ER (Established Relationship)
«I wish all my wicknesses could be hidden»
AU!, в котором есть место для нарезанных яблок, Чимина и подушек, подаренных на неделю отношений, и совсем нет места идеальности.
Когда Чонгук слышит робкое и смущённое «да» от Тэхёна, кутающего нос в колючий шарф и старательно отводящего блестящие глаза, ему кажется, что он, может быть, и не самый счастливый человек на планете, но в этом заснеженном вечернем парке — определённо да. И хотя он даже не думал, что хён может сказать что-то другое на его «ты будешь со мной встречаться?», Чонгук всё равно готов от переизбытка счастья и нежности целовать пунцовые тэхёновы щёки как минимум вечность и шептать слова благодарности.
С того самого вечера, когда они взялись за руки
по-другому, Чонгук вообще не узнаёт себя. И ему это нравится.
Тэхён красивый до безобразия. От его взгляда из-под пушистых ресниц и спадающей на лицо чёлки сердце всегда сжимается, а большие тёплые руки каждую свободную минуту готовы согревать и дарить капельку любви. А Тэхён этих капелек дарит столько, что Чонгук, кажется, уже в их море купается. Захлебнуться совсем не боится.
Ему своего хёна всегда мало. Мало его дурашливых улыбок, мало ласковых прикосновений к затылку, мало поцелуев, выбивающих почву из-под ног. В последнее время эта нехватка особенно сильно ощущается, и Чонгук от этого совершенно не в восторге. Конечно, у хёна сессия, отвлекаться на какого-то там Чонгука у того нет времени, но ведь любящему сердцу это не скажешь, не поймёт оно.
Поэтому Гуку остаётся коротать очередной вечер в одиночестве в своей комнате за просмотром кого-то сопливого фильма начала 2000-х и каждую минуту смотреть на рядом лежащий телефон с открытым диалогом. Тэхён не отвечает на его сообщение уже больше получаса, и хочется совсем уж горько-горько вздохнуть и обнять подушечку, подаренную как раз-таки старшим после недели их отношений.
— Чонгук-и, к тебе друг пришёл, — ласково щебечет мама, предварительно постучав в комнату сына.
В душе мгновенно зарождается надежда, что этим другом может оказаться Тэхён. Чонгук как по команде подрывается с насиженного на кровати места и несётся со второго этажа на первый, где его возле входной двери ждёт совсем не Тэхён. Зародившееся в одну секунду хорошее настроение гаснет.
— Привет, — качает головой в знак приветствия Чимин и трёт замёрзшие руки.
Чонгук своего разочарования старается не показывать и с тихим «привет, хён» пропускает старшего вперёд, вешая его пальто и шарф на вешалку. У Чимина слегка пухловатые щёки горят калиной от стоящего на улице мороза, но тот всё равно улыбается счастливо, когда мать Чонгука выходит из кухни с подносом, заставленным нарезанными яблоками, печеньем и горячим чаем. Поднос она вручает сыну, бурчащему недовольно, и с улыбкой заботливо подталкивает их к лестнице на второй этаж, желая отлично провести время. Она от маленького и светлого Чимина в восторге, Чимин от неё — тоже.
Чонгук с тяжёлым вздохом ставит поднос на стол, пока Чимин прикрывает за ними дверь, и думает, что его мама не такая радостная, когда к ним заглядывает Тэхён. Она следит за каждым его движением, и Тэхён всегда чувствует себя неуютно рядом с ней, стараясь быстрее сбежать в чонгукову комнату. На самом деле, госпожа Чон, наверное, просто догадывается об их отношениях (совсем недружеских) и присматривается к хёну, стоит ли доверять ему своего единственного и любимого сына. Чонгуку стоит поговорить с ней об этом. Немного попозже.
— Ты не писал, что придёшь, — закидывает Чонгук дольку яблока в рот и умащивается на развороченной постели.
Чимин жмёт плечами и присаживается рядом, смотря на всё и одновременно не зацикливая взгляд на чём-то конкретном, пока Чонгук не берёт в руки ту самую подушку. Чимин усмехается краешком губ и тянется за печенькой.
— Я пришёл поговорить о Тэ, — как бы между прочим говорит Чимин, боковым зрением отмечая, что Гук напрягся. — Правильно, что нервничаешь. Тэхён сейчас очень расстроен.
На Чонгука эти слова действуют, как красная тряпка на быка.
