мыслях. — Пошли, — равнодушно бросает он, направляясь в сторону дома. Но всё это равнодушие напускное. На самом деле, внутри, он совсем не спокоен и определённо что-то чувствует. Как это могло произойти? Как можно чувствовать что-то к Айрин? Она детской комплекции, обидчивая, да ещё и глупенькая. Почему именно она? Пак смотрит на девушку, которая шагает рядом с ним, всё ещё погружённая в свои мысли. Надеясь, что она этого не заметила, он тут же отводит взгляд. Рядом с ней ему не комфортно, да и к тому же взглянуть на неё стыдно. Зачем он вообще это сделал? Мог же просто словами подбодрить. Неловкость. Вот как называется это чувство, что он сейчас испытывает. Впервые в его жизни ему неловко. Раньше такого никогда не случалось, даже до его обращения в вампира. Он всегда был уверен в своих чувствах и поступках. Сейчас же он даже в глаза посмотреть Айрин не может. Искренне желая избавиться от этого давящего чувства, он нарушает тишину: — Ты же ничего себе не напридумывала? — Что? — Она отвлекается от своих мыслей и поднимает на него глаза. Пара останавливается. — Я о поцелуе. Я сделал это не из каких-то чувств к тебе, — произносит Джинён, ни на секунду не веря в свои слова. — Просто хотел помочь успокоиться… Айрин кивает, снова что-то обдумывая. Видно, она тоже не может посмотреть в глаза вампиру, как и он ей, а значит, ей так же неловко, как и ему. Но это длится совсем недолго потому, что девушка замечает что-то за спиной парня. Что-то, на что он не обратил внимания, ведь был поглощён своими эмоциями и ощущениями. Её глаза распахиваются в удивлении. Крикнув всего одну фразу: «Ему нужна помощь!», она бежит к тому, что рассмотрела в темноте. Джинён оборачивается и невольно качает головой. Айрин несётся к телу, лежащему посреди дороги. И зря она это делает, ведь очевидно, она уже ничем не сможет ему помочь. Парень движется к девушке, прекрасно зная, что там увидит. Вампирское зрение уже помогло ему заметить стрелу, торчащую из груди убитого. Это может значить лишь одно — охотники. Ничего удивительного, ведь Пак Старший вернулся в город. Теперь вампиры начнут умирать. Он понял это сразу, как услышал о приезде своего отца. Это был лишь вопрос времени, когда появится первая жертва. Подойдя ближе, он выдирает стрелу из трупа и рассматривает её. Символ «JYP» красуется на наконечнике. Так же не удивительно, они единственная компания охотников. В этой стране, по крайней мере. — Охотники, — вздыхает он, показывая Айрин стрелу. Она косится на тело, осознавая, что оно принадлежит не простому человеку. — Так, они всё-таки существуют, — произносит она, продолжая рассматривать убитого вампира. Нахмурившись, Джинён присматривается к лицу девушки. А она думала, что истории об охотниках — это всё шутки? Хотел бы он посмотреть, как бы она встретилась с охотником, считая, что всё это миф. Правда, он же не просто так её обо всём предупреждает. — И их больше, чем ты думаешь, дорогуша, — отвечает появившийся неизвестно откуда молодой человек. Пак оборачивается. Конечно же, он знает и его, и других четверых вампиров за его спиной. 2PM. Единственный клан вампиров, который не заботится о человеческой жизни, и единственный, у которого есть название. Им наплевать, умрёт человек или обратится. Важно для них лишь утолить свою жажду, а что будет с жертвой, они считают уже не своей заботой. — Твой папочка вернулся в город? — продолжает высокий накаченный парень, Тэкён, поворачиваясь к Джинёну. Складывает руки на груди. — Они убили Чунхо. Не думаешь, что у нас есть право отомстить? Вампир подходит ближе к компании, загораживая собой Айрин. На самом деле, он считает, что Чунхо заслужил то, что с ним сделали, ведь он с друзьями продолжал убивать людей, даже зная, что охотники возвращаются в город. Джинён совсем не сочувствует его участи, даже рад, что мир избавился от такой грязи. Но клану он этого не говорит. Никому не нужна драка, а он уверен, она начнётся, скажи он то, о чём подумал. За последние три года, что он вампир, Пак нарывался на этих ребят чуть ли не каждый вечер. То, что его отец охотник, совсем не сыграло ему на руку после обращения. — Ты же не хочешь связаться с охотниками, — спокойно произносит он. — Как ты сказал, их гораздо больше, чем ты думаешь. — Даже если все кланы объединятся против них? Всех им не одолеть. Джинён прекрасно понимает, к чему ведёт Тэкён. Но вот он сам не знает, чего пытается добиться. Начало войны между вампирами и охотниками может привести к ужасным последствиям, и в первую очередь пострадают те, кто меньше всего в этом замешан — люди. Именно они будут посреди этой неразберихи. — Никто не хочет войны, Тэкён, — отвечает он. Вампир злится. Смотрит на Пака, играя желваками. — Стоит придерживаться мира. — Очнись, Пак. Война между нами уже идёт. Сколько ещё должно погибнуть наших, чтобы ты понял, что с охотниками нужно что-то делать? Так дальше жить нельзя — нужно что-то менять… Ему не нужно объяснять это снова. Он и так понимает, что охотники — это проблема для мира вампиров. Но что он может сделать? Он даже не глава клана. И даже будь он главой своего клана, вряд ли он стал бы воевать с охотниками. Он бы с большим удовольствием заключил бы мир с ними. Как жаль, что это невозможно…