Это не баг, это фича

На следующий день в два часа под окнами Коннора раздался рев сирены. Он выглянул в окно и увидел тёмно-синий силуэт Ричарда, вылезающего из патрульной машины. Программист усмехнулся, вспомнив слова брата о том, что он влияет на Рида. Может, так оно и было, но и Гэвин влиял на Ричарда, по крайней мере, водить, нарушая правила, приучил точно он. Раздался звонок в дверь. — Что случилось? — спросил Ричард, влетая в квартиру. — Не волнуйся, ничего страшного, — успокаивающе ответил Коннор, впуская брата. — Просто хотел посоветоваться. Кстати, я приготовил пасту, будешь? — Буду. Полицейский сел на диван перед телевизором. Ни Коннор, ни Ричард не ели на кухне, предпочитая жевать что-нибудь, глядя в экран. Хэнк пытался отучить их от вредной привычки, но быстро сдался — сам делал точно так же. — Это и есть та самая картина? — он кивнул на прислоненную к стене раму. — Да, она, — Коннор протянул тарелку и сел рядом. — Я целовался с мистером Камски, — тут же добавил он. Ричард почувствовал, как спагетти встали в горле. Определенно, Коннор умел сообщать важные новости. — Неужели на работе? — спросил он, совладав с едой. — Нет, он пригласил меня на свидание. — Коннор говорил короткими фразами и теребил край футболки. — И предложил повышение. — А в чем, собственно, проблема? — В том, что я должен буду с ним встречаться, — сдавленно произнес Коннор. Ричард посмотрел на младшего брата. — А тебя это смущает? — Очень. — Почему? — Потому что это мистер Камски. Ричард наклонил голову, выражая удивление, скепсис и усталость одновременно. Коннор отвёл взгляд. — Он немного пугает меня, — попытался объяснить он. — Такой… властный. — Властный? — переспросил Ричард. Пронзительный взгляд прожигал насквозь, заставляя Коннора нервничать ещё больше. Он никогда не умел врать брату, ни в школе, ни в колледже, ни сейчас. — Ладно, на самом деле он очень милый, — выпалил Коннор. — И компанейский. И с ним реально легко общаться. Но он сталкер, и это меня напрягает. — Вот мы и подобрались к главной причине, — хмыкнул Ричард. — Значит, всё дело в пристальном внимании к тебе. — И не только ко мне. Он узнал про отца. Про тебя. Он как будто роет со всех сторон, ищет наилучший способ привлечь внимание. — Судя по тому, что я разбираюсь с твоими сердечными делами вместо того, чтобы сидеть в участке, ему это удалось, — заметил Ричард. — То есть тебя это не пугает? — Я выслеживаю наркоторговцев и сутенеров Детройта, меня вообще ничего не пугает. Коннор продолжал теребить футболку. Слова брата его не успокоили, наоборот, только подлили масла в огонь. Может, для младшего детектива Андерсона не было ничего такого в том, чтобы быть объектом слежки, но он к такому не привык и привыкать не хотел. Ричард, заметив смятение брата, отставил тарелку и взял его руки в свои. — Коннор, посмотри на меня. Парень поднял голову. Зрачки темных глаз бегали по его лицу, выдавая замешательство. — Ты не уверен в себе, вот в чём твоя проблема, — медленно произнёс Ричард, гипнотизируя брата. — Ты отличный парень и заслуживаешь многого, и, если откажешься от предложения своего босса, это будет самый идиотский поступок в твоей жизни. — Ты вправду так думаешь? — Да. — Наверное, ты прав, — вздохнул Коннор. Ричард обнял его. — Конечно, я прав. — Ладно, — вздохнул Коннор. — Спасибо, что приехал. — Всегда пожалуйста. — Ричард наклонился к его уху. — А если он сделает с тобой что-то плохое, один полицейский из него душу вытрясет. Коннор обнял его в ответ.

