Мир меняется, меняемся и мы

В старом, полуразвалившемся доме семьи Аккерман прибывшая группа обнаружила лишь едва тлеющий очаг и Лисет Смит. Они опоздали. Дезертиры успели покинуть импровизированный лагерь незадолго до их прибытия. — Проклятье! Они успели сбежать, Эрвин! — С досадой сплюнул Найл. В глубоком снегу виднелись следы, ведущие в сторону, где располагалась стена. Следам было не более нескольких часов учитывая погодные условия. — Значит нужно организовать погоню. Поймать их сейчас — жизненно необходимо, иначе последствия будут катастрофичны. Не думаю, что покинув стены они будут передвигаться пешком, поэтому, предлагаю разделиться на две группы. Часть моих бойцов отправится с полицейскими, другая половина пойдёт с солдатами гарнизона, — сказал Эрвин. — А с какой группой пойдёшь ты? — Я хотел бы тебе ответить что я остаюсь…но мой долг быть с моими солдатами, — с затаённой горечью ответил разведчик, дай распоряжение солдатам, я позабочусь о транспортировке Лисет в ближайший госпиталь и присоединюсь к вам. — Эрвин…может ты поедешь с ней? — Дезертиры — мои солдаты. И я в ответе за них, как командир. — Покачал головой Смит и повернувшись окликнул бойца из группы Леви: — Конни! Для тебя и Браус есть ответственное поручение. Берите повозку и транспортируйте капитана Смит в Шиганшину. Когда прибудете, присмотрите за ней. — Хорошо. Но почему не полицейские и не солдаты гарнизона? — Недоумённо спросил парень. — Разве я могу доверить самое дорогое тем, кого не знаю? Постарайтесь доставить её в сохранности. — Да, сэр. Эрвин продирался с группой Найла через чащобу ведущую к стенам, но глаза его видели перед собой лишь отъезжающую телегу, увозящую её в город, где ей окажут помощь. Если бы он верил в Богов, то в эту минуту помолился бы, но вместо этого он мысленно желал удачи ребятам Леви. Он старался иметь отрешённый вид, будто бы он само спокойствие, но холодный огонь в льдисто-голубых глазах полыхал как никогда ярко. Найл, идущий рядом заметил его показное спокойствие, но предпочёл никак не комментировать. Поступок Эрвина, как любящего мужчины был достоин осуждения, но поступок его, как лидера вызывал уважение и какой-то трепет. Тем временем, отряд Эрена сделал короткий привал у подножия стены. Парню понадобится много сил, чтобы добраться до моря, поэтому они развели костёр, но сырые ветки больше трещали и чадили чем давали тепло. — Нам впору взять название гильдия копчёных, — кашляя пробурчал Флок, — Эрен, от этих веток нет никакого проку. Я даже не знаю, что случится раньше: вскипит вода или мы задохнёмся к чертям собачьим. — Не зуди, надоел уже, — сделала замечание Хистория, — ей богу, Флок, единственная женщина здесь я, а ноешь ты. Марлийский пленник издал короткий смешок, затягиваясь папиросой, чем привлёк к себе внимание разъярённой девушки. — А вы, господин, бросайте смолить свою дрянь. От ваших папирос воняет, как от горелых портянок. И вообще, Эрен, какого хрена мы ждём? Или ты хочешь засвидетельствовать командору своё почтение лично? Эрен в который раз был поражён ей. Откуда столько силы в хрупкой девчонке? Действительно, прирождённая королева. Даже солдат Марли, под её гневным взором без вопросов бросил свою папиросу в снег. — Я думаю ты права. Надеюсь, ты за время правления страной, не разучилась пользоваться УПМ? — Подколол он монархиню, за что получил ещё один гневный взгляд. — Туши этот убогий костёр, Флок. Мы уходим. Конни основательно замерз, уговаривая лошадь идти по снегу. Он почти не чувствовал своих ног от холода когда они, наконец, прибыли в Шиганшину. Обратившись к первому полицейскому, торопливо выяснил где находится больница и рванул прямиком туда. — Саша, как она? — Спросил он у своей спутницы, когда предупредил доктора, чтобы тот готовил место для пациента. — Дерьмово. У неё жар, а дыхание хриплое и тяжёлое, — откликнулась Браус. — Надо перенести её, помоги мне немного. Сдав капитана на попечение врачу, они устало поплелись в близлежащую корчму, чтобы поесть и согреться, пообещав вернуться через час. Сборный отряд вышел к стене, но