Бытие и абсурд

Ричи снились кошмары. Природа сна до сих пор остаётся загадкой для человечества, и даже Тозиер не мог придумать достойное объяснение тому, чем же таким являются хаотичные картинки, которые люди видят засыпая. Кошмары были банальными, и снились уже далеко не в первый раз. Он бежал по коридорам Хогвартса, мимо портретов и плакатов, и ноги почти не слушались, он бежал так быстро, как только мог, как только позволял вязкий воздух, склеивающий лёгкие и скребущий горло. И всё равно убежать не получалось. Каждый раз он умирал по-разному. Иногда от перерезанной кухонным ножом артерии, иногда от удара топором. Иногда оступался и долго падал с Астрономической башни. Когда он открыл глаза, выдернув сознание из безрадостных снов резко, почти болезненно, то едва смог вдохнуть. Под спиной был всё тот же застиранный матрас, молчащие сейчас пружины, на тумбочке с инвентарными номерами отражали лунный свет склеенные скотчем очки. Только воздух как будто остался прежним, из муторного сна, и им почти невозможно было дышать. – Идиотизм. Бред и абстракция. – пробормотал он, нашарил в темноте сигареты и, накинув толстовку, наощупь выбрался в гостиную. Довольно странно было привыкать дышать после удушливого сна, закуривая сигарету. Но для очистки совести и хоть какой-то логичности Ричи уселся на подоконник, распахнув окно. Кроме толстовки на нём были только старые треники, и ночной снег тут же сыпанул на голые ключицы пару особенно колючих снежинок. Холодный ветер прошёлся по волосам, кинув их на глаза и пустив по коже дрожь. – Не спится? – рядом сел Майк. – А я сплю. – затягиваясь и глядя на красновато-серое небо – такое небо бывает только зимой – ответил Ричи. – Зачем ты мне снишься, исчадие ада? Твои белые глаза пугают меня. Изыди. – и он протянул Майку сигарету. На всё в Гостиной – кресло, расшатанные столы в грудах трудноопределимого хлама, стул без ножки и десяток самодельных табуреток, стеллаж с колбами и книгами, чей-то здоровенный куб, обклеенный газетными вырезками, самогонный аппарат, спрятанный под брезентом, парочку обогревателей на кирпичах и стопку грязных шин, – ложился ночной оранжевый свет двух плохо работающих ламп. Этот свет казался Ричи уютным и тёплым, даже теплее, чем дневной. Ночью, в этом рыжем полумраке, ему всегда хотелось начать писать какую-нибудь умную книгу на тысячу страниц, которую в последствии назвали бы трудом всей его жизни. Глубоко затягиваясь, он думал, что Эдди скорее всего сказал бы, что если Тозиер однажды и напишет книгу, которую можно будет опубликовать, то только на тему "Как довести человека до желания повеситься самым лёгким способом". Тозиер улыбнулся. – Что вы с Каспбраком задумали? – Хэнлон закурил, и Ричи демонстративно разогнал дым рукой. – Твои идеи всегда казались мне придурошными, особенно когда ты заявил, что научишься воскрешать мёртвых девственниц, но сейчас я, кажется, даже больше беспокоюсь, чем когда ты ходил за Сьюзен и записывал всё, что она делает. Ричи помолчал. Труднообъяснимое общение с Эдди, которое и дружбой-то не назовёшь, его и самого беспокоило бы, если бы он был способен беспокоиться хоть о чём-то. – Мы выкрадем у полицейских личные дела убитых хаффлпафцев. – наконец честно ответил он. – Могло быть и хуже. – Майк вздохнул. – Ты уверен, что его стоит втягивать в это? – Эй, это он меня в это втянул! – возмущённо прижал руки к груди Тозиер. – Представляешь, пришёл, глаза горят аки у цербера, руки трясутся, "давай, – говорит, – спиздим дела", ну я конечно не соглашался, но он лишь с виду ангел, а в душе – сущий дьявол. Уломал меня, хитрый ублюдок! Майк скептически смерил его взглядом и опять вздохнул. – Что ж, передай своему хитрому ублюдку, что вам бы надо поторопиться. – он