***
От стен эхом отскакивает звук чужих шагов, наполняя им большое помещение. Ангел спешно перебирает ногами и уверенно двигается к залу, внутренне всё равно немного нервничая. Он знает, чем скорее всего закончится этот разговор, но больше не может молчать. Пак Чимина не было в Раю уже месяц, и он абсолютно недосягаем. В кристально чистой душе отчего-то назревает буря и сомнения в сохранности друга, особенно после того, как на него напал демон. Блондин без стука толкает дверь и тут же проходит внутрь, двигаясь к столу, с сидящим за ним высоким мужчиной. У того свои дела, но он всё равно отрывается от них и приветливо улыбается зашедшему ангелу, откладывая ручку и бумаги в сторону. Блондин не помнит, чтобы хоть раз секретари не вели себя дружелюбно, и от этой приветливой улыбки почему-то нарастает уверенность в своих действиях. — Добрый день, чем я могу тебе помочь? — Я хочу заявить о пропаже друга. — Есть доказательства? — Нет, но… он не выходит на связь и его не было дома уже месяц. — Кто твой друг по чину? — Ангел. — Послушай… — Тэхён. — Послушай, Тэхён, — парень превращает свою дружелюбную улыбку в чуть сочувствующую и принимается теребить прядь своих длинных волос. — Это нормально, когда ангелы немного «забываются» на работе, понимаешь? Если он принял человеческий облик и так помогает людям, то это нормально, что ты не можешь с ним связаться. — Я знаю, но на него напал демон до этого. Могло что-то случиться. — А могло и нет? Демоны часто налетают на нас по всяким пустякам, просто желая подразнить. — Пожалуйста, вы можете его поискать? Запишите мою просьбу, что вам стоит? — Я запишу, но не уверен, что за это всерьёз возьмутся. От более высоких чинов новости о том, что что-то произошло, не было, так что я думаю, тебе не стоит так переживать. Тёмные чувства в нас портят молитвы. — Спасибо за помощь, я надеюсь, что вы окажетесь правы в том, что дело пустяковое. Тэхён немного сковано улыбается и, развернувшись, быстро покидает помещение. Не откажись Чимин ранее от чина выше, не было бы столько вопросов к его исчезновению, а теперь ему одному приходится всё распутывать. Обычно интуиция никогда раньше Тэхёна не подводила, так и сейчас он почти уверен, что в этой истории всё не просто так, и никакая «работа» тут не при чём. Блондин выходит из здания и тормозит, собираясь с мыслями. Ему нельзя надолго покидать Рай из-за специфики своей службы, но стоит рискнуть и отправиться к людям самому. В конце концов, это будет хоть что-то, нежели сидеть на месте и просто ждать. Другой вопрос, куда в последний раз направлялся Чимин, Тэхён может ошибаться, потому что друг давно мог покинуть это место и отправиться куда-то дальше. Ангел глубоко вздыхает, прикрывает глаза и пытается настроиться. Быть "человеком" он не собирается, достаточно просто скрыться от чужих глаз и найти других ангелов, которые могли Пака хотя бы видеть. Ему нужно хоть немного информации, которой он либо поможет себе в поисках, либо успокоится уже. А лучше живой и невредимый Пак Чимин.***
Тэхён носится по миру людей уже четвёртый день, и всё ещё у него нет ни единой зацепки. Ангелов он встречает постоянно, но никто знать не знает, кто такой Пак Чимин, или не видел его совершенно. В Тэхёне начинает просыпаться страх и отчаяние, в конце концов, он отправлялся сюда с не самыми добрыми мыслями, а теперь они только крепнут. Канал Чимина как будто заблокирован. Тэхён чувствует, что тот живой, но как бы не пытался выйти с ним на связь, ему что-то мешает. Чимин будто вне зоны доступа, наглухо отключил любые возможности с ним связаться, и такой привычный расклад жизни для ангелов сейчас так ужасно расстраивал Тэхёна. Гнетущее чувство в нём растёт, а это может уже отразиться на нём самом. У него осталось только пару дней, потом нужно будет вернуться и ещё какое-то время проторчать в Раю, прежде чем он снова может спуститься обратно. За Тэхёном почему-то всегда столько наблюдений, и Пак раньше, смеясь, успокаивал его тем, что тот просто особенный светлый мальчик, и в это хотелось верить. Но сейчас его никто не успокоит, а