***
Он был странным, но она привыкла к нему. Почему-то, он своей неуклюжей заботой, иногда, до боли напоминал ей Имир. Стоило ей уснуть в гостиной — он уносил её в комнату на руках и почему-то мысль об этом вселяла стыд, будто в этом было что-то постыдно-неправильное. Однажды, ей стало любопытно, что он будет делать и она притворилась спящей, а когда он аккуратно поднял её на руки — обхватила его шею руками. Мужчина шумно выдохнул от этого прикосновения, но продолжил путь. Когда он склонился, чтобы положить её на кровать, она вцепилась в его китель, не желая отпускать. Тогда он осторожно присел на край кровати и, накрыв её тонкие кисти своими, аккуратно отстранил их от кителя. Ей было невдомёк, что в тот вечер солдат так и не сомкнул глаз. Он жадно курил папиросу за папиросой и пытался понять, отчего у него так бьётся сердце… Через две недели, после этого события, он принёс ей стопку бумаг. — Что это? — Это — твоя биография. Если ты выйдешь на улицу и тебя задержит патруль, то даже моя защита мало чем поможет. Скорее я тоже пойду под трибунал. — Но Зик в курсе… — Зик — элдиец, на службе Марли. Конечно, в его преданности сомнений нет, но… не в том мире мы живём, чтобы вести себя так беспечно. — Как ты объяснил руководству своё отсутствие? — Тебе это кажется интересным? Для моего руководства, я даже до Парадиза не доплыл. Корабль попал в шторм, а экипаж погиб, но мне удалось переждать неблагоприятные условия, в одной из нейтральных нашему государству бухт. История так себе, но никто особо не проверял. Я, к счастью, на хорошем счету. — По этим документам, Аллен, я записана, как твоя невеста. Потрудишься объяснить? — Ты уж извини. Но родственников у меня нет. Родители мои умерли от холеры, когда мне не было и года. Моя жена погибла в аварии, двенадцать лет назад. Детей у меня нет, так что, прости, но тебе придётся изображать мою невесту. Разумеется, для тех, кто прибыл с тобой можешь не притворяться. Эрен сейчас находится в гетто Ребелио, вместе со своим товарищем — Флоком, с ними всё хорошо, но лучше не привлекай к ним лишнее внимание визитами. Эти бумаги говорят о том, что ты — будущая жена полковника Росса, с соответствующими анализами на чистоту крови и свободой, что они дают. — Чистоту крови? — Чтобы исключить кровосмешение между элдийцами и марлицами, все, вступающие в брак сдают похожие тесты, — Аллен пожал плечами. — Какой ужас, — девушка вздохнула, — тебе тридцать четыре, а мне — восемнадцать. Никому не покажется это странным? — Неравные браки… не то чтобы норма, но…в моём случае — вопросов было мало. Ты напоминаешь мою покойную жену. Она тоже была худенькой блондинкой, невысокого роста, поэтому многие сочли, что я хочу жениться именно поэтому. — Что плохого сделали элдийцы? Просто родились на свет? — Учебники по истории учат, что Элдия, бывшая некогда великой империей, подвергла Марли геноциду. Война была ужасной и долгой. Поэтому потомки Имир и расплачиваются за грехи их прародителей. Именно поэтому, у вступающих в брак берут кровь, чтобы удостовериться, что в ней нет антител, позволяющих, при введении сыворотки стать титаном. На марлийцев данная сыворотка не действует. — Но мы не хотим становиться титанами. Тот, кто так считает — ужасен. Разве ошибки, совершённые в прошлом — не должны помогать их избежать в будущем? Взять хотя бы нас. Мы родились и выросли в стенах. Кто пришёл и разрушил стену? Вы. А наше собственное правительство? Аллен, они просто позволили умирать гражданским и разведке. Из трёхсот тысяч, высланных за стены, вернулось всего двести человек! Всё потому, что король, лишившись способности управлять титанами, оказался больше ни на что негодным куском дерьма. Как ты думаешь, чего мы хотим? Лично я — хочу просто жить. Выйти замуж, воспитывать детей-сирот, мудро править своей страной. Не захватить мир, не уничтожить его. А просто жить, понимаешь? И многие хотят того же. — Ты королева и хочешь воспитывать сирот? — Поражённо спросил он. — Да. Я, при живых родителях была сиротой, как я могу проявить равнодушие к тем, кто нуждается в защите? — Ты очень необычная девушка, Хистория…***
