Парень шел по темному узкому коридору, в последний раз чувствуя холодный метал наручников на своих запястьях. С каждым новым шагом он все больше отпускал прошлое, отпускал все те дни, которые провел здесь в заточении, отпускал всю боль и отчаяние, копившееся внутри. Он осматривался по сторонам, взирая знакомые лица заключенных, которые махали ему на прощание руками, провожая своего лидера домой. Позади, теперь уже в одинокой камере, Крис смотрел ему в след, пытаясь сдержать невозмутимое выражение лица и не показывать то, что действительно ему будет не хватать этого человека. Который однажды его защитил, который рисковал собой, спасая его жизнь.
Джагхед вышел из их корпуса, рядом шел один из его надежных конвоиров, неся в руках сумку с его вещами. Брюнет облегченно выдохнул, окидывая взглядом территорию; летнюю столовую, футбольное поле, ненавистные решетки и сеточные заборы.
Он дал себе слово, что больше никогда сюда не вернется.
Они прошли к пропускному пункту, где их ждал Бейкер, улыбаясь подошедшему и уже бывшему заключенному. С него сняли железные браслеты, и ему показалось, что вместе с ними с плеч свалился тяжелейший камень, все это время мешающий нормально дышать.
Мужчина передал в руки парня папку с его документами, не скрывая радости от того, что этот человек наконец обретет заслуженную свободу.
— Держи, Джонс. Это твое. Ты теперь свободен. — майор поправил козырек фуражки, внимательно смотря на молодого человека.
— Спасибо, мистер Бейкер. — искренне поблагодарил брюнет, протягивая ему руку. Мужчина крепко пожал ее в ответ, задерживая на несколько долгих мгновений. — Вы дали мне шанс начать новую жизнь. Я никогда этого не забуду.
— Я считал это своим долгом, парень. — проговорил тот, радушно усмехаясь. — Я не смог помочь Нику, но помог тебе. Ты умный малый, ты сделаешь все правильно, я уверен.
Джагхед улыбнулся, не в силах сдержать радости, не веря до конца тому, что сейчас он переступит этот порог и действительно окажется на свободе. Больше не будет никаких конвоиров, никаких решеток, вечерних поверок и наручников.
Никаких бунтов, рассовых стычек и войн за выживание.
Будет вновь настоящая жизнь, украшенная новыми событиями.
И он сделает все, чтобы они наверняка были счастливыми.
— И куда вы теперь? — поинтересовался Бейкер, пряча руки за спину, выпрямляясь.
Парень пожал плечами, и сам не зная того, куда сейчас они будут держать с Элизабет путь. Вероятно подальше от этого места, вероятно не в родной ненавистный город, вероятно навстречу солнцу и неизвестному будущему.
— Не могу ответить на этот вопрос. — криво усмехнулся Джонс, поджимая губы. — Но точно куда-нибудь очень далеко. Все с чистого листа, все абсолютно по-новому.
— Это правильно, ребята. Так держать. — мужчина одобрительно кивнул головой, около глаз проступили глубокие морщинки от широкой улыбки. — Если вдруг окажетесь в Нью-Йорке, я буду рад видеть тебя и мисс Купер. — проговорил, вспоминая то, как все-таки нелегко было прощаться с этой девчонкой буквально двадцать минут назад. — Но, конечно же, не в этом месте. — добавил, вызывая легкий смешок.
— Обязательно, мистер Бейкер. — согласился брюнет, закусывая нижнюю губу. — Присмотрите, пожалуйста, за Крисом. Он все-таки бывает довольно глупым. Не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось.
— Не переживай. — уверенно произнес майор, поведя бровью. — Это теперь не твои заботы. И я постараюсь, чтобы Кристофер не наделал беды за тот год, что ему здесь остался. А ты будь молодцом. Ты прожил свой срок и знаешь, что сюда лучше не возвращаться. Вот и не возвращайся, Джонс. Эта участь не для тебя. Твоя судьба гораздо лучше.
Парень удрученно поджал губы, тяжело выдыхая, прищурив глаза от накатившего чувства, которое звало его вперед за собой, обещая что-то гораздо более интересное впереди.
