***
Лорен не успела дойти до стола пару шагов, когда дно последней коробки не выдержало нагрузки и отвалилось. Книги, несколько чернильниц, флаконы из-под зелий, какие-то открытки и конверты – всё это рассыпалось по полу. Девушка раздражённо выдохнула и тяжело опустилась в кресло, зачесала назад выбившиеся из растрёпанного пучка прядки волос назад, и обречённо оглядела царящий вокруг беспорядок. Гостиная её дома в тот день стала сосредоточением хаоса, а ведь какую-то неделю назад эта комната, да и вообще весь дом, выглядели совершенно иначе. Её дом. Лорен до сих пор не свыклась с мыслью, что она вернулась туда. Прошла всего неделя летних каникул, когда Лорен всё же уговорила Холли отпустить её домой. Холли упрямилась, сетовала на то, что сейчас это не безопасно, в общем, отбивалась от атак племянницы как могла, но безуспешно. И в один из редких выходных дней она всё же решилась привести Лорен в дом, где они жили с Линетт. Сама девушка не помнила его местонахождения, поэтому даже полученное на днях разрешение на трансгрессию не помогло бы ей попасть туда. - Готова? - спросила тогда Холли. Лорен молча кивнула, и через секунду Плимут остался далеко позади. А перед ними, шагах в двадцати, была узенькая, насыпанная мелкой галькой дорожка, ведущая к веранде. Краска на ней совсем выцвела и потрескалась, а растущие у дома кусты роз и гортензий разрослись вширь, пряча под собой ступеньки. Под одним из окон располагалась небольшая клумба с цветущими нарциссами, и Лорен сразу поняла – это окно её комнаты. Удивительно, как клумба не заросла за это время?.. Как этот дом вообще простоял здесь столько времени без присмотра, и остался в относительно не плохом состоянии, ведь почти десять лет здесь никто не жил. Почти десять лет… А сейчас дом – совсем небольшой, двухэтажный, с низкой крышей - будто смотрел на неё черными глазницами окон и приглашал её войти. Лорен сделала несколько решительных шагов к крыльцу, уже зная, какая ступенька отзовётся тихим скрипом – ведь она всегда скрипела. Лорен помнила это. Металлическая дверная ручка стала шершавой и мутной. Отперев замок Алохоморой, девушка нерешительно приоткрыла дверь, но прежде, чем войти, направила волшебную палочку перед собой и тихо произнесла: - Гоменум ревелио. Холли одобрительно улыбнулась и вошла следом за ней. Небольшая, но светлая прихожая встретила их угрюмой тишиной. Арка из тёмного дерева вела в коридор, из которого выходили несколько закрытых дверей в комнаты. Лорен лишь на секунду прикрыла глаза – но тут же могла с уверенностью сказать, куда вела каждая из них. Толкнув самую ближнюю к ним дверь, она попала в кухню, светлую и просторную, где как и везде в этом доме, всё было покрыто пылью и следом прошедшего времени. Белые деревянные тумбы слегка пожелтели, лакированное дерево, из которого были сделаны круглый стол и стоящие вокруг него стулья, потрескалось и потускнело, под потолком кое-где клубилась паутина. На окнах были кремового цвета занавески из тонкой, но жесткой ткани. Осторожно проведя по ним рукой, Лорен вдруг услышала откуда-то… … словно изнутри: «Не нужно открывать, солнце слишком яркое сегодня». Девушка резко одернула руку. «Перестань лопать печенье, юная леди, дождись обеда!» Этот звонкий голос был ей не знаком, но она знала, чей он. Линетт. Следующая комната, куда вошла Лорен, принадлежала ей. Девушка помнила старинную серебряную шкатулку с фамильными драгоценностями, платяной шкаф, где висели её любимые платья и мантии, до сих пор оставшиеся там и испорченные благодаря пыли, времени и моли. Помнила эти бледно-зелёные стены, широкую деревянную кровать и картины, которых на каждой стене было как минимум две. Эта комната была самой холодной в доме, и почему-то отталкивающей. Лорен не хотелось там находиться. А на втором этаже, кроме ванной комнаты и кладовки, была всего одна спальня. Стоя на её пороге, Лорен не смогла сдержать немного печальную улыбку. Это была её комната. Она почти видела тот день, когда была здесь в последний раз. В раскрытое окно пробирался лёгкий летний ветерок, шевелил полупрозрачную ткань занавесок, лепестки нарциссов, букет которых стоял на краю стола. Солнечные лучи скользили по стенам, мебели из светлого дерева, гладили ворох мягких тканей на постели, белый полог, разбросанные по кровати подушки в кружевных наволочках. Обилие мягких ковров, тканей и рюш делало комнату похожей на пирожное со сливочным кремом. Тогда эта комнатка была для неё самым уютным местом в мире. Окно выходило на сад, и двор, где пахло цветами и летом, по утрам её будило пение птиц и лёгкий ветерок, который нежно гладил по лицу. Лорен и сейчас едва удержалась и не плюхнулась на кровать прямо в обуви. Она с улыбкой осматривала эту комнату несколько минут, только что осознав, как сильно хотела оказаться здесь снова. Как сильно она скучала по своему дому и жизни, которая, казалось бы, давно ею забыта. - Ты уверена, что хочешь остаться? – встревоженно, но словно прочитав её мысли, спросила Холли, которая всё ещё стояла за её плечом. Лорен ответила утвердительно, ни секунды не сомневаясь. Она всё решила уже давно, и сейчас, находясь там, только утвердилась в своём решении. В доме должны жить люди. Не только воспоминания и пыль. Линетт считалась пропавшей без вести уже несколько лет, поэтому с наступлением семнадцатилетия Лорен смогла пользоваться её счётом в Гринготтсе. Большого состояния там, конечно, не имелось, но на то, чтобы привести в порядок дом, оказалось вполне достаточно. И теперь Лорен пыталась разгрести остатки своей прошлой жизни и навести в них порядок. Начала она с комнаты Линетт, как и планировала – её она превратила в гостевую спальню. Избавилась от маминых вещей, убрала лишнюю мебель и покрасила стены в более светлый и тёплый оттенок. Комната располагалась в северной части дома, поэтому хотелось сделать её хоть немного уютнее и приветливее. В своей же собственной комнате она не стала ничего менять, разве что выбросила свои детские рисунки, какие-то безделушки и засушенные цветы, которые теперь от одного прикосновения рассыпались в пыль. Затем Лорен привела в порядок кухню и кладовку, и наконец, добралась до чердака, где располагалась мастерская Линетт. На то, чтобы вымести оттуда пыль, Лорен потратила почти целый день, но и этого было недостаточно. Покосившиеся и потемневшие мольберты пришли в негодность, поэтому от них тоже предстояло избавиться, как и от испорченных пылью