Колебательные метки

2 месяца до операции 15 марта 2064 года – 18 марта 2064 запись номер 26. На первом этаже неисправен кофейный аппарат. Раздражает. Получил требования Корпорации Иерихон по результатам внедрения системы Симбионт. На ближайшие пару дней придется отложить работу с Нулевым и заняться этим. До сих пор нету подходящего образца. С другой стороны, я не уверен, что на данном этапе готов... запись номер 27. Напоминаю о необходимости выдать Ли бумаги. запись номер 28. Загружаю график проведения работ по внедрению кибер-системы в предполагаемые органические объекты. «Дайсы» раздражают неимоверно. Точнее, раздражает этот проклятый звук костяных шариков. Не могу понять почему. Видимо, ассоциативно. Хотя, кажется... запись номер 28 продолжена после паузы. Загрузил данные, жду выдачи результатов...Ответ на сообщение Ли - нет, пусть обедает без меня, отправить сообщение. Получаю результаты - «Дайсы» предлагают мне несколько вариантов на выбор, сразу отбрасываю животную органику, не подходит, исключить и объемную модель с выявлением численных показателей воздействия системы на ЦНС человека, оставляю как возможный вариант со внедрением в искусственно-органический носитель. Здесь необходимы дополнительные расчеты, да и подходящего носителя у меня пока нет. И последний вариант по мнению раздражающих шариков имеющий вероятность успеха 50-80%... Как показала практика, можно смело уменьшить это до просто 50%. Какие уж тут 80. запись 29. С утра прослушать отчет Ли по Нулевому. запись 30. 50% - в общем-то не так уж и мало? запись 31. Кофейный аппарат все так же не работает. Вспомнил, почему так сильно раздражает звук шариков. Перевести интерфейс «Дайсов» в беззвучный режим. Получено распоряжение из Корпорации о проведении работ по внедрению. Может, стоит сообщить им об отсутствии у меня подходящих органических образцов? Требуется высшая деятельность без отказа сознания. запись 32. Если адаптивная система воздействует на ЦНС, то стоит ли вживлять ее напрямую в спинной мозг? Думаю, да. запись 33. 50% не дают мне покоя. Проклятые шарики. запись 34, отчетная. Осуществляет доктор Кристоф Мёбиус. Эксперимент №1 по внедрению адаптивной системы поддержки жизнедеятельности «Симбионт» в органический носитель. В отсутствии подходящего носителя, пребывающего в сознании, и основываясь на данных, предоставленных программным обеспечением «Дайсы», принято решение о попытке внедрения кибер-системы не напрямую, а косвенно, то есть, не затрагивая спинной мозг. Предварительные расчеты показали возможность системы поддерживать жизненные показатели носителя в течение длительного срока при успешной калибровке (не менее 97%). Самостоятельные замеры физических показателей прилагаются к отчету в письменном виде. Время начала внедрения 6:44 утра. Испытуемый объект: К.Мёбиус. Давление, пульс наблюдаю в заявленной ранее норме. После стандартной процедуры обеззараживания и обезболивания сделан надрез кожных покровов в области левой лучевой кости испытуемого анестезирующим скальпелем типа L, далее адаптивная система помещена подкожно до соединения с мышечной тканью, с проводными выводами 1-3 для сетевого коннекта по проекту, указанному на странице 3 письменного отчета, голограмма 1. Попытка запуска - 7:14. Пульс 89. Калибровка системы «Симбионт» проводится мною вручную. 57% калибровки успешно. Дополнительная доза обезболивающего компонента не требуется, система опосредованно работает по снижению болевого порога на 14%. При подсоединении через спинной мозг это было бы достижимо за счет выброса серотонина напрямую. Калибровка успешна на 73%. Пульс в норме. Сращивание кожных покровов путем механического прошива успешно. Испытуемый наблюдает легкое жжение в области вживленного импланта, повышение дозы компонента не требуется. Калибровка успешна на 81%. Осуществление попытки подключения при помощи выводов. Подтверждаю… Запись прервана. Продолжить запись? Запись прервана. Продолжить запись? Подтвердите продолжение записи. 