***
Я был на берегу реки, пьяный и раздавленный, когда она нашла меня. Моя мертвая бывшая жена открыла дверь машины, садясь в салон так, словно только что вышла из него, чтобы поговорить по телефону или купить нам что-нибудь. Я бросил на неё затуманенный и опустошенный взгляд, пытаясь понять, что происходит. Неужели у вампиров бывают алкогольные галлюцинации? Кажется, нет. Это была Элис. Но я лично видел, как Лея разорвала её тело пополам, а затем собирал её останки по окровавленной поляне. Элис Брендон была мертва. Разве она могла воскреснуть из мёртвых? Это было невозможно. Я отказывался это принимать. — Джаспер, милый, это действительно я, — сказала она, осторожно потянувшись ко мне, чтобы обнять за голову и прижать к груди. Помедлив, я все-таки подался к ней, обнимая вампиршу, чувствуя холод, исходивший от её легкой куртки. Её запах, смешанный с запахом медикаментов, вскружил мне голову. Наверное, я умер, и даже не заметил, как это случилось, поэтому она была здесь. Дверь с моей стороны внезапно распахнулась, отчего по салону пронесся поток холодного воздуха. Я выпустил брюнетку из объятий, оглянувшись на того, кто открыл дверь. Это был Эмметт. Он положил огромную ладонь на моё плечо, пробасив: — Не против, если я сяду за руль? Нам срочно нужно вернуться домой. Нехотя, я все-таки вышел из машины, подставляя свое лицо ветру, в котором кружились острые снежинки. Если я чувствовал холод, означало ли это, что я был жив? Не мог же и Эмметт умереть тоже. Его лицо плыло у меня перед глазами, поэтому вампир схватил меня за плечи, вглядываясь в моё лицо. — Что происходит? — наконец-то смог выдохнуть я. — Карлайл воскресил Элис. Мы пытались дозвониться до тебя, но ты выключил телефон. Роуз предположила, что ты можешь быть здесь, а Эл тут же кинулась искать тебя, — голос Медведя звучал взволнованно, что было на него совсем не похоже. Как только я открыл рот, чтобы спросить что-нибудь, как Эмметт распахнул для меня дверь, ведущую на заднее сидение. — Карлайл все объяснит, как только мы вернёмся. Не допрашивай её, она, чёрт возьми, час назад вернулась с того света. Эти слова прозвучали агрессивно, словно вампир видел во мне угрозу. Но почему я должен был допрашивать Элис? Я был рад, что она вернулась, правда, пока что не понимал, как это произошло, но, в любом случае, нам не о чем было с ней разговаривать, ведь она предала меня и наш брак, а затем хотела убить Беллу, пытаясь вступить в сговор с волками, как только Эдвард удрал из Форкса. Боже, с этого момента прошло всего лишь полгода, а мне казалось, что это было так давно. Столько всего успело произойти за такой короткий промежуток времени. Мне ничего не оставалось, кроме как сесть в машину и с удивлением обнаружить, что Брендон успела пересесть на заднее сидение. Я чувствовал себя отвратительно, ведь не успел выпить достаточное количество алкоголя, чтобы отключиться и забыть о том, что происходит. Недопитая бутылка джина так и осталась стоять между сидениями впереди, но теперь я не мог позволить себе заснуть, если хотел узнать о том, что происходит. Элис прильнула ко мне вновь, укладывая маленькую головку мне на плечо. Этот жест был таким привычным и знакомым, что я испытал странное чувство, всколыхнувшееся в моей груди. Тоска. Мы были вместе так долго, а затем… Она все испортила. Не просто уничтожила, а испоганила, испохабила самым отвратительным способом. Тем не менее, я все-таки приобнял её за плечи, глядя перед собой, наблюдая за тем, как Эмметт ведёт машину по скользкой трассе. Никто не обронил ни слова до самого конца поездки. Всё, что было дальше, происходило для меня, как в тумане. Я думал, что успел сойти с ума. Эсми заботливо увела сникшую Элис на охоту, позволяя нам всем остаться наедине и обсудить ситуацию. Я сидел в кресле в гостиной, опираясь локтями о колени, опустив голову вниз, позволяя светлым кудрям упасть на глаза. В такой позе моя голова кружилась меньше, но голос Карлайла доносился до слуха, как сквозь вату. Мне просто нужно было допить бутылку и поспать. Может быть, завтра я проснусь и узнаю, что весь этот бред был всего лишь плодом