— Расстроен? С ним что-то случилось? Его кто-то обидел? — Чонгук видит прищур чужих глаз и всё больше распаляется. — Кто этот ублюдок? Клянусь, я его в порошок сотру, а...
— Тише, тише! — спохватывается Чимин и за плечи усаживает вскочившего парня обратно. Пак вздыхает, дожёвывая песочное печенье. — Об этом я и хотел поговорить. Будешь сейчас
себе морду бить?
— Я его обидел чем-то?.. — тушуется Чонгук и опускает взгляд, достойный побитого щенка, и Чимин на секунду ловит в себе желание обнять и успокоить. Но он пришёл сюда с серьёзными намереньями, а не способствовать разведению сырости на своём плече.
— Понимаешь, в чём дело, — начинает Чимин, сюрпая чаем (Чонгук полагает, что тот не может говорить, при этом не кушая), — вы с Тэ знакомы уже почти полгода, а встречаетесь чуть больше месяца, и за этот месяц ты, Гук-и, сильно изменился. Заметил?
Чонгук кивает. Только вот понять не может, при чём здесь эта информация к тому, что его любимый хён за что-то на него дуется?
— Сможешь мне ответить, зачем ты так себя изменил в столь короткий срок?
— Чтобы стать для Тэхёна идеальным парнем.
— Бинго! — весело вскрикивает Чимин, чуть не обливаясь горячим напитком. — Чёрт... — отставляет чашку на стол. — Так вот, идеальным. Знаешь, я могу наблюдать за вами лишь со стороны и никогда не смогу с точностью определить, что вы чувствуете, но я на сто процентов уверен, что Тэхёну не нравятся изменения в тебе.
...
В смысле?
— В смысле? — хрипит Гук и задевает ногой рядом лежащий ноутбук с поставленным на паузу фильмом. — Ты сейчас прикалываешься, Чимин-хён?
— Да вроде нет, — улыбается Чимин, а потом резко становится вновь серьёзным. — Идеальных людей, а уж тем более бойфрендов не существует, Чонгук, запомни это. Неужели ты думаешь, что Тэхён влюбился в того тебя, который каждый день, минута в минуту, пишет ему одинаковые смс, от которых веет не заботой и любовью, а чистым автоматизмом? — Чонгук от слов старшего дёргается. — Он полюбил того мальчишку,
своего Гук-и, который постоянно ему улыбался и тёрся рядом, по-идиотски обижался, когда проигрывал в игры, жаловался на учителей в школе и обожал банановое молоко.
— Я и сейчас обожаю банановое молоко... — неуверенно подаёт голос Чон, но затыкается, наткнувшись на холодный взгляд напротив. Чимин хоть и выглядит милым плюшей, на деле является подкроватным монстром. Чонгук боязливо подтягивает к себе ноги.
— Обожаешь, вот только Тэхёну сказал, что больше не пьёшь его, потому что «я уже взрослый мужчина, хён, а это как-то по-детски». Взрослый мужчина он, блять, — не выдерживает Чимин. — Тупой придурок ты, ясно?
— Ну, хёёён...
— Ты улыбаешься ему настолько редко, потому что считаешь, что твои очаровательные — заметь,
о ч а р о в а т е л ь н ы е, и не только я так считаю, но и все, чёрт возьми — кроличьи зубы кажутся такими неправильными, ты ведь у нас идеальный и серьёзный, гора мышц и ноль мозгов. — Чимин тяжело дышит и берёт в руку чашку с уже почти остывшим чаем, делает пару глотков и продолжает: — А ты замечал, как он гаснет каждый раз, когда не встречает от тебя ответной улыбки, какую он дарит тебе? Конечно нет, маленький эгоист, ты был слишком занят тем, чтобы сохранить маску
идеального парня.
Чонгук поджимает губы и молчит, слыша в наступившей тишине стук собственного неспокойного сердца и шум вечерней передачи, которую родители смотрят в гостиной на первом этаже. Он пытается усвоить всё, что ему только что сказали, но выходит из рук вон плохо.
Он же изо всех сил старался ради Тэхёна. Он для него хочет быть самым лучшим, без изъянов и плохих привычек.
Да, Гук отказался от бананового молока, но хотя бы одна бутылочка всегда припасена его заботливой мамой; после проигрышей в играх он просто спокойно принимает факт поражения, а не как раньше пыжится и уламывает ещё на один раунд, пока не выиграет; он старается как можно меньше улыбаться, потому что рядом с Тэхёном он и так выглядит сопливым школьником (от части правда), а эти дурацкие кроличьи зубы только, по его мнению, всё усугубляют. Но неужели Тэхёну и правда не нравятся эти изменения?..