чистых холстов самых разных размеров. А вот что делать с картинами… Законченных картин там было не меньше пятнадцати, да ещё те, которые Лорен сняла со стен гостиной. Все они были похожи – каждая показывала ей море – закат, отражающийся на спокойной водной глади, или шторм, чёрное небо и высокие волны, песчаные берега и огромные, покрытые мхом и водорослями валуны. Но вскоре, Лорен нашла картинам применение. Она отправила их Джеймсу Моргану, с короткой запиской: «Эти картины нарисовала моя мама. Мне они больше не нужны, а ты, вроде бы, неплохо разбираешься в живописи? Если они хороши – продай их. А если нет, то просто сожги». Чердак Лорен тоже переделала на своё усмотрение: стены, чистые и покрытые лаком, теперь украшали гирлянды из лампочек и композиции из засушенных цветочных лепестков – новое хобби Тори Пауэлл. У окна лежал большой, высокий матрас, плед и несколько подушек, кофейный столик. И главное – туда же Лорен перенесла книжные полки. В гостиной они просто не поместились бы, ведь книг с каждым днём становилось всё больше и больше. Здесь были и старинные фолианты, доставшиеся им с мамой от бабушки Лианы, школьные учебники Линетт, справочники по зельеварению и колдомедицине, а теперь ещё прибавилось четыре коробки книг Лорен. В основном это были магловские книги, и лишь малая часть была приобретена ею самой, в основном их ей дарила Софи Кинг. Так же недавно Лорен обзавелась собственной совой – точнее, смешным и нелепым подобием совы. Эта кроха походила скорее на синицу, а по тому, сколько делала шума – на крикливого попугая. Но письма она носила на удивление быстро, поэтому Лорен всегда вовремя получала послания от Райта, Блэр и Тори. Сейчас Кристи сидела в клетке, стоящей на веранде, и отчаянно пыталась расклевать замок. За прошедший летний месяц Лорен не получила ни одного письма от Ника. Он даже не знал о том, что она уже вернулась в Дерби. Лорен глубоко вздохнула, снова поправила волосы, и взгляд её метнулся на висящий на свежевыкрашенной стене календарь. А ведь Альто именно сегодня должен вернуться из Эдинбурга. «В таком случае, нечего рассиживаться», - подумала про себя Лорен, и стала собирать с пола содержимое порвавшейся коробки, кляня себя за то, что не додумалась просто левитировать её на нужное место. Из коробки выспались старые открытки, мятые и надорванные, которые были без раздумий выброшены, несколько книг, отправленных в новую библиотеку на чердаке. Но потом ей в руки попал пухлый, запечатанный конверт. Лорен вернулась в кресло, и осторожно вскрыла его. Внутри были старые колдографии, каждую из которых она внимательно рассмотрела. На первой колдографии она узнала Холли, с эмблемой Когтеврана на мантии – судя по дате, учащуюся на пятом курсе. Её старшая сестра, стоящая рядом и обаятельно улыбающаяся в колдограф, тогда была на седьмом. На ней была слизеринская форма. Лорен крепче сжала пальцы на хрупкой бумаге колдографии. Она была невероятно похожа на неё. Те же золотисто-карие глаза, та же улыбка, те же худые плечи под школьной блузкой. Даже прическа. Линетт точно так же зачёсывала назад чуть завитые волосы. Почему-то такое сходство с матерью разозлило Лорен, и мельком глянув на своё отражение в висящем на стене зеркале, она попыталась вспомнить заклинание, которому в прошлом году научила её Роуз - при помощи него можно моментально сделать волосы прямыми. Остальные колдографии так же, как и эта, пестрили яркими моментами жизни Линетт и Холли в Хогвартсе. Лорен узнавала места, где были сделаны снимки – подземелья, Астрономическая башна, опушка Запретного леса, берег Чёрного озера, внутренний двор. Кабинет профессора Слизнорта, в котором был сделан коллективный снимок всего курса Слизерина, на котором училась Линетт. Последний снимок окончательно выбил её из колеи. Она была озадачена и пыталась вспомнить, когда он был сделан, ведь она совершенно точно знала – никто не фотографировал её и Ника на этом месте, под их любимой кривой берёзой у самого берега озера. Ведь это действительно были будто они… Чернила на обратной стороне снимка побледнели от времени, но она всё же разглядела в углу подпись:«Л.Б.& А.А. Что бы ни случилось».
Девушка снова перевернула снимок. Они сидели прямо на траве и держались за руки. Ветер покачивал ветви берёзы, трепал страницы лежащих рядом с ними раскрытых учебников, но они будто не замечали всего этого, и ничего вокруг. Они смотрели на того, кто их снимал, затем переводили взгляд друг на друга и снова поворачивали головы в кадр, и улыбки их буквально светились счастьем, молодостью и влюблённостью. Это были Линетт и Адриан. Так значит, они действительно были так близки, как рассказывал Александр. Они встречались, когда учились в Хогвартсе. А может, и после… Лорен поморщилась, будто от боли и перевела взгляд на окно, гоня эти мысли прочь. Не стоит снова ворошить это. Нужно всего лишь подождать, когда Джаспер пришлёт результаты этого дурацкого анализа, который установит, действительно ли Адриан Альто был её отцом, а Ник – сводным братом. «Что бы ни случилось». Что это значило для них тогда? Все варианты, которые приходили ей в голову, Лорен решительно отмела, ведь ни один из них так и не воплотился в жизнь. Адриан в Азкабане, Линетт в бегах, им не удалось сохранить то, что сейчас Лорен видела на колдографии. Поэтому Лорен и задалась вопросом – что же произошло? Ради чего они отказались от того, что их связывало? Что оказалось сильнее их? Лорен снова пригляделась к Линетт и Адриану, надеясь найти ответ на их счастливых лицах, и тогда и заметила то, чего не замечала на остальных колдографиях. На Линетт была надета школьная рубашка, застёгнутая под горло и подвязанная изумрудным галстуком, и именно на тёмной ткани галстука Лорен рассмотрела тонкую серебряную цепочку, а затем и сам медальон. Она рассматривала его секунд десять, после чего дрожащей рукой дотронулась до цепочки, застёгнутой на её на шее. Ошибки быть не могло, это именно тот медальон. Когда Ник подарил его ей в прошлом году, он сказал, что он нашёл его в вещах отца. Как и почему медальон оказался у Адриана спустя столько времени? Едва она успела подумать об этом, как в дверь постучали. От неожиданности Лорен вздрогнула, хотя это было больше похоже на испуг – когда она, взяв волшебную палочку, медленно подходила ко входной двери, сердце колотилось как сумасшедшее. Потому что кроме приятных воспоминаний в этом доме её преследовало и нечто другое. Особенно