Если головоломка не сложилась, и тебе уже не собрать пазлы — начни сначала. (Тетрадь смерти)
***
Монки Ди Луффи ненавидел утро. Когда Ди был маленьким, просыпаться было легко. Он чувствовал бодрость и лёгкость, хотел отправиться поскорее на поиски приключений. Когда Монки стал старше, ничего не изменилось. Его все также подгоняла мечта стать пиратским Королем. Когда Луффи вырос, он официально возненавидел утро всем своим нутром. Сна не в одном глазу не было. Голова болела. В ушах был постоянный шум — сказались множественные травмы. (Оказывается у него всё-таки был мозг. Если честно, Монки больше всех удивился этому. Хотя не то что бы кому-то кроме него было удивляться.) Молодость закончилась, а старость настигла неожиданно. Кто решил, что утро — хорошая идея? Медленно приходя в сознание, черноволосый мальчик открыл один глаз, потом другой. Моргнул. Ничего не видя кроме белых мух на фоне чёрных пятен, он закрыл глаза. — Чёрт, — тяжело выдохнул Луффи, — неужели опять перебрал с выпивкой? Схватившись за голову, он попытался встать. Получилось неудачно — нехватило сил. Пират упал обратно. — «Стоп!» — пронеслось у него в голове. — «Это не моя кровать!» Монки, прекрасно зная свои проблемы со сном, попытался нащупать место где лежал. Всё ещё не открывая глаза, он понял, что это не потрёпанный диван-кушетка, следовательно, Луффи не в кабинете Базы. Это также не гамак, который он сделал на втором этаже маяка. В казармах Ди никогда не спал. Непрактично это, обогревать столь большие пространства. Да и на мысли об одиночестве нагоняло множество рядов двухъярусных лежанок. В библиотеке ни кровати, ни дивана не было — только кресла. Позже он притащил туда несколько матрасов, так как стал много времени проводить за книжкой. Была также небольшая каморка шеф-повара рядом с кухней, но там он принципиально не спал. — «Где я тогда?» Приспособившись к ломящей боли во всём теле, Монки Ди Луффи перевернулся на правый бок и открыл глаза. Его встретили шлифованные стены зелёного цвета. — «Выглядит знакомо. Вроде бы Нами говорила, что это… оливковый или… фисташковый цвет?» — Ди аккуратно провёл рукой по краске и нахмурился. — «Хм, дерево. Гостиницы, в которых я обычно останавливался, сделаны из кирпича. Крупные филиалы умеют скрывать личность клиентов… А ещё вкусно готовят.» Продолжая изучать комнату, уже не пытаясь встать, Луффи перевернулся на другой бок. — «Потолок деревянный, как и ожидалось. Чисто. За местом хорошо следят. Много шкафов… Там книги? Нет, скорее кухонная утварь… Тогда я нахожусь в баре? Это подсобное помещение? Не, не похоже на подвал, там обычно сыро… И здесь есть окно — точно не подвал… Тогда… Помещение над баром!» — наконец заключил черноволосый. Желая выглянуть в окно, Монки еле-еле встал. Руки тряслись. Голова была тяжёлой. Дыхание неровным, отрывистым. Наконец, встав с деревянной кровати, Монки Ди Луффи вдруг что-то понял. — Я… Я, чёрт возьми, сжался! — «Я что-то не то съел? Или… Или меня кто-то укусил?! Это болезнь? Я болен?» — маленький черноволосый мальчик начал метаться по комнате. Во время своей паники он запнулся о комод и упал. Послышался звон разбитого стекла. Что-то упало на голову Монки. Пытаясь встать, бывший Король Пиратов порезался. Ди пытался сдержать слезы, но не получилось. Послышались шаги. Близко. Дверь открылась. — Луффи, ты в порядке? — обеспокоенно спросила молодая женщина. Увидев разбитую рамку фотографии и плачущего ребенка, она пошла за аптечкой. Достав бинты, медицинский спирт и пинцет из одного из шкафов, стала вытаскивать осколки. Более или менее успокоившись и позволив себе помочь, мужчина в детском теле стал рассматривать пришедшую. — «Молоденькая, младше двадцати. Жёлтый платок с каким-то рисунком. Рубашка, скорее всего, ушитая мужская. Длинная юбка. Зелёные волосы в хвосте… М-Макино?!» — черноволосый непроизвольно дёрнулся. Женщина (или девушка?), не ожидавшая этого, пролила немного жидкости. — Аккуратнее, Луффи! Я просто хочу обеззаразить твои раны. Ничего особенного, я делала это уже много раз. Не бойся. — А я и не боюсь! Король Пиратов ничего не должен бояться! — бахвалился ребёнок, внутренне всё ещё пытаясь разобраться в ситуации. — Молодец, — по-доброму улыбнулась Макино, — не нужно унывать!***
