The Shattered Family

Оба Поттера молчали, собираясь на платформу девять и три четверти. Джеймс решил отправиться туда с помощью летучего пороха и спросил, хочет ли Гарри, чтобы он понес его вещи. Мальчик просто кивнул и бросил чемодан перед Джеймсом, вышел и пошел искать свою кошку, чтобы попрощаться. Его мать любила кошек, поэтому Джеймс решил подарить ее Гарри на пятый День Рождения. Он любил животное, и Джеймс с кошкой создавали друг другу компанию в доме, когда мальчик уезжал в Хогвартс. Гарри пошел первым, после того, как попрощался с кошкой, убедившись, что Букля хорошо заперта в своей клетке. Она была подарком Хагрида, который сопровождал Джеймса и Гарри в первой поездке на Косую Аллею. Он бросил порошок в огонь, тот вспыхнул светло-зеленым, и четко сказал: «Платформа Девять и Три четверти!», когда вошел в него. Через секунду мальчик оказался в комнате, наполненной активными каминами. Он вышел из него и наблюдал, как ведьмы и волшебники выходили из других каминов, а их дети следовали за ними, все в похожих бриджах. Он ждал, когда его отец выйдет через камин. Гарри огляделся и улыбнулся, увидев своего друга. — Привет, Симус! — сказал он, махая ирландцу. — Хэй, Гарри, — поприветствовал его Симус Финниган. Он выглядел иначе. Кажется, Симус вырос на полфута за лето, сейчас он возвышался над Гарри. Голос гриффиндорца тоже стал глубже, его акцент стал более очевидным. Гарри также заметил, что плечи мальчика расширились, появились легкие намеки на мускулы. — Как прошло твое лето? — спросил Гарри. Камин ожил позади него и из него вышел Джеймс. — Все хорошо, никуда не делся. А у тебя? — Тоже самое, — сказал Гарри. — Вот и ты, Гарри, — Джеймс посмотрел на Симуса и кивнул:  — Привет, Симус. — Здравствуйте, мистер Поттер, — мальчик повернулся к Гарри и шепнул:  — Послушай, я должен идти, искать Дина. Но я поймаю тебя позже, да? — Да, хорошо, — кивнул Гарри Финнигану. Его улыбка ушла с Симусом, и он молча поднял сундук и вышел из маленькой комнаты на станцию ​​со знакомым алым поездом. Джеймс оглянулся и указал:  — Гарри, вон Молли и Артур, — улыбнулся он. Гарри просто кивнул и пошел к родителям своего лучшего друга, улыбка снова появилась на его лице, когда он увидел Рона и Гермиону. — Гарри! — закричали они, увидев его. Гарри подбежал к друзьям и они обнялись. — Как вы, ребята? — Гарри улыбнулся. — Я читал о вашей семье, выигравшей эту лотерею! — Египет был фантастическим, Гарри, ты должен был его увидеть! Хотя, Коросте не понравилось, — сказал Рон, вытаскивая свою любимую крысу. Короста выглядела более тощей, чем обычно, ее усы свисали. Джеймс подошёл к друзьям и улыбнулся Рону и Гермионе. Короста издала мягкий писк и залезла обратно в карман к Рону. — Как вы поживаете? — улыбнулся он. — Прекрасно, мистер Поттер. А Вы? — поинтересовалась Гермиона. — О, Джеймс, вот ты где. А мы с Молли думали, где же вы с Гарри ходите, — мистер Уизли с женой подошли к ним, приветствуя. — Просто нужно было убедиться, что кошку покормили, прежде чем уйти, — сказал Джеймс. — Как вам Египет? Я читал об этом в Пророке. Семнадцать сотен галеонов, должно быть, были сюрпризом. — Было приятно, — улыбнулась миссис Уизли. — Билл показал нам гробницы, с которыми он работал. Вы бы не поверили тому, что волшебники делали с магглами тогда, противные вещи. Я не позволила Джинни войти в последнюю, которую показал нам Билл, там было так противно и опасно. — И где Джинни? — спросил