— Еще раз спасибо. Я обещаю. Все будет в порядке. — они вновь пожали руки напоследок, прощаясь. Кто знает, доведется ли им еще когда-нибудь встретиться в этой жизни. Но в памяти об этом человеке у Джагхеда останутся только благодарные воспоминания.
Мужчина одобрительно кивнул, открывая тяжелую дверь, пропуская Джонса вперед. Брюнет на минуту задержал дыхание, не веря в такую реальность, но собравшись с духом, сделал первый шаг в новую жизнь, оказываясь за воротами Аттики.
Яркое солнце ослепило его на мгновение, а, на удивление, теплый ветер приятно обдувал бледную кожу. Он вдохнул полной грудью, силясь не закричать от радости, силясь поверить в то, что теперь возможно было делать все, что захочется; идти, куда желаешь; быть с тем, кого так хочется обнять.
Казалось, что теперь ему принадлежит весь мир!
— Джагги! — Бетти радостно подбежала к нему, ожидающая до этого на улице. Она крепко обняла его за шею, стискивая в своей хватке, покрывая мелкими поцелуями его лицо. Джонс не смог сдержать широкую улыбку, жадно притягивая ее к себе, желая буквально слиться воедино и больше никогда и ни за что не отдалять от себя.
Он впился в ее губы, приближая к себе за затылок, зарываясь пальцами в светлые распущенные волосы. Как же сильно она была ему нужна все это время. Как невероятно он ее любил.
Брюнет целовал ее так ненасытно, проникая языком к ней в ротик, лаская, пытаясь выпить до дна, пытаясь упиться ее сладким вкусом. Девушка улыбалась, не отрываясь от его мягких уст, желая расплакаться от счастья.
Теперь они всегда будут вместе. Теперь обязательно только вдвоем. И только рядом.
Спустя несколько минут молодые люди кое-как смогли отпрянуть друг от друга, пытаясь отдышаться, не прекращая улыбаться и крепко сжимать в объятиях. Джагхед зарылся носом в ее волосы, вдыхая любимый запах, наконец пытаясь осознать, что на этом все мучения были закончены.
Он больше не допустит бедам проникнуть в их жизнь. Он больше ни за что не позволит им страдать.
Сделает все, что в его силах.
— Наконец-то… Наконец-то мы свободны, Джагги! — шептала, прикрыв глаза, устроившись на его плече. — Я так сильно люблю тебя. Так сильно!
Парень крепче обвил ее своими руками, желая подарить, как можно больше тепла. Только благодаря ей он выжил, только благодаря ей он двигался дальше, благодаря ее любви желал встречать каждый последующий день.
— Теперь я всегда буду с тобой, моя девочка… — счастливо протянул, проведя носом по ее скуле, наслаждаясь приятным ароматом и такой желанной близостью. — Мы всегда будем вместе. — ласково прикоснулся губами к виску блондинки, прикрывая глаза. — Никогда тебя не оставлю.
Бетти сдерживалась изо всех сил, но одинокая слезинка все-таки скатилась по ее щеке, спадая к подбородку. Как долго она ждала этого часа. Как усердно она терпела, преодолевая каждое препятствие на пути ради того, чтобы услышать эти слова.
Ради того, чтобы снова быть рядом с ним.
Все те чертовы четыре года постепенно стирались в ее памяти, словно ластиком, пытаясь навсегда забыть боль и убивающее отчаянием одиночество. Девушка изо всех сил оставляла прошлое позади, не желая к нему возвращаться. Ни за что. И никогда.
Оставляла позади свою семью, родной город и предательства, настигнувшие в юности. Оставляла позор, унижения и желание умереть. Оставляла ненависть к себе и к этому миру.
Теперь все обязательно будет по-другому. Теперь она с лихвой заберет все то, чего достойна по праву. Прошедшие годы заставили их выстрадать за всю оставшуюся жизнь. Отныне это все забудется и лишится позади.
Пришло время солнцу взойти над их горизонтом.
— Ну что, милая, какие у нас планы? — счастливо спросил брюнет, обращая на нее свой взгляд, замечая загадочные искорки в ее голубых глазах.
