***
Гарри продолжил. Разумеется, Гарри продолжил не сразу: рецепт «не навязывайся» был ему крайне близок. Жизнь вбила. С другой стороны, жизнь постоянно предлагала ему множество возможностей, таких как та щель в изгороди сада миссис Кейн, в которую он пробрался почти год назад. И подарила привычку не упускать такие шансы. Возможно, это тоже было результатом игры «Поймай Гарри»: охотников было слишком много, так что пропустив первую лазейку, второй можно было просто не дождаться. Очень полезная игра, размышлял парнишка, выгребая мусор в саду. Жаль, что противник почти сдался. С другой стороны, обязательно ли принимать капитуляцию, тем более если она «почти»? Словом, в самом начале мая сразу после уроков Гарри увидел, как Малькольм с Деннисом зажали в углу кого-то из совсем мелких школьников и, не раздумывая ни секунды, разогнавшись на каких-то пяти ярдах, сделал им обоим классический подкат, просквозив дальше по коридору еще до того, как оба тела рухнули на пол. Пока тела поднимались (увы, бить так, чтобы не встали, мелкому пареньку не хватало ни массы, ни умения, но встали они, как и завещал суперинтендант, не сразу), Гарри затормозил и ринулся обратно мимо ошарашенного малька и группы одноклассников, с изумлением таращившихся на впервые атаковавшую своих преследователей жертву. Секунд через пять все вроде бы вернулось к привычной картине: Поттер удирает, за ним гонятся. Однако гнались за ним как-то неуверенно: обычно Поттер старался не отсвечивать и прятаться заблаговременно, а тут вроде как сам нарвался. Треснувший шаблон не добавлял уверенности. В результате, Гарри опять сбежал. В чулан. Еще один случай представился через неделю: не то чтобы бить своей сумкой по девчоночьей, с размаху, сзади-сверху, вышибая ее из руки, было моветоном; кто не грешен? Разве что сам Гарри — уж очень робким он был… Был, вот именно. Раньше. К тому же пострадавшая в этот раз Кэти Дженкинс внешне была совсем не Бетси, да и от Гарри презрительно морщила носик. Но повод есть повод, чего его упускать? Короче, выбивший у Кэти портфель Дадли получил такой же тяжелой сумкой под коленки. Не упал, ну и ладно: все равно он бегал намного медленнее остальных членов шайки. Так что Гарри выиграл в рывке ярдов пятнадцать и, соответственно, удачно оторвался: остальные просто не успели. Так и пошло. Гарри специально выбирал моменты, когда кто-то из пятерки его врагов делал какую-то пакость, ронял обидчика и уносился в сияющую даль. На благодарность жертв он не рассчитывал уже с первой недели — и давешний малек, и Кэти шарахались от него не хуже, чем от кузена. Правда, шарахались с изрядной долей уважения, которого Гарри не замечал раньше. — А что тебя удивляет? — миссис Шарлин выдохнула колечко дыма и изящно отвела в сторону руку с сигаретой в длинном мундштуке. — Ты ведешь себя не так как они. Смотри, большинство детей из вашего класса даже подумать не могут о том, чтобы бросить вызов, да что там, просто косо посмотреть на твоего кузена и компанию. Так вот. Ты не такой. Значит, чужак, значит — опасен. А опасен — значит уважаем. Гарри в большой соломенной шляпе и старом плаще миссис Кейн аккуратно красил столбик веранды. Было уже совсем тепло, и весь Литтл-Уингинг прихорашивался к лету. Заборчик у тети он покрасил уже в прошлое воскресенье, а теперь пришла очередь дома миссис Кейн. Та, избавленная от уже тяжеловатых для ее возраста забот, блаженствовала. — Обрати внимание — мы с еще двумя известными тебе леди не очень часто общаемся с другими соседками по городку. И бьюсь об заклад, за нашей спиной они скорее всего не делают нам комплиментов. — Ага, миссис Кейн, тетя постоянно шипит на Вас. — Ну, это понятно. Я отнимаю у нее ценный ресурс — твое время. Думаю, ей было важнее шпынять тебя, чем использовать в качестве бесплатной рабочей силы. А теперь она делает это гораздо реже. — Но мисс Стрит и миссис Бересфорд не отнимают! Уже давно, с осени. А про них она тоже… всякое говорит. — Это именно потому, что мы другие. Чужаки. Не по рождению — по крайней мере, мы с Таппенс, а по образу мыслей. Знаешь, что отличает нас от большинства Литтл-Уингингских дам? Я воевала. Таппенс служила в полиции. У мисс Стрит, к слову, тоже была довольно интересная жизнь. И в результате мы чужие для них. И опасные. И знаешь… Наверное, поэтому мы так привязались к тебе. Гарри много размышлял об этом, не забывая подлавливать шайку кузена. Ему все больше и больше нравилось чувство азарта — взбешенные таким поведением жертвы рвались отомстить за все унижения. Разумеется, он понимал, что когда-нибудь им все же улыбнется удача, когда-нибудь они его зажмут и отыграются за все. Но в этом-то риске и заключалось то чувство, которое он тоже потихоньку приручал для «этого». Так что, когда сам Дадли, Пирс и Деннис его зажали в углу у той самой пристройки, он не удивился.***
