Белоснежка

Третьи сутки в больнице прошли, как в тумане. Чимин уже не чувствовал собственного тела. Сокджин пытался вразумить его, даже голос повысил, но его слова проходили мимо. — Я не оставлю его. — Это был единственный ответ на все, что говорил опекун. Сокджин был и сам уже похож на едва живого. Мешки под глазами становились больше, а бодрости меньше. Он был измотанным и уставшим, продолжал контролировать и работу, и Тэхёна, и сидеть в больнице, следя, чтобы Чимин хотя бы что-то поел. Приходил Хосок, что-то говорил. Приходил Тэхён, смотрел подозрительно — недоверчиво, делая вид, что они даже не знакомы. Чимину было в некоторой степени даже плевать на сломавшуюся дружбу. То, что с ним стало происходить что-то странное, он заметил не сразу. Просто в один момент ему жутко захотелось, чтобы кто-то до него дотронулся, прикоснулся к обнаженной коже, погладил. Но к нему никто не подходил. Даже Сокджин перестал прикасаться. Утомленный переживаниями, он просто садился рядом, а Чимин не решался больше приблизиться к нему. Им всем было непросто в эти дни. Но к вечеру третьих суток Юнги пришел в себя. — Пока состояние все еще тяжелое, но его жизни больше ничего не угрожает, — сообщил доктор после осмотра. Тэхён, заставший этот момент, разревелся. Сокджин бросился утешать рыжего, попутно выясняя у врача подробности. А Чимин едва сознание не потерял. Закружилась голова, и перед глазами все стало мелькать. В образовавшейся суматохе никто не обратил на него внимания, и Чимин постарался быстро взять себя в руки, хотя хотелось, как Тэхён, разрыдаться от облегчения, рвануть в палату и убедиться своими глазами, что Юнги жив, что очнулся, вернулся к ним. Посещения разрешили только на следующий день. Чимин так сильно хотел увидеть Мина, что готов был уже ворваться в его палату с боем, но Тэхён опередил, а у Чимина не хватило духа возразить. Только когда и ему удалось посетить Юнги, тот уже спал. С закрытыми глазами он мало отличался от того, что было накануне, поэтому Чимин не был уже уверен в том, не приснилось ли ему, что Юнги пришел в себя. — С ним точно все хорошо? — спросил он Сокджина тем же днем, вновь отказавшись отходить от палаты. — Он еще очень слаб. Ему нужно отдыхать, как и тебе, Чимин. Поехали домой. Уверен, завтра ты уже сможешь поговорить с ним. Сокджин был так убедителен, что Чимин поддался уговорам. Он едва уже на ногах стоял, в голове был туман, и чувствовал омега себя просто отвратно. На следующий день история повторилась. Стоило только Чимину переступить порог палаты, как он обнаруживал, что Юнги спит. С утра он не придал этому значения. Поправил тихо сползшее одеяло, помялся у кровати, боясь разбудить и потревожить, посмотрел на все еще бледное лицо, подавляя в себе желание прикоснуться. Чимин готов был свернуться на полу у койки, но здравая часть рассудка гнала прочь, чтобы не мешать. Чимин почти не отходил от палаты, лишь пару раз — в туалет да в кафетерий. Но ему все равно не удавалось застать Юнги не спящим. Все выяснилось ближе к вечеру. Чимин не собирался подслушивать, но дверь в палату была закрыта неплотно, поэтому голоса по ту сторону звучали хоть и тихо, но вполне разборчиво. — Он сидит у твоей палаты уже четвертый день, а ты, как очнулся, делаешь вид, что спишь. Ведешь себя, как маленький, — с упреком произнес Сокджин. — Его никто не просил об этом, — пробурчал Юнги в ответ. Чимин присел на скамейку возле палаты. Он впервые за последние дни услышал голос альфы. — Как у тебя хватает совести так поступать с Чимином? Со всеми нами? — Блять, да отъебись ты от меня, достал. — О, и не мечтай даже. После того, что ты наделал, тебя одного вообще не оставят. — Это вышло случайно, — буркнул