8:00, запись номер 34 продолжена и осуществляется старшим научным сотрудником Ли. У испытуемого зафиксировано резкое повышение пульса до 160, потеря ориентации в пространстве, ожог второй степени кожных покровов, нарушение слуха и носовое кровотечение, вероятно, вызванные повышением внутричерепного давления до неустановленной отметки. Также наблюдаются признаки отторжения внедренного импланта до полного механического сращения кожных покровов. Рекомендуется прервать эксперимент №1 для дальнейшего исследования и уточнения. запись 35, не отчетная. Причины отторжения импланта мне неясны. При калибровке было странное зрительное восприятие. Никогда такого не видел. Обман зрения? Почему синий спектр? Где я ошибся? Думаю, дело в месте вживления. Не хочу думать, что проблема в носителе. Рука болит. Ночью после операции шла носом кровь, наглотался. Трусливый идиот. Удалить запись. запись номер 36, отчетная. Осуществляет доктор Кристоф Мёбиус. Прошу отложить адаптацию системы «Симбионт» в связи с несоответствием заявленного эффекта воздействия на органический носитель. Вероятно, требуется смена органического носителя. Проект находится на доработке. Подтвердите выгрузку данных по эксперименту №1 в систему «Дайсы». Запрашиваю разрешение на возврат к проекту «Нулевой Пациент», имеются новые данные. запись номер 37. Почему я называю их шарики? Кости это. Игральные кости. Апрель 2064 г. запись номер 144. Прошли сутки после моего отчета Иерихону об операции Второго. Несмотря на положительный результат внедрения системы «Симбионт», я не доволен. Состояние Второго лучше, чем я предполагал, после вживления он в сознании и показатели в норме. Кажется, Ли начинает к нему привязываться. Единственный ребенок в семье, ничего удивительного. Стоит ли считать это проблемой? запись 145. Если ребенок вырос с братьями или сестрами, значит ли это, что он меньше подвержен приязни к чужим детям? Играет ли роль наличие уже имеющейся эмоциональной связи, заложенной в детстве? Понятия не имею. Мёбиусы - плохой пример. Удалить запись. запись 146. Мои опасения подтверждаются - Второй не принимает кибер-систему должным образом, мне необходим дополнительный образец. Провожу расчеты для поиска недостающего звена. Как бы ни хотелось признавать, адаптивная система с большим успехом выйдет полноценной связкой не с искусственным организмом, а с ЦНС минимально модифицированного половозрелого организма. Наличие мозговой активности обязательно. И в данном случае, по моим расчетам, имеется лишь два варианта для успешной операции. Клиническая смерть до проведения реанимационных мероприятий (или совместно с ними), или объект должен иметь токсические повреждения клеток центральной нервной системы, проще говоря, находиться в состоянии комы. Не медикаментозной, иначе кибер-система может войти в реакцию с назначенными препаратами, что, скорей всего, и служит в данный момент невозможностью полноценной калибровки системы с организмом Второго. запись 147. Мне нужно тело. Посылаю запрос на предоставление образца. Обычно занимает не более суток, но в этот раз все несколько сложнее - для того, чтобы все получилось, придется учесть больше переменных. В этот раз мне придется сымитировать клиническую смерть. Не хочу возиться с бумагами. Не хочу волокиты со вскрытием и описью тела, обязательной выгрузкой данных о фиксации смерти в Сеть. Не хочу отвлекаться. Я могу думать только об операции. Нужно сильное, половозрелое, здоровое тело без истории лишних инвазивных вмешательств, которое я смогу отключить с минимальной вероятностью дальнейшей бюрократической волокиты. запись 148. Военный девиант. Мне нужен военный девиант. *** Кристоф проснулся так же резко, как и уснул. Коммутатор мигал непрочитанными, спину свело от неудобной позы, в которой он отключился. На часах не было и 4 утра. В кабинете было темно, датчики как обычно отключили освещение автоматически, потеряв двигающийся объект больше чем на час. Гудела система вентиляции, но к ее звуку он уже давно привык. Он так и не понял, что его разбудило. Сегодня и снов-то толком не было. Но