— Что, Поттер, попался? — вывернуться не получилось, Дадли слишком удачно ухватил его за руку и прижал к стене. — Семь — один! — Что «семь-один?» Ты псих, что ли? — Ага, а то ты не знал. Семь раз я вас всухую погонял, так что счет в мою пользу! — Ничо, сравняем! Удар в лицо. «Фингал будет», – подумал Гарри, пытаясь в падении носком кроссовка попасть по ногам Пирса. Попал. Но не совсем по ногам. Полкисс согнулся, дико вопя. Дадли навалился на Гарри, нанося неловкие удары куда придется. Деннис попытался пнуть Гарри в живот, тот поджал колени и спрятал голову между локтями. — Поверни его! Поверни! — Дадли дернул мальчика за локоть, Деннис ухватился за штаны на лодыжках. Зря. Мышцы ног — самые мощные в организме человека, даже столь мелкого. А уж если они до железной твердости натренированы бегом и прыжками… Гарри резко распрямил ноги и, кажется, опять непроизвольно сделал «это», только не на себя — уж очень было страшно. Деннис взлетел, не меньше чем на фут, его пронесло по воздуху ярда на три, не меньше, а потом он словно врезался во что-то — очки с Гарри слетели, и видно было плохо, но приземлился тот на задницу как-то неестественно резко. Дадли все еще пытался удерживать мальчика, но соотношение сил изменилось слишком неожиданно. И тут Деннис внезапно закричал: «Он там! Вон он! Он там, внизу, сэр!» Кузен дернулся, видимо, решив, что кто-то из взрослых заметил драку и решил вмешаться, и Гарри, наконец, удалось вывернуться. Кроме них четверых никого не было видно, но Дадли испуганно озирался по сторонам, Пирс лежал на боку и баюкал пострадавшие части организма, а Деннис стоял, но как-то криво, видимо, ему тоже перепало. Очки лежали футах в пяти, но времени подбирать их не было: Гарри рванулся к высокому забору, не без «этого» взлетел на него и скрылся. В доме Аткинсов и у миссис Кейн у него было еще пар пять запасных очков. Было бы о чем горевать. К удивлению Гарри, за драку ему не попало. Дадли приковылял домой через полчаса после того, как Гарри закрылся в чулане с очередной книжкой, но, вопреки ожиданиям, ни словечком не упомянул ни о своем успехе, ни о злодействе Гарри, избившего (а как же иначе?) двух его друзей. Поел — чавканье было отлично слышно даже в чулане. Поныл, выпрашивая добавку, и ушел к себе — то ли играть на приставке, то ли смотреть мультфильмы. Это было необычно. Возможно, это был знак капитуляции уже без «почти»? В самом деле, теперь неприятности ждали кузена и его дружков не только во время погони, но и в ее конце, буде таковой вообще случится. Может, им действительно надоело, и они, наконец, оставят его в покое? Тогда, разумеется, встает вопрос, оставит ли Гарри в покое их. Решив, наконец, поглядеть, как все обернется, Гарри заснул. Утром, как ни странно, тоже ничего не произошло: проснувшись от обычных визгов тети Петуньи, он помог ей приготовить завтрак, помыл сковородку и дождался, когда спустятся дядя Вернон и Дадли. Но ни тот, ни другой ни словом не упомянули о вчерашнем событии. И наливающийся фиолетовым синяк не заинтересовал ни одного из Дурслей; впрочем, это было менее удивительно, чем то, что ему не припомнили драку и дали доесть яичницу с кусочком ветчины относительно спокойно. — Как прошел вечер, Дадли? — сладким голосом спросил Гарри, берясь за чашку чая. Ситуация была довольно странной, и ее, пожалуй, следует прояснить. — Хорошо побегал? Дадли наморщил лоб, будто пытаясь что-то вспомнить, но не достиг успеха и что-то невразумительно буркнул. «Ооопс! — подумал Гарри. — Да ему, похоже, тоже память потерли!» Странно — путем осторожных вопросов он выяснил, что даже о событиях восемьдесят восьмого, когда команда этого самого Дамблдора терла память налево и направо, и тетя, и дядя, и кузен отлично помнят. Ладно хоть, дополнительной злости в глазах кузена он не заметил, да и нужна ли она была, дополнительная? В любом случае… Гарри пожал плечами и вышел из дома. По пути в школу он зашел в телефонную будку и позвонил по номеру, который помнил еще с Хэллоуина. А в школе Деннис попытался убить его.***
