Маков цвет

За предыдущую седмицу уж позабылся случай с Марусей. Боярин Мизгирев с Саламаном да двумя гостившими друзьями по службе воинской съездили на охоту соколиную, как и полагалось у русских бояр. Парнишка более в деревню, где живёт Машка, не наведывался. Да и чего он там забыл-то? Правда, в пятницу решил было направиться на прогулку конную. А точнее даже, он просто-напросто хотел побывать на конюшне, увидеться да побеседовать с Егором. Саламан одел на себя рубаху, шитую жемчугом речным, накинул кафтан цвета вина красного да сапоги такого же оттенка, прихватил с поварни пирогов, сыра да винограда, да налил отвара травяного в кувшин, благо, что до конюшни идти-то вовсе недалеко. На конюшне было зело тихо, словно бы сейчас ночь глубокая, да и конюха не видно нигде. -Егор! -позвал Саламан. Никто ему не ответил, и посему парнишка уж хотел было возвращаться, как в конюшню вошёл Егор, тащивший два ведра воды. -Добрый день, Саламан Мелентьевич! -конюх поставил вёдра да поклонился в пояс. -Полно тебе, Егор! Я ж не старик какой, чтоб по отцу меня величать. -ответил Мизгирев-младший. -Так ты ж барин, а я ... -Тогда ответь-ка мне. Есть хочешь? -паренёк ухмыльнулся хитро да показал принесённую еду. -Хочу! Отчего б не хотеть?! -честно ответствовал конюх. -Тогда давай поедим, только не в самой конюшне, ибо запах конский... -парень поморщился. -Так, барин, пошли в пристройку, что рядом с конюшней. Я там и сплю, и ем. -У тебя нет избы? -удивился юноша. -Есть. Да только ходить далеко. К тому ж, у меня ещё братья да сёстры имеются... Семья большая у нас. Зимою-то я дома живу конечно ж. Мне так удобнее! -улыбнулся Егор. -Ну пошли! -Саламан отдал всё принесённое им Егору, а сам пошёл сзади. Помещение внутри пристройки было бедненькое, да всё ж уютное. На столе стоял кувшин с молоком, у стены располагалась лавка, на полу был постелен тюфяк, а на нём валялось несколько подушек. -А ты, Егорушка, словно шах спишь! -пошутил Саламан, широко улыбаясь. -Чегой-то, как шах-то? -непонимаючи да полуобиженно спросил конюх, ставя на стол принесённую барином еду. -Так вон весь в подушках! -засмеялся Мизгирев. -Так, а ты, барин, подушек чаво не имеешь что ль? -вытаращил глаза Егор. -Имею! Давай-ка лучше поедим, а то ты поди, Егорка, наверное с утра уж устал тут с конями-то возиться. -Ага! -согласился конюх. Поели они молча, как и полагается православным людям. Виноград конюху зело по нраву пришёлся. Затем Саламан поспрашал немного Егора о семье его семье, о невесте, коей не оказалось пока что. Служитель же конюшни, боярского сына вовсе ничего спрашивать не стал, поскольку не ровня ему, а сам Мизгирев много о себе не поведал. Правда, пожаловался на то, что мать его, Руфина, не любит, и посему отношения у них весьма прохладные ещё с самого детства Саламана. -Не переживай так, барин! Ведь тебя зело любит отец, родственники его. -сказал Егор, дослушав молодого Мизгирева да, улыбнувшись, непроизвольно погладил его по плечу. -А у тебя, Егор, каковое ко мне отношение? -парень подошёл к конюху зело близко да заглянул в его серые очи, чуть усмехнувшись. -Так, барин... Саламан Мелентьевич... я ж... ты ж... Как же мне тебя не любить-то?! -замямлил работник конюшни да встал со скамьи, чтоб не сидеть пред хозяйским сыном. -Ну... хорошо! -Саламан провёл рукою по широкой груди конюха да чуть к нему прижался, нагло улыбаясь. -Ты чегой-то, Са..ла..