сильно она ощущала это в первые дни после переезда – будто здесь, в родных стенах, скрывается что-то враждебное. Будто кто-то – или что-то – всё время следит за ней, каждую минуту. Лорен была уверена, что несколько раз она замечала боковым зрением какое-то движение, но стоило ей оглянуться – всё прекращалось. Или отражение в зеркале - кто-то стоит за её спиной - но оно было заметно, только если не присматриваться. Иногда по утрам её будили голоса, доносящиеся с первого этажа – из кухни или гостиной. Но когда она спускалась вниз, даже не накинув халат, никого там не обнаруживала. И если сначала это казалось мелочью – мало ли что бывает от стресса, от долгого нахождения в одиночестве на новом месте - всё чаще она пугалась любого звука, любого шороха. А когда стала просыпаться по ночам от кошмаров, содержание которых забывала с момента пробуждения, ей стало по-настоящему не по себе. Теперь у неё всё чаще гостили Блэр или Тори. Но сейчас, когда Лорен открыла дверь и увидела, кто стоял за порогом, все страхи сразу же отступили. Ей показалось, будто за те три недели, что они не виделись, Ник стал ещё выше и крепче, но глаза у него по-прежнему лукаво поблескивали, и улыбка оставалась такой же - немного самодовольной. Он прислонялся плечом к дверному косяку и скрестил руки на груди. - Привет, - сказал он, стоило их взглядам встретиться. Но улыбка быстро померкла. Он вгляделся в её встревоженное лицо. – Всё в порядке? Или я пришёл не вовремя? Лорен глубоко вздохнула и тут же выдохнула, выдавив смешок и поспешно убрав волшебную палочку в задний карман шорт. - Нет, – ответила она, пропуская его в дом. – Всё хорошо. Но как ты узнал, что я здесь? - Холли сказала, - ответил Ник, расслабившись. Он бегло осмотрелся, рассказывая о том, что уже успел побывать в Плимуте, и сказал: - Вижу, ты уже расположилась? Здесь многое изменилось. И от картин, я смотрю избавилась… - Да, но на самом деле, работы предстоит ещё много, - смущённо ответила Лорен, когда они вошли в гостиную и Ник усмехнулся, глядя на завалы старых вещей посреди комнаты. Она что-то бормотала о камине, которого здесь очень не хватает, когда Ник резко обернулся и сграбастал её в охапку. - Я соскучился, - промурлыкал он ей в плечо. - Да, я… - у неё перехватило дыхание. – Я тоже. Лорен поспешно отстранилась. - Ну а как твоя поездка? Хорошо провёл время? - робко спросила она, всё ещё посматривая на него. Эти недели были трудными ещё и потому, что страницы все магических газет гремели сообщениями о всё новых и новых нападениях на чистокровные семьи, и хоть Альто умели защищаться и скрываться, Лорен всё равно не могла перестать о них беспокоиться. Она была рада узнать, что всё в порядке. - Вполне, - Ник безразлично пожал плечами. – Элизабет и Джон всё время спрашивали, почему я не привёз тебя с собой. - И что ты сказал им? - Правду, - просто ответил Ник. Лорен обхватила себя руками, от чего-то почувствовав себя неуютно, и присела на подлокотник старого кресла с бледно-голубой обивкой. Ник же просто прохаживался по комнате и рассматривал разные вещицы, которые попадались ему под руку. - Как они к этому отнеслись? - Сначала удивились. Мягко говоря… - Ник как-то нехорошо усмехнулся. – Но я подумал – вдруг они что-то об этом знают? Лиз уверена, что отец был всегда верен матери. Смешно звучит, правда? Учитывая то, что они живут раздельно последние лет десять. Зато она подсказала, как можно это проверить. - Действительно ли я ваша сестра? – усмехнулась Лорен. – Надеюсь, речь шла не о том самом способе, который сперва предложил нам Джаспер? Ник рассмеялся. - Нет, - ответил он. – Этот куда проще. И мы можем сделать это прямо сейчас. Немало удивлённая, Лорен начала было расспрашивать его об этом, но Ник ответил только, что им всего-то нужно попасть к нему домой. Он крепко взял Лорен за запястье, чтобы трансгрессировать вместе, но она вырвала свою руку, и уговорила его пройтись пешком. Выйдя на веранду, Лорен выпустила Кристи из клетки, и та, взъерошенная как воробей после драки, улетела прочь. - Где ты взяла это недоразумение? – смеясь, спросил Ник, подставив ладонь козырьком ко лбу и смотря вслед Кристи. - Это подарок Алекса. И она вовсе не недоразумение. Странно, но именно тогда, когда Лорен покинула Плимут, их отношение с Александром тут же наладились. Они стали чаще разговаривать, а в последний день, который Лорен провела у Адамсов, они говорили столько, сколько не говорили никогда. И многое объяснили друг другу. Перед тем, как уйти, Лорен приказала Алексу как следует присматривать за Холли, пригрозив его убить, если что-то будет не так. Она сделала при этих словах такое страшное лицо, что Алекс моментально поверил ей, и нервно сглотнув, обнял мать за плечи. После Хогвартса Алекс собирался поступить на стажировку в Отдел международного магического сотрудничества Министерства Магии, но в последний момент изменил решение, и теперь он вместе с Полом проходил обучение в Центре подготовки Авроров. День был безветренный, и такой солнечный, что всё пространство вокруг казалось неестественно жёлтым. Под ногами колыхалась на ветру уже начавшая желтеть сухая трава, растущая вокруг дороги, по которой они шли. Когда они проходили мимо озера, Лорен вдруг остановилась. Она подошла ближе к берегу, и остановилась у деревянного помоста. Там же, совсем близко к воде, росла раскидистая ива, и одна широкая ветвь, словно вытянутая рука, нависала над землей. При виде этого у неё что-то екнуло в сердце. В очередной раз. - Здесь мы встретились в первый раз, - сказал он, который до этого молча наблюдал за ней очень странным взглядом. Он поднял камешек с земли и забросил его в воду, и на какое-то мгновение он стал тем худощавым десятилетним мальчишкой, которого Лорен давно забыла, и вдруг снова услышала голоса. Они звучали совсем рядом, её собственный, только выше, и другой – он должен был принадлежать Нику. И тогда, ей стало понятно другое – те голоса, которые она временами слышала у себя в доме – это были такие же отголоски её собственных воспоминаний. И если бы она уцепилась за эту мысль крепче, ей стало бы понятно ещё очень многое, но она отвлеклась Ника, на его голос, звучавший уже здесь и сейчас, в настоящем. - Я могу рассказать. Если хочешь. – затем он снова усмехнулся. – Я, в отличие от тебя, помню каждый проведённый с тобой день. Лорен ответила, что ей достаточно будет знать, как всё началось. Ей не хотелось знать, чем всё