МакФергюссон не соврал: без девчонок выжить невозможно. Кто из них завизжал первым, Гарри так и не понял, потому что уже через долю секунды орала вся девчачья половина класса. Разворачиваясь и рефлекторно пригибаясь, он выставил перед собой учебник английского, ощутил сильный толчок и в изумлении скосил глаза на серую сталь ножа, пробившего больше четверти дюйма бумаги и замершего почти касаясь шрама на лбу Гарри. Впрочем, любовался этой картиной Гарри недолго — отпустив учебник и ужом скользнув под парту, выкатился с другой стороны и отпрыгнул. Деннис ткнул застрявшим в учебнике ножом еще раз, но, разумеется, поразил лишь воздух. На взгляд Гарри, держал он клинок не очень уверенно, но все же это был нож, которым Деннис смог пробить достаточно толстую книжку. Инстинкты орали: «Беги, Гарри!» — и прежний опыт подталкивал ноги к открытой двери класса. Однако ситуация была не той, что раньше. Теперь у противника был нож, на взгляд дюймов восемь длиной, у тети Петуньи на кухне был почти такой же, а вокруг визжали одноклассники — уже не только девочки. — Брось нож, дурак! — крикнул Гарри, и удивительно, что Деннис услышал его на фоне двух десятков орущих детей. — Нет. Я должен убить тебя, — глаза у мальчика были пустыми, и Гарри внезапно понял, что у Денниса они тоже зеленые — не такие яркие, как у него самого, скорее, серые с зеленоватым отливом. Почему-то от этой мысли ему стало страшно: до этого момента на испуг как-то не хватало времени. Они играли в гляделки секунды две, потом Деннис повел ножом вправо-влево, словно раздумывая, как бы ему достать врага. Гарри вдруг понял, что он подсознательно ждал от Денниса истерики, криков, чего угодно, только не одного: неподвижно стоящий Деннис с трудом стащил учебник с лезвия и замер, глядя на Гарри через парту. — Брось нож, придурок! — может быть, «это» действовало и на голос? Крик Гарри с легкостью перекрыл визг и вопли, и в классе стало почти тихо. — Без ножа я не смогу тебя убить. Я должен убить тебя, — Деннис сделал шаг вперед и наткнулся на парту. Судя по всему, это привело его в ступор. Вряд ли Деннис тренировался каждую неделю двигаться в заставленном всяким хламом помещении, но все равно — Гарри почудилось, что дружок Дадли сегодня тупее обычного. Впрочем, миссис Шарлин рассказывала, что, попадая в какую-то новую для себя ситуацию люди всегда тупеют, особенно если им страшно. Это называется «стресс». А еще миссис Саманта рассказывала Гарри про наркотики. Неужели шайка кузена… — Что здесь… Деннис?! Боковым зрением Гарри увидел замершую в дверях миссис Аддерли. Она уже не могла говорить и только глотала ртом воздух, не в силах сдвинуться с места. Теперь выход из класса был перекрыт, но, может… Нет, от учительницы помощи ждать не приходится, это не миссис Шарлин, да и в своей более мирной ипостаси миссис Кейн смогла бы что-то сделать, Гарри был уверен в этом. Деннис опять повел ножом. Через парту ему не дотянуться, это точно, будет обегать, и кто знает, не попытается ли он расчистить дорогу к жертве, просто убивая тех, кто оказался на пути. Вроде бы, наркоманы так часто делают. Тетя часто обсуждала с подругами пороки современной молодежи, всячески подчеркивая, что ее Дадликинс совсем не такой, а вот эти бездельники, родители Гарри… Внезапно Гарри понял, что тетя никогда впрямую не обвиняла папу и маму, только заканчивала фразу так, что собеседник сам додумывал окончание. Лучше бы за Дадли с дружками смотрела! — к испугу Гарри начала примешиваться злость. Испуг, злость — волосы начали топорщиться — затем к этим двум компонентам «этого» внезапно присоединился вчерашний азарт — и попный мозг мальчика начал действовать самостоятельно. Гарри подпрыгнул, помогая себе обеими руками, и, почти как вчера, обеими ногами сильно ударил Денниса в грудь. Левую икру словно обожгло, но нож уже кувыркался в воздухе, разбрасывая красные капли, а Деннис летел спиной вперед, снося некстати оказавшегося сзади Дадли. Затрещали парты — одна под весом Денниса и Дадли, вторая — под Гарри. Впрочем одна, та, что под Гарри, выдержала, хотя стукнулся он довольно больно, и даже успел побеспокоиться, не отшиб ли он себе второй мозг. Но, видимо, «это» все еще уменьшало силу притяжения, а может быть, просто… «Хорошо быть легким!» — подумал Гарри, но тут его затылок соприкоснулся со столешницей, всего на долю секунды позже, чем задница — и вот тут-то первый мозг и отключился…