больного воображения? Карлайл негромко и спокойно пытался объяснить всем, что произошло. Вероятно, Розали уже успела поговорить с отцом, пока Элис не было дома, поэтому слушала не слишком внимательно, а пристально изучала меня, думая, что я этого не замечаю. Судя по эмоциональному фону, все присутствующие считали, что я представляю некую угрозу. Да ладно вам, вы это серьезно? Отец вкрадчиво пытался втолковать мне, что он смог воскресить Элис, но из-за Чарли Свона и его способностей она потеряла часть памяти, поэтому совершенно забыла последние полтора года. Последнее её воспоминание — это то, что Белла стала вампиром. — Она испугана и потеряна, из её памяти исчез целый эпизод жизни, в котором она успела наломать немало дров, мы должны дать ей второй шанс, ведь Элис — это член нашей семьи… Кажется, вампир говорил что-то ещё, но я вскоре потерял нить разговора, углубляясь в свои мысли, вылавливая лишь отдельные слова. Второй шанс. Прощение. Она бы раскаялась. Пожалуйста. Мы ведь семья. Она важна для нас. Она ни в чем не виновата. Это была ошибка. Решение нужно было принять уже сейчас, но наше мнение разделилось. Я и Розали были против того, чтобы семья лгала Элис по поводу того, что успело произойти за это время. Я был рад, что сестрица присоединилась ко мне, объясняя свою позицию тем, что ложь рано или поздно все равно всплывет, так что, сохранять семью таким способом не было смысла. Элис должна была знать о том, что она сделала, чтобы иметь возможность выбора: остаться с нами или выбрать другой путь и уйти. Эмметт, к всеобщему удивлению, не присоединился к жене, как это часто бывало, что стало всеобщим шоком. — Это ведь наша старая-добрая малышка Эл, эй, вы вообще забыли о том, кто она? Да, она сбилась с пути, её монстр сорвался, но это было с каждым из нас. Семья и так переживает не самые лучшие времена: мы по уши в проблемах из-за Эдварда и его поехавшей крыши, так что, не думаю, что стоит травмировать Элис, она только что вернулась к нам. В его словах было что-то особенное, словно здоровяк пытался достучаться до меня и Роуз, воззвать к нашим чувствам. Может быть, в другой ситуации я бы сам выгораживал Элис, читая проникновенные речи о семье и об её сущности, вместо Эмметта, но сейчас, все что я хотел — это заснуть и больше не проснуться. По крайней мере, до завтрашнего вечера. Карлайл взглянул на Эмметта с благодарностью, покровительственно положив руку на его массивное плечо. Розали смерила их обоих недовольным взглядом, присев на подлокотник моего кресла, тем самым показывая, что не спешит сдавать позиции. — То есть, ты предлагаешь попросту умолчать о том, что она спуталась с Эдвардом, изменяла Джасперу, а затем намеревалась прикончить Беллу, вступив в сговор с волками? А ты подумал о том, что Джас, может быть, не собирается разыгрывать весь этот дешевый спектакль? Не так ли? — она взволнованно взглянула на меня, ища поддержки, но увидев, что я по-прежнему смотрю на свои ботинки, тяжело вздохнула, осторожно тронув меня за плечо, бормоча. — Скажи что-нибудь. Но что я мог сказать? Я смертельно устал и больше не хотел решать проблемы, которые сыпались на нас, словно лавина. Сначала исчезла Белла, оставляя меня одного, хотя, я действительно надеялся, что у нас может с ней что-то получиться. Мои поиски не дали никаких результатов. Мне оставалось только… Смириться? Если бы она хотела, чтобы я пошел с ней и снова начал вести кровавый образ жизни, то она позвала бы меня с собой. Но она не сделала этого, так что, мне не стоило тешить себя иллюзиями насчет того, что Свон одумается, вернется или даст мне знать, что хочет, чтобы и я дальше был рядом. Может быть, когда-нибудь мы встретимся с ней вновь, но я был почти уверен в том, что Белла сделает вид, что между нами ничего не было, всего лишь легкая интрижка. К несчастью, исход оказался ещё хуже, чем я предполагал. Эдвард, позвонивший мне одним из холодных зимних вечеров, спокойно сообщил, что он убил Беллу, которой все-таки удалось обнаружить его. Вот и всё. Ещё вчера, сидя за скучной книгой по философии, я думал о том, что сейчас Свон, может