беглецов и след простыл. — Ничего не понимаю, неужели мы отстали так сильно? — Недоумённо бормотал Найл. — Определённо нет, в этом я уверен. Если исходить из глубины их следов, то мы разминулись не более чем на полчаса. Возможно, мы не учли самого главного, — ответил Эрвин. — Да? И чего же? — Растерянно спросил Док. — Командор! Мы нашли кое-что у подножия стены, в трёхстах метрах отсюда, — отрапортовал Кирштейн. — Что там, Жан? — Остатки кострища. Ветки были сырыми и не успели прогореть как следует. Видимо они предвидели погоню и скрылись. Прикажете прочесать местность вдоль стен? — Нет, Жан. Мы отступаем, сообщи остальным. Док не выдержал и схватил Смита за шинель. — Как это понимать, Эрвин? Мы проделали такой путь чтобы позорно отступить? — Причина веская. Если мы поднимемся на стену используя УПМ, как ты думаешь, что мы будем делать дальше? Ближайший лифт, способный перебросить на ту сторону отряд находится в Шиганшине. За это время они уйдут к порту. Неужели ты думаешь что нас терпеливо подождут? — У них королева, Эрвин! — Довольно. Мы возвращаемся. Конни и Саша вернулись в больницу, чтобы справиться о состоянии капитана Смит. Доктор, как раз хлопотал у её постели. — Доктор, как она? — спросила Браус, — выглядит не очень здоровой. — У неё воспаление лёгких. Я не знаю ни одного человека, которому бы это добавило красоты. К тому же организм сильно обезвожен, — разве можно так загонять себя? Что вообще произошло? — Она была в плену несколько дней. С ней всё будет хорошо? — Этого я вам не скажу. Состояние тяжёлое. Видимо у неё слабый организм. Не женщина, а сплошной шрам. Где она так искалечила ногу? — Битва за Шиганшину, сэр. Там всем пришлось несладко. А ещё она переболела в эпидемию, прокатившуюся не так давно. Возможно, эта информация поможет вам, — сказал Конни. Пожилой врач лишь вздохнул. — Воюете, воюете. В несладкое время вы живёте, дети. Я сделаю всё, что в моих силах. Если удастся сбить жар, то дело пойдёт на лад. Ступайте, отдохните. — Эр… вин, — донесся хриплый вздох с кровати, заставив всех троих повернуть головы. Лисет Смит спала, но сон её был крайне тревожным и тяжёлым. Она то тянула руки к кому-то, то неподвижно замирала. Лишь хриплое, с присвистом дыхание выдавало в ней борьбу за свою жизнь. Саша бережно взяла капитана за руку и услышала хриплое: — Прости… это я во всём виновата. Девушка лишь удивлённо посмотрела на своего извечного спутника, не двинувшись, однако, с места. — Скорее бы командор вернулся, — задумчиво протянул Спрингер, — я думаю от него здесь проку было бы больше чем от нас. Лисет открыла глаза и увидела перед собой хорошо знакомый с детства белёный потолок с богатой лепниной. Комната была прежней, неизменной. Чувство беспросветной тоски заполнило всё её существо. Отчётливо помнилось как накануне она повздорила с сестрой. Бессердечная Мэри в сердцах крикнула, что по её вине не стало мамы. Торопливо одевшись, Лисет глянула на себя в зеркало: на неё смотрела худая хмурая девушка с длинными светлыми локонами. Скорчив гримасу своему отражению она вздохнула, всё так и есть: она убила свою маму и теперь проведёт остаток жизни здесь. Дверь в комнату открылась, явив взору девушки служанку. — Юной госпоже не пристало самостоятельно выбирать наряды, — покачала она головой, — ваш отец просил передать, что сегодня вечером у него будет торжественный приём и вам должно иметь приличный вид. — А что не так с моим нарядом? К тому же, если отцу так угодно, мог бы и сам мне об том сказать. Не припомню чтобы у него были проблемы с дикцией, — недовольно пробурчала девушка в ответ. — Он уехал час тому назад. И всё-таки. Вам почти шестнадцать. Стоит подумать о вашем будущем. Не будете же вы вечно бегать в библиотеку и скакать на лошади. Лисет лишь смерила служанку гневным взглядом. «Как смеешь ты указывать мне, капитану разведки…», — пронеслось в голове девушки, отчего она раздражённо тряхнула плечами, а потом задумалась: какого чёрта она только что назвала себя капитаном разведки? — Госпожа? С вами всё хорошо? — словно сквозь толщу воды