Юнги в ответ. — Сколько я могу об этом говорить? — Случайно? Как можно случайно порезать вены, ты, придурок?! — взвился Сокджин. — И наглотался летальной дозы своих «колес» тоже случайно? Ты хоть знаешь, как мы все переживали из-за тебя?! — Этого больше не повторится, я же сказал. За стенкой стало тихо, но вскоре Сокджин продолжил, уже более мягко: — Юнги-я, ты же знаешь, как мы тебя любим? — Прекрати, — резко остановил его Юнги. — Прекрати делать вид, будто я не облажался. Снова. — Все можно исправить. Только прекрати молчать и закрываться ото всех. Это из-за Шамана? Что он тебе сказал? — Давай не будем делать вид, что не понимаем, под кем ходит Шаман, — раздраженно произнес Юнги. — Я не думаю, что Чонгук тут замешан. То, что Шаман встретил тебя, могло быть случайностью. Чонгук не показался мне таким же дерьмом, как его отец. И ты сам мне говорил, что Чонгук не одобрял действий своего отца-альфы. Господи, Шуга, вокруг тебя давно уже не враги и не клиенты. Прекрати себя накручивать. Ты нужен Чимину. — Свали. — Юнги, — беспомощно произнес Сокджин. — Блять, я видел, как он смотрел на меня после той встречи с Шаманом! Его едва не вывернуло от отвращения, когда он лишь засос один увидел. Я накручиваю себя после этого? Я не слепой. — А ты видел его, когда тебя привезли сюда с перерезанными венами? — жестко спросил Сокджин. — Поговори с ним, и ты сам поймешь, что Чимину плевать на твое прошлое, его жизнь до тебя тоже не была сказкой. — А мне не плевать на мое прошлое. Я не хочу видеть его, что тут непонятного? Если ты все еще хочешь мне помочь, убери его из моей жизни, прошу тебя. Я не хочу больше связываться с Белоснежкой, не могу, понимаешь? — Но… — Джин, пожалуйста. — Хорошо, — тяжело вздохнул Сокджин. — Я поговорю с ним. Чимин прикрыл глаза, отрезая себя от чужих слов, переждал мгновение, пока боль в сердце не ослабла, и поднялся. Ужин, который он нес в палату Юнги, остался на скамейке. Покидая больницу, Чимин вынужден был признать: до него и правда долго доходит. Надо было догадаться еще в тот первый день, когда Юнги пришел в себя и врачи разрешили посещения. Но Чимин упорно игнорировал то, что Юнги, не произнося ни слова, кричал ему в лицо столь яркое «убирайся». А Чимин и правда думал, что альфа просто спит, что ему нужно время восстановиться, что они еще поговорят.

***

Чимин договорился о встрече с Намджуном в кафе недалеко от больницы, куда ушел сразу после подслушанного разговора в палате. Накинув на голову капюшон ветровки, он задумчиво пил заказанный кофе и изредка посматривал на остальных посетителей. Через два стола от него сидела молодая парочка, они обнимались и так открыто ворковали друг с другом, что становилось завидно. У него, скорее всего, уже так не будет. Юнги не хочет его видеть. Чимин бы хотел возмутиться, ворваться в палату, извиниться за свой белый волос, прокричать ему в лицо, что прошлое не важно, даже если Чонгук не солгал, что ему достаточно быть просто рядом с Юнги, но он понимал: все это бессмысленно. Он не хотел давить на альфу, не хотел навязываться, но не мог просто так оставить его, только не после того, что случилось. Если бы он не появился в жизни Мина, с альфой все было бы в порядке? Если бы он знал правду о Юнги, смог бы ему помочь? Кто был тот человек, которого называли Шаманом? Что значит, что он ходит под Чонгуком? Чонгук причастен к тому, что случилось? Он подослал этого Шамана? Чимин крепко зажмурился и потер ноющие виски. От вопросов болела голова. Хотелось раздеться. Вот просто снять всю одежду и выпрыгнуть из своего тела. Почувствовать чье-то прикосновение. С каждым разом это желание становилось сильнее и навязчивее, но его пока можно