что-то было не так. Он на автомате умылся, сменил халат, принял легкий стимулятор, который обычно не принимал для обычной ночной сидячей работы из-за неприятных побочных. Положил в карман чистые перчатки, собрал волосы на затылке. Все это он делал быстро, отточено, как будто куда-то торопился. Выйдя в коридор, он на автомате открыл экран, пролистывая полученные сообщения, ничего интересного. Ночью спит даже Иерихон. Спит беспокойная ассистентка. Спят бестолковые санитары, имеющие одну извилину на двоих. Нужно будет запросить новых, в этом месяце как назло даже они попались альтернативно одаренные. Сговорились они там все, что ли? Второй тоже спал, Кристоф уже проверил видеонаблюдение в его палате. Сегодня малек даже выбрал для сна кровать, а не пол, как это бывает в «плохие дни». Кажется, Центр замер. Такое бывало редко. Кристоф привык, что здесь вечно кипит жизнь. Но сейчас что-то было не так. Как будто все...вымерло. Ему казалось, что если бы у него были наручные часы, то они встали бы. Ему как будто не хватало кислорода. Он вышел на улицу и попытался вдохнуть. Ночной воздух вошел в глотку как раскаленный песок, хотя на улице было свежо и тихо. Очень тихо. Очень. Тихо. А потом задние ворота для служебного транспорта по команде открылись, как в замедленной съемке внося на территорию бронированный военный грузовик. И стрелки невидимых часов Кристофа запустились вновь. Кажется, он побежал, на ходу натягивая перчатки. Кажется, успел послать сообщение Ли и перебудить кнопкой экстренной ситуации весь персонал. Все это происходило для него как в тумане. Раскаленный песок продолжал вибрировать в воздухе и вокруг грузовика, и внутри него. Будто привязанное как пес на поводке проводом аппарата искусственного дыхания тело было самым ценным грузом, который доводилось принимать Кристофу в своей жизни. Право слово, что за глупость. Всего лишь дохлый девиант. А он даже не врач. Кажется, он сказал это вслух. Потому что сидевший в кабине с телом седой мужик военный сухо отрезал: - Сегодня – врач. И Кристоф кивнул, прочищая легкие, вдыхая неожиданно кристально чистый, почти разреженный воздух внутри машины. Бестолковые ассистенты на что-то все же годились. Они довольно оперативно транспортировали тело внутрь, пока Кристоф связался с Ли для подготовки операционной, и, не глядя, мазанул рукой по листу приема тела под свою ответственность. Машина развернулась и исчезла за воротами, как будто уже никуда не торопясь. Дыхание окончательно пришло в норму, принятый заранее стимулятор (хорошая оказалась идея) заработал, и Кристоф потер глаза, на ходу считывал данные, которые протянул ему кто-то из сопровождающих. Лейтенант Р-что-то там, находящийся под командованием неважно, возраст 25 лет, отлично, обнаружен в ходе операции по бла-бла-бла… В результате подрыва транспортного средства получены поверхностные резаные повреждения мягких кожных покровов лица, рук, тела, перелом 3-4 левого ребра и 4 правого, трещина в ключице, вывих плеча в следствие движения тела под влиянием взрывной волны по траектории от транспортного средства, а также… Кристоф прикрыл глаза, входя в проем обеззараживания перед операционной. Молодое, здоровое тело, как он и хотел. Его ЦНС примет систему Симбионт как по маслу. Также, как и со Вторым, можно будет вживить несколько разъемов по отделам позвоночника, а потом запустить через них коннект и… Кристоф вытянул руки, проскальзывая в стерильную одежду и перчатки и дочитал отчет, вступая в ярко освещенную операционную. «…а также закрытая травма пояснично-крестцового отдела позвоночника, предположительно, приведшая к раздроблению и….” - Потрясающе, - выплюнул Кристоф в затылок распятому автоматической хирургической установкой телу девианта, который еще ничего не сделал, но уже все испортил, – Просто великолепно. Они точно все сговорились. Времени было в обрез. Кристоф глубоко вздохнул и отдал команду. «Дети, давайте вместе соберем паззл «Пояснично-крестцовый» из 10 сломанных деталек за 10 минут, когда я даже не врач» при помощи