***
Лорен лежала на диване, завернутая в свое любимое одеяло с единорогами, которое было очень маленьким, но девушка все равно любила ее. Ссора с Камилой подняла много неприятных вещей, о которых Лорен все время пыталась забыть, и сейчас она изо всех сил старалась не расплакаться. — Ло? — услышала она мягкий голос. К Лорен подошла Нормани. — О, Лорен, — протянула она, села на диван, и Лорен положила голову ей на колени. — Все испортилось, Мани, — дрожащим голосом проговорила Лорен. Нормани погладила ее по волосам. — Расскажи мне, — мягко попросила она. — Я просто… Я поцеловала Камилу. — Я знаю. — Нет, у нее дома. Она выглядела такой милой, когда обрабатывала мои раны, и, я не знаю, я просто поцеловала ее! — Она тебе нравится? — прямо спросила Нормани. Она прекрасно знала, что с подругой лучше быть резкой. Лорен чуть покраснела. — Почему ты не звучишь удивленной? Я поцеловала Камилу. — Не меняй тему! — Лорен вздохнула. — Я не знаю… Я определенно… что-то чувствую. Я не знаю, раньше я такого не ощущала. — И это все? — Тьфу, я не знаю, Мани, окей? В смысле, я знаю, но я не уверена, что чувства серьезные… Но это не важно, потому что она меня ненавидит. — Я уверена, что это не так, Ло. Ты сильно помогла ей на этой неделе, — Лорен покачала головой. — Нет, Мани. Ты не слышала, что она сказала. Ты не знаешь, что я сказала, — Нормани молча встала и задумалась, стоит ли задать свой вопрос. — Почему ты не сказала мне, что твой отец тебя бьет? — Лорен подскочила и округлила глаза. — Как ты… Ч-что? — Ло, все хорошо, — Нормани погладила подругу по плечу. — Я понимаю. — Камила сказала тебе? — темнокожая девушка кивнула. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что я могу тебе помочь. — Я-я знаю. Мне было страшно. Нормани вздохнула и прижала Лорен к себе. Если бы кто-то из школы зашел сейчас в комнату, он бы не поверил своим глазам. Задница Лорен Хурэги пытается сдержать слезы и обнимает ботаничку Нормани Кордей. Нормани почувствовала себя плохо от того, что пережила Лорен. — Это началось летом перед седьмым классом, — начала Лорен. — Все в порядке, Ло, ты не обязана рассказывать. — Нет, я хочу. — Хорошо, — Нормани кивнула. — Это было впервые, когда его выпивка стала действительно проблемой. Мы были одни в доме, и он попросил меня принести ему еще пива, а я сказала, что ему уже достаточно. Мы начали ругаться, и он был настолько пьян, что ударил меня, — Нормани ахнула. — Лорен! — Это был не сильный удар, просто пощечина. Я больше испугалась, — глаза Лорен защипало от слез, но она сдерживала их. — Мне все равно! Он причинил тебе физический вред. Он должен сесть в тюрьму! Почему ты не рассказала маме? — Он сказал, что если я скажу ей, он ударит и ее… Я просто хотела защитить ее. И Криса, — сердце Нормани разбилось. Люди были о Лорен самого низкого мнения, но на самом деле, девушка была невероятной. Нормани видела отца Лорен только один раз, когда приехала к своей подруге в гости. Они как раз прошли стадию «горячий репетитор»… Две десятиклассницы сидели на полу в комнате Лорен и смотрели Геркулеса вместе с Крисом. Ему нравилась Мег. И Лорен тоже очень нравилась Мег. — Эй, Ло, у тебя есть еда? — спросила Нормани. — Мгм… — протянула Лорен, не отрываясь от экрана. Нормани хмыкнула. — Я принесу немного еды, — попыталась она снова. — Угу. — Крис? Тебе что-нибудь нужно? — Мгм, — так же отстраненно промычал мальчик, и Нормани закатила глаза. Похоже, ей придется идти самой. Так, кухня. Может, она сможет пожарить немного бекона? Когда она спускалась по лестнице, она встретила мужчину, которого никогда раньше не видела. У него были растрепанные неухоженные каштановые волосы. И яркие зеленые глаза. Не такие светлые, как у Лорен и Криса, они нездорово блестели. Нормани почувствовала небольшую тревогу. — Вы отец Лорен? — спросила она. На тот момент они с Лорен были знакомы около полутора года, и Нормани знала только очень милую маму подруги. — Да. А