было контролировать, переждать, пока оно пройдет. Передернув плечами, Чимин задумался о том, правильно ли поступил. Некоторое время назад он, несмотря на до сих пор присутствующий липкий страх, все равно решился на звонок пугающему альфе. Намджун на удивление быстро согласился на встречу и пообещал подъехать. По телефону он говорил сухо и резко, отчего Чимину хотелось сорваться с места и уйти, не дожидаясь альфу, но он должен был все выяснить. Намджун появился минут через двадцать после их разговора. Черное пальто, строгие брюки, идеальная укладка, а еще — ощутимая аура опасности и подавляющий запах. Но, что еще хуже, тяжелый взгляд и хмурое лицо. Все посетители как-то интуитивно сразу отводили взгляд в стол, лишь бы не попасться в поле зрения этого человека. Намджун бегло осмотрел зал и, заметив Чимина, направился к нему. Чимин нервно сглотнул и вжался в спинку стула. Боже. Этот мужчина до сих пор его нереально пугал! Чимин едва удержал испуганный писк, когда Намджун подошел к его столику и сел напротив. Показалось, что альфа сейчас наклонится вперед и просто свернет ему шею. Чимин понимал его, он бы и сам не обрадовался увидеть какого-то малолетнего мальчишку, который стал причиной разрыва отношений с парой. — З-здравствуйте, — позорно заикаясь, Чимин поднял голову. — Мне нужно бы извиниться, но я не чувствую вины, — произнес Намджун и подозвал официантку. К ним подошла молодая девушка. — Два каких-нибудь легких салата и кофе, — сделал он заказ и снова повернулся к омеге. — Это мне нужно извиняться, — после ухода официантки сказал Чимин. Он знал, что это из-за него отношения Намджуна и Сокджина испортились, из-за него эти двое почти на грани разрыва. — Я… не хотел, чтобы все так получилось. — Знаю. Я тоже. Удивлен, что ты позвонил. Что-то случилось? Джин в порядке? — Ему плохо без вас. — Будто мне хорошо, — раздраженно ответил Намджун. — Это он меня прогнал, как собаку какую-то. — Вы нужны ему. Особенно сейчас. Я не хочу мешать вам. Обещаю, что больше не буду стоять между вами, я уйду, только вернитесь, пожалуйста, к хёну. Ему тяжело без вас, — почти на одном дыхании произнес Чимин, сцепив пальцы в замок. Он много размышлял об этом в последние дни, и выводы напрашивались сами: ему нужно оставить этих людей. Намджун вряд ли согласится терпеть рядом с собой оборванца с улицы, вытащенного из борделя, который спал с его врагом, к тому же еще и Белоснежка. Сокджину не придется больше выбирать между ними. Тэхёну тоже станет лучше, не придется больше притворяться и терпеть его присутствие рядом. — Что значит «особенно сейчас»? — строго смотря на него, спросил Намджун. Словно это было самым главным. — Юнги-хён в больнице, — сообщил Чимин. — Вы не знали? — Блять, да откуда? — еще сильнее нахмурился Намджун, выглядя настолько угрожающе, что Чимин невольно вздрогнул. — Блин, да прекрати ты трястись! — недовольно буркнул он. — Я ничего тебе не сделаю. — Простите, — покраснел Чимин, пряча глаза. Он не мог это контролировать. Мужчина пугал его. — Что с Юнги случилось? — с тяжелым вздохом спросил Намджун. Чимин не знал, говорить правду или нет. Но вроде бы Юнги с Намджуном были хорошими приятелями раньше, поэтому решился на правду. — Он попытался покончить с собой. — Что? — шокированно уставился на него Намджун. — Из-за чего? — Не знаю. Вы знаете человека по имени Шаман? — Шаман? — нахмурился Намджун. — Нет. Не знаю. Кто это? — Мы с Юнги встретили этого мужчину, после этой встречи он вел себя странно. — Он в порядке сейчас? — Врачи говорят, что ему лучше. Намджун откинулся на спинку стула и постучал пальцами по столу, задумавшись над чем-то. Официантка принесла их заказ и удалилась, пожелав приятного