***
Вновь зашелестел подол платья, рюши колыхнулись от движения рук — воздушное платье прекрасно сидело на хрупкой фигуре Магнолии. Только вот сама Изабель не чувствовала себя желанной принцессой, как Кристин… — Я как пирожок! — возмутилась девушка, останавливаясь напротив обеденного стола, за которым ее товарищи перебирали ворованное. Те прыснули смехом, завидев подругу в «праздничной обертке». — Леви, ты же спрашивал, куда мы спрячем устройства маневрирования, — начал Фарлан, — вот, под юбкой. Аккерман улыбнулся уголком губ, складывая клубки ниток в отдельный мешок, а Магнолия с наигранным «Ха-ха» попыталась добраться до дивана. Но сделав шаг, ее ноги тут же запутались в многочисленных слоях ткани, и она упала на пол, оказываясь под лавиной из оборки. — Хватит ржать! — донесся голос под платьем, когда соединенная с гостиной кухня снова наполнилась смехом Черча. — Лучше помогите мне! Я сейчас… задохнусь! — Вытащи ее оттуда, — сказал Леви, и Фарлан, отложив в сторону сложенные лоскуты, помчал вызволять свою принцессу из заточения. Сняв злосчастное платье, Магнолия оглядела его полным ненависти взглядом и решила внести кое-какие изменения. Она взяла ножницы, для удобства задрала свои штанины до колена и, усевшись на пол, принялась отрезать лишние слои. Видел бы это Пирс Шелтон… Старика давно бы схватил инфаркт, сердечный приступ и все остальные диагнозы по алфавиту. Но что Изабель? Платье ее, она творит все, что вздумается. Лишь слегка подправить этот «бисквитный торт» и можно смело отправляться на праздник. Хотя, персиковый цвет ей не по душе… А что поделать? Иного выбора нет, придется смириться с его оттенком, зато с лишними бантами — нет. Те оказались под лезвиями ножниц и теперь хаотично валялись по всей комнате. Пока Изабель корректировала платье известного портного, Леви и Фарлан сложили в мешок украденную ткань и нитки, несколько шляп и мелкий материал. Данная посылка отправится в руки Кенни Аккермана, а затем какому-нибудь другому человеку за круглую сумму. Брюнет уже представлял довольную рожу дяди и заработок за проделанную работу у себя в карманах. Кенни занимался черной торговлей, и такой бонус за взятую без ведома телегу его порадует. Остальная часть ворованного останется под боком. Фарлан, например, уже приметил черный цилиндр с галстуком-бабочкой и вообразил себе образ истинного джентльмена, Изабель забрала шелковый платок и кружевные перчатки, а Леви же равнодушно смотрел на предметы. Кроме одного — белой дамской шляпы, украшенной легкой лентой и камнями. Он сразу представил аксессуар на черной макушке Кушель. Ей понравится. Когда сортировка подошла к концу, Фарлан решил примерить один из фраков. Удивительно, но костюм вмиг преобразил бандитский вид светловолосого в иллюзию значимой персоны. Этакий богатенький сынок какого-нибудь дворянина, правда красовался он не в украшенном зале, а посреди квартиры за сущие копейки. И ни слова про торговые лавки за окном. — Вы покорили мое сердце, — Магнолия, увидев Черча при параде, пикантно закусила нижнюю губу и как-то странно усмехнулась. Фарлан подмигнул ей и провел пальцами по полям шляпы. — Я еще здесь, — подал голос Аккерман. — Это я так, если вы забыли. Изабель захохотала и отправила брюнету воздушный поцелуй, чтобы тот не обижался. — Чего-то не хватает… — Фарлан хмуро оценил отражение в зеркале, слегка похлопав себя по щекам. — Леви?.. Черч обернулся к другу и покрутил пальцем у лица. Аккерман опустил взгляд, видимо, вспомнив про главную деталь образа, и взял с тумбы кожаную сумку, где хранился бумажный пакет. Увидев знакомую вещицу, Магнолия отбросила платье и на коленях подобралась ближе к столу. Раскрыв пакет, Леви с предельной аккуратностью извлек белоснежную, исписанную золотыми линиями карнавальную маску; затем последовала пара идентичных, но уже черного цвета с серебряными узорами. Челюсть Магнолии вмиг отвисла от восторга, и Фарлан, коснувшись ее подбородка, прикрыл ей рот. В комнате повисла тишина, прерываемая лишь ночными похождениями людей за настежь раскрытым окном. — Какая красота! — ахнула Изабель, завороженно смотря на переливы узоров под светом. Она протянула ручки к аксессуарам, но не решилась их взять. — Еще бы, — с недовольством ответил Леви. Его вид намекал, что заполучить подобную «красоту» было не так уж и легко. Перед глазами по сию пору мелькали картинки сегодняшнего дня: перевернутые торговые телеги с ценными товарами, полеты на Моргане через эти же телеги, голодные взгляды прохожих и яростные крики толстопузых владельцев, а также члены Военной полиции на хвосте… В этот раз они с Изабель с трудом скрылись в тени. Неужели в Полицию начали набирать нормальных солдат? — Теперь мы готовы к торжеству! — радостно объявила девушка. Она подползла к платью и, вскочив на ноги, продемонстрировала товарищам его изменения. На рукавах пропали лишние банты и ленточки, из-за отсутствия нескольких слоев юбка больше не казалась воздушной, но это ничуть не испортило вид, наоборот, сейчас наряд выглядел приличнее и не так резал глаз своей «приторностью». — А не хочешь стать портным? — спросил Черч, на что Магнолия прыснула смехом и махнула рукой.***