выкинул сигарету и спрыгнул с подоконника. – Потому что менты завтра уезжают. – глянув на наручные часы, Майк добавил. – Точнее, выходит, уже сегодня. Поглощённый разглядыванием снежинок на рукавах, Ричи перевёл взгляд на Хэнлона. – То есть, совсем? – То есть, да. Со всеми личными делами. У них тут недалеко участок, в Тарбете, вот они туда и валят. Здесь им, видимо, не очень нравится. – Вот ведь ебучий случай, я так и знал, что реальный мир готовит нас к необъяснимой хуете. – проворчал Ричи, закутался в толстовку и нахмурился. – И что, блять, теперь делать? – Уверен, вы что-нибудь придумаете. – усмехнулся Майк. – Уж не сомневайся! – заверил его Ричи, хотя сам уже представлял обескураженное лицо с карими глазищами и облегчённое "ну и хер с ним". Ричи смотрел на снег и думал, что, пожалуй, в детских детективах всё намного проще. – Эй, Майк! – крикнул он в спину друга, вспомнив о том, что собирался сделать. – Пойдём, я тебе кое-что покажу. Спрыгнув с подоконника и натянув не зашнурованные кроссовки, Ричи вышел из гостиной через тайный лаз, и озадаченный Майк последовал за ним. Они крались по тёмным коридорам, которые, казалось, следили за каждым их шагом. Им никто не встретился, даже Филч, обладающий при всех своих недостатках удивительной способностью внезапно появляться там, где не надо. Глаз луны смотрел из каждого окна и кидал на пол квадраты лунного света, и каждый раз, когда парни оказывались в этих лунных квадратах, Ричи начинал нервничать. Наконец, они остановились у той самой стены, с которой на Ричи пару дней назад смотрел зубастый клоун, сейчас поселившийся на его спрятанном за пачками сигарет в тумбочке тетрадном листе. – Ну, что ты видишь? – спросил Ричи, останавливаясь и глядя на клоуна. В лунном свете он был, кажется, ещё заметнее, чем днём. – Э-э... – Майк замялся, бросая на Тозиера обеспокоенные взгляды. – Стену. – Я знаю, что стену, Майк, ты думаешь, я вытащил тебя посреди ночи посмотреть на стену? – Я бы не удивился. – Рисунки, Майки, рисунки. Местный стрит-арт, если хочешь знать. Что-нибудь бросается в глаза? – Ну... – Майк задумался на пару секунд, и Ричи уже было решил, что был прав, и проклятых клоунов видят только он и Каспбрак, но потом Хэнлон ответил. – Клоун этот вот, странный. На Рональда Макдональда похож, он меня ещё всегда пугал, честно говоря... – Чёрт. – выругался Тозиер. – А что? – обернулся на него Майк, но Ричи уже шагал назад по коридору, задумчиво глядя под ноги. – Да стой ты, ебанат. Объяснить не хочешь, не? – Это уже не важно. – отмахнулся Ричи. Что ж, отрицательный результат – тоже результат, подумал он. Нет, он все же был уверен, что что-то с этим клоуном не так. Но вот что – он выяснит позже. Сейчас в приоритете другое. ●●● – Всё, Эдс, накрылось наше расследование пиздой! – Это как это? – Эдди поднял взгляд на севшего рядом с ним за гриффиндорский стол Ричи, и забыл донести чашку до рта. – Это так это. – многозначительно ответил Тозиер, забирая у него из рук чашку и отпивая безвкусный бледный чай. – Пиздой, Эдс, вот накрылось и всё тут. Понимаешь? – он ударил ладонью по столу. – Раз – и всё. – Ты можешь по-человечески объяснить? – отбирая обратно свой чай, раздражённо попросил Каспбрак. Утро было примерно таким же мерзким, как и все предыдущие. За окном валил снег, и всё было серо-белым, как в пакете. Людей за столами сидело немного – завтрак большая часть пропускала, между едой и сном выбирая второе. Учеников поили кипятком с привкусом имбиря, который назывался "целебным чаем" и призван был предотвратить эпидемии гриппа. – Легавые уезжают. – торжественно изрёк Ричи, изобразив двумя пальцами убегающего по столу человечка. Эдди проследил за его рукой, потом поднял взгляд. Тозиер заметил, что