быть, точно также сидит где-нибудь в баре и думает о том, как у меня дела, а она, чёрт возьми, была мертва. К общему чувству подавленности добавилось тяжелое чувство вины, которое придавило меня, словно огромная каменная плита, поэтому я просто лежал и безучастно смотрел на всё то, что происходит вокруг. По моей вине погибло очень много людей, но Белла… Я постоянно думал о том, мог ли я изменить подобный исход. Мог, но предпочел быть наблюдателем. Я хотел быть для неё не просто наставником, но ещё и кем-то большим, хотел позволить ей решать самой, чего она хочет, а она отчаянно хотела спасти Ханну и отомстить Эдварду. Иногда, самый лучший способ увеличить свои шансы на победу — это долгое и мучительное ожидание подходящего момента для нападения. Да, в данном случае, нам пришлось бы пожертвовать Ханной, но я был уверен с самого начала, что девчонку не спасти. Должно быть, мне стоило проявить большую настойчивость и внимание к Свон, которая стала одержима своими идеями, поэтому медитировала практически каждый день, пытаясь научиться обращаться со щитом, думая, что я этого не знаю. Я знал, что она надеется получить доступ к Эдварду через Петерса, но, честно сказать, не думал, что она решится на этот шаг. Видимо, её затея все-таки удалась, а Дьярви сдержал слово, после чего Белла отправилась прямиком к Эдварду, где её ждала смерть. Я пообещал, что найду его и уничтожу, потому что Белла этого хотела. Этот ублюдок спал с Элис, обратил Чарли, убил Джейкоба, Ханну и Беллу. Кто-то должен был восстановить справедливость. К несчастью, сейчас как раз был тот самый момент, о котором я говорил — нужно было ждать, потому что чертовы копы следили за каждым нашим шагом, поэтому я не мог просто взять и исчезнуть куда-то. Моим единственным успокоением была мысль о том, что у меня есть целая вечность, чтобы поквитаться с Калленом. Все мои мысли были заняты только этим. Что я должен был сказать по поводу появления Элис? — Мне всё равно, что вы решите, но играть в любовь с ней я не собираюсь. Она должна знать, что мы расстались, неважно, какую причину вы сейчас придумаете, просто оставьте меня в покое. После моих слов в комнате воцарилось мрачное молчание, которое продолжалось до того момента, пока я не поднялся на ноги и не направился по направлению к выходу из дома, намереваясь прихватить из машины бутылку с джином. — Джаспер! — Карлайл попытался остановить меня, призвать к порядку, но я лишь покачал головой, не оглянувшись на него, прежде чем исчезнуть за дверью. Решение о том, как быть, принималось без меня. В конечном итоге семья решила не рассказывать Элис о том, что она сделала. Она должна была знать всю историю о том, как Эдвард слетел с катушек, но без своего участия. По этому варианту развития событий я и Элис расстались по обоюдному согласию, так как решили отдохнуть и заняться переосмыслением отношений. Я был уверен, что данную формулировку придумал Карлайл. Всё это время я был один, а между мной и Беллой ничего не было. Я был крайне возмущен тем, что решение по поводу Элис коснулось ещё и подробностей моей личной жизни, но Эсми настаивала на том, что это ложь во благо. Мать семейства была уверенна, что данная информация травмирует разум провидицы ещё больше, она может неправильно понять ситуацию. Лично мне было всё равно, что Эл будет думать по этому поводу, но я клятвенно заверил мать, что сохраню взаимоотношения с Беллой в тайне. Также Брендон погибла по вине Леи, но лишь с одной оговоркой — она не стала жертвой собственной недальновидности, а храбро сражалась с волчицей, которая хотела отомстить за смерть Джейкоба и убить Беллу, которую Эдвард попросту подставил. Её память исчезла, потому что Чарли, по неосторожности и незнанию, воздействовал на мозг, сумев стереть какую-то часть событий. Полгода вампирша была мертва, но Карлайл не терял надежд воскресить её. И, о, чудо! Наконец-то наш несравненный Эльф вернулась в лоно семьи. Всё складывалось совершенно чудесно, за исключением этого — половина из того, что ей сообщили, было пиздежом. Элис Брендон умирала не как доблестный войн, защищавший лучшую подругу, а