за такие перепады настроения ему может влететь дома, ведь нельзя возвращаться нечистым. Он несколько раз глубоко вдыхает и выдыхает, усмиряя внутреннюю панику, и пытается раскинуть мозгами, как ещё он может узнать информацию о Паке. Все эти земные источники, которые Тэхён оббежал уже в огромном количестве, ему не помогли, удивлённо уставившись на него. Они фиксируют передвижения ангелов, когда замечают пересечение ими границ городов, но Чимин как будто испарился. Его прибытие в первый город зафиксировано, и оттуда он никуда не девался, однако Тэхён уверен, что если бы Пак тут был, он бы смог хоть что-то узнать. Мысль о том, что если Мина всё же похитили, то нужно попробовать узнать с другой стороны, приходит внезапно. Тэхён не намерен общаться с демонами, тем более те могут и не ответить, но вот подслушать сплетни или поговорить с нейтральными источниками новостей вполне себе можно. Тэхён правда слабо знает, где такие источники находятся, отчего полагается на собственную интуицию, двигаясь в сторону популярного клуба. Ни первый, ни второй клуб не приносит ему ничего нового. Ангела немного потряхивает от количества демонической энергии, и то, как там выдерживают другие его братья, он пока не понимает. К восьмому заведению, он уже начинает трястись чуть меньше, и примерно имеет представление, что ему делать и с кем говорить. Как-то совсем не по плану он заходит в просторный бар, в котором не толпится под утро много народу, и устало падает у стойки, всё ещё сохраняя невидимость для обычных людей. Следом за ним входит парочка демонов, принявшая человеческий облик, но Тэхён чувствует по исходящей от них ауре, кто они на самом деле. Демоны абсолютно не обращают внимание на светлокрылого, устраиваются с другой стороны стойки и весело гогочут, наслаждаясь своим время провождением. Тэ прикрывает глаза и даёт себе немного расслабиться, угрозы он не чувствует, мелкие демоны пришли сюда по своим делам и никакой светлокрылый их не интересует, а время провождение на земле жутко выматывает. — Да брось, Понг. Даже если он и кинет эту пташку, его быстро себе заберёт кто-то ещё. Ну уж слишком хорошенький ангелочек у правой руки. Тэхён мгновенно напрягается и кидает осторожный взгляд на компанию, прислушиваясь. Где-то глубоко в душе в нём зародилась надежда, но с другой стороны — это совсем не тот исход, который он бы хотел. — Ты аккуратнее болтай об игрушках Чонгука, он тоже сейчас где-то здесь. — Ему похуй. Тем более он знает, что любой инкуб захотел бы трахнуть ангелочка. — Да и не только инкуб, — высокий, который, кажется, и есть Понг, отхлёбывает от пинты с пивом и ухмыляется. — Ещё не падшие ангелы самый большой кайф. — Иногда ты такое животное в своих мыслях, а на деле даже посмотреть лишний раз испугаешься. — Будь это не Чонгук… Он же размажет, если ему не понравится, и будет прав. — Нашла же собачка Люция себе игрушку, да ещё так удачно спёрла. — Тью, мне кажется, там всё гораздо серьёзнее, чем просто секс. Не знаю, ангел не подал всё ещё никакого сигнала… Подробностей нам не видать, но всё это странно. Давайте сменим тему, пока не поздно. Дальше Тэхён уже не слушал. Грудь сдавливало противоречивым чувством страха и злобы. Это точно про Чимина, он уверен. Пак не называл имя демона полностью, когда они в последний раз говорили с Тэ, но он точно говорил «Чон». Его похитили, это теперь очевидно как снег зимой. Осталось доказать это верховным чинам, и тогда Пака вернут в Рай, а этот чёртов демон, кем бы он там ни был, заплатит по полной. Нельзя похищать ангелов, нельзя идти против их воли. Тэхён незаметно соскакивает со стула и быстро движется к выходу, врезаясь прямо у двери в высокого парня. Сквозь человека он бы просто прошёл, но перед ним демон, да ещё, видно, ранга повыше, раз Тэхён не смог проскользнуть мимо. Тэ поднимает на него свои стеклянные голубые глаза и выдерживает тяжёлый тёмный взгляд, чувствуя всю подавляющую мощь. Брюнет напротив хмыкает, смягчает взгляд и отступает в сторону, пропуская ангела и больше не смотря на него. Тэ быстро проскальзывает мимо и почему-то чувствует себя странно, примерно так, как будто Чимин был сейчас рядом с ним, но это физически невозможно, ведь у демона не может быть ничего от ангельской ауры.***