кто ты и что ты делаешь в моем доме? — огрызнулся он. Нормани удивилась. Ей нельзя быть здесь? Он строже, чем ее собственная мама? — Я… Я друг Лорен. Мы просто… — Папа! — услышала она голос Лорен. Девушка спускалась по лестнице и не выглядела счастливой. — Лоло, — выдохнул он. Лорен сузила глаза. — Убирайся. Нормани с удивлением посмотрела на подругу. Почему она так сурова со своим отцом? — Лорен, я… — Убирайся, отец. Сейчас, — мужчина не двигался. — Нормани, пожалуйста, проверь Криса, — Нормани неуверенно кивнула и медленно начала подниматься по лестнице. Но ей было любопытно, поэтому на втором этаже она присела на корточки за угол и прислушалась. — Прости, Лорен. Я честно прошу прощения. — Мне все равно, — тут же ответила Лорен. — Ты не имеешь права приходить сюда и третировать мою подругу. Это больше не твой дом. Нормани не знала, что родители Лорен развелись, но она догадывалась об этом. — У меня есть право знать, что происходит в твоей жизни, Лорен. — Нет, не имеешь! Черт возьми, когда ты это поймешь?! Ты потерял эту привилегию уже очень давно! Нормани услышала слова Лорен и поняла, что дальше подслушивать не стоит. Она поняла, что вторглась в личное пространство Лорен и вернулась в комнату. — Где еда, Мани-Мишка? — спросил Крис, который все так же сидел на полу. — О, пардон. Я забыла про еду! Думаю, Ло принесет, — нервно хихикнула Нормани. Крис хихикнул в ответ, и они оба услышали стук двери внизу, а затем шаги на лестнице. — Извините, ребята, я долго не могла выбрать, какую еду принести, — сказала Лорен с сияющей улыбкой, но Нормани видела, что подруга немного дрожит. Лорен плюхнулась на пол и положила перед ними пару пачек чипсов и конфеты. — Итак, что я пропустила? Как будто ничего не произошло. — Лорен, ты не можешь позволить ему так с тобой обращаться, — сказала Нормани, возвращаясь в реальность. — Все не так, — быстро ответила Лорен. Нормани моргнула. — В смысле? — В третий раз он ударил меня, и остался синяк. Мама захотела узнать, что случилось. Я солгала, что надо мной издеваются в школе, и она записала меня на занятия по самообороне. Теперь понятно, почему Лорен так хороша в драках. — В следующий раз он попытался ударить маму… — Господи… — И я ударила его в ответ.***
Девушки поговорили еще немного, а потом Лорен уснула на коленях Нормани. Темнокожая девушка взяла свой телефон и проверила сообщения. Мила: Что! Почему! Мила: НОРМАНИ КОРДЕЙ. Где ты, черт возьми? Мила: Нормани:( Пожаааалуйста, приезжай Мила: :( Мила: :'( :'( D: D: Мила: Ты с Ло, не так ли? Мила: *вздыхает* пожалуйста, приезжай быстрее Нормани почувствовала себя виноватой за то, что оставила Камилу одну, но кубинка должна понимать, что у Лорен проблема серьезней. Она осторожно переложила голову Лорен на подушку и написала записку, прежде чем уйти. Теперь нужно утешить другую подругу.***
Камила знала, что ей стоило подумать о том, что происходит у Лорен в жизни, вместо того, чтобы судить девушку за ее поступки. Она должна была подумать, что, возможно, у Лорен проблемы в семье. Она должна была подумать о том, что девушка чувствует. Но вместо этого у Камилы в голове крутилось только одно. Губы Лорен на ее собственных. Ощущение полных идеальных губ. Мягких губ. Лорен была чертовски нежной. Ни напора, ни спешки, ничего, чтобы произвести впечатление. Камилу никогда раньше так не целовали. Поцелуй в коридоре был ее инициативой, он был страстным и таким горячим, чтобы разжечь ревность у Остина. А поцелуй на диване случился потому, что этого хотела Лорен. И Камила этого хотела. Это делало ее лесбиянкой? Черт, она становилась параноиком. Нет, она не может быть лесбиянкой. Ее родители были очень старомодны, как и ее бабушки и дедушки. Сама Камила никогда не была гомофобкой, но она не была уверена насчет своих родителей. Для них все должно оставаться обычным. Приятный внешний вид, манеры… Камилу воспитывали по книге семьи, а в ней было много правил: Первое