аппетита. — Я знаю Юнги недолго, около года всего, — произнес Намджун, смотря в сторону окна. — Поверить не могу, что он додумался до суицида. Ешь давай, — указал он на тарелку салата. — Выглядишь ужасно. — Вы можете дать мне номер Чонгука? — перешел Чимин к главной причине, по которой он назначил эту встречу. Намджун застыл с палочками в руках и посмотрел на него с прищуром. От этого взгляда стало жутко, но Чимин не опускал глаза. Он не знал, в чем дело, но был уверен: Чонгук — еще один «привет» из прошлого Юнги, из-за которого альфа сейчас в больнице. — Зачем? — напряженно спросил Намджун. — Хочу задать ему пару вопросов, — признался Чимин. — О чем? — Это не касается ни ваших дел, ни вас, это личное, — спрятав руки под столом, уклончиво ответил Чимин. — Когда приемный сын моего омеги имеет дела с моим главным конкурентом — мне плевать на личное, — произнес Намджун. — Свяжешься с их семейством, и я не смогу тебя защитить. — Совсем недавно мне пришлось защищаться от вас, — напомнил Чимин, смело взглянув на мужчину. — Вам ведь нет до меня никакого дела. — Ошибаешься. Я правда пытался принять тебя. — Но не вышло, — Чимин постарался подавить чувство обиды. — Послушайте, я понимаю, что мешаюсь вам и усложняю жизнь Джин-хёну. Я уйду, только помогите мне встретиться с Чонгуком. — Нет, — категорично отрезал Намджун. — Мы сделаем иначе. Ты сейчас поешь, а потом мы вместе отправимся в больницу, и ты выкинешь всю дурь из головы. Уверен, никто не виноват в том, что случилось с Юнги, у этого парня всегда в голове бегали тараканы размером со слонов, поэтому прекрати додумывать за него. Чимин не ожидал встретить сопротивление, поэтому удивленно смотрел на мужчину. Он надеялся, что Намджун с радостью сплавит его Чонгуку, а на деле выходила какая-то ерунда. Альфе было будто бы не наплевать на него? Чимин тряхнул головой. Глупости. О чем тут думать? Хватит уже напрасных иллюзий. Намджун принялся за еду, словно они обо всем договорились и все решили. Чимин нервно смотрел на то, как он почти залпом выпивает остывший кофе и принимается за салат. — Честно скажу. Мне непросто с тобой, и, думаю, меня можно понять. Альфы к своим-то детям должны привыкать, а тут ты, уже взрослый. И Белоснежка с сомнительными связями, — неопределенно взмахнул Намджун рукой в воздухе. — Но мы ведь можем попробовать еще раз, верно? — оторвавшись от еды, спросил он. Чимин глазам своим не поверил, когда увидел смущенный румянец на щеках альфы. Намджун говорил так искренне, что Чимина накрыло волной стыда за свои действия. Омега ничего не ответил, но этого и не требовалось больше. Намджун медленно опустил палочки и встряхнул головой. Его взгляд помутнел. Он навалился на стол, с трудом уже держа голову прямо. — Ты… — зло соскальзывая локтями со стола, Намджун попытался подняться. Он понял все слишком быстро. — Простите, — виновато прошептал Чимин за секунду до того, как альфу вырубило. Он очень надеялся, что Намджун его когда-нибудь за это простит. Поднявшись со своего места, Чимин аккуратно вытащил телефон альфы из кармана пальто. Он был уверен, что номер конкурента у Намджуна есть, обязан быть. Интуиция не подвела. Чимин сделал звонок прямо с телефона альфы. — Ого. Какие люди мне звонят, — раздался веселый голос Чонгука на том конце. Чимин старался сохранять спокойствие, несмотря на то, что ему хотелось придушить Чона собственными руками. Если верить словам Тэхёна, Чонгук спас Юнги, но даже это не могло остудить эмоций. Чимину не нравился этот заносчивый ублюдок, и он явно имел какую-то власть над Юнги. — Намджун, неужели ты включил мозги и понял, что нам лучше сотрудничать? — продолжил Чонгук. — Это Чимин. На секунду повисла