Пособие о том, как стать настоящим сильфом

      Пока Даня пропадает на отдыхе в Берлине (Антон не хотел подслушивать, просто у них в квартире стены тонкие), Чернов активно занимается делами в Ордене. Его и сегодня вызвала к себе глава для того, чтобы поручить новое задание. — Мне вот интересно, ты приставляешь меня следить за ним или наоборот? — ухмыляется мужчина на вид лет тридцати пяти и рассматривает с интересом Антона, а после протягивает ему руку для приветствия. Судя по тому, что он говорит на английском языке, этот охотник явно наслышан о том, как все плохо у Чернова с греческим. — Майкл Уильямс.       На самом деле, таким навыком могли похвастаться не многие. В самом Ордене Антон нередко встречал людей, с которыми не мог изъясниться из-за языкового барьера. Но, возможно, они просто не хотели разговаривать с иностранцем и делали вид, что не знают ничего, кроме греческого. А может у них были еще какие-то причины. — Ты же знаешь, что сейчас обстановка совсем не спокойная. В одиночку на охоту лучше не соваться, мы и так потеряли слишком много людей. Нечего рисковать понапрасну, — устало отвечает Офелия.       Главой Ордена обычно становится человек, не участвующий в охоте, поскольку он может прожить дольше и принести больше пользы. Поэтому довольно часто этот пост занимают именно женщины, что не становится исключением для Афинского подразделения. Хотя Антон был наслышан о том, что Офелия периодически выбирается «в поле». Может, от нехватки кадров или же для того, чтобы не терять форму.       Чернов коротко представляется и пожимает протянутую руку. Он рассматривает своего нового напарника и думает о том, кем же он является главе. Потому что фамилии у них одинаковые. Брат и сестра? Муж и жена? Какие-то родственники? Или же просто однофамилицы? Хотя для последнего слишком мало шансов. Подобная американская фамилия не типична для Греции, и чтобы в одном городе встретились однофамильцы такой узкой направленности… Антон просто не верит в подобные совпадения. Да и есть в их внешности похожие черты, но Офелия младше мужчины лет на пять, не меньше. — Ой да брось, я и один неплохо справлялся до этого, — весьма легкомысленно произносит Майкл. Будто для него охота это не столкновение с проклятыми, которые обладают весомым преимуществом, а приготовление ужина, в случае неудачи которого можно просто вызвать доставку еды на дом. — То-то в прошлый раз ты вернулся с ожогом на половину руки, — недовольно хмурит брови Офелия. — Сейчас хотя бы все зажило? Кирос сказал, что ты только раз объявился у него после этого.       Кирос — ещё один член Ордена, который не занимается вылазками к нечисти. Он главный медик, через которого проходят все охотники. За все это время мужчина не меньше пяти раз осматривал Антона после неудачных встреч с диббуками или полуденными, оказывая помощь и выдавая нужные лекарства. Кирос был приятным и внимательным человеком, который настаивал на том, чтобы парень показывался сразу же, если почувствует себя плохо. — Не волнуйся, от этого я не умру, — Уильямс улыбается так, что Чернову становится немного жутко. Было в его интонации что-то пренебрежительное, будто смерть для него не имеет никакого значения. И весьма выразительное, будто в этих словах может быть сокрыт гораздо глубокий смысл. Глава лишь хмурится, наверняка собираясь высказаться по этому поводу, но Майкл ее перебивает. — Так что там за дело? — Подозрение на полуденного. Несколько возгораний в одной и той же квартире за весьма короткий промежуток времени. Плюс несколько человек из соседних домов утверждают что видели, как огонь появлялся буквально из ниоткуда. Сначала думали на проводку или соседей. Но семья переехала, а проблемы не пропали. Выясните, причастна ли тут нечисть, и, если подозрения подтвердятся, уничтожьте, — Офелия отдает в руки Антона небольшую папку, где собрана вся имеющаяся информация. О семье, прошлом и нынешнем месте жительства, характеристики из школ и с работы, фотографии и адреса. — Родителям по сорок два года… Что же, посмотрим, не выглядит ли кто-то из них сейчас моложе своих лет, — задумчиво произносит Чернов, рассматривая последние снимки подозреваемой семьи. — А ты соображаешь, — улыбается Майкл, и это можно считать одобрением. А потом он обращается к главе. — Мне нужна сыворотка.       Женщина смотрит на мужчину недовольно, но ничего не говорит по этому поводу, лишь кивает, а потом переводит взгляд на парня: — Антон? — У меня еще есть.       