как предательница, которая оказалась не так умна, как думала. Декабрь выдался не менее сумасшедшим, чем ноябрь. Поначалу я старался не контактировать с Элис, так как не видел в этом смысла, но она с каждым днем подбиралась ко мне все ближе и ближе. Вскоре я смог действительно убедиться в том, что она воскресла прежней Эл. Это была женщина, которая спасла меня в далеком 1948 году, когда я был озлоблен и потерян, так же, как и сейчас. Мне нужен был кто-то, кто спасет меня снова, и моя прежняя спасительница вернулась ко мне прямиком из царства мертвых. Может быть, так действительно было нужно, и мне не стоило сопротивляться? Элис искренне сожалела о том, что нам пришлось расстаться, но при этом не давила на меня и не задавала кучу бесполезных вопросов, на которые мне всё равно было нечего ответить, так как её «новая жизнь» была построена на лжи, благодаря решению семьи. Вампирша пыталась вновь завоевать моё расположение, что поначалу давалось ей довольно нелегко, так как я стал нелюдимым и угрюмым. Но, тем не менее, с каждым днем я всё больше привыкал к её молчаливой компании, которую она составляла мне каждый раз, когда я выбирался из своей комнаты, чтобы сходить на охоту или попросту посидеть на заснеженной веранде. Наверное, Брендон все-таки подсознательно испытывала чувство вины, правда, не знала, за что именно, поэтому была такой тихой и задумчивой, что было на неё совсем не похоже. В один из бесконечных вечеров, когда мы вместе с Эл были в пекарне, она вошла на кухню и вдруг произнесла: — Джаспер, я бы хотела предложить тебе свою помощь в поисках Эдварда, когда ситуация с федералами уляжется, и мы сможем выехать из страны. Её слова пронзили меня насквозь, словно парализующие дротики, отчего я застыл, склонившись над луковым пирогом. Секунды текли, как крупинки в песочных часах, но я оставался безмолвен. Вся семья находилась в паническом и шоковом состоянии, так как несколько дней назад к нам нагрянула мать Беллы, которой кто-то, вероятно, Эдвард, прислал прах её дочери, поэтому несчастная женщина решила сама разобраться во всём. Приехала она, к сожалению, не для того, чтобы погостить. Убитая горем Рене билась в истерике в гостиной нашего дома, проклиная всё семейство Калленов, так как она была уверена, что в смерти Беллы виноват Эдвард. Само собой, миссис Дуаер уже знала о том, что ещё одна девушка пропала без вести, и, по версии полиции, в этом был замешан Эдвард, который тоже исчез. Рене обратилась в полицию, отдала прах на экспертизу, но анализ не дал никаких результатов — смерть Беллы не была подтверждена. Наконец-то я нашёл в себе силы, чтобы ответить: — Зачем тебе это? Если бы только Элис знала правду, тогда бы она поняла, как звучит её вопрос на самом деле. Это было, по меньшей мере, подло, словно она хотела поглумиться надо мной. На маленьком личике проступило негодование, словно я спросил какую-то глупость. Брюнетка скрестила руки на груди, становясь в закрытую позу, опираясь плечом о дверной косяк. — Зачем?! Ты это серьёзно? Белла была моей лучшей подругой, а Эдвард… Он убил её, потому что она хотела спасти ту девушку! Мы обязаны отомстить за них. Я был готов издать нервный смешок, но сдержался, делая вид, что крайне заинтересован луковой начинкой. — Поговорим об этом позже, — выдохнул я, чтобы закрыть эту тему и заставить Элис убраться с кухни. Мир определенно сошёл с ума.***
К тому моменту, как на пороге нашего дома появилась Белла, я уже свыкся с происходящим и тем, что она, вероятно, мертва. Мои отношения с Элис наладились, если это можно было так назвать. Я не торопился возобновлять наш союз, но все-таки рассчитывал, что воссоединение произойдёт в ближайшем будущем. Эсми чуть ли не каждый день повторяла мне то, что я должен простить её, ведь у нас впереди целая вечность, а мы созданы друг для друга. То, что случилось с нами — просто ерунда, небольшая яма на дороге, ведущей к безграничному счастью. Я сдался, потому что чувствовал, как моё сердце предательски сжимается при виде Элис. Кто бы что ни говорил, но полвека отношений нельзя просто взять и выкинуть на помойку, словно мусор. Я