Девушка подтянулась на носочках, оставляя невесомый поцелуй на его губах, не прекращая улыбаться.
— Давай просто уедем. Куда-нибудь очень далеко. Где тепло и спокойно. — прошептала, медленно лаская его скулы своими тоненькими пальчиками.
— Я согласен. — утвердительно кивнул, и девушка немного отступила назад, вырываясь из его объятий, заставляя слегка нахмуриться. Она обратила его внимание на мотоцикл, стоящий позади нее, черная краска которого опасливо поблескивала на солнце, восторгая своим видом.
— Ахринеть, Бетс! — он на мгновение не мог поверить своим глазам, замирая на месте. Ноги, словно не слушались, когда парень нерешительно ступил вперед, медленно подходя все ближе. Робко прикоснулся к рулю байка, проведя пальцами по сидению, на котором лежал темный шлем с выцарапанной короной, которая нарисовалась там его рукой с помощью острого гвоздя, когда ему еще было пятнадцать лет.
Глаза непроизвольно защипало от подступивших слез и нахлынувшей ностальгии. Это все было таким правильным. Словно недостающие части его души вновь присоединились, наконец дав ему возможность почувствовать жизнь в полную силу.
Элизабет широко улыбалась, поднеся ладошки к лицу, чувствуя то, как стучит собственное сердце. Ей так сильно хотелось его порадовать. И, видимо, это получилось на все миллион процентов.
— Тебе нравится, Джагги? — она подошла к нему со спины, укладывая подбородок на его плечо, обращая на него свой заинтересованный взгляд.
Брюнет утвердительно закивал, стараясь сдержать эмоции, но это было выше его сил.
— Спасибо, Бетс! — воскликнул, поворачиваясь и сжимая ее в своей хватке. — Спасибо, родная.
Девушка обняла его в ответ, на мгновение прикрыв глаза.
— Тебя здесь ждали, любимый. — она прошептала, зарываясь пальцами в его густые кудри. — Тебя ждала твоя жизнь.
Купер мягко отпрянула, запуская руку во внутренний карман своей джинсовой курточки, сжимая в руке вещь, которая несомненно принадлежала ему. В ее пальцах оказалась зажата его серая шапочка, от чего у Джагхеда буквально защемило в груди. Девушка стала на носочки, надевая на него его корону, стараясь смахнуть набежавшие слезы.
Ее Принц снова с ней рядом.
Джагхед задержал дыхание, ощущая себя совершенно по-другому. Он давно не был настолько счастливым.
Бетти достала из-под сиденья мотоцикла его кожаную косуху с зеленой змеей на спине. Задержала в руках, предоставляя выбор, который парень должен был сделать сам. Он колебался буквально несколько секунд, прежде, чем сбросить с плеч темную кофту, меняя ее на родную кожу.
Несмотря на то, как далеко он был от Саутсайда; несмотря на то, сколько лет прошло — Джаг все равно продолжал быть Змеем. Это его кровь, его семья, законы которой были привиты с молоком матери. И он никогда не отречется своей чести.
Элизабет понимающе улыбнулась, поглаживая ладошками его сильную грудь, лаская своими движениями, пытаясь передать всю любовь в этих нежных прикосновениях.
— Я счастлива, что могу быть рядом с тобой. — прошептала, поджимая губы, опускаясь лицом в область его ключицы. — А теперь у нас есть пару часов, чтобы добраться в одно место в пригороде Нью-Йорка.
Парень заинтересованно на нее взглянул, явно не зная ее намерений, но желая скорее с ними ознакомиться.
— Тебя кое-кто с нетерпением ждет. — произнесла, продолжая интриговать его все больше, хотя знала, что не сможет долго таить секрет. — Твой папа и твои друзья из Змеев приедут из Ривердэйла. Арчи, Ронни и Кевин тоже будут там.
Джонс немного опешил, уж точно не ожидая того, что сегодняшний день принесет еще больше сюрпризов. Но мог с уверенностью сказать, что был бы невероятно рад увидеть всех тех, кто был ему верным другом.
— У отца ведь подписка о невыезде. — недоверчиво протянул, узнавая старину ЭфПи, который всегда находил способ обмануть закон.