Чимин спокойно доедает всё печенье, запивая его уже чонгуковым чаем, и принимается за яблоки.
— А теперь хочу от тебя кое-что услышать, — снова начинает разговор (скорее монолог, в котором он разбивает все устои младшего) Пак, забирая у сгорбившегося Чонгука подушку, на что тот хнычет недовольно. — О, узнаю настоящего Чон Чонгука, мелкого недоростыша!
— Чимин-и, я, вообще-то, намного выше тебя, — угрожающе шипит Чонгук, но друг никак не реагирует на потенциальную угрозу на свою тушку.
— Воооот! — ещё более довольно тянет тот и даже в ладоши хлопает, от чего Гук совсем уж теряется. — Ты меня раньше хёном никогда не называл, даже на День Рождения, а как только потонул в сюськах-пуськах с Тэхёном, так сразу такииим правильным стал. Теперь понимаешь, насколько серьёзны твои изменения?
Чонгук рассеяно кивает.
— Так что я там хотел спросить?.. — бормочет старший. — А! Вот ты мне скажи, кто такой Ким Тэхён?
— Самый важный человек для меня, которого я люблю, — без запинки скандирует Чонгук с очень серьёзным лицом.
Пак ударяет ладонью по лбу и тут же шипит, видимо, не рассчитал собственные силы.
— Не это, — бубнит он, потирая краснеющий лоб. — Тэхён что, хрупкая и нежная девочка, у которой голова набита сладкой ватой?
Кто? Его Тэхён-то? У Чонгука язык не повернётся назвать своего парня хрупким: он выше даже Чонгука (что уж говорить про коротышку МинМина), широк в плечах, а руки хоть и выглядят тонкими, но на самом деле сильны и жилисты. Нежным он часто бывает, вот только исключительно с ним, Чонгуком, и за закрытой дверью. А ещё хён серьёзный (дурашливый иногда) и в его голове планы на серьёзное будущее.
Чонгук качает головой, мол, нет, Ким Тэхён на девочку ни разу не смахивает.
— Вот именно, — хмыкает Чимин, сложив руки на груди, — но ты почему-то решил, что он априори слабее тебя, что ты его защищать должен, пока он за твоей спиной отсиживаться будет. Не думал ли ты, что его мужская гордость от этого страдает? Ты пытаешься добиться идеальности, но если бы тоже самое делал Тэхён, что бы ты чувствовал?
Этот хён знает, куда бить. Чонгук подвисает, потому что он, на самом деле, никогда не думал. Не задумывался, кирпичик за кирпичиком возводя табличку «идеальный бойфренд для Ким Тэхёна».
У Тэ, если подумать, так много всяких странностей, которые не вяжутся с чонгуковым понятием идеальности. Например, Ким не умеет готовить; хоть и пытается научиться, постоянно раня пальцы то раскалённым маслом, то ножом, но получается пока так себе. И Чонгуку дико нравится успокаивать бурчащего на кастрюлю с не получившимся супом парня, прижимая того к себе со спины. Если бы Тэхён умел готовить, то многих бы забавных и милых моментов попросту не было в ленте их отношений. И это хреново.
А Тэхёну, возможно, и правда нравится его улыбка, как Чонгуку нравятся его странные и несуразные шутки, нравится слушать милые причитания младшего насчёт учёбы, как ему нравятся неожиданные прыжки со спины с обвивающими шею любимыми руками.
Тэхёну нравится
неидеальный Чон Чонгук, каким он был до начала их отношений. Хотя, может этот "неидеальный" как раз-таки и является для него идеалом.
...
— Ох, чёрт... — выдыхает Чонгук и с силой трёт лицо.
Кажется, он очень крупно облажался. Просто сорвал джек-пот по идиотизму.
— Я знал, что до тебя рано или поздно дойдёт, — слабо улыбается Чимин и ободряюще гладит по плечу. — Знаешь, не хотел тебе говорить, но Тэхён как-то признался мне, что ему кажется, будто ты поспорил на него.
— Поспорил?