Джеймс, оглядываясь. — Я уверен, что она растет такой же красоткой, как ее мать. Миссис Уизли слегка рассмеялась: — Джеймс, ну правда. Она с близнецами в задней части поезда, загружает чемоданы. Гарри тоже должен это сделать, уже почти одиннадцать! Джеймс кивнул и посмотрел на часы. — Боже, ты права! Гарри, возьми свои вещи и следуй за мной! — Гарри вздохнул и взял свой багаж, пообещав Гермионе и Рону встретиться с ними в поезде. Джеймс подождал, пока они отойдут от семьи Уизли, и сказал: — Итак, я вижу, что вы с Гермионой близки… — Что? — Ничего, просто… ваши объятия с Гермионой показались немного длинными… Тебе она нравится? — Джеймс улыбнулся. — Пойдем, Гарри, ты можешь сказать мне, я твой папа! — Она мой друг, конечно, она мне нравится, — ответил Гарри, не понимая сути вопроса. Джеймс усмехнулся: — Так наивно. Гарри, я имею в виду, ты любишь ее больше, чем друга? Тебе сейчас тринадцать, мой мальчик, теперь настало время увидеть мир в новом свете. — Что… Боже, нет! — сказал Гарри, слегка смутившись. — Папа! Она мой друг, я не хочу, чтобы мы были похожи на… — Гарри не нашел слов, чтобы описать свое отвращение. — На нас с твоей матерью? — спросил Джеймс, пытаясь помочь Гарри. Он кивнул.  — Да, я не хочу быть с ней! Джеймс усмехнулся: — Я понимаю, она твой друг. Было бы странно, правильно? Тогда… как насчет Джинни? Или любая другая девушка в твоей школе? — Что… нет, пап, просто… я не хочу встречаться с девушкой сейчас, — раздраженно сказал Гарри. Он не знал, почему его отец был таким… настойчивым в этом вопросе. — Хорошо, хорошо, я понимаю. Вы все еще растете. Но дай этому время, Гарри, и я уверен, что ты начнешь чувствовать себя по-другому. Тогда ты найдешь симпатичную девушку, девушку, которая хочет от тебя больше, чем красивых взглядов, которые ты унаследовал от своего отца. — Ах, вот и мы, — сказал Джеймс, когда они подошли к задней части поезда. Гарри ничего не сказал, когда поднял чемодан в поезд. Джеймс закрыл клетку Букли возле сундука Гарри, и они вернулись к Уизли и Гермионе — Ах, Джеймс… хотел поговорить с тобой кое о чем, — произнес Артур. Гарри наблюдал, как мистер Уизли и его отец отступили от группы. — Ты уверен, что Кингсли не может поговорить с министром? Кажется, сумасшедшие дементоры патрулируют Англию! — сказал мистер Уизли. — Я согласен с тобой, как и Кингсли, но Фадж просто не сдвинется с места, — прошептал отец Гарри, думая, что другие не могут их услышать. Гарри оглянулся и увидел, что миссис Уизли обнимает и прощается с остальными. — Мы знаем, что это плохая идея, но он работает над этим последние десять лет. Однако наличие дементоров в Хогвартсе просто смехотворно! Там детям ничего не угрожает. — Ты имеешь в виду, что ты не сказал Гарри? — спросил мистер Уизли. — Нет, я надеялся, что Дамблдор или Брувствер могли бы поговорить с Фаджем, — сказал мистер Поттер, оглядываясь. — Я честно не знаю, что Фадж хочет найти с этим проектом. — Все, что я слышал, это то, что он должен найти Темных Волшебников, — сказал мистер Уизли. Отец Гарри покачал головой и сказал: — Тем не менее, это чрезвычайные меры. — Гарри, дорогой, поторопись, поезд начинает уходить, — сказала миссис Уизли, возвращая Гарри назад в реальность. Она обняла его и махнула ему на прощание. — Увидимся, Гарри! — закричал Джеймс, когда мальчик сел в Хогвартс-Экспресс. — Не забудь написать! — Не забуду, папа! — закричал Гарри, прежде чем дверь в вагон закрылась. Он