— Он сказал, что не стоит об этом беспокоиться. — улыбнулась блондинка, хитро закусывая губу. — Мистер Джонс ни за что не упустил бы возможность встретиться с тобой, Джагги. — прошептала, приближаясь к нему, мягко касаясь губ.
— Тогда вперед, детка. — коснулся ее лба своим, прикрывая глаза. — Подальше от этого места. — напоследок обернулся, взирая на высокий каменный забор Аттики и ее темные стены.
Он навсегда попрощался с тюрьмой, оставляя ее позади, выбирая новый путь. Рев мотора разрезал стоящую тишину, мотоцикл тронулся с места, скрипя шинами по сухому асфальту на старте. Они унеслись, выезжая на пустую трассу, сталкиваясь с игривым теплым ветром, развевающим волосы, скрываясь за линией горизонта.
Навстречу новому дню. Новой реальности. Лучшему будущему.
***
Мягкая трава приятно щекотала бархатную кожу, а теплое солнце согревало, заставляя прищуривать глаза, улыбаясь искристым лучам. Бетти давно мечтала о том, чтобы наконец найти возможность просто остановиться хотя бы на мгновение и почувствовать настоящую жизнь. Прекратить бежать от проблем, от самой себя, ища спасение в новом дне и все никак его не находить.
Сейчас же все было так странно… это абсолютное спокойствие изначально даже пугало. Пугали мысли, которые твердили, что не может быть все так хорошо; что беда обязательно вновь постучится в их дом; что проклятая судьба снова решит оторвать их друг от друга, мучая испытаниями.
Этот страх иногда достигал своего апогея, заставляя дыхание исчезать, а ладошки в который раз дрожать от напряжения. Но теперь рядом был
он. Тот, кто прекрасно понимал все ее чувства и беспокойства, но с уверенностью в новом дне, крепче сжимал ее руку в своей, целовал так сладко и неистово, что реальность исчезала, размываясь в сознании, и вместе с ней уходили непрошеные страхи.
И теперь Бетти верила, что никому и ничему не подвластно было им помешать. Неподвластно разорвать ту невероятно прочную связь и любовь, которая могла бы объять собой всю планету —
настолько сильной она была.
Эти двое сбежали от прошлого, навсегда оставляя его далеко позади. Перевернули страницу, начиная писать свою историю с чистого листа. Только теперь они были гораздо сильнее и старше, закаленнее невзгодами жизни, много раз терявшими самое дорогое. Но неизменной оставалась их любовь. И та отчаянная смелость, с которой они беззаветно жертвовали собой ради друг друга.
Новая глава их жизни создавалась с широкими улыбками на лицах, с теплом родной половинки рядом и с одной фамилией на двоих.
Серая, грозовая Аттика сменилась быстрым ритмом вечно движущегося Чикаго; позже, устав от суеты — спокойной прохладой Северной Дакоты; и только пару месяцев назад их пристанищем стала солнечная Аризона.
Именно здесь закончилось их бегство, именно здесь родилась новая семья… в небольшом укромном домике с широкой летней террасой, в окружении любви и тишины…
которую несколько раз в неделю разбавляла собой Шарлотта, уже ставшая родной для Бетти, и новым другом для Джагхеда.
И сейчас все было таким естественным и нужным, именно тем, в чем Элизабет нуждалась слишком долгое время, сама того не подозревая.
Разве могла малышка Бетти, дружная и образцовая семья которой подавала пример многим в Ривердэйле, хотя бы задуматься о том, что через семь лет от той напускной идеальности не останется и следа. Что любимый отец, всегда будучи для нее героем, станет умышленным убийцей, из-за которого от нее отвернутся почти все «друзья»… могли ли знать то, что заботливая мать на самом деле окажется ее же врагом, который оставит в один из самых трудных моментов жизни… что та солнечная скромная девчушка превратится в апатичную и замкнутую Элизабет, которая пережила то, что раз и навсегда заставило ее разучиться доверять…
И могла ли она тогда, в свои сладкие шестнадцать, страдая от неразделенной влюбленности в соседского мальчишку-весельчака Арчи, предугадать, что за все ее страдания и пролитые слезы, судьба вознаградит ее одним, но по истине бесценным подарком — лучшим на свете мужчиной. Рядом с которым невероятно тепло и уютно, за которым, словно за стеной, ничего и никогда не страшно, и которого непременно —
больше всех и навсегда…
— Так непривычно встречать Рождество без снега. — задумчиво произнесла Бетти, лежа на расстеленном пледе прямо во дворе, смотря на безоблачное небо, которое радовало своей голубизной. Она легко улыбнулась, поворачивая голову, встречаясь с внимательным взглядом парня, который мягко смотрел на нее, изучая каждую деталь, словно видя впервые.