у него под глазами пролегли тени, а губы гриффиндорец искусал до белизны. Почему-то захотелось быстренько что-нибудь придумать, новый план, новую идею, но в голову ничего не приходило. – Значит, всё? – разочарованно протянул Каспбрак, опуская взгляд в чашку. Он помолчал, пока Ричи смотрел на него и думал, что Эдди похож на злобного Бэмби, и молчал он дольше минуты. Потом взял со стола ложку и посмотрел Тозиеру в глаза. – Ты можешь научить меня это затачивать? Аккуратно забрав из пальцев Эдди ложку и вернув её на место, Ричи перекинул ногу через лавку, сидя теперь на ней, как верхом, и твёрдо уставился в лицо Эдди. – Я могу даже научить тебя выковыривать этим глаза. – насладившись ужасом на лице Каспбрака, он быстро добавил. – Эдс, надежда, как говорится, умирает последней. Доставай свой дневник и будем придумывать новый план! – А у тебя есть идеи? – безнадёжно спросил Эдди, вновь порываясь взять ложку. – Нет, но непременно появится! А у тебя? – Есть... Одна. – внезапно признался Эдди и потёр руками виски. – Но, Боже, я бы никогда в жизни на это не решился... – Звучит перспективно! Выглядел Эдди как человек, который вот-вот свалится либо с гриппом, либо с нервным срывом, поэтому Ричи на всякий случай подлил ему чая из стоявшего тут же тяжеленного чайника. – Знаешь... Мы можем, типа, м... Поехать вместе с ними. – Прекрасная идея, Эдс, но, может, рассмотрим чего-нибудь поадекватнее? – ласковым тоном предложил Ричи, как будто говорил с психически больным пациентом, уверяющим, что ему нужно идти захватывать Польшу. – Я как-то, знаешь, не совсем уверен, что если мы придём к ментам с предложением взять нас с собой, то они сильно обрадуются. – Нет, я о Пирсе. – встретив непонимающий взгляд Ричи, Эдди пояснил. – Его копы забрали за драку. "В профилактических целях". На пару суток, вроде. Мы можем, типа, нарваться и... И выкрасть дела уже в участке. В душе не ебу, как, но... Он замолчал, видимо, осознавая, что несёт. А Ричи задумался. Задумался ненадолго, потому что безумные идеи никогда своей безумностью его не останавливали, а потом жизнерадостно заявил: – Поздравляю, Эдс, ты ебанулся! – Да не называй ты меня Эдсом. – Ноу проблем, детка, как скажешь. Предлагаю так: мы напьёмся и попытаемся угнать школьную тачку! Тогда нас сто процентов заметят и заберут за вождение в нетрезвом виде, и мы воплотим в жизнь наш план! Во взгляде Эдди читались одновременно ужас и воодушевление. Он покусал губу, на что Ричи похабно ухмыльнулся и был назван "придурком", после чего Каспбрак наконец изрёк: – Ладно. Хорошо. Так и сделаем. Глядя на то, как Эдди залпом выпивает чай и с уверенностью собирается встать, Ричи поймал его за рукав. – Ты же понимаешь, Эдс, я могу один это провернуть. – серьёзно сказал он. – Ты будешь как навигатор, а я как пилот на боевом вылете. Я же прямо вижу, как у тебя мозг кипит от нежелания это всё делать... – Ну уж нет. – отрезал Эдди, и Ричи почти почувствовал, как Каспбрак борется с желанием посмотреть в зеркало и проверить, как это так рэйвенкловец заметил, что у него кипит мозг. – Я не хочу потом узнать, что ты растворил полицейских в кислоте и распихал их органы по полочкам в холодильнике. И, между прочим, навигатор обычно сопровождает пилота на боевых вылетах. Усмехнувшись, Ричи отпустил рукав Эдди и тоже встал. – Тогда пошли напьёмся. Исключительно по необходимости. – добавил он, видя, что Эдди вновь засомневался. Но Ричи знал, что предложи он вновь сам с этим разобраться, Эдди опять возмутится. Кажется, Каспбраку нужно было, чтобы кто-то его тащил в самую бездну, потому что он в эту бездну хотел, но сам не решался. И Ричи был идеальным кандидатом. Или, может быть, Ричи и был бездной. ●●● – За тебя! – первая рюмка пошла почти