нахмурился и повернулся к Рону и Гермионе. — Нам нужно поговорить прямо сейчас, — посерьезнел он. — Уходи, Джинни, — сказал Рон. — О, ну и ладно, — обиделась Джинни и ушла. Гарри, Рон и Гермиона пошли по коридору, ища пустое купе, но все были полны, кроме одного в самом конце поезда. Там был только один человек, человек, крепко спавший рядом с окном. Гарри, Рон и Гермиона посмотрели через порог. Хогвартс-экспресс обычно был зарезервирован для студентов, и до этого они никогда не видели тут взрослого, кроме ведьмы, которая возила тележку с едой. Незнакомец был одет в потрепанную волшебную мантию, которая была протерта в нескольких местах. Он выглядел больным и измученным. Хотя он довольно молодой, в возрасте отца Гарри, его светло-коричневые волосы были покрыты серым оттенком. — Как ты думаешь, кто он? — прошипел Рон, когда они сели и закрыли дверь, занимая крайние места от окна. — Профессор Р. Дж. Люпин-Блэк, — прошептала Гермиона сразу же. — Откуда ты знаешь? — Это написано на его вещах, — ответила Гермиона, указывая на багажную полку над головой мужчины, где был маленький, избитый чемоданчик. Имя профессора Р. Дж. Люпина-Блэка было выгравировано в углу. — Интересно, чему он учит? — сказал Рон, нахмурившись от бледного профиля профессора Люпина-Блэка. — Это очевидно, защита от темных искусств, — сказал Гарри. — Я надеюсь, что он лучше Локанса. Рон засмеялся и кивнул. — Что ты хочешь нам рассказать, Гарри? — спросила Гермиона. Гарри посмотрел на нее и сказал: — Я только что слышал, как мой отец и мистер Уизли говорили об этом. Министр пытается ввести что-то новое в Хогвартс. — Что это? — вмешался Рон. — Он поставил дислоцированных дементоров в Хогвартсе, — выдохнул Гарри. — Что? Почему?! — потребовала Гермиона, ее руки затряслись. — Это не имеет никакого смысла, — сказал Рон. — Ты уверен, что слышал? Гарри кивнул и сказал: — Да. Папа сказал, что он пытался поговорить с мистером Брувствером, чтобы убедить министра не делать этого, но это не сработало. — Но… почему дементоры? — спросил Рон. — Разве они не должны оставаться в Азкабане? Гарри и Гермиона кивнули. — Да, — сказал Гарри. — Но твой отец сказал, что они должны помочь найти Темных Волшебников или что-то в этом роде. — Разве это не дело для твоего отца? — спросил Рон. — Да, — ответил Гарри. — О, хорошо… по крайней мере, они не будут в Хогсмиде? — сказал Рон. — Не могу дождаться, чтобы пойти туда… Фред и Джордж рассказали мне о нём. — Ты много знаешь о Хогсмиде? — остро спросила Гермиона. — Я читала, что это единственное совершенно не магловское поселение в Британии. — Да, я думаю, что так, — сказал Рон небрежно, — но я не хочу это проверять. Я просто хочу попасть в Сладкое Королевство! — Что это? — Это кондитерская, — сказал Рон с мечтательным взглядом на лице, — где есть все… Перечный чертенок — он создает дым во рту — и большие жирные Шоколадные шарики, полные клубничного мусса и сгущенного крема, и действительно превосходные сахарные перья, которые ты можешь сосать в классе, и это просто выглядит так, как будто ты думаешь, что писать дальше… — Но Хогсмид очень интересное место, не так ли? — вставила Гермиона нетерпеливо. — В книге «Историческое колдовство» говорится, что гостиница была штаб-квартирой для восстания гоблинов 1612 года, а Визжащая хижина, как полагают, является самым сильно преследуемым зданием в Британии. -…и большие шары щербета, которые заставляют тебя левитировать