ман ... -Егор даже не успел договорить, как парнишка зашептал ему на ухо: -Ну так обними меня да поцелуй крепко! -Но... -воспротивился конюх, стараясь отодвинуть от себя юного хозяина. -А не то, возьму да и поведаю отцу своему, что водишь ты, Егорушка, девок деревенских на конюшню, да не просто сказки баить да балакать попусту, а срамными делами заниматься. -парень ухмыльнулся да обнял Егора за шею обеими руками, прижимаясь ещё сильнее да крепче. Егору аж дышать сталося тяжело, а одёжа и вовсе помехой стала. Молодого конюха возбуждал сей шёпот да крепкие объятия юноши. Посему, недолго думая, Егор прижал к себе барчонка ещё теснее да впился поцелуем страстным в уста алые мальчишеские. Парнишка тоже ещё крепче обхватил обеими руками будущего полюбовника, не давая ему возможности вырваться из объятий. "Саламан Мелентьевич, неправильно всё то." -прошептал конюх, будто пытаясь убедить не молодого барина, а самого себя, но безполезно. Егор скользнул рукою под рубаху Саламана, поглаживая спину, при том нежно целуя шею юноши. Мизгирев, постанывая от ласк Егора, уже более не сомневался, что ему по нраву только мужчины. Конюх отстранился на мгновение, стаскивая рубаху с мальчишки через голову, да потихоньку подталкивая юношу к постели, что располагалась у стены. Парень не стал противиться. Сейчас Саламан ощущал совсем что-то иное, нежели чем с Марусей. Он жаждал продолжения, и когда конюх уже покрывал поцелуями страстными плечи, грудь да шею юноши, парень, тяжело дыша, молвил: "Возьми меня... скорее... не могу более ждать... давай уже!" Правда, Егор счёл иначе, вновь целуя его в уста, стаскивая штаны да лаская бёдра руками сильными. "Ну... Егор... прошу!" -простонал Саламан. Тогда конюх перевёл руку свою на уд* боярского сына, чуть поглаживая его, попутно стараясь скинуть всю одежду с себя, хоть и получалось сие с трудом. Саламан закрыл очи да зашептал несвязно: "Егор... Егорушка... я тебе... ежели... аах." Егор, прекратив ласки, навалился на своего хозяина да резко вошёл в него. Парнишка вскрикнул от боли внезапной да закусил губу, чуть ли не до крови. "Тише-тише, Саламан Мелентьевич, я не хотел тебе боль причинять. Ежели хочешь - накажи меня, дурня!" -молвил Егор, вытирая рукою слёзы, выступившие из очей карих молодого Мизгирева. "Продолжай ты! Чего уставился, дурнина деревенская!" -возмущённо сказал Саламан. Егор нежно поцеловал юношу в шею да продолжил начатое дело непристойное. Боль приутихла немного, и Мизгирев начал уж получать удовольствие от сего действа. "Саламан Селентьевич... ты уж прости... меня!" -прохрипел в ухо Егор. Молодой хозяин вовсе не ответил конюху, уже не сдерживая стонов да криков. Егор ещё что-то хотел было сказать, да только Саламан вскрикнул последний раз, дрожа от удовольствия нахлынувшего да затих, а за ним и Егор тоже. Полежав да отдохнув опосля утех любовных, Мизгирев принялся одеваться. -Ты куда, Саламан Мелентьевич? -спросил удивлённо Егор. -Домой! Али ты думаешь, я тут останусь ночевать? -язвительно ответил парнишка. -Не жена ж я тебе! -Но, барин... Я ж... Может всё ж... -Егор, меня искать будут! И ежели узнают... Тебе не поздоровится! Не останусь я. -смягчился Мизгирев. -А ты, как отдохнёшь, бери Савороса да прогуляй его. Негоже коню застаиваться. Коню надобны прогулки каждый день. И да! Ежели спросит про меня отец, то сегодня я ездил к речке, а более ты ничего не знаешь и не видал! Ясно? И не единого слова про наши "подвиги"! Саламан усмехнулся последнему слову, накинул кафтан да вышел, оставив Егора одного, который уж тоже успел одеться.