закончилось. Там было много боли. Она не хотела помнить её. Озеро располагалось на пути к особняку Альто. Она провела много дней с Ником и его семьёй на каникулах, но никогда не думала о том, что её дом совсем рядом, и тем более, у неё и в мыслях не было туда возвращаться. - Так о каком способе говорила тебе Элизабет? – напомнила Лорен, когда они вошли в холл. В отличие от собственного, дом Ника Лорен знала и помнила хорошо, поэтому и насторожилась, когда он повёл за собой в ту часть дома, где они почти не бывали. Потому что кроме комнат его родителей и кабинета отца там ничего не было. Лорен думала, что больше ничего там не было, но на самом деле, там оказалась и длинная, узкая комната, одну из стен которой занимали окна, другая же была…просто пустой стеной. Ровно до того момента, как Ник взмахнул волшебной палочкой и прошептал какое-то незнакомое Лорен заклинание. В ту же секунду на стене стали проступать тонкие серебряные нити, которые блестели достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало более трёх столетий назад. Лорен рассматривала имена, соединённые между собой. Двойная линия серебристого шитья соединяла Деметрия Альто, жившего в начале прошлого века и… Энджолин Райт. - Ты в родстве со Стефаном! Ник усмехнулся. - Все чистокровные - жертвы инцеста, как сказал бы Хенсли. Большинство семей готовы разрешить детям брак только с кем-то таким же чистокровным, как и они сами, а выбор очень невелик. Лорен про себя усмехнулась: именно из-за подобных причуд чистокровных Софи Кинг и не хотела связываться с Джеком Эвансоном. Она страшилась того, что ему подыщут чистокровную невесту, тем временем как ей будет сказано отойти в сторону со своим разбитым сердцем и неоправданными надеждами. Лорен опустила взгляд на нижнюю часть дерева, относящуюся к настоящему времени, и уже хотела повторить заданный Нику вопрос, но он заговорил сам. - Это дерево изменяется само по себе. Разумеется, это магия, а суть её в том, что как только рождается новый член семьи, его имя тут же появляется здесь. После этих слов он указал на соединённые серебряной нитью имена Адриан Альто и Памелла Нельсон, а от их имён шли три других – вертикальных, к именам Элизабет, Джонатан и Николас. - Видишь? – произнёс Ник. – Здесь нет твоего имени. Лорен молча всматривалась в имена на стене, будто думая, что если она будет смотреть на них достаточно пристально, непременно увидит там своё. Но конечно, этого не произошло. - Если бы мой отец был и твоим отцом, - Ник указал пальцем на местечко на стене слева от своего имени, – ты была бы здесь. Лорен снова не ответила. - Об этом мне и рассказала Элизабет. Ошибки быть не может. То, что тебя здесь нет, доказывает то, о чём я говорил. Адриан не твой отец. И если здесь и появится твоё имя, то только рядом с моим, и соединённое вот такой нитью. Ник указал пальцем на серебряное свечение, связывающее Памеллу и Адриана. Лорен пренебрежительно фыркнула, а сказанные ею слова сказаны были будто бы вовсе не ею. По крайней мере, она не планировала произносить их. - Ты знал, что Линетт и Адриан любили друг друга в школьные годы? Ник покосился на неё, изогнув бровь, и пожал плечами. - Что поделать. Фамильное очарование. Это разозлило её, почему-то. Ведь он не принял всерьёз её слова. - Они были вместе тогда, что мешало им сохранять связь в дальнейшем? Неспроста же Линетт перебралась из Плимута сюда, в эту глушь. Что если она хотела быть ближе к нему? И то, что твои родители так долго живут порознь. Вдруг твоя мама знала об их связи? Разве это не могло быть тому причиной? Именно эта мысль и самой ей пришла в голову только что, но как следует обдумать её, она не успела. Сначала Ник обнял её за плечи, зарылся носом в волосы, и переместил руки на талию. Пальцы торопливо перебирали ткань её легкой блузки, пытаясь справиться с пуговичками. - Что ты делаешь… - А на что это похоже?- горячо прошептал он прямо в ухо, гладя её по спине. Стоило только прохладе его рук скользнуть по коже, какая-то её часть протестующе завопила. «Только не это!» Лорен не понимала, что именно было причиной этого странного ощущения неправильности происходящего. Ник же почти не заметил сопротивления, или не придал ему значения, потому как через миг он грубо впился ей в губы. Тогда Лорен не смогла сдержать незнакомый, всё ещё не понятный ей самой протест, и оттолкнула Ника от себя. - Погоди, - Альто дышал тяжело, и смотрел на неё чуть ли не раздражённо, но вместе с тем растерянно. – Не нужно. Нам не стоит пока этого делать, - запинаясь, выговорила Лорен. - Почему? – спросил Ник, наклонившись к ней и почти касаясь лбом её лба. - Я просто хочу дождаться результатов, которые пришлёт Хенсли. Хочу быть уверена. Лицо его вмиг потемнело, но от дальнейших объяснений её спас громкий хлопок трансгрессии. На чистом инстинкте они оба схватились за волшебные палочки, и пока этого не успела сделать Лорен, Ник сделал шаг к ближайшему окну. Голос они услышали в тот же миг: - Я знаю, что вы здесь, мерзавцы! Надеюсь, вы закончили свои грязные делишки и начали одеваться, потому что я захожу! - Вот идиот, - рассмеялась Лорен, вышла из комнаты и направилась к лестнице. Когда она спустилась в холл первого этажа, Стефан пытался захлопнуть входные двери, но видимо, он неправильно снял защитные чары и дверцы вместо того, чтобы закрыться, по очереди лупили его. - Так и знал, что ты здесь! – после короткого приветствия и небрежных объятий сказал Райт немного сердито. – Теперь понятно, почему мне никто не ответил, когда я пытался докричаться до тебя через каминную сеть. - Стефан, у меня нет камина, - ответила Лорен, едва снова не рассмеявшись. - Да? Вот чёрт… С кем же тогда я разговаривал полчаса… - Ты что, пьян? - В стельку, - кивнул он, поздоровался с хозяином дома, оставил в холле чехол с гитарой и без приглашения побрёл в подвал, где располагалась кухня. Лорен и Ник в замешательстве переглянулись, и направились следом. Райт уже обследовал шкафчики, ругаясь себе под нос и не слишком твёрдо стоя на ногах. - Стефан, что происходит? – спросила Лорен, пока Ник подошёл к небольшому шкафу в углу, где находилось именно то, что искал Райт. Тот, увидев поставленную Ником на стол бутылку Огдена, облегчённо выдохнул, наколдовал три стакана и сел за стол напротив Лорен. - Вариант – «я просто соскучился» - прозвучит не слишком правдоподобно, да? - Ещё как. - Ну, тогда… - Райт почесал висок и наблюдая, как из горлышка бутылки