тишина. — Белоснежка? — в голосе Чонгука послышалось неподдельное удивление. — Надо встретиться, — резко произнес Чимин. — В парке на Пэкдон, у статуи генерала Ли, через час. — М-м-м. Интересно. И почему я должен бросать все дела и мчаться к тебе? — Ты же хотел купить меня? — наступая на горло собственной гордости, предложил Чимин. — Очень смешно, — сухо ответил Чонгук. — Мне новые проблемы с Намджуном не нужны. Не знаю, каким образом тебе удалось втереться в доверие этого монстра, но мне ясно дали понять, что ты теперь его близкий круг. А тронуть семью Намджуна — это все равно что подписать себе смертный приговор. Чимин посмотрел на Кима, чья голова безвольно лежала на столе. «Семья Намджуна». В глазах отчаянно защипало. Нет больше никакой семьи, даже если и был крохотный шанс наладить отношения, Чимин сейчас сам все перечеркнул. — Я знаю правду о твоем отце, — наобум произнес Чимин, надеясь зацепить альфу хоть чем-то. Из разговора Сокджина с Юнги утром в палате можно было сделать вывод, что Чон-старший был как-то замешан в неприятностях Юнги в прошлом. Может, Чон-старший и есть тот человек, который как-то замешан в смерти другого Белоснежки? — Какую именно? — голос Чонгука стал звучать резко, серьезно. — Поговорим об этом на месте, — произнес Чимин ровно и сбросил звонок. Он не был уверен, что Чонгук клюнет на какую-то туманную надуманную угрозу, но со старшим Чоном явно не все чисто, раз тот так отреагировал. Отключив телефон, Чимин вернул его законному владельцу. Он даже боялся себе представить, в какой ярости будет Намджун, когда очнется. К нему и сейчас было страшно прикасаться, несмотря на бессознательное состояние. Чимин достал свой телефон, который ему подарил Сокджин, и положил его во второй карман пальто альфы, незаметно от посторонних глаз достал оружие и быстро спрятал его под свою ветровку. — Ваш счет, — подошла к их столику официантка. Чимин достал из своего бумажника все крупные купюры, мысленно извиняясь перед Сокджином за то, что нашел им такое применение, и положил деньги на поднос девушки. — Долго он проспит? — спросил Чимин. — Часа три-четыре. Я нормально ему влила снотворного, как и договорились. — Позаботьтесь о нем. — Хорошо. Чимин очень надеялся, что в порыве злости Намджун не навредит этой девушке. Если бы она знала, кому именно подлила в кофе снотворное, то никогда бы не согласилась. Покинув кафе, Чимин почувствовал тяжесть на сердце. Он думал, что ему будет легко расстаться с этой частью жизни, но на деле оказалось больно. Не давая себе время на раздумья, Чимин поймал такси и направился к месту встречи. Весь путь он прокручивал разговор с Намджуном. Сегодня этот альфа открылся для него с новой стороны, и если бы подобный разговор состоялся раньше, до такого вечера, обернувшегося катастрофой, то у них бы получилось наладить отношения по-настоящему, а не только ради Сокджина. Тяжесть оружия придавала уверенности и одновременно царапала нервы. Чимин толком и сам понять не мог, зачем взял его. Он не собирался никого убивать, лишь узнать ответы на свои вопросы. Только вот в памяти то и дело проносился разговор Сокджина и Юнги. Юнги ненавидел Чонгука. Слишком яростно для простого недопонимания. Чимин помнил, как изменился Юнги, когда увидел Чона возле школы, как отреагировал на него, как потом бросил это холодное: «Я знал его отца», как в палате обронил обреченное: «Давай не будем делать вид, что не знаем, под кем он ходит». Это Чонгук рассказал о том, чем именно занимался Юнги. Это он рассказал все Тэхёну, после чего друг отстранился. Казалось, Чонгук играет ими с профессионализмом опытного кукловода. Зачем только он спасал Юнги? Неужели из-за того, что не наигрался? Думая