Ночной воздух охлаждал разгоряченную кожу и прочищал легкие. По усыпанному звездами черному небу плыли сгустки дыма — жильцы разжигали домашние камины и прогревали дома. В каждом горящем светом окошке скрывалась своя история: в одном собравшаяся за столом семья готовилась к ужину, в другом потрепанные жизнью мужики распивали спиртное, а в третьем, выскочив на подоконник, сидел маленький мальчик и мечтательно смотрел на Стены. Наверняка он размышлял о ценностях жизни и тайно желал пополнить ряды Легиона, дабы совершать подвиги. Только вот мечты звонко разобьются о реальность, когда его повзрослевшая туша окажется в пасти титана. И сколько бы он ни сражался за прогнившее человечество — останется лишь мясом. Такова уж судьба. Улицы окутала тишина, вдалеке едва угадывались пьяный смех и песни. Внизу бродили гуляки, что хорошо провели вечер в кабаке, и парочка вынужденных выйти на дежурство полицейских. Аккерман, наблюдая за прохожими с балкона, прислонился к стене и скрестил руки. Он вновь погрузился в раздумья, вспоминая последние события: вчера они очаровывались видом Вайс-Элизе и разочаровывались его странной пустотой, сегодня нашли костюмы и маски. Уже завтра наступит девятнадцатое число, а это значит, что день торжества подкрадывается незаметно. — Еле оторвал от себя, — послышалось знакомое бурчание. Фарлан решил проводить Изабель до дома, находящегося неподалеку от его хором, через улицу. И все бы ничего, да только девушка находилась под впечатлением от строгого костюма и звала к себе на чай. — В следующий раз ты будешь провожать. — Я не принц. — А я не братик. Светловолосый взобрался по лестнице и остановился около друга, кладя ладони на каменное ограждение балкона. — По пути я встретил Бонди, — начал Черч, — сказал, что Кенни должен вернуться сегодня ночью. Они разобрались с той шайкой и вернули товар. Кто бы сомневался… Аккерман недовольно шикнул при упоминании «любимого» дяди. Конечно, он разобрался с теми, кто посмел встать у него на пути или хуже того. Легкий взмах закругленным лезвием ножа — все проблемы решены. — Какой Кенни молодец, — с сарказмом ответил Леви, — завтра вручим ему подарок. Фарлан усмехнулся и провел рукой по волосам. Под ночным мраком его светло-русые пряди казались пепельными. — Тебя что-то тревожит, не так ли? Леви не ожидал такого вопроса. Он устало взглянул на товарища. — С чего ты взял? — Я вижу тебя насквозь, — с улыбкой ответил Черч. — Это связано с праздником? Аккерман наклонил голову, и черные волоски скользнули по его бледному лицу, кончиками прикрывая глаза. Фарлан прав, некое чувство тревоги засело в холодную душу, царапая изнутри. Еще срывая печать с конверта он почувствовал это — мелкую дрожь в пальцах и нехватку воздуха, но не придавал особого значения. А после того сна, оставившего глубокий порез в памяти, состояние будто ухудшилось. — Если это можно назвать праздником, — тихо пробормотал Леви. — Мы ведь даже не знаем, на что идем. — Раньше ты не задавался подобным вопросом… — Это было раньше, сейчас у меня плохое предчувствие. В письме было упоминание о неком клане. Вдруг это ловушка? Какая-нибудь секта вроде культа Стен. — Давно мечтал надрать задницы сектантам. Брюнет прикрыл лицо ладонью и шумно вздохнул. — Леви, у меня тоже мороз по коже от упоминания пригласительного, но я стараюсь не думать об этом. Я как представлю грандиозный праздник, веселые танцы и кучу гостей, так мне хочется поскорее дожить до двадцатого числа. Это один вечер, простой вечер, и не думаю, что произойдет что-то страшное, максимум, пьяные разборки каких-нибудь богатых жирдяев. Но на случай мы возьмем оружие, и тем более у нас будут устройства, сбежим в два счета, — Черч выжидающе посмотрел на друга. — Мы уже не сможем отказаться от такого шанса. Изабель откусит нам головы… Аккерман слабо улыбнулся, представляя картину из раздела «Что было бы, если». Они сжигают пригласительное и остаются дома. На следующий день Изабель Магнолия сжигает их. — Убедил, — Леви признал поражение, и лицо товарища озарилось широкой улыбкой. — Но с устройствами могут быть проблемы… Придется придумать отговорку для Кенни. Он ни в коем случае не должен знать о наших планах. — Убьет нас? — усмехнулся Фарлан. — Слишком легкое наказание.***
Когда половина бледной луны скрылась за высокими Стенами, черная карета остановилась напротив трехэтажного строения с вывеской «Перевал Трины». Из транспорта вышел высокий мужчина в черном плаще, а следом за ним еще двойка коллег. Он, осматривая спящую местность хитрым взглядом, поправил шляпу на макушке и, отдав приказ своим, переступил порог таверны.