автоматической хирургической установки «разрежь-зашей», как в шутку сказала бы Ли, и парочки альтернативно-одаренных. Что могло пойти так. *** Кожей он чувствовал звуки. Голоса. Сперва вдалеке, шелестом листьев на ветру, они приближались, бурля, вспениваясь, перемешиваясь, как встряхнутая банка газировки. Они кололи его глаза, губы и язык миллионом песчинок, протыкали миллиардом игл, каждая - в десятки раз тоньше волоса. Он слышал стеклянный треск всякий раз, когда они обламывались, застревая в нем. Ходили под кожей, как занозы, самые мелкие и паршивые, которые не подденешь ни ногтем, ни кончиком ножа. И зудели. Зудели нестерпимо. Проще было не пытаться их достать, не пытаться вычесать, а вывернуть наизнанку собственную шкуру. Встряхнуть раз или два, пока все осколки не вывалятся и не прекратят мучать его своим мерзким скрежетом на зубах. Его тело, сокращаясь, заерзало по гладкой поверхности, на которой лежало. Точнее, он хотел бы так - и сломать, сломать хотя бы пару этих гребаных стеклянных игл! - но импульс потерялся, и тело не сдвинулось и на миллиметр. Но продолжило мелко дрожать, каждой конвульсией вбивая все глубже в мясо новые и новые острия. Жарко. Так жарко и противно. Шевелись же ты, плоти кусок! - Фиксирую интраоперационное пробуждение. О, это уже не игла. Скорее, пласт зеркала, заточенный книзу как гильотина. И сейчас он падает, целясь прямиком в шею. Задержи дыхание, успокой пульс - и да! Давай, рвись вперед! - Срочно повысить бензодиазепин до четырехсот единиц. Куда вы смотрели, идиоты? Прекрати дёргаться, черт тебя дери! Вокруг огромная пустыня, полная взвихренного песка и голосов, непроглядно-тёмная, потому что глаза никак не могут раскрыться. Веки - такой смешной, такой ненадежный барьер от этой бури, он должен спасать, но вместо этого провоцирует только сенсорную депривацию. Обостряя и без того болезненно-восприимчивый слух. Собравшись с духом, он наощупь делает ещё рывок вперёд. - Фиксаторы на запястья. Две пары, две! Заткнись. Заткнись! - Тише, мальчик. Тише. Пустыня говорит с ним, беззвучно. Шёпот звучит прямо в голове, тихий, ненавязчивый, похожий на бархат. Он отодвигает в сторону гильотину стеклянных окликов. Рассеивает песок звуков. Гладит изнутри височную кость. Радау недоверчиво замирает. Занозы под кожей продолжают изматывающе зудеть. На лоб ложится прохладная большая ладонь. - Спи. И пропадают стеклянные осколки. Пропадает кожа вместе с размолотым, уставшим телом. Пропадает он весь. Но что-то остаётся - там, в этой темной пустыне под зажмуренными веками. Какая-то отдаляющаяся искорка, бледно пульсирующая в пустоте. Которая, возможно, когда-то была им. И впервые, наверное, за все двадцать пять лет жизни - Радау тихо и спокойно. И можно наконец расслабиться, спустить занемевший палец со взведенного курка. И сделать вдох. - Зафиксирована глубокая фаза, пульс нормализуется. Наконец-то. Старт калибровки системы «Симбионт». 14% калибровки успешно. - Спи. *** - Говорит ассистент Ли. Операция завершена. Время начала 5:01, время окончания 9:43. Обеззараживание операционной можно начинать. Состояние пациента – стабильно-тяжелое, с момента внедрения адаптивной кибер-системы «Симбионт» прошло полтора часа. Начинаем вывод из наркоза. *** Поначалу веки отказывались разлепляться и взгляд фиксировал только разноцветные кляксы, мигрирующие из одного угла обзора в другой. Их силуэты были нечеткими, плавкими и растекающимися. Меняли форму как облака. Вон то пятно, похожее на ветку, становилось головой собаки. К ней придвинулся полумесяц, на ходу превращаясь в ножницы. Радау, зачем-то засмеявшись, потянул к ним руку. От смеха засаднило горло. Пальцы схватили пустоту. Он нахмурился и повторно сжал ладонь. Сиренево-серебристый дымок, бывший ножницами, просочился сквозь, насмешливо видоизменяясь в яблоко. «Херня какая-то», подумал он и, применив огромное усилие, все же распахнул глаза. Окружающая обстановка, если честно, не сильно изменилась - теперь вместо цветовых пятен перед собой он видел... что-то. Или кого-то. Сложно