на несколько дюймов от земли, пока ты их сосешь, — сказал Рон, явно не слушавший Гермиону. Гермиона посмотрела на Гарри. — Разве нехорошо иногда выходить из школы и исследовать Хогсмид? — Расскажешь мне об этом, — тяжело сказал Гарри. — Что ты имеешь в виду? — встрял Рон. — Я не могу пойти, — сказал Гарри. — Я пытался заставить папу подписать форму разрешения несколько раз, но он просто не хотел! Вчера он разорвал ее! — Гарри сказал это слишком громко. Профессор Люпин-Блэк издал шум и пошевелился на своем месте, но продолжил спать. — Что? Это безумно! Кто в здравом уме не позволил бы своему ребенку пойти? — пожаловался Рон. — Он не может этого сделать! Не может ведь? — сказала Гермиона. Гарри нахмурился и покачал головой. — Он продолжал говорить, что это защищает меня, — сказал он. — Защищает тебя?! От чего? — Рон ахнул. — Ничего не случилось в наши первые два года, так что могло заставить твоего отца думать, что что-то произойдет на третьем? — Я не знаю! — Гарри застонал. — Это просто так раздражает время от времени! Он всегда рассказывал мне, как он с мамой ходил в Хогсмид и веселился в Хогвартсе, но он не отпускает меня! Он думает, что Малфой или другие слизеринцы просто проклянут меня на месте! — Хорошо… учитывая Малфоя… — медленно сказал Рон. — Дело не в этом, — сказал Гарри. — Дело в том, что папа слишком защищает меня. — Я имею в виду, мне тринадцать лет. Я должен пойти в Хогсмид. — Да, — сказал Рон, соглашаясь с Гарри. -Ну… с дементорами вокруг, — сказала Гермиона. — Я не знаю… может быть, они ищут кого-то. — Ищут кого-то? — повторил Гарри. — Ну, это просто мысль, — сказала Гермиона. — Не волнуйся, Гарри, — сказал Рон. — Я уверен, что мы найдем способ доставить тебя в Хогсмид! Мы можем спросить Фреда и Джорджа, они знают каждый секретный проход из замка… — Рон! — резко вскрикнула Гермиона. — Я не думаю, что Гарри должен будет выползать из школы, полной дементоров — что будет, если его отец узнает об этом?! — Но мы ученики, — сказал Рон. — Я уверен, что дементоры достаточно умны, чтобы отличать учеников от тех, кого они ищут. Хогвартс-экспресс неуклонно двигался на север, пейзажи за окном становились более пустыми и темными, а облака в небе сгущались. Люди шли взад и вперед мимо двери их купе. Гермиона выпустила своего кота, Крекерджека, который во многом был агрессивен на Рона, кот попытался однажды съесть Коросту, и теперь сидел на пустом месте, его приплюснутая морда повернулась к Рону, желтые глаза уставились на его верхний карман. Появилась ведьма, которая возила тележку с едой и принесла обед. Когда Гарри покончил с котелками, Драко Малфой появился у двери, в окружении его друзей, Винсента Крэбба и Грегори Гойла. Гарри посмотрел на Малфоя, когда слизеринец посмотрел на него. Малфой тоже изменился. Он, как и Симус, как будто вырос на полфута и возвышался над Гарри. Он был уверен, что, если они будут стоять друг перед другом, его голова может добраться до груди Малфоя. Его лицо казалось красивым, его аристократические черты были хорошо заметны. Он был смущен тем, заметил его особенности, но сейчас он оттолкнул это на задний план. — Чего тебе? — спросил он. — Ну, посмотри, кто это… Потти и Уизел, — ухмыльнулся Драко. Крэбб и Гойл противно усмехнулись. — Я слышал, что твой отец получил золото летом, Уизли, — сказал Малфой. — Твоя мать умерла от шока? — Смотри мне, — угрожал Рон. Гарри встал на случай, если ему понадобится успокоить