хорошо, Эдди только закашлялся и вытер губы тыльной стороной ладони. Ричи тут же закурил, Каспбрак такой возможности был лишён, поэтому просто глубоко вдохнул, уткнувшись носом в пропахшую парафином подушку. Сидя на полу в аудитории для пьянок, они в одиночестве раскупорили бутылку с выцветшей этикеткой, про которую Ричи сказал, что она тут хранится испокон веков, и никто точно не знает, что там. Эдди решил, что хуже уже не будет, и не стал даже возмущаться, а молча разлил содержимое по рюмкам, игнорируя вопящий от ужаса инстинкт самосохранения и здравый смысл. Тозиер даже восхитился. – Теперь за что? – поднимая вторую рюмку, вскинул брови Эдди. – Теперь за коммунистическую партию Китая. Переждав тяжёлый взгляд гриффиндорца, Ричи рассмеялся и сказал: – Ладно, если социализм тебя не устраивает, то не будем пить за Китай. Давай за успех нашей операции. Бутылка опустела ещё на две рюмки, и Эдди, перетерпев жжение в горле, пожалел, что не курит. – Ты уверен, что мы делаем всё правильно? – осипшим голосом спросил он, залипая взглядом на так и висящий на верёвке манекен. – В идеале ещё закусывать надо бы, но у нас сроки поджимают... – Ты понял, о чём я. – нахмурился Каспбрак. – Я думаю, что бездействие в данном случае ещё хуже, чем такое вот ебанатство. – окинув рукой бутылку и рюмки, ответил Ричи. – Ты знаешь, что невиновен, я тоже знаю, что никого не пришивал, но доказывать это никто явно не горит желанием. Наша жизнь зависит исключительно от нас самих, никто не прилетит с небес в латексном костюме, чтобы решить наши проблемы и спеть гимн США. – он протянул Эдди рюмку. – Давай за твои гениальные идеи. Эдди хотел было возразить, что идеи никакие не гениальные и пить он за них тем более не хочет, но Ричи уже залпом опрокинул в себя водку, и Каспбрак последовал за ним. Его вело всё сильнее, хотелось и правда запеть гимн США, положив руку на сердце и для эффективности даже всплакнуть. Но Тозиер такого зрелища бы не пережил, и Эдди решил оставить свой патриотизм при себе. Монотонное уничтожение алкоголя набрало обороты к середине бутылки, и Ричи уже курил без перерывов, а Эдди пару раз промахивался водкой мимо рюмки. Всё вокруг – Тозиер, пол, диван, манекен, окна и водка – всё казалось далёким и одновременно очень близким. Эдди вдруг разглядел узоры в стиле модернистского орнамента на обивке дивана, заметил, что у манекена на нижней части лица зубастая маска, к шторам приклеена табличка с надписью "окрашено", а у Ричи – длинные ресницы. И всё вокруг как будто было игрой, где сделав неверный шаг, всегда можно изменить решение. Наверное, так и нужно себя чувствовать перед тем, как собираешься взломать школьную тачку и погонять на ней ради того, чтобы попасть в КПЗ. – Слушай, Ричи... – задумчиво глядя на рюмку в своих руках, будто там внезапно из ниоткуда появилась золотая рыбка, Эдди зачем-то спросил. – А как ты относишься к геям? Ричи этот вопрос, почему-то, совершенно не удивил. – А я к ним, дорогой мой, отношусь. – растянул он губы в улыбке. – Не смешно. Ты же встречался с Джессикой. – напомнил Эдди, уличая Тозиера в бесстыдном вранье. – И с Люси, и ещё с той, высокой, не помню... – А ты осведомлён. – оценил Тозиер. – Признавайся, Эдс, ты шпионишь за мной? – Ага. Все семь лет. Снова выпили. Пьяные разговоры – всегда самые откровенные, и Эдди позволил Тозиеру выпытать несколько фактов о своей личной жизни. Если быть точнее, о её отсутствии. – Ты просто ещё не нашёл ту единственную. – обнадёжил его Тозиер банальной фразой, хлопая по плечу. – Я, знаешь ли, тоже. Когда ты найдёшь человека, с которым всё будет казаться, как будто так и должно быть, как будто вам судьбой предначертано быть вместе, вот тогда можешь радоваться и заказывать обручальное