было сказать наверняка, не сосчитав всех отростков, щупов - и это что, клешни? Вон у того клешня вместо головы, окей. Это по крайней мере лучше соседней головы-кекса. Натурального такого маффина, шоколадного, как он любит, с переливающийся глазурью и вишенкой сверху. - Ну пиздец, - неразборчиво прокомментировал Радау, поворачивая голову вправо, - Ты в курсе, что у тебя вместо башки? Форменный пиздец. Но выглядит ничо так, аппетитно, я б сожрал. Голова-маффин испуганно отшатнулся подальше, прячась за клешнеголовым и что-то лепеча. Радау присмотрелся ко второму и неодобрительно фыркнул: - А тебя - нет. Не люблю морепродукты, - и отвернулся. Горло продолжало чем-то распирать изнутри. Скосив глаза к носу, он ничего толком не увидел, но краем глаза все же заметил что-то длинное и маслянисто-чёрное, обвивающее его запястье. Радау приподнялся, слегка, чтобы возникшее давление на грудь не грозило вмять диафрагму. Пиявка. Длинная, пульсирующая пиявка, стиснувшая руку. Судя по концентрическим колебаниям, пробегавшим по склизкому туловищу, она уже накрепко присосалась и тянула из него кровь. Радау затошнило. Сглатывая кислоту, он откинулся обратно и закрыл глаза. Попробовал дернуть другой рукой. У плотного давления, окольцовывающего ее, вероятно была аналогичная природа. Он со свистом втянул воздух. Задержал дыхание. Вслепую заперебирал пальцами ведущей левой. Изгибая их, быстро сдвигая и смещая, он вначале стащил мерзость с запястья вниз, до бугра большого пальца, а после парой движений, подцепив в одном месте и потянув в другом, снял пиявку совсем. Выдохнул. Сделал ещё один глубокий вдох. Повторил ту же последовательность с правой. Зря что ли всю сознательную жизнь учился освобождаться от армированных верёвок. С наслаждением вытянул вперёд освобождённые занемевшие конечности, чувствуя, как с щекоткой и приятным покалыванием к ним возвращается кровоток. Кекс и клешня, опасливо шагнувшие ещё дальше, молчали, только боязливо перебирали отростками. Интересно, тут есть хоть кто-нибудь, кроме него, выглядящий адекватно? В себе Радау даже не сомневался - сенсорные сигналы подтверждали, да и увиденные мельком собственные, вполне человеческие, хоть и испещрённые синяками руки дополняли картину. С шорохом раскрылась в отдалении дверь - и на периферии зрения возникло еще два силуэта. Он изучающе сощурился. Опять гребаный гибрид. Птица, что ли, какая? Тощая, голенастая, клюв длиннющий. Цапля? Ну точно цапля, даже вон лягушка недоеденная торчит из нагрудного кармана халата. А вот за его плечом точно был человек, седой мужик в длинном запылённом плаще. Такой высокий, что каким-то чудом не задел макушкой притолоку, когда входил. - Йу-хуу, хьюман! - громко обрадовался Радау. - Да не ты, урод пернатый, - он махнул на цаплю, - Даже не смей тыкать в меня своим рубильником, понял, слыш? Не мешай говорить с собратом по виду. Птице-химера сперва дернулась, бросив взгляд за плечо, гневно взметнула распахнувшимися крыльями, закрыв собой седого, и закаркала чеканно, как молотом об наковальню: - Что за цирк здесь происходит. Почему испытуемый отвязан. Какого черта, кретины, вы стоите и пялитесь. Этот продолжал что-то нести. Каждое выкарканное слово вбивалось в его начавшую гудеть голову, начиняя ее гвоздями. Их становилось все больше и больше, череп уже распирало в стороны, ещё немного - и рванет. Ещё и потолок, как назло, зачем-то начал сдвигаться и меняться местами с полом. Воздуха сразу перестало хватать. Успокоившаяся было тошнота опять крепко схватила его за глотку. Видя, как цапля приближается к нему с чем-то поблескивающим, зажатым между перьями, он замычал и замотал головой, спровоцировав новую волну дурноты. - Стоять! Ист!* Не смей! Рähай-äм кон-ид! Бе мäн дäст нä-зäн-ид!**- Радау загнанно зашарил взглядом по присутствующим, - Хакестäри!