— Ну да. Тэхён-и ведь у нас популярный мальчик — я вообще в шоке, почему он на тебя запал («— Чимин-и...», «— Ладно-ладно»), — за ним девушек половина универа бегает, да и парней примерно столько же, а он в тебя по уши вляпался. Я когда услышал от него, что он, дурной такой, в школьника влюбился, думал, что послышалось, а когда узнал, что этим школьником ты оказался — так вообще истерично заржал.
— Ты отошёл от темы, — напоминает Чонгук недовольно, ударяя вскрикнувшего парня по бедру.
— Больно, дурак. А, ну да, я ж про спор хотел сказать... Он больше недели назад пришёл после свидания с тобой такой грустный, что я тут же подумал, что всё, бросил нашу влюблённую принцессу наш школьник. Но, как ты знаешь, никого ты не бросал, зато Тэхён накинулся на меня с объятиями и закатил истерику, ведь ему кажется, что ты его на самом деле не любишь, что ты поспорил с кем-то на него, сможешь ли ты начать с ним встречаться или нет, ведь он до этого ни с кем ни-ни. Я спросил, почему он так думает, хотя и так знал причину, а он ответил, что на вашем свидании ты вёл себя слишком холодно, ни разу вообще не улыбнулся, постоянно держал спину ровной, а на прощание поцеловал лишь в щёку.
— Я просто... просто смущаюсь до сих пор целовать его в губы, — краснея, признаётся Чонгук, а Чимин вздыхает.
— А он откуда это может знать, если ты ему об этом не сказал? Со стороны Тэхёна это выглядит так, будто ты не хочешь к нему лишний раз прикасаться, ведь по тебе совсем не видно, что ты смущаешься. Но я ему сумел доказать, что никто на него не спорил и что ты и правда его любишь, что твой взгляд тебя выдаёт.
— У меня сердце из груди готово выпрыгнуть, когда его пальцы едва соприкасаются с моими, а п-поцеловать его это вообще!.. — чувствуя, что он сейчас едва не заплачет от отчаянья и смущения, выпаливает Гук и забирает подушку обратно себе.
— Сейчас ты выглядишь именно таким, каким тебя любит Тэхён, — произносит Чимин и аккуратно щёлкает по насупившемся носу. — Почему-то в его присутствии ты так не можешь.
— Я боюсь, что он посчитает меня ребёнком, — утыкается лицом в подушку Чонгук, — несерьёзным для отношений, что я позорю его своим детским поведением. Разве ему нужна размазня?
— Ему нужен
настоящий ты, — ласково касается его волос Чимин и улыбается, хотя младший этого не видит. — Который открыто говорит, что хочет мягкую игрушку, дуется, когда ему не достаются конфеты, обижается, если проигрывает, смеётся громко-громко и просит обнимашек, когда ему грустно, а не который выстраивает фальшивую любовь, призрак идеальности и прячет все свои слабости. Которые даже не слабости, а часть тебя, Чонгук.
Чонгук полузадушено всхлипывает и дрожит, подаваясь вперёд и обнимая хёна со всей силы, сжимая в кулак вязанную ткань свитера на спине. Чимину от таких объятий больно немного, но он потерпит. До Чонгука ведь наконец-то совсем уж дошло.
Гук хоть и тормозит порой, но он не глупый.
— Ну тише-тише, — шепчет Чимин успокаивающе, осторожно качая тонсена в объятиях. Совсем на ребёночка похож, его бы сейчас в плед укутать и передать в заботливые руки Тэхёна, но пока такая возможность, увы, не маячит на горизонте. — Тебе надо поговорить с ним и всё объяснить.
Чонгук немного возится в чужих объятиях и, шмыгнув носом, вздыхает.
— А почему сам хён ничего не сказал мне об этом? Ну, про то, что ему не нравится взрослая и серьёзная версия меня?
— Потому что боялся тебя обидеть. Ты ради него от бананового молока отказываешься, а он тебе что, в лоб «фу, ты мне таким не нравишься»? Потому что нравишься ты ему, на самом деле, но он видит, что ты скрываешь свои настоящие чувства и эмоции. Тэхён чувствует себя виноватым из-за этого.
Чонгук отстраняется и стирает неаккуратными движения влагу со своих щёк. Делать так, чтобы его Тэхён чувствовал вину, когда он совсем не виноват, — это последнее, чего бы Гуку хотелось.
— Чимин-и, — Чимин шкодливо улыбается на это обращение, — ты такой проницательный. Если бы ты сейчас мне это всё не сказал, я бы продолжал делать Тэ больно.