кольцо. На это может уйти куча времени. Но это ничего, если мы справимся, то у нас ещё вся жизнь впереди! Ладно, знаешь, хватит с нас. – закрывая бутылку, наконец заявил он и смял сигарету в пепельнице. – Мне ещё за руль! Эдди усмехнулся уголком рта, и поднялся с пола, хватаясь за руку Тозиера. – Погоди секунду, – сказал вдруг Ричи и, оставив Эдди цепляться за стену, отошёл к антикварному шкафу. Повозившись там немного, он вытащил старые плечики из тонкой проволоки, выкинул висевший на них, кажется, сотню лет, водолазный комбез, и сунул плечики в карман, в который они не влезли и теперь торчали. Каспбрак хотел было спросить, зачем они ему, и почему в шкафу висит водолазный комбез, но Ричи, приобняв его за плечи, направился к выходу из класса. И Эдди, сосредоточившись на переступании порога, забыл про вопрос. В коридорах витала пыль, и стояла тишина. Ученики сидели на уроках или прятались в гостиных, оставив Хогвартс в распоряжение пустоты. Эдди шёл, не спотыкаясь, но как будто не чувствуя ног. Он цеплялся за Ричи и почти этого не осознавал, а Тозиер делал вид, что так и надо, первым заглядывая за повороты и шепча "Всё чисто, путь свободен!" Слишком быстро мимо пролетали коридорные окна, двери в классы с написанными на них мелом номерами, стены в рисунках. Эдди казалось, что он едва ощущает время, и всё происходит слишком стремительно. Когда они вышли во двор, то он почувствовал кинувшийся играть с его волосами ветер, и стало легче. Под рубашку и лёгкий свитер тут же пробрался холод, который сейчас едва ли ощущался. Пространство перед замком засыпал снег, он слепил глаза и был похож на упавший на землю кусочек такого же белого неба. Окинув взглядом припаркованные у замка старенький Форд, синий Бьюик и полицейскую Шевроле, Ричи удовлетворённо кивнул. – Так, Эдс, наши дальнейшие действия. Видишь Форд? Хорошая машинка, движок что надо. Знаешь, я бы такую угнал. Давай её и возьмём. – Может, лучше вон ту? – стараясь не шататься, Эдди показал на почему-то с виду более безобидный Бьюик. – Он, конечно, симпатичный, но если уж выбирать, то я за Форд. – Ладно. Давай Форд. – признавая свою некомпетентность в данном вопросе, не стал спорить Эдди. – Погоди, а ты водить-то умеешь? Ричи только кинул на него снисходительный взгляд и решительно зашагал к парковке, перехватив плечики покрепче. Эдди пару секунд медлил, запихивая желание развернуться и позорно капитулировать подальше в подсознание, и направился за Тозиером. Тот пару раз дёрнул за ручку двери, Эдди обернулся на полицейскую Шевроле. Может быть, им и не придётся ничего угонять и их заберут просто за то, что они прикоснулись к школьной машине? Надеяться на это было глупо. Эдди тоже подёргал за ручку. – И как её открыть? Стекло выбить? – Эдс, это радикально! Мысли изящнее. Зачем мне, по-твоему, эта вот херомантия? – и он помахал перед лицом Каспбрака плечиками. – Так, у тебя есть пилочка для ногтей? – Э-э... А должна быть? – растерянно спросил Каспбрак. Ричи махнул рукой и достал из кармана на коленке маленькую отвёртку. Эдди решил не спрашивать, зачем рэйвенкловец таскает её с собой. – Следи, чтобы менты не успели раньше, чем я открою дверь. Мне нужна минута, не больше. – бросил Ричи, разогнув плечики и превратив их в прямую проволоку, на конце которой загнул небольшой крючок. Эдди развернулся лицом к Шевроле, присев на корточки. Из приоткрытого окна машины на них уже смотрел усатый страж порядка, но пока никаких действий предпринимать не спешил. Кажется, он не верил, что семнадцатилетним шкетам хватит наглости на глазах у полицейских вскрывать машину. Эдди даже ухмыльнулся. Только наивный мог предположить, что Ричи Тозиеру не хватит наглости хоть на что-нибудь. За его спиной рэйвенкловец