Рона. Профессор Люпин-Блэк фыркнул. — Кто это? — спросил Малфой, делая автоматический шаг назад, когда заметил Люпина. — Новый учитель, — сказал Гарри. Серебряные глаза Малфоя сузились; он не был настолько глуп, чтобы начинать бой прямо под носом у учителя. — Идем, — обиженно пробормотал он Крэббу и Гойлу, и они исчезли. Гарри и Рон сели, Поттер по-прежнему держал руку Уизли, когда тот нахмурился. Это надо прекратить, подумал он, понимая, что все еще держит Рона. Он отпустил его немедленно. Дождь усилился, когда поезд направился на север; пейзажи теперь были сплошными, мерцающими и серыми, которые постепенно потемнели, пока в коридорах и багажных стойках не мелькнули фонари. Поезд загремел, дождь забил, ветер взревел, но профессор Люпин-Блэк спал. — Не мог ли твой отец арестовать отца Малфоя? — спросил Рон Гарри. — Что? Нет, — сказал Гарри. — Я уверен, что папа хотел бы это сделать, но он не может просто арестовать кого-то и назвать его Пожирателем Смерти! — Но он мудак, как и его сын! — сказал Рон. Гарри нахмурился и ответил: — Да, Малфой — мудак, но я не могу просто отправить сову своему отцу и попросить его арестовать отца Малфоя. Поезд начал замедляться, и Гермиона смутилась. — Мы еще не должны были приехать, — сказала она, проверяя часы. — Так почему мы останавливаемся? Поезд становился все медленнее и медленнее. Когда шум поршней утих, ветер и дождь казались громче, чем когда-либо. Гарри, как тот, кто ближе всего к двери, встал и заглянул в коридор. По всему вагону из купе торчали головы. Поезд остановился с толчком, и отдаленные удары сказали им, что багаж выпал из стойки. Затем, без предупреждения, все лампы погасли, и они погрузились в полную темноту. — Что происходит? — послышался голос Рона. — Ой! — ахнула Гермиона. — Рон, это была моя нога! Гарри вернулся на свое место. — Как вы думаете, что-то сломалось? — Не знаю… Прозвучал скрипучий звук, и Гарри увидел тусклый черный контур Рона, который вытирал окно и всматривался.  — Там что-то движется, — сказал он. — Я думаю, что люди заходят на борт… Дверь медленно распахнулась, и появилась тёмная фигура. Казалось, что она высилась к потолку, ее лицо было полностью скрыто под капюшоном. Глаза Гарри опустились, и то, что он увидел, сжало живот. Из плаща торчала рука, сверкающая, сероватая, покрытая слизью и язвами, как что-то мертвое, разлагающееся в воде. Сильный холод охватил их всех. Гарри почувствовал, как его дыхание учащается. Холод проходил глубже в его кожу. Это было в груди, внутри самого сердца. Глаза Гарри закатились в голову. Он не мог видеть. Он тонул в холоде. В ушах у него как будто вода. Он попытался позвать своего отца, но звук не вышел изо рта. И затем, издалека, он услышал крики, ужасные, испуганные умоляющие крики. Последнее, что он вспомнил, было густым белым туманом, кружащимся вокруг него, и женский голос, кричащий: 《ГАРРИ!!! 》 — Гарри! Гарри! С тобой все в порядке? Кто-то ударил его по лицу. — Ч-что? Гарри открыл глаза; над ним светились фонари, и пол трясся — Хогвартс-экспресс снова двигался, и свет возвращался. Профессор Люпин-Блэк теперь проснулся и стоял над ним, а также Рон и Гермиона. — Ты в порядке? — нервно спросил Рон. — Да, — сказал Гарри, глядя в сторону двери. Скрытое существо исчезло. — Это было… это дементор? Что случилось? Кто кричал? — Никто не кричал, Гарри, — сказала Гермиона. — Но я слышал крик… Резкое замедление заставило их подпрыгнуть. Профессор