не мог забыть её, даже когда она была мертва. Наверное, пытаться вышибить клин клином было, по меньшей мере, глупо. То, что было между мной и Беллой — это просто… Случайное стечение обстоятельств. Мы оба нуждались друг в друге, но теперь всё изменилось. Я не смог спасти её, Свон умерла. Всё, что я мог сделать для неё — это отомстить. То, что Белла объявилась рождественским утром, да ещё и с младенцем на руках, можно было бы считать пророчеством, хотя, я никогда не был излишне религиозен. Увидев её: живую, уставшую, но не сломленную, я был готов провалиться под землю от чувства стыда и облегчения. Наш разговор наедине закончился не самым лучшим образом: мне пришлось вырубить Беллу, так как её монстр вышел из-под контроля. Я понимал, что она чувствует, так как эмоции вампирши пробирали меня до самых костей. Одинокая, ошарашенная, испуганная, она рассчитывала на мою помощь и поддержу, а я предал её, опять. От осознания того, что Свон ждала меня всё это время, заточенная в кошмарном логове Эдварда, но не дождалась и выбралась своими силами, я был готов завыть, словно зверь. После этого я больше не имел права говорить о том, что у меня есть честь. Наверное, мои честь и достоинство сгорели вместе с домом Каллена, а сейчас, вырубив взбесившуюся Свон, я похоронил в себе эти качества окончательно. К счастью или, к сожалению, события начали разворачиваться столь быстро, что у меня не было возможности, чтобы разобраться со своими женщинами, так как на кону стояло нечто большее, чем наши взаимоотношения. К тому же, мне сыграл на руку тот факт, что Элис вдруг перестала видеть видения, поэтому не могла увидеть возможные развития событий, связанные со мной и Беллой. Но в этом был большой минус — мы оказались в неведении по всем остальным вопросам, что было опасно. Стоило Белле объявиться, как Дьярви не заставил себя ждать, требуя вернуть должок Эдварда. Принимать решение нужно было быстро, но отдавать ребёнка мы были не намерены, особенно это касалось Розали. План был прост — Розали, Эмметт и Эсми с младенцем должны были выехать за пределы страны, просто спрятаться и залечь на дно. Пропажу половины семейства должны были вскоре заметить, но мы выигрывали немного времени, чтобы успеть продать хотя бы часть имущества, попытаться сделать поддельные документы и хоть как-то замести следы. Белла едва ли не испортила весь наш план, так как вдруг сорвалась и решила поехать к Петерсу лично, чтобы попытаться задержать его. Я верил в неё и знал, что Свон не подведёт, чего бы ей это не стоило. Правда, думать о том, каким образом она будет претворять свой план в жизнь, мне не хотелось. Впрочем, это был её выбор. Мы знали, что Дьярви обязательно явится лично, чтобы попытаться обнаружить ребёнка, так как Белла действительно не знала, где находится Джонатан. Весь смысл нашего плана был в том, что никто из нас этого не знал. Кто-нибудь из уехавших членов семьи мог сообщить эту информацию только Карлайлу, не раньше чем через трое суток, при условии, что он скажет определенную кодовую фразу, которую не знал ни я, ни Элис. Если бы кто-нибудь из нас позвонил до того, как трое суток успели истечь, то всей компании уже стоило бы напрячься, так как это означало бы, что что-то пошло не так. Я знал лишь кодовую фразу, под которой подразумевался немедленный сигнал к изменению местоположения — «Карлайл свяжется с вами позже». Данная фраза не вызывала никаких подозрений, так что, мы искренне надеялись, что этот запасной план сработает. Никто и не ожидал, что Петерс придет с дружеским визитом, услышит то, что мы не знаем, где находится полукровка, а затем уйдет, вежливо прикрыв за собой дверь. Но я не мог позволить себе сбежать, трусливо поджав хвост. Если Карлайл был вынужден остаться в Роттердаме, чтобы уладить финансовые дела, то я оставался, в первую очередь не для того, чтобы помочь ему, а для того, чтобы попытаться вытащить Беллу из лап Петерса. В этот раз я был обязан спасти её. Элис же вызвалась помочь мне в этом нелегком деле, искренне переживая за подругу, не понимая, почему она так холодна с ней. Хорошо, что у нас не было времени