***
— Ты уверен, что получится? — беспокойно спросил Энакин, кусая нижнюю губу и порываясь погрызть ногти, слишком для того короткие, на его счастье. — Баланс, Энакин. Баланс есть во всем. Сила всегда стремится уравновесить чаши весов, — улыбнулся Оби-Ван, крепко обнимая юного падавана. Оба они знали, что магистр рискует собой. Рискует Дартом Вейдером. Рискует Энакином, материализовавшимся прошлым ситха. Рискует всем. — А теперь… теперь я должен сорваться, Энакин. Сделать то, чего всегда хотел, но не смел, — тихо сказал Кеноби, отводя взгляд чистых голубых глаз. — Я помогу вам, master, — прошептал зардевшийся юноша, чуть нерешительно спуская край темных одежд и обнажая хрупкие плечи. — Помогу, потому что тоже всегда хотел. Одежды упали на пол, Оби-Ван едва слышно выдохнул, увидев крепкое, хорошо сложенное и тренированное тело. Возможно, он бы ограничился только похвалой и законной гордостью за успехи ученика, однако юный джедай неожиданно смутился пристального взгляда и отвернулся. Кеноби не смог не провести кончиками пальцев по напрягшейся шее Энакина. Тот не смог сдержать тихий рваный выдох. Сдержанный и умеренный во всем магистр припал губами к быстро пульсирующей голубой жилке, почувствовал, как его руки падаван сам положил на свои теплые бедра. Магистр Оби-Ван Кеноби сорвался.***
— Джедаю запрещены любые деструктивные привычки, пороки и даже мысли о возможности совершить так называемый «грех», но скажи мне, Энакин, что есть этот самый порок? Всего лишь чисто физиологическая потребность форсированного выброса энергии, по сути. Ведь занимаясь сексом, сражаясь и убивая, мы освобождаемся от накопившейся в нас тяжести. Лучше очистить свежую рану от грязи, чем ждать, пока она загноится, не так ли? Статный рыжеволосый мужчина оторвал взгляд от собственных ногтей, тщательно подпиленных и отполированных, кинул быстрый взгляд из-под полуопущенных ресниц на коленопреклоненного и неподвижного ситха. Тот не поднял глаз и все так же сидел, наклонив голову так, что слегка кудрявые волосы закрывали лицо. — Ты, несомненно, понимаешь это, мой юный ситх, — с легким нажимом произнес джедай, закидывая ногу на ногу и откидываясь на спинку кресла, явно скучая. — Но ты слаб. Нерешителен. Слишком либерален. Снисходителен. Каждое слово сопровождалось тихим скрежетом зубов Дарт Вейдера. — Даже сейчас я оскорбляю тебя, ничуть не опасаясь ответа, хотя у тебя, в отличие от меня, есть меч. А ты кусаешь губы, как падаван на втором дне обучения, да стираешь себе зубы клацаньем коротеньких клычков. Ну же, покажи мне зубы, Энакин! Почему твои слуги слушаются меня, пренебрегая твоими приказами? Почему ты преклонил колени передо мной? Встань, ударь меня, рассеки кожу на шее, испей моей крови! Сорвавшись под конец на крик, рыжеволосый, тем не менее, не сменил выражающей скуку позы; разве что расставил ноги, открываясь. — Докажи мне наконец, что ты вырос! В мальчишке, что сейчас таскает булочки с кухни, коварства и то больше! Ситх вздрогнул, задетый за живое, пружинисто встал и в пару неуловимо быстрых шагов приблизился к сидящему мужчине, навис над ним, заглянул прямо в искрящиеся смехом золотые глаза. — Ооо, наш мальчик все еще попадается на провокации! И какой же ты после этого Темный Лорд? — расхохотался тот, не обращая внимания ни на заалевшие от ярости глаза собеседника, ни на сладостно пульсирующую звезду. — Заткнись, — коротко посоветовал Энакин, сжимая запястье насмешника, но не решаясь причинить ему боль. Он не мог. Боялся и не мог. Он действительно стал слабым. Смотрел в некогда голубые глаза бывшего учителя, ловил каждое слово, слетавшее с искривленных в усмешке губ, дрожал от одной мысли о теплых объятиях наставника, сейчас недоступных. Темный Владыка влюбился, и влюбился так, как никогда раньше. Он испытывал не страсть, не похоть, не простое желание подчинить, не хотел самоутвердиться, сломать неожиданно сошедшего с ума учителя. Он разделял мечту последнего: больше всего на свете ситх хотел воплотить в реальность то светлое и тихое утро, которое он сам когда-то назвал жалким и глупым. — Так заставь меня замолчать, мой Темный Владыка, — ласково приказал Кеноби, притягивая за шею покорного мужчину. — Сделай мне больно, докажи, что ты достоин тех слухов о твоей жестокости и силе. Давай же, Энакин, я беззащитен. Ударь меня под дых, вонзи меч в… Дарт Вейдер с глухим стоном накрыл горячие шепчущие губы мужчины своими, втягивая того в поцелуй. Нежный. Ласково притянул к себе за талию, заставляя встать из кресла, мягко скользнул пальцами по щеке, осторожно завел их в огненно-рыжие волосы, не позволяя прервать поцелуй. — Оби-Ван, я… я не могу так поступить с тобой, — тихо признал ситх, кончиками пальцев гладя магистра по щеке.