На улице с самого утра шёл дождь. Хистория безучастно смотрела в окно, за которым проезжали автомобили, похожие на огромных, ленивых чёрных жуков. Здесь всё было по-другому. По большому счёту, она отправилась в это путешествие, чтобы увидеть мир, каким его видела Имир. Суть этого мира, ничуть не отличалась от того, в котором жила она. Власть, деньги, ресурсы — те же стремления. Чем дольше она жила, тем больше укоренялась во мнении, что люди отвратительны. Разница была только в технике, создающей местный быт. — Хистория! Встречу с Тайбером назначили на послезавтра, — с порога заявил Аллен, заваливаясь в гостиную, отвлекая девушку от созерцания картины за окном. — Хорошо. Аллен, будь добр, я ведь мыла полы, повесь свою шинель на вешалку, с неё течёт вода, — нахмурилась она. Солдат рассмеялся. Он так привык к ней, за эти три месяца. От мысли, что однажды она уйдёт ему становилось не по себе. Сама Хистория была вовсе неизбалованной, как могло показаться на первый взгляд. Однажды, он поздно вернулся со встречи с генералом Магатом и, с удивлением обнаружил, что дома идеальный порядок, а на плите стоял ещё не успевший остыть суп. Сама Хистория спала в кресле, а на коленях её покоилась книга. Росс, облокотившись на косяк двери не сразу понял, что за чувство поселилось в его душе вместе с появлением этой маленькой блондинки. Забытое ощущение семьи? Затаённая радость, что его кто-то ждал, приводя в порядок его жилище, наполняя дом запахом еды и смыслом, заставляя ускорять шаг, по дороге домой? — Прости, ты что-то сказала? — Переспросил он, выныривая из воспоминаний. — Я спросила, будешь ли ты есть? — С удовольствием. Но только если ты составишь мне компанию. — Тогда переодевайся и за стол, я накрою, — скомандовала она. — Слушаюсь — слушаюсь, моя госпожа, — шутливо капитулировал он, подняв руки. Чуть позже, за ужином он задал ей вопрос: — Расскажи, что вы задумали? Зачем тебе встречаться с Тайбером? — Чем меньше знаешь, тем дольше проживёшь. У меня на родине говорили именно так, — покачала головой девушка. — А у меня на родине принято делиться с тем, с кем живёшь своими переживаниями, — в тон ей отозвался он. — Ну так ты мне не отец, Аллен, и даже не муж. С какой стати я должна делиться с тобой? — Она равнодушно пожала плечами, даже не подозревая, как ранили его эти слова. — Ты не доверяешь мне? Хистория, мне ничего не стоило сдать тебя властям, но я этого не сделал… — Я доверяю тебе, настолько, насколько считаю нужным. Он вскочил с места и, уперевшись руками в стол, навис над ней. — И что вы задумали, ваше величество? Пожертвовать собой ради своего народа? Убить Тайбера? У себя дома ты — королева и люди подчиняются одному звуку твоего имени, но здесь… — Здесь я мою полы и готовлю еду, как верная собачонка жду тебя с работы? Изображаю твою невесту? Ты это хотел сказать? Королева прогнула спину, ради какого-то солдафона, которому плевать что будет дальше, лишь бы дома было чисто и суп на плите стоял? — Она тоже вскочила, но даже стоя, едва доходила ростом до его плеч. Глаза её яростно блестели. — Я…вовсе не это хотел сказать… — Почему все хотят от меня чего-то? Матери было на меня плевать, она хотела примазаться к королевской семье, отцу я понадобилась, лишь для того, чтобы вернуть в свои руки власть, которую он принять боялся, командор усадил меня на престол, чтобы сменить власть, угнетающую людей, Эрен моими руками хочет уничтожить всех титанов, а ты, требуешь откровенности. Только Имир всегда хотела мне счастья просто так, а теперь её нет в живых, а я даже не попрощалась с ней, как следует! А кому я нужна просто так, без подтекста? Росс растерялся, увидев в её глазах слёзы. Не зная, как поступить, он кинулся к ней и порывисто прижал к своей груди. — Ты ошибаешься, ты нужна мне… — слова сорвались с губ прежде, чем он успел подумать о последствиях. — Я…нужна…тебе? — Она неверяще подняла голову, встречаясь с ним взглядом. Он помолчал немного. — Да, — ответил он, честно глядя ей в глаза. Сердце стучало так громко, что ему казалось, что оно вот-вот сломает клетку из рёбер, — но тебя это, ни к чему не обязывает. Я знаю, что противен тебе. — От тебя воняет табаком, — рассеянно заметила она. — Правда? А я-то думал, горелыми портянками, — он улыбнулся. — И запомнил же, — она стукнула его кулаком в грудь. — Запомнил, запомнил. Отпустишь меня? Хистория схватила его за рубашку и, натянув ткань, заставила его склонить голову. — Что ты делаешь, девочка? Остановись, тебе это не нужно, — хрипло попросил он. — А может я не хочу останавливаться? Может быть именно это мне и нужно? — Выдохнула она, легко и почти невесомо прикасаясь своими мягкими губами к его. Она стояла непозволительно близко. Его рост позволил бы ему без труда отстраниться, но он потрясённо замер, ощутив на своём лице мягкую ладонь. От одного лёгкого поцелуя у него подкашивались ноги, а собственное тело показалось безмерно тяжёлым. Его трясло. — Ты весь дрожишь. Тебе страшно от того, что элдийка целует тебя, Аллен? — Прошептала она. — Остановись, пожалуйста. Иначе, Хистория, я сделаю то, о чём ты будешь горько сожалеть всю оставшуюся жизнь, — от его слов во рту у девушки стало горько, столько боли в них было вложено. Росс выпрямился, мягко отстранил её руки и вышел из кухни. До Хистории донёсся негромкий стук закрывшейся входной двери. Она осталась одна.