на объяснения. Я предполагал множество вариантов развития событий, и, к счастью, Петерс воспользовался одним из них. Он лично приехал в наш дом, прихватив с собой Беллу. По началу всё шло неплохо, ситуация была даже лучше, чем я мог себе предположить: Свон была нужна скандинаву, поэтому он не собирался убивать её. Я рассчитывал на то, что Дьярви станет торговаться — Белла в обмен на Джонотана, но он смог удивить меня. Всё, что нам было нужно — это вырубить его, а дальше — ориентироваться по ситуации. У нас был козырь — Белла, на которую не действовало принуждение Дьярви. Правда, к моему большому сожалению, вампирша понятия не имела о нашем плане, поэтому дальнейшие события развернулись совсем не так, как я предполагал. Чёртовому вампиру удалось взять в заложницы Элис, которая в самый не подходящий момент вдруг увидела видение, поэтому шарахнулась в сторону Дьярви и Беллы, которую он держал при себе. Фортуна была явно не на нашей стороне в тот злополучный вечер, иначе мы бы не оказались здесь. Мы все были обязаны Белле своими жизнями, ведь она наконец-то смогла воспользоваться щитом в полной мере, и спасла Карлайла. Впрочем, сейчас я совсем не был уверен в том, что случилось с нашим отцом, так как скандинав остался с ним наедине, пока я и Элис, подчиненные его воле, отправились прочь из дома. Вероятно, Петерс решил взять в заложники всех нас, что было весьма ожидаемо, но я до последнего надеялся на благоприятный исход. Белла также была где-то здесь, но сейчас она находилась в отключке. Мы были вынуждены сидеть под присмотром уродливого вампира, ожидая неизвестно чего. На все мои вопросы Бартоломью молчал, изображая из себя статую, но что-то мне подсказывало, что не стоило злить его — в нужный момент костлявые пальцы могли нажать на спусковой крючок. Дьярви был внизу и негромко переговаривался по телефону, не торопясь почтить нас своим присутствием. Наверное, сейчас было самое время, чтобы попробовать ещё раз разговорить Элис. Как только мы обрели возможность двигаться и говорить самостоятельно, она выпалила мне о том, что видела в своем видении — я и Белла склонились над её трупом, а до этого Дьярви свернул ей шею. К сожалению, это было ещё не всё, в видении было что-то такое, что позволило Элис понять, что я и Белла были вместе. Захлебываясь невидимыми рыданиями, провидица вопрошала меня, что всё это значит? Я решил, что сейчас не лучшая ситуация для того, чтобы продолжать ложь, поэтому рассказал ей правду. Бартоломью был молчаливым свидетелем, но даже не пошевелился, глядя на нас немигающим взглядом алых глаз. После моего длинного монолога провидица затихла, обхватив худые колени и прижав их к груди, сворачиваясь в защитную позу эмбриона. Я понимал, что ей нужно время, чтобы обдумать всё, что я только сказал, но, к сожалению, времени у нас не было. Если бы я знал, что всё так обернётся, то настоял бы на том, чтобы рассказать Эльфу всю правду сразу, но, к несчастью, я не проявил настойчивость в тот вечер. — Элис, послушай, я понимаю… — осторожно начал я, прощупывая её эмоциональный фон, но наткнулся на мощную истеричную волну, которая едва не поглотила меня. — Нет! Я не хочу ничего слышать! Это всё какой-то сущий бред! Ты… Ты и Белла, я и Эдвард, зачем ты выдумал всё это? Чтобы оправдать свою измену?! Неужели тебе не стыдно врать мне в лицо? Я была о тебе лучшего мнения, Джаспер, но твои жалкие попытки выгородить себя и спустить всех собак на меня — это просто смешно. Что случилось с тобой? Как ты мог позволить себе пасть так низко?! Её тонкий голосок звенел у меня в ушах, пока вампирша пылала злостью и отчаянием, словно ядерный взрыв, вспыхнувший рядом со мной, но я устоял. Позволив себе втянуть затхлый воздух через нос, я подождал несколько секунд, прежде чем начать говорить вновь. — Ты меня знаешь, Эл, я никогда не врал тебе, мы были честны друг перед другом, но семья решила сохранить твой рассудок после воскрешения и потери памяти. Я глубоко сомневаюсь в том, что память вернётся к тебе, но мои слова может подтвердить любой член семьи. Само собой, сейчас у нас нет возможности связаться с