в стакан течёт вязкая янтарная жидкость, проговорил. – Сегодня… - он глянул на часы на запястье Альто. - А точнее, именно сейчас, в эту самую минуту должна была состояться моя помолвка. Лорен едва не поперхнулась, но Райт невозмутимо продолжил, коротко рассказав об обстоятельствах своего ухода из дома, и вообще, причинах, по которой Райты предпочли устроить всё именно сейчас. - Ингредиенты для зелий, редкие снадобья – это всё липа. Основную часть дохода им приносит торговля ядами, подпольная, разумеется. А их поставляет как раз таки их партнёр. - Форсберг, - догадалась Лорен. - Вот именно. Сейчас они нашли нового поставщика ядов, причём гораздо более опасных, и конечно же, дорогих. Форсберг об этом узнал и теперь грозится забрать свою долю. Но если бы я женился на этой ведьме, его племяннице, то в итоге унаследовал бы обе половины. Полностью. Ник усмехнулся себе под нос и спросил: - Почему твоим родителям не пришло в голову просто избавиться от Форсберга? Во имя Мерлина, это гораздо проще, чем на ком-то тебя женить. - Постыдился бы, он как-никак твой преподаватель, - упрекнула его Лорен. - И чуть не стал моим тестем! - пробурчал Райт недовольно, и потянулся к бутылке. - Что же ты намерен делать теперь? – спросила Бирс. Райт хмыкнул, допил остатки виски в стакане, и небрежно повёл плечом. - Уеду во Францию, скорее всего. Помнишь, рассказывал тебе про своего шармбатонского приятеля? - Так значит, всё-таки это была не приятельница, - захихикала Лорен. - Да брось, нет… - ответил Стефан. - Но ведь в Хогвартс ты вернёшься? Райт медлил с ответом, и Лорен уже приготовилась убеждать и угрожать, но тогда на кухне появилась Милли, старая эльфийка Альто. Она без особого энтузиазма поинтересовалась, не подать ли им ужин, на что Ник ответил отрицательно, только приказал ей подготовить для Райта старую спальню Джона. - Почему же ты сразу не дал им понять, что не станешь ни на ком жениться ради их выгоды? – поинтересовалась Лорен. – Зачем нужно было тянуть до помолвки? - Потому что деньги могут сотворить больше волшебства, чем все волшебные палочки вместе взятые, - ответил Стефан, и затем обратился к Нику с уже совершенно серьёзным лицом. – Повторное слушание дела твоего отца завершилось. Через пару недель он выйдет из Азкабана. Прежде чем кто-то из них успел отреагировать, Райт встал из-за стола, и, выходя из комнаты, сказал им: - Сегодня ночью, кстати, было нападение на семейство Мур. Все мертвы.***
Это было похоже на абсурд. То, чего он так ждал, наконец-то произошло, но теперь он не желал этого. Теперь Джасперу хотелось оказаться от своего сбывшегося желания как можно дальше. - Ты опоздал к ужину. Эта была первая и единственная фраза его отца, адресованная ему, когда он вернулся домой. Джаспер добирался с вокзала Кингс-кросс на автобусе. Можно было дойти до «Дырявого котла», там воспользоваться камином – это было бы гораздо быстрее, но ему было нужно немного времени. В конце концов, они с отцом не виделись больше года. Нужно было собраться с мыслями. Подумать, о чём стоит ему рассказать, решить, о чём умолчать. Что ответить, если вдруг он спросит, каково было ему и Елене всё то время, которое он…отсутствовал. Джаспер ещё не придумал, как стоит описывать это время в разговорах с отцом. Но его опасения и размышления оказались в итоге бесполезны, ведь Томас ни о чём его не спросил. «Ты опаздал к ужину». Вот и всё. Вместо приветствия, вместо всех вопросов, вместо ответов. Как обычно, он просто указал на его место и занял своё. Джаспер усвоил это, и больше не помышлял ни о каких изменениях в жизни его семьи, и своей в частности. Для него каникулы проходили так же, как и все предыдущие. Не то чтобы он намеренно отказывался от магии, так само получалось. Пользоваться волшебной палочкой дома просто не было надобности – все те магловские бытовые приборы, которыми Елена заставила дом, облегчали жизнь не хуже магии. Волшебных газет он не получал, так как узнавал все новости от Эвансона, Райта или Лорси. Передвигаться предпочитал пешком, хотя этим летом он часто пользовался автомобилем Елены. Скорее просто ради удовольствия, чем ради перемещения себя в пространстве, или же для того, чтобы отвезти или забрать её из клиники, где она работала. В один из таких вечеров, когда Джаспер привёз её домой, и состоялся их тот самый разговор, а затем и та самая перепалка с отцом. Елена, как обычно, сидела на пассажирском сиденье, приоткрыла окно и зачем-то предупреждала Джаспера притормозить перед очередным поворотом или пешеходным переходом. Джаспера это забавляло – она что, действительно считала, что волшебник не в силах управиться с магловским автомобилем? Ей бы прокатиться на «Ночном Рыцаре»! Как обычно они болтали о всякой незначительной ерунде, Елена рассказывала о своей работе, а Джаспер – о своей предстоящей практике, и том, что уже успел узнать о колдомедицине. И кажется, ей действительно было всё это интересно. Но как только они свернули в их переулок, её лицо стало задумчивым, даже озабоченным, и Джаспер догадывался, чем именно. - Это так странно, да? – проговорила она, рассеянным движением заправив сухие светлые волосы за уши. – Он снова с нами… Джаспер стиснул зубы, и заговорил в ответ только тогда, когда заглушил двигатель на подъездной дорожке. - Ты будто не рада, - он мрачно усмехнулся. - Не говори так, - она обратила на него лицо, покрытое мелкими морщинками, но глаза её оставались такими же чистыми и невинными, какими были и всегда. – Просто я немного удивлена, и только. Понимаешь, я, да и ты наверняка тоже, считала, что после всего, что ему пришлось вынести, он станет… - Не стал бы, - прервал её Джаспер, смотря на окна гостиной, где уже горел свет. – Он бы никогда не изменился. Елена опустила глаза на свои руки, которым погладила себя по коленкам и открыла дверцу. Дорожка из гравия зашуршала в такт её шагам. Она была права, Джаспер тоже считал, что время, проведённое в Азкабане, испытания, которым Томаса подвергли после, реабилитация и возвращение к нормальной жизни наложат свой отпечаток. Он тоже думал, что отец изменится. Но они с матерью получили назад того же Томаса Хенсли, которого и потеряли. Надменного, холодного, неуступчивого. Высокомерного засранца, который и сейчас, даже сейчас был уверен, что они не смогут прожить ни дня без него. Без его вездесущего контроля. Он так считал даже после того года, который Джаспер и Елена провели без него, ожидая каждый день