***
Уличное кафе на тихоокеанском побережье, оформленное в морском стиле, было одним из любимых у Деймона. Когда ему хотелось просто посидеть и подумать «ни о чём», он приходил сюда. Атрибутика морских путешествий и долгих странствий: сети, штурвалы, реи и паруса — как будто ожившие страницы прочитанных в детстве книг о приключениях, сокровищах и пиратах. Деймон и Бонни расположились на веранде, где в отличие от основного зала, стояла плетёная из ротанга мебель. Солёный бриз нежно перебирал длинные распущенные волосы Беннет. На столе перед ней стояла чашечка ароматного свежесваренного кофе, которую Бонни взяла в руки и сделала небольшой глоток. — Так значит, вы экстрасенс? И выгуливаете собак? — тихо спросил Сальваторе, не отводя взгляда от собеседницы. — Вынул — это для денег, — ответила Беннет, поставив чашку на блюдце. — Платят много, регулярно. Да и с собаками классно. Не то, что с людьми. Деймон сделал глоток, практически не чувствуя вкуса кофе, и посмотрел на сидящую напротив Бонни. Она, скомкав бумажную салфетку, положила её на стол и обратилась к рассеянному Сальваторе: — Что стряслось? — Мой умерший сын был в доме. — Ты его видел? — Бонни, прищурившись, пытливо оглядывала Деймона. — Ты же его не вызывал? — Нет, — Сальваторе отрицательно покачал головой. — У тебя опухоль мозга? Что-нибудь смертельное? — Насколько я знаю, — нет. — Родственники с ума сходили? — Мой отец впал в маразм. — Это скорее когнитивное расстройство, а не сумасшествие. — Бонни, подавшись вперёд, с азартом взглянула на Деймона и прошептала: — Чего он хотел? О чём вы говорили? Беннет выжидающе смотрела на Сальваторе. — Не так, чтобы говорили, но… Он звал мать. — Ну так приведи её. — Пытался, но она не поверила, что это он. Бонни беззлобно усмехнулась. Покачав головой, она сделала глоток из чашки и скривилась — кофе остыл. — Тогда придётся самому. — Что придётся? — Твой сын умер. Почему он оказался в «царстве» живых? Может, потерялся или у него осталось незавершённое дело? — Какие незавершённые дела у пятилетнего ребёнка? — искренне удивился Деймон. — Откуда мне знать, — развела руками Бонни, — я не детский психиатр. Но чтобы уйти, ему нужен именно ты. — Но если я не хочу, чтобы он ушёл? — Ему здесь не место. Он не отсюда. Ему что-то нужно от тебя. Спроси, что именно, напрямую. И дай ему это. — Ясно, — Деймон сухо кивнул и поджал губы, с явной неохотой соглашаясь со словами Бонни. — Удачи. Беннет поднялась из-за столика и, попрощавшись, неспешно зашагала в сторону пляжа. Деймон же расплатился по счёту и вышел из кафе. Уже сидя в машине, он снова задумался над словами Бонни. Умом Сальваторе, конечно, понимал правоту Беннет, но вот сердцем… Понять её высказывание оказалось не трудно, а вот с тем, чтобы принять, всё обстояло намного сложнее. Ещё Деймон не терял надежду на беседу с Еленой. Он знал, рано или поздно Гилберт сдастся и поговорит с ним. Обязательно.***
За время своего пребывания в коттедже, Деймон привёл дом в порядок. Сейчас он заканчивал ремонт в детской. Теперь в комнате всё было так же как и при жизни Джейкоба. Светлые обои на стенах, мягкий ковёр на полу; тюль и ночные шторы на окнах, звёзды и луна на потолке вместо светильника и игрушки, занимавшие всё свободное пространство комнаты. Деймон даже воссоздал «форт» из стульев, одеял и подушек, в котором Джейкоб любил проводить время. Сальваторе сходил вниз и принёс постельное бельё. Он заправил простыню, положил подушку. Деймон встряхнул одеяло, которое взметнулось вверх словно парус, чтобы застелить постель. Как только плед опустился на кровать, то прямо напротив Сальваторе появился улыбающийся Джейкоб. — Привет, — радостно