Брюнет по-доброму усмехнулся, накрывая теплой ладонью ее щеку, поглаживая большим пальцем молочную кожу. Девушка прильнула к его ласке, тая под нежными касаниями, оставляя мелкие поцелуи на сильной руке.
Джагхеду хотелось запечатлеть этот момент, навсегда оставляя в памяти, желая, чтобы лишь подобные воспоминания украшали их историю в дальнейшем. Элизабет, словно прочла его мысль, придвигаясь чуть ближе, касаясь его губ своими, уволакивая в трепетный поцелуй, способный остановить время на мгновение.
— Все еще непривычно встречать Рождество вместе с тобой. — выдохнул, не прекращая улыбаться, путаясь пальцами в россыпи светлых локонов. — Но это определенно лучший из всех возможных вариантов.
Элизабет мягко положила свою голову на его плечо, кутаясь в вязанный свитер с изображением праздничных оленей. Она по-детски засмеялась, когда парень зарылся носом в ее макушку, оставляя мелкие поцелуи.
— Ты помнишь, что завтра к нам придет Шарлотта? — поинтересовалась, поднимая на него свой искрящийся взгляд, касаясь теплой ладонью его смуглой шеи, задевая пальчиками старый шрам, который до сих пор напоминал ей обо всем том, что пришлось им пережить.
— Ее уж точно не забудешь. — усмехнулся, устраиваясь поудобнее, желая любоваться ее красотой. — Не удивлюсь, если она все же притащит двухметровую ель, которую обещала подарить.
— Поверь, все именно так и будет. Мне кажется, нам уже стоит начинать волноваться.
—
Тебе волноваться точно не стоит. — прошептал, оставляя влажный поцелуй на ее виске, беря за руку, переплетая их пальцы в прочный замок. — А вот мне… вчера написал Крис, он приедет на праздники. Надеюсь, наш дом сможет это пережить.
— Его уже отпустили? — удивилась Элизабет, приподнимая на локтях. — Я думала, что он пробудет там до весны, разве нет? Насколько я помню, за последнюю драку ему влетело…
— Бейкер сделал все, чтобы те несколько месяцев, который ему грозили, все же не прибавили. Если честно… думаю, он реально задолбался таскаться с Кристофером и разгребать то, что устраивает этот болван.
— Я думала, мы его встретим. Ты ведь собирался? — поинтересовалась, крепче обнимая его за спину, вдыхая любимый родной аромат.
— Я решил, что не стоит тащить тебя в такую даль, малышка. Можешь даже не сомневаться, Крис прекрасно сам найдет дорогу и примчится к нам первым же самолетом. Домой возвращаться ему нет смысла, иначе пару месяцев пребывания у отца — и Аттика вновь откроет для него свои двери. Его старик так и не бросил сбывать наркоту… и я думаю, это правильно, что Крис больше не хочет заниматься этим. Плюс ко всему, наверное, не стоило показывать ему фото Шарлотты. Теперь он жаждет с ней познакомиться. — произнес, не скрывая того, что даже не знает, чего теперь стоило ожидать от столь специфического знакомства.
Бетти подхватила его тон, издав смешок, зарываясь носом в мягкую ткань его свитера.
— Мне кажется, что здесь только два выхода: либо эти двое убьют друг друга в первый же час общения, либо… у них действительно может что-нибудь получится. — протянула, слегка задумываясь, между тем наслаждаясь приятными поглаживающими движениями на своей спине. — Я действительно надеюсь, что они понравятся друг другу.
— Не волнуйся, Паркер уже пришлась ему по душе.