об этом, Чимин все больше убеждался в том, что правильно сделал, прихватив с собой оружие. До места встречи он добрался меньше чем за сорок минут. Отдаленный от города парк не входил в число популярных мест города, поэтому чаще всего был полупустым. Чимин поэтому его и выбрал. В отличие от Чонгука, для которого наверняка это место окажется незнакомым, для самого Чимина парк был родным. Он часто тут бывал раньше. Расплатившись с таксистом, он зашел в парк с заднего входа и добрался до одинокого памятника на заброшенной площадке. Людей здесь не было, особенно в такое время. В сумерки место становилось похожим на настоящий зловещий лес, поэтому все и разбегались. Чимин спрятался за широкое дерево, откуда открывался хороший обзор на площадку с памятником, и стал ждать. Чонгук появился спустя минут двадцать, в точно оговоренное время. Один. Без охраны. Чимин увидел его издалека, но не спешил подходить. Альфа осмотрелся по сторонам, выискивая его. Неужели правда о старшем Чоне настолько важна, что этот парень решил прийти на встречу? Чимин, подождав еще немного, спустился к памятнику. Чонгук резко обернулся на шаги и смерил его подозрительным прищуром. — Мышонок осмелел настолько, что решил прийти один? — с насмешкой спросил он. — Еще и после того, как угрожал мне по телефону. Чимин не подходил близко, оставшись на расстоянии в шагов восемь. — Ты явно не понимаешь, с кем связываешься. — Что тебе нужно от Юнги? — сразу перешел к делу омега. — Мне? Лично мне от этой шлюхи ничего не нужно. — Так же как и твоему отцу? — снова наугад бросил Чимин и попал в цель. Лицо Чонгука окаменело, взгляд стал холодным и жутким. — Немного зная Мина, предположу, что это не он тебе рассказал о моем отце. Откуда информация и что именно тебе известно? — жестко спросил Чонгук. — Сначала ты ответишь на мои вопросы. — Ты немного не улавливаешь смысл нашей встречи, — раздраженно произнес Чонгук. — Ты жив еще только потому, что я уважаю Намджуна. Но если ты будешь настолько глуп, что продолжишь играть со мной, то вскоре лишишься своей милой головки. Выкладывай, что знаешь о моем отце, пока я разрешаю тебе говорить. Чимина раздражала эта самоуверенность парня. Удивительно, но страха не было. Нисколько. Лишь желание огородить Юнги от урода, который вмешался в их жизнь. — Думаю, это тебе стоит начать говорить, — Чимин достал оружие и навел прицел. Тяжесть пистолета успокаивала, ему даже нравилось чувствовать себя в какой-то мере защищенным перед этим альфой, хотя он и не любил оружие. — Серьезно? — хмыкнул Чонгук. — Выстрелишь в меня? — Сомневаешься? — Чимин немного сдвинул дуло пистолета вниз и нажал на курок. Оглушительный звук и сильная отдача едва не сбила весь настрой, но омега быстро пришел в себя. Его слегка даже тряхнуло от мысли, что он мог попасть в человека и убить, но пуля лишь пробила землю рядом с ногой альфы. — У меня был хороший учитель, — сообщил Чимин, стараясь не показать волнения от первого своего выстрела в живого человека. Стрелять по банкам было намного проще. Чонгук даже не вздрогнул, но медленно перевел взгляд с места выстрела на омегу. Чимину от этого взгляда стало дурно, было ощущение, словно это он стоит под прицелом, а не наоборот. — Убьешь меня, и начнется передел, — ровным, ничего не значащим тоном произнес Чонгук. Казалось, все. Игры закончились. Чонгук с легкостью отбросил маску и теперь предстал перед ним в настоящем обличье хищного зверя. Боже. Они с Намджуном стоили друг друга. — Мне плевать на ваш передел! Меня волнует только Юнги! — чуть повысил Чимин голос из-за нервозности. — Кто такой Шаман? — Шаман? Его-то ты откуда знаешь? — Отвечай! Это ты его подослал к Юнги? Зачем? — Никого