** Куда ты, мать твою, подевался? Седого высокого мужчину, его потенциального союзника в войне с неуемным чудовищем в белом халате, нигде не было. Вошёл - и как в воду канул. Радау заскрежетал зубами. - Чего встали, олухи? - взвилось пернатое, нервно щёлкая клювом, - Зафиксируйте его руки, нужно вколоть седатив. - Н-нно, доктор Мёбиус, как... - пискнул голова-кекс. - Да мне без разницы! - рявкнул цапля, добавляя ещё с десяток гвоздей в пульсирующий болью затылок Радау, - Хоть вдвоём на него упадите, но зафиксируйте! Когда на него навалились, Радау был готов. К тому же, кекс и клешня делали это неумело, просто попытались грохнуться сверху поперёк, как в детской куче-мале. Парой движений изменив траекторию их падения (и попутно, судя по хрусту и воплю боли, сломав один из отростков), он сбросил гибридов с себя. Если бы еще на грудную клетку так не давило, и голова не раскалывалась, он бы наверняка справился эффективнее. Едва он разделался с теми двумя, как в поле зрения возникло треклятое крыло со шприцом. Гребаная ж проблема, мать ее перемать. Радау поклялся, что отныне будет отстреливать всех с таким клювом ещё на подлёте. И когда оно приблизилось достаточно для броска, он рванул вперёд и с силой сомкнул челюсти на белой ткани халата. Пернатая химера заверещала, пытаясь вырваться. Он почувствовал, как соленый металл обжег язык, удовлетворенно заурчал. Вонзил зубы глубже. По виску прилетело откуда-то сбоку. Справа по нисходящей дуге, если он верно рассчитал траекторию. Радау охнул, поморщился - ударом вроде рассекло бровь, потекшая кровь мигом срезала обзор наполовину - и левым глазом зыркнул на осевшего сразу клешнеголового, сжимающего щупами какой-то небольшой квадратный аппарат неясного назначения. Фыркнул: - Смотрю, сам аж охуел от своей смелости, да, лобстер? - и почувствовал, как в открывшуюся шею вошло острие иглы. «Твою ж дивизию. Как знал, что нельзя его из виду упускать». - Феерия слишком затянулась, - ледяным тоном резюмировал цапля, бережно держа на весу покалеченное крыло со шприцом. Конвульсивно содрогнувшись, Радау повалился на бок. После впрыснутой отравы глаза не просто стали закрываться - их будто заштопывали, стягивая изнутри широкими стежками. Туловище отяжелело и заныло. На чистом упрямстве, последними оставшимися силами он поднял руку и ткнул пальцем туда, где, по его мнению, стоял главный источник его проблем: - Я запомнил тебя, му... - и, не закончив фразу, он отключился. *** Кристоф отвлекся всего на минуту. После почти пяти часов операции у него онемели не только руки, но, судя по ощущениям, и лицо. Спина и вовсе ощущала себя так, будто вживили что-то ему, а не искромсанному девианту. Тот, наоборот, как назло, спустя всего час после внедрения «Симбионта» выглядел слишком хорошо для человека, перенесшего две открытых операции на позвоночнике. Кожа в месте сращения приобретала здоровый оттенок, показатели выглядели, как и полагалось показателям здорового тренированного тела. Впрочем, в этом, как выяснилось и была проблема. Нельзя было отвлекаться от чертова девианта, который стараниями Кристофа был уже не дохлым. Сейчас, глядя на запись из операционной, он думал, что они еще легко отделались. Он знал все о последствиях наркоза, особенно двойного – к общему пришлось добавить эпидуральную анестезию, иначе стараниями адаптивной системы объект умудрился очнуться в момент калибровки и, по показателям, едва не пережил инфаркт. Везучий, гад, интраоперационное пробуждение со вскрытой спиной, 1 из 19000 случаев. Он сталкивался с девиантами до этого, но этот явно был из разряда тех, кого типировали в «особо опасные». На записи он, абсолютно немыслимо изворачивая руки, как будто в них не было костей, выпутался из фиксирующих ремней за пару секунд. Хорошо, не дотянулся до эпидуральной трубки в спине. А еще он, не затыкаясь, болтал. - Один из побочных эффектов выхода из общего наркоза – нарушение памяти, путанное восприятие, объект считает окружающих воображаемыми предметами, плюс галлюцинации, кроме меня и присутствующих двоих ассистентов он в устной форме указал на кого-то четвертого, наблюдается нарушение речи и…это что, фарси? – Кристоф прервал диктофонную запись, вглядываясь в экран, где девиант, мотая головой, раскидал по