смерти или ареста, даже после всего того времени, когда он приходил в себя, и Елене приходилось заново знакомить его с самим собой. Он до сих пор считал их ни на что не годными идиотами. Джаспера смешило это до коликов. И злило. Год ожидания приравнивался к году бесполезных, и явно несбывшихся надежд. И сейчас, когда он узнал, что и Елена чувствует то же самое, он злился ещё больше. И он пытался, честно пытался быть дружелюбным и осторожным в высказываниях вечером, когда они снова собрались за столом. Томас даже поинтересовался в кой то веки его успеваемостью, а когда речь зашла о квиддиче и его участии в команде, вообще пришёл в полный восторг. Джаспер разумно умолчал окончание финального в сезоне матча и своём падении с метлы, и тем более о том, что это произошло из-за дочки Патрика Логана. Елена же их увлечённости полётами не разделяла, более того, она была в ужасе, что её сын увлёкся спортом, основная суть которого состоит в полётах на метле. - А вот это мне нравится, - сказал Томас и одобрительно посмотрел на Джаспера. – Умение сносно держаться на метле непременно пригодится при зачислении в Центр подготовки Аврората. Джаспер не был уверен, что Елена точно поняла, о чём шла речь, но и она была несколько сбита с толку этими словами. - Я не собираюсь становиться аврором, - твёрдо, но тихо ответил Джаспер. Настаивая на своём, но не провоцируя отцовское упрямство. - В самом деле? – переспросил Томас, отправляя в рот кусочек стейка. Елена тем временем молча переводила взгляд с одного на другого. - Да. Я уже говорил об этом, и не один раз. - О том, что ты собираешься стать целителем? – Томас скривил лицо. – Я думал, это какая-то скверная шутка. Он едва успел договорить, как Джаспер вместо ответа шумно отодвинул стул, и бросив убийственный взгляд на отца, вышел из-за стола. - Я что-то не голоден. Извини, мам. Елена попыталась было остановить его, но он всё же ушёл. Конечно, чувствовал себя при этом последней истеричкой, но это было лучшим окончанием семейного вечера, чем очередной грёбаный скандал. Поднимаясь по лестнице в свою комнатушку, он ещё слышал разговор родителей, вполголоса, разумеется. - Мы итак видим сына два месяца в году, неужели нельзя обойтись без сцен? – с укором проговорила Елена. К ответу Томаса он не прислушивался, итак знал, что состоять он будет из фраз «Он ведь ещё понятия ни о чём не имеет», или «Я должен предостеречь его от неверного выбора, пока он окончательно не испоганил себе жизнь». Войдя в свою комнату, он не стал зажигать свет, только пошире открыл окно и тяжело опустился на старый диван, который раскладывался и служил ему ещё и кроватью. Джаспер вцепился себе в волосы, и его вдруг разобрал смех от фразы «…пока он окончательно не испоганил себе жизнь». И внезапно в его голове мелькнули несколько мыслей под названием «Блэр». Именно так, по имени. Разве это не верный знак того, что поганить уже нечего и некуда? Всё самое страшное уже произошло. Логан… А Томасу это наверняка бы понравилось. Теперь Джаспер подумал, на какую-то секунду, а не стоило бы сказать ему об этом? Просто назло. Но нет, он скорее проглотил бы язык, чем произнёс вслух её имя. Он выдохнул и откинулся на спинку дивана, и одновременно с этим услышал резкий, громкий хлопок прямо под своим окном. Этот звук не спутать ни с чем. Он схватил со стола волшебную палочку, в два шага подскочил к окну и выглянув наружу. Он никого там не увидел. Эта его паника была смешна, потому что ему-то ничего не угрожало. Будь он чистокровным, тогда дело другое. Конечно, мог бы это быть Райт, или Бирс, или Эвансон. Или… - Обо мне думаешь? Джаспер обернулся так резко, что чуть не свалил с подоконника цветочный горшок, который поставила туда Елена в его отсутствие. - Да, - не думая бросил он тёмному, но различимому силуэту, стоящему посреди его комнаты. Что? Хенсли, что?! И тогда же, только увидев, как её губы искривила нахальная улыбочка, он выдохнул, подобрался и ответил уже твёрже: - Нет. Логан кивнула. Не поверила… - Ты что тут забыла?! – прошипел он, делая шаг к ней. – Откуда ты вообще узнала, где я живу? - У тебя проблемы, - ответила Логан, и словно в подтверждение её словам, он услышал голос Елены. - Джесси, у тебя всё в порядке? - Да, - ответил он, приоткрыв дверь. - Но я слышала какой-то шум... - Будь снаружи, - бросил он Логан полушёпотом. - Это не просто шум, где-то рядом кто-то трансгрессировал, - вмешался Томас. Он подошёл к лестнице, у основания которой стояла Елена, и вопросительно посмотрел на Джаспера. - Что происходит? Он же, нацепив свою самую беззаботную гримасу, быстро спустился вниз и направился к выходу. - Трансгрессировал, здесь? Мерлин, да я просто книгу уронил! Успокой уже своего внутреннего аврора, он что-то перегибает палку. - Куда ты уходишь? – снова спросила Елена, слегка встревоженно. - Хочу немного пройтись. Не волнуйся, я недолго. Ответ предназначался Елене, что скажет Томас о таких поздних прогулках, ему было совершенно безразлично. Джаспер отошёл от дома шагов на двадцать, когда услышал знакомый цокот каблуков позади себя. Он звучал всё чаще и чаще, и вот, Логан поравнялась с ним. Тогда он остановился. Первое, что бросалось в глаза – распущенные чёрные волосы, гладкие и блестящие, струились по плечам и спине. В последний раз Джаспер видел её с распущенными волосами в то треклятое рождественское утро, когда уже думал, что тепло её руки будет последним, что он почувствует. Только подумав, что он был бы совершенно не против этого, Джаспер постарался изобразить недовольство как можно убедительнее. - Ну и? – наконец спросил он, разбавляя тишину и непривычное напряжение между ними. - Что – ну и? – беззаботно переспросила Блэр, будто не было ничего необычного в том, что сейчас она здесь, в этой магловской дыре, стоит напротив него и щурит свои серые глаза. Они ему так нравились. Они бесили. - Что ещё за хреновы неожиданности, Логан? Не объяснишь? - Мне было скучно, - она пожала плечами и скрестила руки на груди. - И ты решила прийти сюда. Ко мне. - А куда ещё? - Бирс? - Она в Лондоне с Пауэлл и Адамсом. - Райт? - Он во Франции. - Мур? - Ты издеваешься, да? Джаспер рассмеялся. - Немного, - ответил он, смягчившись. – Ну и… И чего ты хочешь? - Прогуляемся? - предложила Логан, чуть склонив голову в бок. Джаспер непривычно долго и сосредоточенно всматривался в её лицо, прежде чем произнести первое, что пришло в голову: - Видела когда-нибудь «Око Лондона»? Логан