произнёс ребёнок, хитро глядя на отца. От неожиданности Деймон сделал шаг назад. Он никак не мог привыкнуть к внезапным появлениям сына. — Моя комната стала как раньше, — Джейкоб с благодарностью посмотрел на Деймона. — Мой «форт»! Ребёнок побежал в другой конец детской. Отодвинув в сторону край простыни, он быстро скрылся внутри «форта». Деймон подошёл к импровизируемому шатру и, немного постояв, опустился на колени. Осторожно сдвинув ткань вбок, Сальваторе аккуратно залез внутрь. Джейкоб сидел на подушке и играл с резиновым динозавром, а на соседней подушке лежала его любимая плюшевая обезьяна. —Это ты сделал поезд. Джейкоб, отложив динозавра в сторону, взял в руки деревянную игрушку, которая несколько дней назад буквально «привела» Деймона на чердак. — Я помню. Я всю ночь шлифовал, чтобы подарить тебе на день рождения. Сальваторе смотрел на сына, перебирающего игрушки, лежащие у его ног, не решаясь задать вопрос. Но затем, всё-таки собравшись с мыслями, поинтересовался: — Можно тебя спросить? — Давай, — отозвался Джейкоб, отрываясь от выбора игрушки. — Почему ты здесь? — Я тут жил. Джейкоб взял в руки мартышку и внимательно посмотрел на отца. — Ты хочешь чего-то от меня? — Ты обещал мне… — Джейкоб поёрзал от нетерпения на месте. — Ты обещал купить мне настоящий поезд, который ездит сам; с мостами, огнями и маленькими домиками. — Обещал? — уточнил Деймон, глядя на сына расширенными от удивления глазами. — На свадьбе. — Было дело, — улыбнулся Сальваторе. — Когда мама вернётся? — Знаешь, — Деймон подполз ближе, — пока тут будем только мы, приятель. Мама тебя не видит, как я. — Всё она видит, — уверенно произнёс Джейкоб. — Только боится. Джейкоб пристально посмотрел на отца. Его серые глаза завораживали, словно гипнотизируя, заглядывали в самую душу. Автомобиль Деймона остановился на светофоре. Сидя в салоне, Сальваторе вспоминал разговор с сыном. Он был крайне удивлён и пытался переваривать информацию о том, что Елена на самом деле видела Джейкоба. Но Гилберт даже вида не подала и назвала Деймона сумасшедшим. Сальваторе искренне полагал, что бывшая жена ничего не видела и не слышала, а оказалось… Деймон вошёл в парк и остановился под раскидистой липой. Её ярко-жёлтые листья тихо шелестели над головой, отрывались и неспешно опускались под ноги. Елену он заметил практически сразу. Она сидела на скамейке на детской площадке. Гилберт смотрела, как чужие дети играли в песочнице, качались на качелях и скатывались с невысоких горок, а ребята постарше — лазили по турникам и скалодрому. В парке было шумно, звучал звонкий смех. Деймон обошёл скамейку и опустился на противоположный край. Елена окинула его презрительным взглядом и, взяв сумку, встала. — Надо поговорить, — устало произнёс Сальваторе, глядя перед собой. — Найди психиатра. Елена направилась к выходу с детской площадки. — Пожалуйста, вернись со мной в дом. Деймон поднялся со скамейки и, быстро догнав Гилберт, преградил ей дорогу. — Вроде, атеист, а веришь в призраков? — Елена сложила руки на груди, сверля бывшего мужа тяжёлым взглядом. — Джейкоб сказал, что ты его узнала. — Ты был пьян. Елена попыталась обойти Деймона. — Но ты-то нет, — парировал Сальваторе. — Я не знаю, почему он здесь. Но Джейкоб здесь. Он зовёт тебя, Елена! Ему нужна ты. Гилберт замерла на месте, оцепенев. Она молчала и смотрела куда-то мимо Деймона, который её не торопил. Сальваторе прекрасно понимал, как сложно всё это понять и ещё труднее принять. Поэтому давить на бывшую жену не хотел. Если Елене нужно время, она его получит. Чем дольше Гилберт будет думать, тем дольше рядом с ним будет сын, пусть и в качестве призрака. И пусть это