Прошло уже три дня, как Луффи проснулся в прошлом. Ему было тяжело поверить, что это по-настоящему, а не ещё одна пьяная фантазия воспалённого разума. Итак, план сработал. Он и правда переместился во времени. Зашибись! Что дальше? А дальше… Хрен его знает, что дальше! О дальнейшем Луффи как-то и не задумывался. «Что хошь, то и делай!» — вот его девиз… До поры до времени… Время меняет людей; меняются ценности, меняются взгляды, но сами люди не меняются. И понимай это как хочешь. Монки было больно смотреть на знакомых и одновременно незнакомых людей. Молодой искатель приключений давно покинул свой дом, так никогда и не вернувшись обратно. Того, кто вновь ступил на родной остров, нельзя было назвать ни молодым, ни мечтателем. Пустые глаза, седые пряди в когда-то чёрных волосах, тихие шаги, неопрятная одежда, ленивые движения, напускная сутулость, не аккуратно побритая щетина — всё указывало на бродягу (или морского волка), говорило: вот он, сломленный человек! Даже так, естественно, что его сразу узнали. В конце концов, мать, хоть и приемная, да не узнает своего ребенка? Не смешно. После потери своих накама Луффи не сдался. Не в его природе это. Получив титул Короля Пиратов, он продолжил странствовать, кочуя с одного корабля на другой. Всё же он был Йонко — у него был флот. Союзников тоже отменять не надо. Например, с Трафальгаром Ло он пробыл два года, изучая в процессе медицину. Нет, операцию он, конечно, не проведёт, но правильно обработать даже открытую рану сможет. Полевая медицина — полезная вещь, никогда не знаешь, когда пригодится. Не веря своему счастью, Луффи облазил почти всю деревню Фууша. Почему не всю? Были места, куда детей не пускали. Бар Макино не попал в это число, всё-таки он жил там. (Кстати, странный выбор Гарп, но не то, чтобы Монки «младший» был против. Макино — святая женщина.) Это место не особо изменилось со временем. Сейчас не хватало парочки жилых домов, нового, более большого пирса… И фруктового сада, который пиратский Король посадил в память о Нами… — «Не стоит вгонять себя в депрессию. Прочь плохие мысли!» К сожалению, самовнушение не помогало. То и дело Ди выдёргивал себя из воспоминаний. Иногда буквально, — за волосы. Силы каучукового фрукта в такие моменты Луффи действительно не хватало. Болело как ад. Если Макино и заметила меланхолию Короля Пиратов, то промолчала. Монки надеялся, что она ничего не знала. Ему ведь можно верить, да?***
Неделя. Прошла целая неделя. Вот уже неделю он был ребёнком. Долбанную неделю он провёл как ребёнок. Неделя. Семь дней в неделе. В неделе семь дней. Чёрт… От очень интересного времяпровождения Монки Ди Луффи отвлекли крики. Местный пьяница, Лари, вспомнил он, шатаясь из стороны в сторону протиснулся в дверной проём бара, открыв одну из створок дверцы. С грацией Морского Короля, идущего на таран корабля, мужчина сел на стул. Увы, судьба жестока. А пятая, и не только, точка болит. Координация подвела и неудачник соскользнул на пол, повалив стол в придачу. Товарищи-пьянчуги Лари залились прерывистым смехом. Людей в это время дня в баре было мало. Время близилось к обеду. Рабочие не пили, а бездельники где-то слонялись. Луффи, потеряв интерес, отвернулся. Опять эти рыбаки про подводное чудовище байки травят. Ну и что, что голова коровы и тело ящерицы! Ха, вот вам и чу-у-удище! Ди мог гордо сказать, что видел и почуднее… Или чудесней? Изнывая от голода, черноволосый стал нетерпеливо стучать ногой по стойке бара. Когда уже Макино приготовит мясо? Ууу… Всё так долго! — «Может мне стоит прокрасться на кухню? Она же не…» — не закончив свою мысль, Монки прислушался. Можно было услышать громкие голоса приближающихся людей. Наконец, широко распахнув двери, рыжеволосый человек крикнул: — Эй, мы вернулись! — «Бл*ть», — выругался Луффи, недоверчиво глядя на вошедшего. — «Мне чертовски не хватает моих настоек на водорослях.»