кивнула: - Издалека. Этого было достаточно. Джаспер коротким кивком поманил её за собой, отчего-то не переставая ухмыляться, как последний идиот, асфальту под ногами. К тому времени, когда они добрались до крупнейшего в Европе колеса обозрения, на Лондон уже опустилась ночь. С высоты сотни метров вид был потрясающий. Справа от них сверкал огнями Вестминстерский дворец, и огни его отражались в спокойной водной глади Темзы. И им повезло застать развод Тауэрского моста. Даже Логан, обычно холодная и скупая на все эмоции, кроме раздражения, была под впечатлением, и во все глаза смотрела вниз, на город. Джаспер уже видел эту панораму не единожды, и его внимание было приковано скорее к девушке, чем к ночному Лондону. Они были там только вдвоём, и никто не стал бы после доставать его с расспросами и подколами. Он мог просто смотреть и ни о чём не беспокоиться. Правда, чтобы одним занять целую капсулу колеса обозрения, им пришлось раз тридцать применить Конфундус к пытающимся забраться к ним маглам. Сейчас Блэр сидела на расстоянии вытянутой руки от него, пока сам Джаспер полулёжа развалился на сиденье, и упёрся одной ногой в прозрачную стенку кабинки. - Ты странный, - вдруг сказала она, нарочито дружелюбно. – Так ждал, когда твой отец поправится, так сильно радел за его безопасность, а сейчас – и двух месяцев не прошло с вашей встречи, как вы уже не разговариваете. Джаспер лениво перевёл на неё взгляд и усмехнулся: - С чего ты это взяла? - Вы поцапались как раз перед тем, как я пришла. Тогда он вопросительно изогнул бровь, и Логан сказала: - Кому как не мне знать, как ты выглядишь, когда чем-то разозлён. Это насмешило его, почему-то. Кто бы мог подумать, что она может знать о нём не только какую-то незначительную мелочь. И правда. Кому как не врагу знать тебя лучше всего. Хотя было мало смешного в том, что за столько лет она не видела от него ничего, кроме агрессивных выпадов и оскорблений, и сейчас этими своими словами чуть не разбудила в нём желание извиниться за всю эту хрень. Или хотя бы сейчас быть не таким злобным гадом. - Я был вовсе не зол. Скорее удивлён тем, что даже Азкабан не смог вправить моему папаше мозги. Она засмеялась. - Наивность... Люди никогда не меняются. - Разве? – усмехнулся Джаспер. - Возьми хотя бы нас с тобой. Мы тут сидим и болтаем как старые друзья и не пытаемся друг друга сожрать заживо, тебе не кажется, что именно вот в этом мы очень, нахрен, изменились? Логан удивлённо и с какой-то непонятной ему улыбкой взглянула на него: - То есть, ты сейчас не тот, что прежде? Он стиснул зубы. Вот же ведьма. Нет, он действительно ничуть не изменился ни за сегодняшний день, ни за весь этот год. Разве что какая-то его часть… Ей не обязательно знать, какая именно. - Знаешь, тебе стоит посмотреть эту ситуацию под другим углом. Твой отец жив. Стоит быть благодарным хотя бы за это. Джаспер несколько секунд прислушивался к гулу колеса, затем проговорил сквозь зубы. - Ты-то что можешь об этом знать. Он тут же пожалел о своих словах, потому что Логан вдруг изменилась в лице и отвернулась в противоположную от него сторону. Их кабинка поднималась всё выше и выше, и оставалось каких-то несколько минут до того, как они поднимутся на максимальную высоту. - Моя мать была сквибом. Не могла колдовать, - произнесла она потухшим голосом. - Я знаю, кто такие сквибы, - перебил он. - Да ну, правда? - Отец думал, что я сквиб. Даже письмо из Хогвартса не сразу его переубедило. Это на какую-то секунду развеселило Логан, но затем этот её бесцветный тон вернулся. - Мама терпеть не могла магию. А я начала колдовать в четыре года. С тех пор она возненавидела и меня. Убеждала меня, что магия – это уродство. Думала, что сможет это из меня выбить. Била палкой по рукам, стоило мне сотворить волшебство, даже если это происходило случайно. И чем чаще это происходило, тем хуже у меня получалось сдерживаться. Когда я боялась, или злилась, магия выходила из-под контроля, и я ничего не могла с этим поделать. Она избивала меня за это, и всё повторялось снова. - А куда смотрел твой отец? Он ведь маг, - процедил Джаспер. - Его постоянно не было. Да и его не волновало это, в общем-то. Когда всё зашло слишком далеко, и я совсем перестала контролировать себя, в Министерстве мною заинтересовались. Ведь то, что со мной происходило, могло закончиться катастрофой. И тогда родителям пригрозили, что если это не прекратится, меня заберут у них. Тогда они успокоились…на время. - На время? Логан кивнула. - До тех пор, пока я не получила письмо из Хогвартса. Мама была в ужасе… Отца тогда не было дома, и когда она снова вышла из себя, никто её не остановил. И меня тоже. Голос её задрожал. Джаспер не мог поверить, что он чувствовал именно это – но он чувствовал – желание прикоснуться к ней. Обнять и пообещать, что с ней больше никогда такого не произойдет. Он не допустит этого. - Тогда это и случилось. Когда она сломала мне обе руки, чтобы я не смогла держать волшебную палочку, я просто… Не знаю, как это назвать. Всё будто происходило во сне… - Был пожар, - Джаспер вдруг вспомнил рассказ Лорси. - Так ты знаешь, - усмехнулась Логан, и снова отвернулась от него. - Да, знал, но без подробностей. Думал, что ты просто чокнутая и неуравновешенная, - это прозвучало почти ласково. - Забавно. Отец после этого случая думал так же. Потому и стал вести себя иначе. Сейчас он делает всё, о чём бы я его не просила. Он буквально пылинки с меня сдувает, лишь бы с ним не случилось того, что с матерью - Логан говорила об этом, не скрывая своего самодовольства, но потом её снова будто подменили. – Так было до тех пор, пока ему не заплатили за то, что он поспособствовал аресту Томаса Хенсли. Джаспер тут же подобрался и во все глаза уставился на неё. Это шутка, должно быть. - Я не хотела, чтобы это произошло. Стоит объяснять, насколько сильно отец был разозлён? - И ты вмешалась. Подставилась. Элементарно подставилась, твою мать, зачем? Блэр расслабилась, даже слегка улыбнулась. - И что он с тобой сделал? - Теперь это не важно, - ответила она. - Главное, что всё позади, верно? У нас обоих. Она встала, подойдя к стене кабинки и смотря вниз. Колесо как раз остановилось, и их от земли отделяли сто тридцать пять метров. Джаспер подошёл туда же, где стояла она, с трудом подавляя желание выброситься из кабинки, лишь бы не было так паршиво от осознания, что он всё это время винил её ни за что. Ненавидел ни за