неправильно и эгоистично, но отпустить Джейкоба снова он пока не готов. Через полчаса автомобиль Деймона остановилась у коттеджа. Сальваторе вышел из машины. Обойдя «Мерседес», он открыл переднюю дверцу и подал Елене руку, помогая выйти из салона авто. Сальваторе уверенно поднялся по ступеням, Гилберт шла сзади, держа дистанцию. Деймон остановился перед дверью и, повернувшись к бывшей жене, произнёс: — Только не трогай его. Сальваторе повернул ключ в замочной скважине и толкнул дверь вперёд — деревянная створка с тихим скрипом отворилась. Деймон пропустил Елену внутрь. Она с опаской переступила порог дома. Войдя в гостиную, Гилберт осмотрелась — всё в доме было практически так же как и семь лет назад. «Да, Деймон, ты явно преуспел в воссоздании прежнего интерьера», — подумала Елена, крутя головой по сторонам. Из детской раздался звук ксилофона. Елена посмотрела наверх, а потом перевела взгляд на стоявшего до сих пор в дверном проёме Деймона, который, улыбнувшись, кивнул ей. Гилберт вбежала по лестнице на второй этаж и распахнула дверь в детскую. Джейкоб, сидевший на кровати, перестал играть и посмотрел на вошедшую в комнату Елену. — Мама! — Отбросив молоточек в сторону, он улыбнулся. Затем откинулся на подушки и поёрзал, устраиваясь удобнее. — Я так и знал. Елена медленно подошла ближе. Невольно вздрогнула, на глазах вспыхнули слёзы. Пытаясь сдержаться, она закусила губу — смотреть на сына было больно. Осторожно, словно боясь его спугнуть, Гилберт опустилась на колени у изножья кровати. Она подняла руку, но замерла, не решаясь коснуться. — Елена, трогать нельзя… В детскую вошёл Деймон. Но он опоздал, Гилберт уже протянула руку и слегка коснулась кончиками пальцев предплечья Джейкоба. По её телу тут же прошёл электрический разряд, и она резко одёрнула руку и прижала её к груди. — Ай! Джейкоб, как ни в чём не бывало, взял молоточек и продолжил играть на ксилофоне, даже не заметив прикосновения матери. Елена, обхватив спинку кровати дрожащими холодными пальцами, напряжённо всматривалась в лицо сына. — Как это возможно? Елена обернулась к Деймону. На этот вопрос Сальваторе не ответил, а лишь неопределённо пожал плечами. — Ещё раз? — улыбаясь, поинтересовался Джейкоб, перестав играть незатейливую мелодию. — Что? — Ещё? — Джейкоб сжал в руках молоточек. — Да, — радостно улыбаясь сквозь слёзы, произнесла Елена, глядя на ребёнка. Впервые за столько времени улыбка была искренней. — Сейчас. Сальваторе, пятясь, тихо вышел из детской и аккуратно прикрыл за собой дверь, оставляя бывшую жену наедине с сыном. Елена нашла Деймона на крыльце — он сидел на деревянных качелях. Гилберт присела на широкие перила, опоясывающие веранду, и прислонилась спиной к одному из столбов, который поддерживал навес крыльца. — Я не понимаю… Деймон сначала довольно улыбался, смотря на ничего не понимающую Елену, а потом, не сдержавшись, добродушно рассмеялся. — Как это возможно? — продолжала удивляться Гилберт. — Я тоже не понимаю, — отозвался Сальваторе, продолжая улыбаться. — У него даже есть зуб, который… который начал шататься, но так и не выпал. — Да, Елена, его молочный зуб тоже на месте. — О, Господи! — Он такой забавный, правда. — Да, это точно. Деймон хмыкнул и принялся изучать пол веранды, покачиваясь на качелях. — Я тогда заберу кое-что и вернусь утром… — Деймон резко поднял голову и посмотрел на бывшую жену, сидящую напротив. — Я скажу… Наверное, скажу Колу, что не могу работать дома, что пишу продолжение книги и… Мы можем меняться. Я могу приходить днём, когда ты на работе, а тебе — ночи и выходные. Да? — Хорошо, — поджав губы, кивнул Деймон. Елена неслышно вздохнула и нервно улыбнулась.