***

Едва Ричард ушёл, Коннор набрал смс Хэнку: «Мы можем встретиться сегодня вечером? (Только не говори Ричи, что я тебя просил)». «Это связано с твоим хахалем?» Коннор закатил глаза. Похоже, отношения между Ричардом и отцом были куда теснее, чем его, и он держал Хэнка в курсе дела. «Да». «Подгребай ко мне после работы». — Значит, твой босс к тебе яйца подкатывает? — в неповторимо изысканной манере спросил Хэнк, открывая банку пива. Жестяная банка соблазнительно зашипела, словно предлагая забить на всё и посвятить вечер распитию пива, а не решению проблем. Они сидели на заднем дворе дома. В углу росла дикая яблоня, перевешиваясь кроной за забор в соседний участок, лежали какие-то ржавые железки, происхождение которых никто не помнил, но по заверению Хэнка, очень нужные. В другом углу гнил грубо сколоченный деревянный домик — когда-то в нём играли маленькие братья. Они уже давно выросли и не раз предлагали снести постройку к чертям, но Хэнк противился. Двор зарос сорными цветами, сквозь ржавые железки прорастала молодая трава. Здесь всегда было тихо, не доносилось даже шума проезжающих автомобилей. Старые белые пластиковые стулья пережили не одно жаркое лето, и не одну ветреную зиму, но крепко держались и держали седоков. — Да. Ричи тебе много рассказал? — спросил Коннор, балансируя на краю стула. Хэнк обычно плюхался на него, и стул удерживал, но парню пластиковый скрипучий монстр был не по зубам. — Всё. И знаешь, он прав, — Хэнк хлопнул Коннора по колену. — Ты реально не уверен в себе. — Ты дословно знаешь мои разговоры?! — Ну, типа того. Так что не только твой Камски… как ты сказал, сталкер? — Да, пап, — упавшим голосом откликнулся сын. — Не умирай. Серьёзно, Кон, тебе двадцать четыре, а ты мнешься. Возьми яйца в кулак и… — Я понял, — перебил Коннор. — Я именно так и сделаю. — То-то же.

***

Глубоко дыша, Коннор стоял в лифте и пытался успокоиться. Размеренное дыхание не помогало, и он вытащил из кармана монетку. Монетка помогала всегда — удержать баланс стоило усилий, и металлический кружочек перетягивал всё внимание на себя. Коннор так увлекся, что не заметил, как прибыл на нужный этаж. — Доброе утро, — он подошёл к Хлое. — Доброе. Мистер Камски ждёт вас. Уверенность сразу спала. Там, за дверью, бог нового мира ждал его ответа. Коннор спрятал монетку, пригладил волосы, глубоко вздохнул и вошёл. Элайджа скучающе смотрел в монитор, но увидев Андерсона, тут же оживился. Коннор решительно, не позволяя себе отвлекаться, пересёк кабинет и встал напротив, упираясь в стол. — Итак, что ты решил? — спросил Камски. Коннор смотрел на него сверху вниз и чувствовал, как взгляд босса пригвождает его к полу. Может, он и был сейчас выше, но по-настоящему сверху вниз на него смотрел Элайджа, смотрел с высоты власти и опыта. Во рту пересохло, в кабинете, несмотря на работающий кондиционер, было нечем дышать. Коннор с трудом сглотнул ком в горле и ответил: — Я согласен на ваши условия. Элайджа торжествующе улыбнулся. Коннор стоял перед ним как статуя — неестественно ровная спина, напряжённые мышцы, немигающий взгляд. Камски вдруг понял, что завоевание Коннора ещё не окончено. Мало привязать его к себе, хотелось большего: чувствовать рядом с собой гибкое тело, вдыхать запах шампуня по утрам, зарывшись носом в волосы, слушать, как он болтает о пустяках. Элайджа приблизился к нему и обнял сзади. — Я рад, — тихо произнес он. Коннор чувствовал телом вибрацию голосовых связок Элайджи, так близко он стоял. — Хлоя покажет твое новое рабочее место. — Спасибо, мистер Камски. — Элайджа. Для тебя — просто Элайджа. — Спасибо, Элайджа, — медленно произнес Коннор. Непривычное обращение нужно было обкатать, повторить несколько раз, чтобы привыкнуть. — Это только начало.