— У Шарлотты была не менее сложная жизнь, Джагги… она не доверяет парням, и я понимаю, почему так. — нерешительно произнесла Элизабет, немного замявшись, пытаясь перевести дыхание. Подобные воспоминания все еще были слишком болезненными, несмотря на то, сколько времени прошло с того рокового дня. И, казалось, что от них отвязаться было просто невозможно. Этот след, словно шрам, оставался навсегда…
Джонс с досадой выдохнул, прекрасно понимая ее состояние и зная, как на самом деле было сложно все это пережить. Он бы с радостью вернулся в прошлое, где бы никогда и ни за что не позволил этому ужасу случиться с его девочкой.
Если бы он только мог это предотвратить…
Сердце вновь судорожно сжалось, а в горле застрял колючий ком. Это была их общая трагедия. И ему было не менее больно.
— Бетс… — прошептал, пытаясь лишить голос внезапной хрипотцы. — Я обещаю, что с нами больше ничего плохого не случится, слышишь? — он мягко приподнял ее лицо за подбородок, заставляя на себя посмотреть. Голубые глаза заблестели от выступивших соленых слез, которые упрямо желали умыть ее порозовевшие щеки. — Я больше не позволю нам страдать, я всегда буду рядом с тобой…
Девушка изо всех сил пыталась сдержаться, утвердительно закивав головой, но громкий всхлип все же вырвался у нее из груди, и все беспокойства, которые часто настигали ее неприятными мыслями, снова желали закрасться в душу.
Она слишком сильно боялась потерять его вновь. Боялась остаться одна. Лишиться его тепла. И те четыре года, проведенные в ненавистном одиночестве, были для нее кошмарным сном. В который ни за что не желала бы вернуться.
— Эй, детка… — Джагхед мгновенно среагировал, притягивая ее к себе, утирая противные слезы большим пальцем. — Ну же, только не плачь. — прошептал, укачивая ее, словно маленькую девочку, укрывая своими объятиями. — Пожалуйста…
Она тяжело выдохнула, пытаясь привести собственное дыхание и сердцебиение в порядок.
— Я… прости. — прикрыла глаза, проглатывая мешающий ком в горле, который неприятно резал внутри. — Я снова расклеилась.
Джонс ласково улыбнулся, укладывая свое лицо напротив ее собственного, и устроил теплую ладонь на ее небольшом, почти невыделяющемся из-под плотного свитера животе. Он мягко поглаживал его большим пальцем, снова не имея возможности нарадоваться тому, что теперь они имели…
— Все хорошо, детка. — прошептал, медленно касаясь ее носа своим, заставляя улыбнуться. — Я люблю вас. — она не успела опомниться, как его горячие губы прильнули к ней, утаскивая во влажный глубокий поцелуй. Бетти облегченно выдохнула, оказываясь в его крепких объятиях, которые были способны защитить от любой напасти. Их взгляды вновь встретились, говоря друг другу гораздо больше, чем могло было быть сказано.
Пальцы снова сплелись в крепкий замок, позволяя забыть все невзгоды.
И ей не хотелось помнить плохое. Помнить то, сколько раз могла его потерять. И то, как однажды это действительно почти случилось.
Хотелось помнить только то, что заставляло сердце трепетать от нахлынувших чувств. Помнить то, как сказала ему «да» посреди бескрайнего поля, усеянного цветами, где-то на трассе между Невадой и Аризоной. Помнить, каким радостным был тогда Джагхед, подхватывая ее на руки, и кружа так долго, так сладко и счастливо.
Помнить, как плакала, не веря происходящему и самой себе, оседая на пол, чувствуя то, что еще немного и потеряет сознание от невероятного чувства, накатившего, словно лавина; когда в дрожащих руках сжимала очередной тест, на котором виднелись отчетливые
заветные две полоски.
В тот миг Земля остановилась, прекращая вращаться; сердце забилось гораздо быстрее, ускоряя до невозможности бешеный пульс. На лице растянулась улыбка, дыхание сбилось к чертям, и ее взгляд наконец засиял бесконечным счастьем.
Они сделали это.
И чудо все-таки случилось.