правило семьи Кабейо: всегда быть на высоте. Второе правило семьи Кабейо: быть причиной зависти. Третье правило семьи Кабейо: любовь — слабость, устрашение — сила. Родители Камилы даже не были влюблены друг в друга, когда женились. Их брак состоялся только потому, что их семьи играли по общим правилам. За все это время, они научились жить друг с другом, вырастили дочь. Отец Камилы был всемирно известным врачом, мать — сильнейшим адвокатом, которого нанимали серьезные люди. И это только придавало Камиле идеальности. Отличница, капитан черлидеров, популярная, волонтер в больнице, натуралка. Притворство, что она встречается с девушкой, было допустимым только потому, что это было притворство. Камила была уверена, узнай об этом ее родители, чего не произойдет, они будут гордиться дочерью и похвалят ее за хитрость и манипуляцию. Но она поцеловала девушку. Дважды. И ей понравилось. А это значит, что Камила — лесбиянка? Как, блять, узнать ответ? Она же поцеловала только одну девушку! Это не могло сделать ее лесбиянкой. Или могло? Сердце Камилы забилось с утроенной силой. Или могло? — Камила! — от неожиданности кубинка закричала. — Мила? Боже мой, что случилось?! — проорала Нормани. Камила тяжело дышала, а ее лоб был в поту. — Н-Нормани? — прозаикалась Камила, глядя на подругу. Нормани бросилась к ней и начала вытирать ее лицо. — Дыши, Мила, дыши. Медленно, давай, — она сделала несколько глубоких вдохов вместе с подругой, и девушке полегчало. — Я думаю, у тебя была паническая атака. Камила кивнула. — Я лесбиянка? — спросила она. — Мила… — Я-я не знаю, почему я чувствую все это. Мои родители… — Твои родители сумасшедшие, — сказала Нормани уже в миллионный раз. — Но… — Это из-за Лорен? — Камила опустила глаза. Она хотела почувствовать позор за свои чувства, но все, что она смогла сделать, это покраснеть, как влюбленная дурочка. А она такой и являлась. Блять. Ей НРАВИЛАСЬ Лорен. Лорен Хурэги, местная задница, которая перетрахала пол школы. Лорен, которая пропускала уроки и курила под трибунами. Лорен, которая дерется, как боксер, и может избить футболиста, который в два раза сильнее ее. Лорен… у которой длинные вьющиеся волосы и эти долбанные зеленые глаза. С прессом, который Камила хотела облизать, с губами, которые девушка хотела целовать всю ночь. Лорен, у которой была вагина и грудь. Лорен, которая являлась женщиной. ЛЕСБИЯНКА, Камила. Ты — ЛЕСБИЯНКА. — Быть лесбиянкой не плохо, Мила. — Я не лесбиянка! — инстинктивно огрызнулась Камила, и Нормани удивленно округлила глаза. — Прости, я просто… — Я знаю. Чувствовать такие вещи — нормально, Камила. Твои родители не должны говорить тебе, что чувствовать. — Но… — Заткнись и послушай, — потребовала Нормани. — Мила, ты не должна скрывать свои чувства, иначе они просто взорвутся и уничтожат тебя. Если ты — лесбиянка, значит, ты — лесбиянка. Если нет, то нет. На дворе 2015 год, люди могут быть нетрадиционной ориентации. Для многих людей ориентация не имеет никакого значения. — Спасибо, Мани… — тихо ответила Камила, опуская голову. Она все еще была не уверена. — Помни, несмотря ни на что, я буду любить тебя… платонически, конечно, — Камила наконец улыбнулась и игриво закатила глаза. — Я не знаю, Мани… Я просто запуталась… Кроме того, Лорен наверняка ненавидит меня. — Я клянусь, она тебя не ненавидит. — Ты не знаешь, что я ей наговорила. Она ненавидит меня. — Я знаю достаточно, — сказала Нормани. — Ты была у нее? — Мгм. — Как она? — Вроде в порядке, но это же Лорен. Она справится, — Камила облегченно выдохнула. Слава Богу. — Ты знаешь, что ты не должна выяснять это прямо сейчас. — Ты о чем? — Камила притворилась идиоткой. Нормани выразительно посмотрела на нее, и девушка надулась. — Ладно, я поняла. — Отлично. Так вот, когда ты поймешь, что к чему, я буду рядом и обещаю, что выслушаю все, что ты будешь говорить о том, как Ло горяча. — Нормани! И тут же смеющуюся темнокожую девушку толкнули на пол.