отвёрткой подцепил оконный утеплитель и снял его, пробормотав: "сейчас ещё сигналка заорёт, ну да хер с ней", после чего просунул в образовавшуюся внизу окна щель плечики с крючком. – Как успехи? – поинтересовался Каспбрак, слушая, как проволока внутри двери шкрябает по железу. – В данный момент, мой дорогой, я пытаюсь нащупать тягу дверного механизма, чтобы поднять ее вверх. Как только мне это удастся, то... Дверь с щелчком открылась. Тут же заорала сигнализация, Эдди вскочил и поспешно влез в машину вслед за Ричи. – Знаешь, почему я выбрал именно Форд?.. – Ричи быстро достал свою невесть зачем нужную отвёртку. – Дай мне что-нибудь тяжёлое! Эдди, сев на сиденье коленями, зашарил руками по задним сиденьям и мельком увидел в окне, что полицейский открывает дверь своей машины. Переведя взгляд обратно на сиденья, Каспбрак заметил ящик с жёлто-чёрной наклейкой "инструменты". Для пьяного его мозг работал на удивление хорошо, и через пару секунд он вручил Ричи здоровенный молоток. – О, это ровно то, что нужно! – обрадовался Ричи. – Так вот, я выбрал именно эту машину, – он забил молотком отвёртку в замочную скважину запирающих штифтов на зажигании и повернул её, – потому что это – Форд Пинто, а их перестали выпускать ещё в начале восьмидесятых... – штифты сломались, и Ричи проворно снял пластиковую крышку с рулевой колонки. – Будь эта машинка поновее, я бы не смог сделать вот этого. – и он победоносно уставился на открывшуюся панель доступа. – Охуеть. – восхитился Эдди, а Ричи не глядя сунул ему в руки молоток и принялся отводить в стороны пучки жёлтых, коричневых и красных проводков. Его сосредоточенное лицо стало похоже на маску, и Каспбрак подумал, что вряд ли когда-то ещё увидит Ричи таким. – Батарея, зажигание, стартер... – бормотал рэйвенкловец, оголяя два красных провода на пару сантиметров и скручивая их друг с другом. Потом он снял со своего пальца кусочек изоленты и обмотал их, включил стартер, и двигатель с шумом заработал. – Ричи, коп идёт. – предупредил следивший за Шевроле Эдди, но Тозиер только отмахнулся. – Пусть идёт, я заблокировал дверь. – и он подсоединил ещё один провод. Тут же загорелась подсветка на щитке. – Так, мы уже можем послушать радио. – объявил Тозиер, не отвлекаясь от проводов, и прикоснулся оголённым концом одного к другому, после чего на проводах появились искры, и Эдди вздрогнул. – Ты это... Осторожнее, ладно? – попросил он, а Ричи с улыбкой маньяка откинулся на спинку кресла. В окно им принялся стучать полицейский. Ричи отсалютовал ему двумя пальцами. – Всё в порядке, гражданин начальник, мы просто немножко прошвырнёмся, вы же не против? – и он начал заводить машину, невинно глядя на полицейского. Эдди чуть не вскрикнул, когда они наконец тронулись. В зеркале заднего вида отразился замерший на месте полицейский, который вскоре ожил и поднёс к губам рацию. Машина неслась быстро, и вскоре к ним начал приближаться забор. – Слышь, Ричи, повернуть не хочешь? – спросил Эдди, всё ещё вцепившийся в молоток, на что Тозиер спокойно ответил: – Эдс, у нас же руль заблокирован. – Ах, ну да, а я и забыл. – контролируя панику, согласился Каспбрак. – Но ты же, конечно, знаешь, как его разблокировать? – Конечно, я знаю, Эдс. Если бы я захотел нас угробить, то придумал бы что-нибудь поинтереснее. Тозиер с силой повернул руль в сторону, как будто хотел полностью его открутить, и когда Каспбрак услышал, будто что-то ломается, машина поддалась и со свистом колёс по земле резко развернулась почти у самого забора. В клубах поднявшейся пыли вперемешку со снегом исчез школьный двор, Шевроле, Бьюик и полицейский. Ричи уже гнал в обратную сторону, машина ревела двигателем, а Эдди чувствовал себя удивительно живым. За все свои семнадцать