Люпин-Блэк разбил огромную плитку шоколада на куски. — Вот, — сказал он Гарри, передавая ему самую большую часть. — Съешь. Это поможет. Мне нужно поговорить с машинистом. Извините… Гарри взял шоколад и откусил. К его удивлению, он почувствовал, что большое тепло распространилось по кончикам пальцев рук и ног. Профессор Люпин-Блэк ушел, и Гарри посмотрел на Рона и Гермиону. — Что случилось? — спросил он снова. — Я не знаю. Оно… оно просто появилось здесь и… мне показалось, что я никогда не буду счастлива снова, — сказала Гермиона. — Ты упал, и оно пошло на тебя, но затем появился профессор Люпин-Блэк, и эта белая… сила отразила Его. Я не могу описать это хорошо. Рон кивнул: — Да, это в основном то, что произошло. Гарри посмотрел на них и продолжал есть свой шоколад. — Тогда он дал нам шоколад, и эти несчастные чувства исчезли. Гарри кивнул и посмотрел на раздвижную дверь.  — Почему они зашли в поезд? — он задумался вслух. — Конечно, они знают, что здесь не было бы никаких Темных Волшебников. — он чувствовал слабость и озноб, как будто он оправился от ужасного гриппа; он также почувствовал начало стыда. Почему он так взволновался, когда никто больше не пострадал? Что бы сказал об этом отец? Профессор Люпин-Блэк вернулся. Он сделал паузу, когда вошел, огляделся и сказал с небольшой улыбкой: — Мы будем в Хогвартсе через десять минут. С тобой все в порядке, Гарри? Гарри не спросил, откуда его узнал профессор Люпин-Блэк. — Да, — пробормотал он, смутившись. В течение оставшегося пути они мало говорили. Наконец-то поезд остановился на станции Хогсмида, около него была большая пробка из детей, которые хотели выйти на улицу; совы гудели, кошки мяукали. Он замерзал на крошечной платформе; дождь падал ледяными каплями. Гарри был рад, Малфой не слышал, что случилось с дементором. Он действительно не хотел выглядеть глупо перед слизеринцем. Трио попало на одну из безлошадных карет и расслабилось, ожидая приезда в Хогвартс. — Похоже, по крайней мере, у нас будет профессор, который знает свое дело, — сказал Рон. Гарри кивнул и посмотрел на Рона. Он сидел рядом с ним, и именно здесь он снова заметил различия, которые были у Рона. Гарри увидел слабые мышцы на руках, но в отличие от Симуса они были немного более видными, было очевидно, что Рон станет выше близнецов, когда вырастет. Гарри продолжал замечать мелкие детали, которые начали появляться у Рона и повернулся, чтобы посмотреть на Гермиону. Гермиона была… Гермионой. Не было никакой разницы, которую он мог заметить, не так, как он замечал ее в Роне и Симусе. Смутившись, он просто улыбнулся им и пошутил: — Надеюсь, мой папа не услышит об этом. Рон рассмеялся: — Да, он, вероятно, попытается приехать в Хогвартс, чтобы научить тебя самому защищать себя от темных искусств. Гарри и Гермиона рассмеялись над этой мыслью, и настроение в карете значительно облегчилось, когда они расслабились и начали разговор. Гарри просто объяснил свое замешательство тем, что, возможно, различия в парнях легче обнаружить, чем в девушках. Через час Гарри, Рон и Гермиона зашли в Большой зал. Распределяющая шляпа спела свою песню и отсортировала новых первогодок. Во время песни и сортировки Гарри продолжал оглядываться, его глаза всегда падали на Малфоя по какой-то причине. Он заметил, что волосы Драко, казалось, мерцали в свете огня, и его глаза, когда они не смотрели на него, казались серебряными шарами, которые могут выражать различные