донёсся до воспалённого разума девушки голос служанки. — Да… наверное, не знаю, — как-то рассеянно пробормотала она в ответ. — Это платье отлично подойдёт, — продолжила служанка как ни в чём не бывало, указывая на нечто воздушное, небесно-голубого цвета, по недоразумению, зовущееся платьем. — Да, спасибо тебе. В бальной зале было полно разных лиц: от разряженных дам в вечерних туалетах, до суровых солдат, стоящих по струнке. Лисет чувствовала себя глупо в воздушном платье, словно её замотали в занавеску, туфли жали пальцы, ощущение от нереальности происходящего не давало покоя разуму, словно всё это было когда-то давно и не с ней вовсе. «Интересно, как там Эрвин, Леви и остальные?» — Отрешённо думала она, ковыряя богатый ковёр носком туфли. — Лисет, вижу тебе скучно, душечка, — жеманно проскрипела жена какого-то чиновника. — Ну что вы, я как раз собиралась поговорить с солдатами, мужчин так красит форма, не находите? — Глупо хихикнув, она кивнула приставучей женщине и чуть более резкой, чем требовалось при ношении каблуков, походкой отправилась в сторону скучающих солдат. — Добрый вечер, вижу вы чувствуете себя неловко в роскошных убранствах этого зала. Позвольте составить вам компанию. Меня зовут Лисет См… Холф, я дочь хозяина этого вечера, — который раз за вечер Лисет испытала глупое чувство: то капитан разведки, то едва не назвалась фамилией Смит. — Командор Шадис, к вашим услугам, расшаркался темноволосый солдат с бородкой, а это, — он кивнул на высокого блондина, — мой заместитель, капитан Смит. Бальная зала рушилась подобно мозаике, когда побледневшая девушка произнесла негромко: «Эрвин» и протянула свою руку к нему. Голову разорвало болью воспоминаний, каждый вздох отзывался надсадной болью в лёгких, забытие с натужным стоном отпустило её и наступила темнота. Глаза жгло, словно в них насыпали песка, а веки казались неподъёмными, как валун запечатавший разбитые врата многострадального Троста. Звук собственного тяжёлого дыхания резал уши, когда Лисет, тяжко простонав, очнулась от бреда порождённого температурой. Сделав над собой усилие она открыла глаза, по которым тут же резанул свет, падающий из небольшого окошка прикрытого скромной занавеской. — Капитан? Вы очнулись! — Воскликнул кто-то так громко, что женщину невольно передёрнуло. Лисет обернулась на источник звука и увидела радостное лицо Саши Браус. — Пить… пожалуйста, — хрипло выдавила она. Браус лишь кивнула и торопливо выбежала из комнаты, по всей видимости, являющейся больничной палатой. Вернулась Браус не одна, рядом с ней шёл пожилой мужчина. Поравнявшись с её кроватью, он протянул ей кружку с чем-то горячим. — Меня зовут Эрик Треверьян, я — врач. Когда допьёте отвар я осмотрю вас. Лисет отставила опустевшую кружку на тумбочку и кивнула доктору. — Как вы себя чувствуете? — Так, словно вместо лёгких у меня битое стекло, — хрипло ответила она. — Чудо, что вас вовремя доставили в больницу. У вас были все шансы умереть. Ребята, что привезли вас сказали, что вы переболели в эпидемию. Это так? Лисет лишь кивнула головой. — Как вас зовут и сколько вам полных лет? — Лисет Смит, двадцать восемь. Врач торопливо сделал пометку в блокноте, затем, отложив блокнот открыл футляр и извлёк оттуда стеклянный шприц и ампулу с лекарством. — Сейчас я сделаю вам укол, после рекомендую поспать. Вы поправитесь, если будете соблюдать мои рекомендации. Лисет безучастно смотрела на манипуляции врача, который затянул жгут на её руке и попросил несколько раз сжать и разжать кулак. — Вот и всё, — сказал доктор, — теперь отдыхайте. — Доктор? — Уже на выходе из палаты донёсся до ушей мужчины хриплый голос. — Да? — Сколько я нахожусь в больнице? — Почти неделю, отдыхайте. Сон упорно не желал приходить. Из глаз потекли непрошенные слёзы. Надо было спросить у Браус где Эрвин. Почему он не навестил её? Может что-то произошло? Лицо мужа всплыло в памяти и Лисет прекратила плакать. — Ты прав, Эрвин, если буду плакать, то распухнет нос и дышать будет нечем, — обращаясь к себе прошептала она и закрыла глаза, проваливаясь в сон.