сторонам двух его ассистентов, которые бестолково навалились на него по команде Кристофа. Не для записи. Конечно, это не сработало. Боевой девиант, олухи. Судя по данным калибровки, радоваться было рано, но 91% говорил сам за себя – «Симбионт» имел вероятность принять это тело. Конечно, эти идиоты не справились. Он и сам не мог похвастаться удачной реакцией, слишком был вымотан операцией. Жалкое поведение. Сам виноват. – При попытке обездвиживания объект сломал руку ассистенту и физически атаковал меня с применением собственной челюсти. Следствием подобного поведения считаю побочные эффекты общего наркоза, в связи с чем прошу считать данную ситуацию штатной и не требующей дополнительного вмешательства. Провожу повторный вывод из общего наркоза с сохранением эпидурального анестезирования. Кристоф вошел в палату, закрывая за собой дверь. Правую руку все еще тянуще покалывало даже спустя полчаса после обеззараживания. Живучий девиант его укусил. Немыслимо. Если бы не правила вывода из наркоза, Кристоф с удовольствием зафиксировал бы ему челюсти намертво. Насовсем. Он активировал вывод на планшете, внимательно наблюдая за телом. Сначала под веками задвигались глазные яблоки, затем скачок пульса на экране – и девиант открыл покрасневшие глаза. Синяк над бровью почти сошел, остался только некрасивый порез. - Вы меня слышите? Девиант нашел его глазами, заморгал, открыв рот и прохрипел что-то матерное. Кристоф поджал губы. - Прошу вас сохранять спокойствие и не совершать резких движений, - по инструкции начал Кристоф, но девианта слово «инструкции» явно расстроило – он дернулся в ремнях, метнул глаза на неподвижную нижнюю часть тела и забился на кровати, своим весом заставляя прикрученные ножки металлически дрожать. - Вы перенесли пятичасовую операцию. На ваше тело продолжает действовать эпидуральная анестезия, поступает препарат, снимающий боль, вы меня понимаете? Девиант снова дернул рукой (левой, видимо, она была у него основная), моргнул пару раз, глубоко вдохнул и отчетливо выдал: - Ебучие суки. - Вы помните ваше имя? Помните, почему оказались здесь? - Я вас, военных, с вашими экспериментами запомню, и тебя, сука носатая, я… - дальше девиант разразился такими ругательствами, что Кристоф мысленно составил целый словарь новой лексики. - Я заключаю, что ваш речевой аппарат в норме и серьезной послеоперационной когнитивной дисфункции не наблюдается. Потеря кратковременной памяти в данном случае возможна. Давление в норме, сердцебиение тоже. Вы были обездвижены в целях вашей собственной… Девиант зарычал, потом вдруг резко побледнел, - и Кристоф торопливо послал команду на управление кроватью. Она, шипя, опустилась, смещаясь на бок и девиант, отвернувшись и булькая горлом, проблевался на пол. - А это стандартная реакция на… - Нхр пшл, - сплюнув, девиант вернулся в исходное положение, глядя, наконец, прямо на Кристофа. Взгляд у него был почти осмысленный, зрачки расширены, поедают синюю радужку, руки сжимают и разжимают кулаки. Отлично. Двигательные функции в норме. Сверившись напоследок с экраном, Кристоф закончил: - Дрожь, озноб, рвота, боль в горле, онемение нижних конечностей окончательно пройдет по моим подсчетам через 40-45 минут. Я выключу свет, чтобы избежать возможной спинальной головной боли, - добавил он уже на выходе из палаты. Голубые глаза следили за каждым его шагом, как будто запоминая, как он движется, просчитывая, сканируя. – И да, - добавил Кристоф, вспомнив, - для мочеиспускания используйте катетер, который я поставил, от него можно будет избавить вас через пару часов, и вы сможете самостоятельно… Словарь Кристофа пополнился новыми словами, которые девиант рычал ему вслед еще около минуты после того, как он закрыл дверь и изучал пациента через стекло. Свет погас, палата погрузилась в искусственную темноту, в которой только сверкали голубые глаза, как будто объект изнутри был наполнен электричеством, не помещавшимся внутри него. Странная ассоциация. Все-таки Кристоф действительно очень устал. Но 91% был куда лучше 50%.