Офелия лезет в сейф под столом, вводит комбинацию цифр, а после извлекает шприц, который отдает Майклу. Сыворотка не была в свободном доступе и выдавалась лично главой. Сильфов, которые согласились бы сдавать свою кровь, было не так много, как хотелось бы, да и сама формула была токсична. Так что и здесь нужен был постоянный контроль того, кто и сколько расходует. — Если вопросов больше нет, то можете идти, — отпускает их Офелия, и охотники покидают ее кабинет. — Заглянем еще в оружейную, — произносит Майкл, и они отправляются в нужную комнату.       Особняк Ордена имеет впечатляющую территорию, похожую больше на пансионат. Это и не удивительно, ведь здесь проживают дети охотников, оставшиеся без родителей, а так же те, кто не имеет своего жилья. Здесь же проходит обучение всему, что может пригодиться в борьбе с нечистью: от знаний о Богах до рукопашного боя. Имеются целые блоки под оружие, лаборатория для синтеза сыворотки и медицинский отсек. — Видимо, прошлая охота выдалась удачной? — спрашивает Чернов, прощупывая почву.       Во всем Афинском подразделении Антон общался нормально лишь с тремя людьми. С главой, которая умело находила подход к каждому члену Ордена. С Киросом, который обращался с Черновым так, будто русскому парню десять, а не двадцать четыре (хотя, возможно, этот мужчина относился так ко всем). И с молодой охотницей, которая, по подозрениям Антона, имела на него какие-то виды. Может, прошло еще слишком мало времени для адаптации, а может суровые охотники не хотели принимать в свои ряды парня-иностранца, который должен был уехать через несколько месяцев. А Майкл… Он меньше всех походит на сурового охотника. Чернов был наслышан о приключениях этого мужчины, который больше походил на ребенка в теле взрослого. Или умело им притворялся. — О да, было весело, — азартно произносит Уильямс, пополняя свой запас патронов. — Молодая полуденница, которая работала стриптизершей. Пришлось ее снять, чтобы вывести из людного места. Какого же было ее удивление, когда я не стал с ней целоваться, как только мы покинули клуб. Я ей говорю: «Ну, у меня отношения, вроде как», а у нее аж ступор случился. Эти глаза стоило видеть…       Майкл рассказывает об охоте так, будто это обычное свидание. И будто ему не пришлось в конце убить эту девушку. Многие охотники относились к нечисти, как к врагам, которые не имеют право на существование. Они ненавидят, злятся и презирают. Но в словах Уильямса нет и намека на эти чувства. Это его… забавляет? Он не похож на маньяка, который кайфует от убийств, скорее на человека, который не относится к данному действу серьезно. И подобное ставит Антона в тупик. Он всегда понимал, что нечисть приносит невинным людям только страдания. Понимал, что убийства — вынужденная мера. И все равно после каждой пули мучился угрызениями совести. Может именно из-за этого часть охотников обходила его стороной, считая такой образ мысли недопустимым. Хотя Майклу явно было плевать на это. — У тебя есть удостоверение? — спрашивает Уильямс, когда они уже подходят к нужному дому. — Нас ведь так просто не пустят, а так ответят на все вопросы… Ладно, будешь стажёром.       Они поднимаются на четвертый этаж, осматривая лестничную клетку. Антон тянется к дверному звонку, но Майкл перехватывает его руку. И просто тянет дверь на себя. Чернов уверен, что та заперта, но это оказывается ошибкой. Дверь открывается, а из глубины квартиры сразу же доносятся отголоски разговора на повышенных тонах. Уильямс достает пистолет, жестом приказывая не шуметь. И заходит в квартиру первым. Антон тоже предпочитает достать оружие. — Повторяю Вам еще раз: я не находила никакого драгоценного камня! — буквально кричит женский голос со стороны зала. Антон приоткрывает украшенную детскими рисунками дверь в спальню, заглядывает в щель и видит двух играющих на полу малышей, которым на вид было не больше пяти. — Это очень важная вещь. Я заплачу Вам больше, чем могут дать в любом ломбарде! — настаивает мужской голос. Майкл проверяет кухню и показывает, что там нет никого на одних только пальцах. — Я не понимаю, о чем Вы твердите! — женщина явно нервничает, это слышно по ее срывающимся интонациям.       Охотники останавливаются перед дверью в зал, замирая на месте и только прислушиваясь к разговору. Лучше послушать то, что скажут эти люди, а вмешаться можно будет в любой момент, показав при этом липовое удостоверение. — Я советую Вам подумать получше, — все так же спокойно говорит мужчина, не обращая на тон своей собеседницы. — Стоит ли какая-то безделушка этого. А у Вас все-таки дети… — Не смей трогать моих детей! — раздается крик женщины, которая перебивает мужчину.       А в следующую секунду раздается его болезненный крик. Антон чувствует запах паленого и дым, сочащийся из-под щели между дверью и полом. Майкл тут же ругается себе под нос, обхватывая поудобнее оружие: — Выведи детей из квартиры и возвращайся, — командует мужчина, хватаясь за ручку двери, которая успела нагреться. Шипит, отдергивая руку, а потом в несколько ударов ноги выбивает её.       