эмоции. В настоящее время Малфой разговаривает с темнокожим слизеринцем, чье имя Гарри забыл. Его рот широко раскрылся, когда он рассмеялся, показывая свои идеальные прямые зубы. Дамблдор встал и улыбнулся всем своим ученикам, молча призывая к вниманию и тишине. — Добро пожаловать! — крикнул Дамблдор. — Добро пожаловать в новый год в Хогвартсе! У меня есть несколько вещей, чтобы сказать вам всем, и, поскольку одна из них очень серьезна, я думаю, что лучше всего избавиться от нее, прежде чем вы будете одурачены нашим прекрасным праздником… Дамблдор прочистил горло и продолжил: — Как вы все знаете после обыска в Хогвартс-Экспрессе, наша школа в настоящее время руководит дементорами Азкабана, которые здесь по делу от Министерства магии. Он сделал паузу, и Гарри вспомнил разговор отца с мистером Уизли. — Они находятся у каждого входа на территорию, — продолжал Дамблдор, — и пока они с нами, я должен четко заявить, что никто не должен покидать школу без разрешения. Дементоры не могут быть обмануты трюками или масками. Дементор не понимает мольбы или оправдания. Поэтому я предупреждаю каждого из вас, чтобы они не причинили вам вреда. — На более счастливой ноте я рад приветствовать двух новых учителей в наших рядах в этом году. Во-первых, профессор Люпин-Блэк, любезно согласившийся занять пост учителя «Защиты от темных искусств». Было несколько разрозненные, довольно неординарные аплодисменты. Только те, кто был в купе на поезде с профессором Люпином-Блэком, громко хлопали. — Что касается нашего второго нового преподавателя, — продолжал Дамблдор. — Что ж, мне жаль говорить вам, что профессор Кеттлберн, наш учитель «Ухода за магическими существами», ушел в отставку в конце прошлого года. Тем не менее, я рад сказать, что его место будет занято не кем иным, как Рубеусом Хагридом, который согласился взять на себя эту учебную должность в дополнение к своим обязанностям по двору. Гарри, Рон и Гермиона уставились друг на друга. Затем они присоединились к аплодисментам, которые были особенно громкими на столе Гриффиндора. Дамблдор начал пир, и все принялись есть. Гарри улыбался все время, довольный Хагридом, что тот получил работу по душе. Он решил, что, хотя он все еще немного злился на отца, он должен написать ему и рассказать о Хагриде. Когда они вошли в гостинную, Гарри не обращал внимания на то, куда он шел, и натолкнулся на кого-то. Он начал падать, но его успели словить и он почувствовал, как его обнимают руки. Он поднял глаза и увидел, что Оливер Вуд улыбается ему. — Эй, Гарри… ты в порядке? — спросил Вуд. Щеки Гарри покраснели. Он просто кивнул и пробормотал: — Да… я в порядке, Вуд. Оливер Вуд усмехнулся, и Гарри заметил, что голос Вуда звучал очень близко. — Тебе лучше быть осторожным, Гарри, не хотели бы мы потерять нашего ловца из-за падения, не так ли? — Н-нет, мы бы этого не сделали, — сказал Гарри. Вуд помог ему подняться на ноги, и Гарри тут же пробрался в общежитие третьего года, его голова и разум спутались. Он достаточно сосредоточился, чтобы написать короткое письмо, в котором рассказывал своему отцу о новом учителе «Защиты от темных искусств», и о том, что Хагрид начнет преподавать «Уход за магическими существами». Он привязал его к ноге Букли и наблюдал, как она улетела. Желая, чтобы этот насыщенный событиями и запутанный день закончился, Гарри быстро переоделся в свою пижаму и забрался в постель, убедившись, что закрыл все занавески.