— Что есть, того не отнять, — выпячивает горделиво грудь Пак, но тут же тушуется, неловко улыбаясь и отводя взгляд в сторону. — Ну а ещё Тэхён вчера в драбаданище напился — ему вообще пить нельзя, разносит не по-детски — и выложил мне всё, что он думает о ваших отношениях. А я не очень хочу, чтобы два моих любимых придурка страдали, не в силах поговорить нормально друг с другом.
— Спасибо, — искренне выдыхает Чонгук.
***
23:46
Кому: Любимый хён~
Я люблю тебя
Сердце в груди как будто готово вырваться, пробивая защиту из рёбер, и бежать на марафон, но Чонгук как может его успокаивает, набирая короткое сообщение дрожащими пальцами. Уже скоро полночь, а он только собирается отослать это смс. Впервые с момента их отношений не в 22:05, а в 23:46. Это волнует так сильно, что Чонгук не сдерживает рваного выдоха, когда видит «отправлено» на экране телефона.
Тэхён проверяет сразу же, и уголки губ дёргаются вверх.
Ждал.
Наверное, даже переживал. Чонгук никогда не писал «я люблю тебя» позже установленного им самим времени.
23:46
От кого: Любимый хён~
Чонгук
Ты в порядке? С тобой ничего не случилось?
Удивлён.
Чонгук знает, что он смог смутить его, хотя на протяжении месяца всегда писал эти же слова. Но сегодня всё
иначе.
Чонгук не может остановить рвущуюся на губы счастливую улыбку.
23:47
Кому: Любимый хён~
Со мной всё хорошо, не волнуйся
Просто я очень сильно люблю тебя
Очень
Это дико смущает, но он уже не может остановиться. Не тогда, когда Тэхён мгновенно отвечает коротким «позвони мне».
— Алло?
— Гуки-и, — Чонгук слышит тяжёлое дыхание и то, как голос старшего хрипит, и по позвоночнику бегут приятные мурашки. — Боже, Гук-и, я люблю тебя, ты знаешь?
Чонгук тихо смеётся и переворачивается на бок, кладя ладонь на пылающую щеку.
— Знаю, хён, — шепчет он в ответ. — И прости, что я у тебя такой дурак.
— Прощаю.
— Я тоже люблю тебя, Тэхён.
***
— Нет, я, конечно, думал, что есть процент того, что я пожалею о своём поступке, но не настолько же, — закатывая глаза настолько, насколько это вообще возможно, причитает Чимин и отворачивается от двух, по его мнению, придурков, которые держат сплетённые пальцы в кармане тэхёнова пальто и краснеют щеками явно не от мороза. — Чёртовы девственники, мне на вас смотреть больно.
— Ну так не смотри, — улыбаясь через смущение, говорит Тэхён и робко трётся щекой о плечо Чонгука, который от этого действия ещё больше краснеет. Того и гляди пар из ушей повалит.
— Чимин-и просто завидует, — хмыкает Гук и посильнее сжимает чужую ладонь.
— Было бы чему завидовать, — фырчит Пак и вытирает нос от влаги, образовавшейся из-за растаявшей снежинки. — Один — двадцатилетней лоб, у которого коленки трясутся из-за держания за ручки, второй — восемнадцатилетний лбище, который, если бы не я, сейчас тут не стоял.
Сладкая парочка лишь гаденько хихикает на его заявление и о чём-то шепчется. Чимина эти двое раздражают.
— Эй! — негодует он. — О чём шепчетесь, горе голубки?
— Да так, — отмахивается Чонгук, ухмыляясь, — просто говорили о том, что твой краш прямо сейчас идёт сюда.
Глаза Чимина, обычно довольно маленькие, а когда тот смеётся — вообще превращающиеся в две щёлочки, становятся поистине огромными. Чимин так резко разворачивается на сто восемьдесят градусов, что почти поскальзывается на заснеженном тротуаре, но всё-таки удерживает равновесие и в панике смотрит на действительного приближающегося Хосока.
— Его сердечко сейчас разорвётся, — с долей паники говорит Тэхён, даже по затылку друга видя, что тот весь покраснел.
— Он справится, — уверяет младший и неуверенно смотрит на красивое лицо. — Тэхён?
— Да?
— Знаешь, какая у меня самая большая слабость?
Тэхён склоняет голову набок и смотрит прямо в глаза так проницательно и долго, что впору умирать.
— Какая?
— Ты.
«Я хочу, чтобы все мои слабости были спрятаны»