я не подсылал. О чем ты вообще говоришь? — Кто такой Шаман? — повторил Чимин вопрос, прокручивая в голове ту встречу возле ларька. — Так, шушера одна. Он нашел Юнги? — Зачем ты его подослал? Что ему нужно? — Ты что, глухой? Я говорю тебе, что никого не подсылал. Шаман был одним из клиентов Юнги. Клиентов. Чимин и знать подобное не желал. — Откуда тебе известно, что он работал в борделе? — Мой отец тоже был его клиентом. Он купил его на всю ночь и привез к нам домой, — ответил Чонгук с ошеломляющей прямотой. Чимин отказывался это слушать и понимать. Юнги не мог. Он же альфа! Он… не мог на это согласиться. Нет. — Твой Юнги к тому времени прошел уже через столько рук, что и пробу ставить негде, — жестко продолжил Чонгук. — Хочешь знать, что именно мы делали с ним? — Вы заставили его, — уверенно заявил Чимин. Точно. Это все объясняло. В той истории же был еще Белоснежка. Тот, кого любил Юнги. Тот, кого до сих пор не мог забыть. — Вы… вы угрожали ему. — Нет. Это холодное «нет» как удар ножа. — Вы угрожали ему! Это вы убили того Белоснежку! — сорвался Чимин. Оружие в руке задрожало. — Какого еще Белоснежку? — недоуменно спросил Чонгук. — Того, которого любил Юнги. Вы заставили его, угрожая расправой Белоснежке, верно? — Ты пересмотрел фильмов, придурок. Все куда прозаичнее. Чонгук неожиданно достал телефон и, нажав куда-то, протянул ему. — Держи. Чимин недоверчиво посмотрел на телефон, но все же с опаской взял его. То, что он увидел на экране, полностью выбило почву из-под ног. Это была фотография. На него смотрели два парня. Сам Чонгук, молодой совсем, с озорной улыбкой и мягким светом в глазах. А рядом, закинув руку на его плечо, стоял Юнги с чуть заметной улыбкой. Но больше, чем близкое знакомство двух альф, Чимина ударило другое. У Юнги на фотографии был белый волос. Чимин шокированно смотрел на фотографию, ничего не понимая. Что за бред? Чонгук воспользовался его замешательством и легким выпадом отобрал оружие. Чимин даже среагировать не успел — слишком нелепыми оказались слова Чона, эта фотография. — Ты еще и оружие Намджуна притащил, — осмотрев пистолет, раздраженно произнес Чонгук. — Серьезно? У тебя, блять, вообще мозги есть?! — заорал он. Чимин и внимания не обратил на перестановку сил. Он растерянно держал в ладони чужой телефон, ничего уже не понимая. Все слова потерялись. В голове короткое замыкание и, словно на повторе, выдается мозгом «Ошибка». — Это монтаж? — поднял Чимин глаза. Наверное, у него был совсем потерянный вид, раз даже Чонгук сжалился. — Это было лет восемь назад, — неожиданно смилостивился альфа, начав говорить. — Тогда я познакомился с ним. Когда он еще был Белоснежкой и не работал шлюхой. — Что значит — он был Белоснежкой? Чимину все еще казалось, что он ослышался, обознался. Тот парень на фотографии никак не может быть тем самым Мином Юнги, которого он знал. Юнги — брюнет. — Ну, ты не единственный Белоснежка, кто узнал о способе, — произнес Чонгук. Чимин лихорадочно пытался свести все концы в одно. «Я вам так напоминаю другого Белоснежку?» — «Он был не настолько наивен, но в целом да. Ты похож на него». «Я уже говорил. Он не был таким…» — «Слабым, — подсказал Чимин, отвернувшись к окну. — Он мог защититься от других в отличие от меня, да?» — «Только это его не спасло. Защититься от самого себя он не смог». «Не верь этому гребаному миру, что Белоснежки — это рабы для утех! Они не такие». «Хочешь знать, что с ним случилось? Он умер». «Забудь о том, что ты омега, когда будешь заниматься с Бобби. Быть Белоснежкой — отстой, быть при этом еще и омегой…» Чимин не понимал, что он испытывает. Всего стало слишком много. Недоумение, шок, какая-то глупая обида, отрицание. В