Чернова не нужно просить дважды. Он срывается с места, забегает в комнату, хватает ошарашенных детей и тащит их к выходу из квартиры. Те даже не успевают закричать, они видят дым и не сопротивляются, испуганно глядя на все происходящее. — Бегом вниз по лестнице!       Антон возвращается к Майклу, который так и не переступил порога комнаты. И парень понимает, почему, как только подходит ближе и заглядывает в зал. Там настоящее адское пекло: повсюду огонь, горят занавески и плавятся предметы. А в центре всего женщина, сжимающая что-то в протянутой вперед руке. Она кричит от боли, на ее коже расцветают язвы ожогов, а воздухе невыносимо пахнет паленым. Кровь стекает из ран, кажется, будто она закипает и приносит еще больше вреда. Полуденницы так себя не ведут, они отлично контролируют свой огонь, он просто не может причинить им вреда.       Уильямс вскидывает пистолет и стреляет точно в голову женщины, прекращая ее агонию. Та дергается и падает на пол, а пламя в секунду затихает. Занавески все еще горят, задымляя помещение, но нет больше ощущения, что они оказались в аду посреди бури. Мужчина, который недавно беседовал с хозяйкой квартиры, сидит на коленях неподалеку от нее. Его кожа почернела и обуглилась, а сам он не подает никаких признаков жизни. — Что за херня? — спрашивает Чернов, пытаясь прийти в себя и осмыслить происходящее. Квартира все еще горит, и им нужно как можно скорее убираться отсюда.       А потом обуглившийся мужчина дергается и тянет руку к упавшей на пол мертвой женщине. Это впечатляет не только Антона, но и Майкла, который в ту же секунду нажимает на курок и стреляет еще раз. На этот раз в голову мужчины, отчего тот падает на пол. А сам Уильямс шагает в комнату, стягивая с себя толстовку. Он пистолетом нажимает на пальцы женщины, заставляя ее ладонь раскрыться. В ней лежит драгоценный алый камень, к которому охотник наклоняется. — С ума сошел? Видел, что эта штука с ней сделала? — выдает эмоционально Чернов, так же шагая в комнату. — Ага, поэтому оставлять это здесь нельзя, — произносит Майкл, накрывая тканью камень и забирая себе, при этом не касаясь того обнаженной кожей. Огонь больше не возникает из воздуха и не пытается сжечь все живое. — Уходим.       Они быстро бегут вниз по лестнице. Антону кажется, что он весь пропитался дымом и запахом паленой плоти. Поэтому на свежем воздухе дышит глубоко и жадно, но остановиться нет возможности, иначе все грозит закончиться где-нибудь в допросной. Парень бросает взгляд в сторону детей, которых уже обступили соседи. Отсюда хорошо видно, как горит квартира, так что кто-то точно вызовет пожарных. — Этот мужчина был из Культа, — вдруг произносит Чернов, осознавая происходящее. И ловит заинтересованный взгляд Майкла. — Он выжил после того, как его поджарили, а я в своей жизни видел подобное только один раз. Правда, тогда темный жрец вскрыл себе горло. Для обычного человека это было бы смертельным, а он… Все затянулось за несколько мгновений. — Ты прав. Не думал, что их регенерация может быть такой сильной, — Уильямс задумчиво рассматривает камень, а Чернов тем временем обращает внимание на оголенные майкой руки своего напарника. Глава что-то говорила о ожогах, но сейчас на коже нет и следа от возможного ранения. Антон не успевает осмыслить это до конца, так как Майкл продолжает говорить. — В любом случае, темный жрец охотился за этим камнем явно не для того, чтобы подарить жене на юбилей.       Ровные края камня переливаются точеными гранями в лучах уходящего солнца. Кроваво-красный цвет кажется идеальным для предмета со столь пугающей силой. Оба охотника зачарованно смотрят на камень, от него физически сложно отвести взгляд, когда начинаешь рассматривать предмет более детально. — Я даже сквозь ткань чувствую его силу. Странные ощущения, — говорит Майкл, и его голос на удивление звучит очень серьезно. И это отрезвляет Чернова, который накрывает камень рукавом толстовки, прерывая всякий зрительный контакт. Охотники молчат еще несколько мгновений, пытаясь прийти в себя. — Хорошо, что ты забрал его оттуда. Такая опасная вещь не должна быть в руках людей. И, тем более, в руках Культа. Подумать страшно, что они могли бы сделать с помощью этого камня, — произносит Антон, пытаясь уложить все увиденное в собственном сознании. Не такой «охоты» он ожидал. — Культ уже вербует нечисть на свою сторону. И вопрос только в том, когда они попытаются вновь забрать себе камень. Так что не трепись никому о том, что мы сегодня нашли. Даже охотникам… Нет тем более охотникам. Кто знает, как далеко успел проникнуть Культ? Скажем Офелии, а она уже решит, что делать дальше.