что. Он, впрочем, давно это понял, но каждый раз это напоминало о себе всё больнее и больнее. Почти так же, как было ей всё это время, по его, идиота, вине. - Зачем ты пришла, Логан? – спросил он, не глядя на неё. Впрочем, она тоже не смотрела на него, когда отвечала. - Думала, ты захочешь извиниться за своё поведение. Если, конечно, нет идеи получше. Мысль, которая всего секунду назад была ничего не значащим всплеском самобичевания, вдруг заняла собой всё. Джаспер и сам не понял, как это произошло, но он подумал об этом. И будь он проклят, если когда-то в жизни хотел чего-то больше, чем этого. Со всех сторон давила темнота. Лишь где-то внизу были видны размытые огни кишащей в городе и не замирающей ни на секунду жизни. - Вообще-то есть, - ответил Джаспер, улыбаясь как безумный. Логан даже не заметила этого, пока он не взял её за руку, и крепко переплёл их пальцы. Логан не успела прокомментировать одно его странное действие, как он уже сделал следующее – заклинанием выбил дверь их кабинки. - Что ты делаешь? - снова замямлила Логан. Но потом она всё поняла. Глаза расширились от удивления и испуга, и она быстро и коротко покачала головой. – Ты рехнулся! Почему ему хочется смеяться? Не переставая. Это уже сдвиг по фазе, видимо. - Послушай… - он приблизился к ней вплотную. – Я успею перенести нас. Мы не упадем. Главное… - он ещё крепче сжал её руку. – Держись, как можно крепче. Не вздумай отпустить. Мог бы и не повторять, честно… Хреново доверие. Зачем?! Очередной порыв ветра заглушил её дрожащий голос, и он не расслышал, что она сказала. Переспрашивать не стал. И в эту секунду рассудок заметался в предсмертной агонии. И заглох окончательно раздирающе визжащий инстинкт самосохранения. Потому что в следующую секунду он свободной рукой обхватил её за талию и…выпрыгнул вниз. Всего шаг. Крошечный. В пропасть. И полет. С высоты вниз, в неизвестность. И это просто нельзя представить, не ощутив. Как маниакальный сон. И мир воспринимается по ощущениям. Притупленным. Не замечающим ничего, кроме сопротивления воздуха, от которого закладывает уши. Глаза медленно открываются. Оказывается, этой ночью на небе были звезды. Они неумолимо отдалялись, оставаясь там, наверху - они же падали. Падали, и падали и… И было ли что-то взрывающее сознание сильнее, чем это падение? Свобода. И так необходимый им покой, заполонивший всё вокруг, заставляющий забыть, что до удара о твердую землю осталось меньше десятка секунд… Всего несколько жалких секунд. Кроме свиста в ушах стали различимы звуки, вернувшие осознание того, что это почти грань. Хренова точка невозврата. В очередной раз. Последняя. «Не вздумай отпустить». Рука невольно напрягается ещё сильнее. А в следующий миг – сдавливание, словно под прессом, тело сжимается до тонкой плоскости, и перед глазами – уже не звезды. Это мрак. Дыхание больно резало лёгкие, тело дрожало до самых кончиков пальцев. Первым делом Джаспер повернул голову в ту сторону, где рядом с ним на земле лежала Логан, с широко раскрытыми глазами и тяжёлым дыханием. Он понятия не имел, где они окажутся. Да и некогда было выбирать, он трансгрессировал в последнюю секунду перед тем, как они упали бы на асфальт, и остались бы там навсегда, но теперь, немного придя в себя, он осмотрелся. Вокруг были одинаковые серо-коричневого цвета дома, заброшенные детские площадки, а чуть дальше, метрах в двухстах – знакомый пустырь, где располагался скрытый чарами особняк Эвансонов. Легкие жадно глотали тёплый воздух, возвращая сознание на место, а рука до сих пор сжимала руку Логан. Джаспер встал на ноги, и помог подняться ей – точнее, он просто дёрнул её вверх, на себя, чуть сильнее, чем требовалось. Потому что так она оказалась ближе, чем вообще представлялось возможным. - Ну как, порядок? – полушёпотом спросил он. Почти слыша её пульс. Почти видя эти два-три дюйма, которые их разделяли. Почти контролируя движение руки, которая отпустила её руку и поднялась выше, к плечам, и легла на её шею. Чушь. Ни черта он уже не контролировал. Логан кивнула, будто не замечая этого. - Страшно было? – снова спросил он, сокращая расстояние между ними ещё больше. Надо же, а он ведь и впрямь был готов сделать это. И сделал бы, если бы Логан ничего ему не ответила, или просто покачала головой, как сделала потом. Но всё же она сказала это. Уже привычным ему, отдающим сталью голосом. - Я знала, что ты не дашь мне упасть. Снова. По напряженной как струна спине пробежала неприятная дрожь. Дыхание снова свело, потому что – дайте-ка пару авад в голову – Джаспер понял, зачем она пришла. Что на самом деле ей было нужно узнать. И видит Мерлин, он уже был на грани, был готов вывалить это ей как есть, каким оно было и ширилось в сознании уже давно. Пусть подавится этим. - Зачем ты сделал это? – спросила она. Теперь она понизила голос до хриплого шепота, будто дразня. – Во время матча. Зачем ты бросился спасать меня? Джаспер сглотнул и ничего не сказал. - Ты ведь знал, как важно для меня было победить в той игре. Ты должен был думать об этом, прежде всего. - Да, должен был, - голос с хрипотцой и взгляд исподлобья. Только на этот раз не специально. Он вообще был бы рад никогда не поднимать глаз. – Только… В тот момент я вообще ни о чём не думал. Мне было наплевать на всё это. Я не мог дать тебе упасть. - Никто не дал бы мне упасть. Этого не допустили бы и без твоего участия! - Ты вообще слышала, что я сказал? - Слышала, – Логан прищурилась. – Я это услышала, поэтому и считаю необходимым сказать. Мне всё равно, Хенсли. Чтобы тобой тогда не двигало, мне всё равно. Я только надеялась, что в тебе есть хоть капля здравого смысла, чтобы это понять. Но нет, видимо. Только тогда Джаспер понял, что всё ещё касается её шеи под распущенными волосами, и тогда сжал руку в кулак, отстраняясь. Он бы и рад не поверить услышанному. Но это же Логан. Чего от неё можно было ожидать? На что надеяться? Но это идиотское ощущение никуда не делось. Как будто стеклянной крошкой по коже. Будто загоняя иглы под ногти. Джаспер чуть не зарычал про себя, от злости за то, что когда-то позволил себе смотреть на эту самовлюбленную, заносчивую и наглую… - …тварь. – а, нет. Получилось вслух. Ну и черт с ней. Теперь контрольный. – Ну и тварь же ты, Логан. Он не стал дожидаться её ответной реплики, и ушёл, чувствуя, как их снова отшвыривает друг от друга. На километры, на годы назад. К исходному. К единственному, что может быть между ними. К ничему.