ними, но наша жизнь висит на волоске, ты понимаешь? Мы должны держать ухо востро, быть гибкими и лояльными, чтобы выжить. Ты хочешь вновь погибнуть? Я вновь не успел договорить, потому что Эльф резко повернулась ко мне, дернув взъерошенной головой, словно птичка. Её золотистые глаза, полные презрения, обожгли меня, приковывая к месту, заставляя замолчать. — Лучше бы я не возвращалась с того света, ведь ты предал меня, а теперь, совершенно не стыдясь, глумишься надо мной. Слова вампирши отозвались глухой болью в моём сердце. О, милая Элис, если бы ты только знала, что твоё вероломное предательство наводило меня на те же мысли, что и тебя. Правда, я старался не думать об этом, заталкивая их подальше, чтобы не поддаться искушению. Кровавый и животный секс бывшей жены и названного брата часто всплывал у меня перед глазами, как и сейчас. Я был бы счастлив встретиться с Чарли, чтобы попросить стереть эту мерзость у меня из памяти. — Хорошо, ты можешь не верить мне, но это ничего не меняет. Мы в плену, поэтому сейчас наша первостепенная задача — это сделать все для того, чтобы выбраться живыми. Тебе, так или иначе, придется сотрудничать со мной и Беллой, я попробую вытащить нас отсюда. Обычной конструктивные диалоги были моей сильной стороной, а уж в совокупности со способностями — и подавно, но сейчас всё шло совершенно не по плану — Брендон взбесилась окончательно. Брюнетка вскочила на ноги, сжав руки в кулаки, словно собиралась ударить меня. На её милом личике застыло ожесточенное выражение лица. — Я не собираюсь сотрудничать ни с кем из вас. Мне не нужна твоя помощь, спасай свою девчонку, если сможешь, — ядовитым шепотом прошипела она, но замолкла, обернувшись на вампира, который внезапно заговорил. — Сядь. Его голос, на удивление, был звучным и раскатистым, словно гром. Но Элис не дрогнула, а наоборот развернулась к Барту, требовательно воскликнув: — Мне нужно поговорить с твоим сиром, немедленно! Что она собирается сделать? Я напрягся, хмуря брови, посылая Брендон мощную волну спокойствия, отчего она слегка покачнулась, но осталась на ногах. Сейчас было не самое удачное время, чтобы качать права. — Позже, — отозвался Бартоломью, на этот раз более грозно, угрожающе поправляя массивный арбалет на плече, как бы показывая, что Элис лучше не злить его. Угрюмо поджав губы, Эльф всё же опустилась в кресло, вновь отвернувшись от меня и подтянув ноги к груди. Спустя час, когда я вновь поднялся наверх, Брендон по-прежнему находилась в такой позе. Вероятно, она, так или иначе, слышала всё, что происходило внизу, поэтому у меня не было нужды пересказывать ей происходящее. Я замер на входе в комнату, краем глаза подмечая, что Барт также не изменил положения. Он и Элис выглядели, словно восковые фигуры в музее ужасов. Комната освещалась лишь бледным лунным светом, льющимся сквозь грязные окна, отчего вампиры смотрелись ещё более жутко. — Думаю, ты и сама всё слышала. Дьярви требует, чтобы я и Белла отправились на поиски Джона… Элис, который раз за день, не дала мне закончить, приподняв голову и взглянув на меня взглядом, который был полон страха и отчаяния. — Катись к чёрту, Хейл! Давай же, бросай меня здесь одну, ведь это так по-мужски, неправда ли? Ой, я совсем забыла, что честь и достоинство теперь чужды тебе. Эмоции девушки ворвались в мой разум, заставляя испытывать что-то близкое к истерике. Вероятно, она считала, что я виноват в том, что она оказалась в плену, ведь Элис осталась в Роттердаме из-за меня. Я предупреждал её, что это может быть опасно и чревато не самыми благоприятными последствиями, но разве она хоть когда-нибудь слушала меня? — Будь разумной, я знаю, что ты это умеешь, когда хочешь, — негромко выдохнул я, прежде чем двинуться к выходу, невольно опустив взгляд в пол от чувства горечи и стыда, затопивших меня. Спасая одну женщину, я утянул за собой в пропасть другую. Нужно было быть более настойчивым и отправить Элис вместе остальными подальше от города, несмотря на её протесты. В моей жизни было слишком много упущенных моментов, о которых я бесконечно сожалел, и этот, пожалуй, был одним из них.