лет он почти никогда не делал ничего безрассудного, он жил по правилам и не выходил за рамки дозволенного. И сейчас, сидя на переднем сиденье школьного Форда, заведённого Ричи Тозиером с помощью соединения проводов, сжимая в руках молоток и всё ещё чувствуя во рту привкус водки, он удивлялся, насколько может перевернуться жизнь всего за несколько дней. И почему-то, по какой-то странной причине, ему не было страшно. Хотя Тозиер гнал на жуткой скорости, поворачивал прямо перед заборами и безумно улыбался, хотя он видел злой взгляд полицейского, когда они проносились мимо него, хотя это всё было настоящим идиотизмом, он как никогда чувствовал, что всё происходит правильно. Но ведь у Ричи Тозиера, блять, ничего же не может быть правильно. – Ладно, Эдс, хорошего понемножку. – сказал наконец Ричи. – Мы здесь не развлекаемся, так что... – он отпустил руль, Эдди тут же зачем-то сам в него вцепился, перегнувшись через Тозиера, непонятно зачем, ведь водить он не умел. А Ричи разъединил провода. Машина заглохла и остановилась, и Эдди услышал, как его сердце колотится. Он вдруг вспомнил, что у него аритмия и ему стало смешно. Полицейский наконец их догнал, и Ричи открыл окно, встретив не предвещающий ничего хорошего взгляд своими невозмутимыми чёрными глазами. – У вас что, совсем страха нет?! – Абсолютно. – оскалился Ричи. – Врождённое отсутствие страха. Ничего не можем с этим поделать. – и он пожал плечами. Полицейский переводил взгляд с Ричи, который невинно улыбался своей самой маньячной улыбкой, на Эдди, который всё так же держал в побелевших руках молоток и смотрел исподлобья. – Мальчик, он держит тебя в заложниках? – спросил вдруг полицейский. – Что? – Эдди засмеялся, и Ричи заулыбался ещё шире. – Нет, господин полицейский. Это я держу его в заложниках. – Так, мальцы, вылезайте-ка из машины. Парни повиновались. Полицейский смерил их долгим взглядом, потом вдруг спросил: – Вы что, пьяные? Ричи яростно замотал головой, и тряс ею секунд семь, пока Эдди пытался запихнуть молоток в карман. – Подростки... – потерев лоб рукой, пробормотал полицейский. – И что мне с вами делать, идиоты? Вы знаете, что это статья? Вождение в нетрезвом виде, да ещё и угнанного автомобиля. Ричи всё так же невинно улыбался, Эдди пытался скопировать эту улыбку. Полицейский смотрел на них очень долго и очень сердито. – Так, ладно. Заберу вас пока, посидите за решёткой, подумаете над своим поведением. За мной, в машину. А это я конфискую, парень. – и он протянул к Эдди руку. Тот сначала не понял, о чём он, но Ричи сам вытащил торчащий из кармана джинс Эдди молоток и протянул копу. – Базара ноль, гражданин начальник. Нам это всё равно уже без надобности. Полицейский снова покачал головой. Эдди вдруг подумал, что он их боится. Парни, выросшие в школе для малолетних преступников, у которых мозги набекрень и гормоны бьют как бешеные. Они направились за полицейским к Шевроле. Ричи за спиной полицейского подмигнул Эдди, и тот улыбнулся в ответ. Всё это безумие, кажется, даже слегка отрезвило. Они сели в машину на заднее сиденье, и полицейский сразу же принялся выезжать с парковки, сказав кому-то в рацию, что увозит двоих несовершеннолетних в камеру предварительного заключения и чтобы с парковки забрали Форд. Эдди на пару секунд спрятал лицо в ладони, и Ричи тут же спросил: "Ты как?" Каспбрак посмотрел на него и улыбнулся. – Лучше некуда. – Чел, дай пять. Эдди ударил по протянутой ладони, и Тозиер на пару секунд сплёл их пальцы, усмехаясь. Каспбрак этого жеста не понял, но если Ричи так хотел его поддержать, то у него получилось. На душе было спокойно. Полицейский, глядя на них в зеркало заднего вида, заметно прихуел и, в который раз покачав головой, глубже вдавил педаль газа.