голове все вверх дном переворачивается. Но среди всего этого хаоса в голове бьет током главный вопрос. — Как можно стать брюнетом? Чимину казалось, его сейчас разнесет на части, настолько безумным он еще себя не чувствовал. Есть способ стать брюнетом, а Юнги молчал? В голове просто пугающе много мыслей, настоящий хаос. — Ты не знал? — искренне удивился Чонгук. — Разве не из-за этого ты пошел в бордель? Чимин начал задыхаться. Горло словно сдавливало удавкой. Ему нужно стать шлюхой, чтобы перестать быть Белоснежкой? Чонгук негромко выругался себе под нос. — Ты не знал, — озвучил он очевидный факт. — Твою мать, я думал, ты из-за этого чертового способа в борделе, пошел по стопам Юнги. В ушах зашумело. — Послушай, этот способ не для тебя, — начал Чонгук, шагнув ближе. Чимин отшатнулся, телефон выпал из рук. У него в голове не укладывалось. Он мог стать брюнетом? Как Юнги? — Ты не сможешь. Блять, да ты там выглядел так, будто я тебя насилую, а мы с тобой осторожны были, как с хрустальной куклой. Чимин поежился, обхватил себя руками и задрожал сильнее, вспомнив свою первую ночь с альфой. Эта была фиолетовая комната. А там еще была красная и золотая. Королева золотой комнаты — так называл Юнги Чонгук. Юнги был там. Он прошел эти все комнаты? Сколько же партнеров — или, вернее, клиентов — он сменил? У Чимина волосы дыбом вставали. Представив себе альфу под кем-то… под этими ублюдками… Чимину казалось, его сейчас вырвет. Ему было больно за Юнги и тошно от него же. «А что в золотой комнате?» — «Там люди перестают быть людьми». «Я не хочу иметь ничего общего с Белоснежкой!» — жуткие слова Юнги в палате прижигали раскаленным железом. Чимин тоже не хотел. Он ненавидел свой цвет волос. Он ненавидел свою сущность, с самого детства мечтая быть брюнетом, как большая часть населения, чтобы на него никто не показывал пальцем. Он хотел быть как все. И теперь знал способ. Боже. Он теперь знал способ, как перестать быть Белоснежкой. Чимин, как сквозь вату, услышал незнакомый рингтон. Чонгук раздраженно поморщился, увидев что-то такое на дисплее своего телефона, который поднял с земли. — Сука. Ну и проблем ты мне доставил, — взглянул он на Чимина и ответил на звонок. С минуту он просто слушал собеседника, но потом резко его оборвал: — Слушай сюда, Намджун. Я, блять, не одна из твоих сучек. Еще раз голос на меня повысишь, пожалеешь. Тут ваш Белоснежка, он сам ко мне притащился, угрожая твоей пушкой, а за такие выходки обычно в сточную канаву попадают, как правило, частями. Ни хуя ему никто не сделал! Парк Пэкдон, у памятника. Чимин лишь краем сознания уловил имя Намджуна, но из-за заторможенности он никак не мог сообразить, что делать. Чонгук убрал телефон и снова взглянул на него. — Он убьет меня, — неестественно спокойно произнес Чимин, словно и не его касается. — Скорее он убьет меня, — внезапно хмыкнул Чонгук. — От тебя одни проблемы. Вернемся к нашей теме. О моем отце тебе ничего неизвестно, верно? — Чимин промолчал. — Я так и думал. Можешь передать своему Юнги, что Лиён доживает свои последние дни в психушке, я не позволю ему оттуда выйти. Чимин сделал шаг назад. Вряд ли он увидит Юнги еще раз. — Стоять! — поднял оружие Чонгук. — Стреляй, — равнодушно бросил Чимин. Страха больше не было, его место заняло какое-то другое чувство, непонятное, жуткое, царапающее. Чонгук медлил, не принимая его за настоящего противника. Этим Чимин и воспользовался. Он резко подался вперед, ударил альфу по ноге, выбил оружие и повалил его на землю. Чонгук, застигнутый врасплох, даже ответить не успел. Упав, он ударился о край скамейки и отрубился. Чимин, убедившись в наличии пульса, быстро поднялся и побежал к выходу из парка.