Полюби меня, Юнги

      Вещи, вокруг меня постепенно окутывал мрак: сначала тени сгустились в углу, после чего расползаясь по стене, достигли кровати. Я пролежала, не вставая около четырех часов, пытаясь уснуть, чтобы хоть как-то отвлечься, но получалось с трудом.       Какая-то часть меня надеялась на то, что с возвращением парня все изменится. Я думала, что смогу объясниться, а он за время разлуки соскучится и простит меня. Унизительное времяпровождение под проливным дождем очень быстро смогло подрезать крылья надежды — парень развернулся едва завидев меня.       Телефон завибрировал в кармане толстовки, но, к моему сожалению, там оказалось гневное сообщение от Джина, каким-то образом пронюхавшего, что я не допущена к сессии. Нужно что-то решить.       Я в очередной раз предприняла попытку встать с кровати, однако все что мне удалось сделать — это зевнуть в полусидячем состоянии и повалится на другой бок.       Странно, теперь я более явственно ощущала неприятие прикосновений Джина и, закрыв глаза, пыталась разобраться, что именно пошло не так. Наш поцелуй получился неуклюжим и скомканным, оставив после себя лишь смущение, будто нас заставляли это делать. Его рука все время покоилась на моем правом плече, доставляя своим весом дискомфорт, а я была слишком смущена и взволнована, чтобы сообщить об этом. А сам поцелуй отдавал вкусом куриного бульона, который мы поели в кафе незадолго до того, как он решил проводить меня до дома. Все эти мелкие раздражающие детали отвлекали меня, не давая полностью насладиться прикосновением, в которое парень вкладывал столько эмоций. Но дело даже в этом, в наш первый поцелуй с Юнги я оттолкнула его вовсе, неловкость момента зашкаливала все рамки, но все же, даже его я вспоминала с нежностью.       Я не хотела прикасаться к Джину. И теперь точно была уверена в этом. Чимин правильно угадал мой спектр чувств к бывшему парню, но ошибся только в одном — спустя столько лет, моя любовь, та, что приносит за собой волнение, страсть, томление перед встречей — угасла. Джин был призрачным фантомом моего прошлого, отчасти напоминавшего о счастливых деньках, и лишь поэтому притягивавшего к себе.       Раздавшийся негромкий стук в дверь оповестил меня о том, что кто-то пришел. Очевидно, что Сокджин принес мне порцию методичек и прочих лекций, чтобы я могла подготовиться к пересдачам по предметам.       Закрыв глаза, я попыталась досчитать до ста, надеясь, что парень уйдет, решив, что меня нет дома.       «Пятьдесят шесть, пятьдесят семь, восемь…»       Два стука, более уверенных и громких. Нет смысла оттягивать встречу с ним, как и не было смысла в том, что я обманывала его, притворяясь, что испытываю что-то кроме чувства жалости.       — Привет. — я ошарашено смотрела на парня, который медленно раскачиваясь с одной ноги на другую с нетерпением сжимал подол куртки.       Увидев меня, Юнги выпрямился, его глаза придирчиво изучали меня.       — Пустишь внутрь? — получив мое согласие, парень протянул руку к двери.       Я молча отдала ему тапочки, и повесила на крючок шкафа куртку. За то время, пока я не видела его, Юнги потерял вес, что сделало его черты еще острее, а тонкие губы превратились бледную полоску.       Из моей головы вылетели все нужные слова извинений, и все что я делала это стояла в коридоре напротив кухни, создавая неловкость между нами. Я хотела объяснить все парню, но посмотрев на него, поняла, что это бессмысленно. Либо он простит меня без всяких объяснений, либо отвергнет несмотря ни на что.       — Как дела? — я охрипла от нервного возбуждения, от чего мой голос прозвучал неестественно низко.       — В порядке, — устало выдохнул парень, — ты простыла под дождем. Пойдем, выпьем чай.       Он направился на кухню, однако я осталась стоять на месте, завороженная происходящим. Что случилось с Юнги? Всего несколько часов назад он был безразличен ко мне, даже не хотел подходить к машине. Что-то изменилось? Внезапно он развернулся на месте и посмотрел мне прямо в глаза:       — Я обещал тебе, Ын Хва, я сдержу свое слово. — его голос был пропитан ядовитой смесью боли и разочарования. — Даже, если ты выбрала его, мы можем остаться друзьями.       Его взгляд пробирал до костей, вызывая необоснованную порцию страха и желание спрятаться. Юнги разочарован во мне, но даже теперь он пытается найти правильное решение, чтобы не ранить мои чувства.       — Ты сможешь меня простить? — я опустила глаза, боясь увидеть в его взгляде непреклонность.       — Я не знаю. Я был зол на тебя, временами испытывал ревность. Я слишком увлечен, чтобы думать трезво.       За глупости совершенные мной, теперь расплачиваюсь не только я. Парень напротив меня страдает от противоречивых чувств, он связан обещаниями перед собой, и теперь его чувства и совесть играют против него самого. Я подняла голову, редко мигая, чтобы в последний раз, полюбоваться им вблизи. Я не собираюсь снова совершать эгоистичных ошибок — быть для него другом, которого временами хочется разорвать на кусочки из-за предательства — это точно не то, чего заслуживает Юнги.       Все, что у меня есть — это последний безрассудный шаг — я хотела в последний раз почувствовать его объятия. Спрашивать об этом было глупо, так что я, набравшись смелости, вплотную приблизилась к нему, и немного неуклюже положила ладони на его плечи.       Юнги смерил меня удивленным взглядом, но вскоре пришел в замешательство.       «Неужели это будет концом?» — я прижалась к его груди, и мое сердце начало грохотать, заполняя голову пульсирующим шумом. Я чувствовала, что разомкни объятья — и от меня ничего не останется, лишь разбитое в мелкую пыль стекло вместо моих чувств. Меня разорвет в клочья чувство вины, опустошенности и сожаления, а самое страшное одиночество. Оно будет преследовать меня везде: в утреннем чае, в мимолетной болтовне одногруппников о новой вечеринке, куда меня никто не пригласит, во второй по счету у окна парте, огромной и пустой для меня одной.       Теперь вещи, которые приносили удовольствие, будут мертвым грузом воспоминаний отравлять мою жизнь.       — Ты мне ничего не должен, Юнги. — мой голос предательски задрожал, вызывая слезы.       Он так и не ответил на мое прикосновение, его руки покоились вдоль туловища. Я прошла за его спину, и, подойдя к окну, закрыла глаза. Чтобы сказать последнее слово, нужно набраться храбрости, которой мне отчаянно не хватало. Я могу попросить его, и он останется рядом, почему мне нельзя это сделать, ведь это то, чего я жажду больше всего на свете? Я не хочу отпускать парня, я могу доказать ему, что он единственный важный человек в моей жизни. Я буду с ним счастлива, потому что я люблю его.       Я люблю его, так сильно, что буду изо дня в день задыхаться в собственных чувствах.       Я люблю его так сильно, что в день выпускного горько расплачусь от того, что больше не смогу его видеть.       Я люблю его так сильно, что должна отпустить.       Я должна сказать ему одно слово: — Уходи.       В моей голове произошел сбой. Слезы предательски застелили глаза пеленой, но я даже была рада, что не услышу и не увижу его шагов, направленных прочь от меня. Сейчас, мою голову разрывало лишь одно желание.       «Полюби меня, Юнги. Пожалуйста, скажи, что ты любишь меня как прежде».