Тэхён, не обращая внимания на все попытки его остановить, распахивает двери переговорного зала и заходит внутрь. Ангелы, находящиеся там и прерванные появлением блондина, удивлённо уставились на парня, нагло ворвавшегося прямо во время важных дел. Секретарь позади Тэ лишь безвольно опустил руки и покачал головой, удаляясь поскорее. Ему быть втянутым в это совсем не хочется быть. — Прошу простите меня за бестактность, но у меня серьёзная просьба. Я не могу больше ждать, пока она дойдёт до вас. — Юноша, вы не должны… — Спокойно, — один из ангелов, сидящих во главе стола, мягко улыбнулся осадившему Тэхёна мужчине, и поднялся со своего места, подходя к взволнованному парню. — От него так и веет паникой. Что случилось? — Моего друга похитил демон. — Это очень серьёзное заявление. Ты уверен в своих словах? — Да, я могу доказать это. — Расскажи нам, что случилось. И Тэхён вывалил на них всё, что знал, запинаясь и иногда перескакивая с линейного рассказа дальше, путаясь в последовательности. Его внимательно слушали и не перебивали, давая выговориться и закончить, и лишь один единственный ангел, подошедший к нему с самого начала, задавал встречные вопросы, когда Тэхён заканчивал говорить. От него так и веяло физической силой и морально крепким духом, Тэхён против воли чувствовал себя как за каменной стеной, расслабляясь понемногу. Его внутренняя буря как будто подавлялась уверенностью и спокойствием этого парня. Тэхёну почему-то кажется, что именно так чувствуют себя маленькие дети в объятиях родителей, хотя из своего прошлого он не помнил абсолютно ничего. Когда Тэ закончил, а у ангела закончились вопросы, светло-русый высокий юноша оглянулся на остальных присутствующих в комнате, и Тэхён догадался, что они, кажется, переговариваются мысленно, что-то решая для себя. Он ждал, пока с ним заговорят снова, но продолжал оставаться полностью спокойным, подавив полностью все негативные эмоции. Юноша снова повернулся к нему и, помедлив, улыбнулся ещё мягче, кладя руку тому на плечо и несильно сжимая в поддерживающем жесте. — Для начала, Тэхён, мне всё же придётся тебя отругать за то, что ты ворвался сюда, да ещё и в таком состоянии. — Я прошу прощения, просто… — Я понимаю, ты волнуешься. Но, пожалуйста, не забывай о том, кто ты есть, это важно. — Простите, сэр. — Во-вторых, твоё состояние… — Я знаю, я нарушил правила, но я очень спешил. Пожалуйста, давайте ближе к делу. — Хорошо, — глаза ангела немного сузились, всё же Тэ не должен был его перебивать. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали? — Отправили херувимов в Ад, чтобы те забрали моего друга. — А ты уверен, что он там не по своей воле? — Он не посмел бы! — Тэхён снова вспыхивает и уже почти физически чувствует, как что-то из вне давит на все его эмоции, подавляя гораздо сильнее прошлого раза. — Чимин слишком невинная и светлая душа! — Мы все равны, разве нет? — Да, но… Вы не знаете его. — Я верю тебе, Тэхён, но мы не можем отправить воинов без доказательств. Это нарушит наше соглашение с Адом, понимаешь? — Но он там! Я знаю это, я уверен! — Тише, держи себя в руках, — светло-русый парень перед ним ведёт плечом и смотрит с угрожающими нотками в ответ. Тэхён чувствует, как к нему снова пытаются пробраться в голову, но блокирует это, почему-то начиная злиться. — Мы отправим воинов на поиски его в мир людей. Для начала мы должны перепроверить там, и уже потом с подозрениями спускаться в Ад. — Пожалуйста, поверьте мне, — Тэхён утыкается своими стеклянными глазами в тёпло-медовые чужие, выражая всё отчаяние, на которое сейчас способен. Ангел напротив него выдерживает этот взгляд и, вздохнув, сочувствующе треплет парня по голове, смягчаясь весь разом. — Прости, малыш, это всё, что мы пока что можем. Я лично проконтролирую поиски твоего друга, хорошо? А теперь, пожалуйста, отправляйся домой и восстанавливайся после своих приключений. Тэхён поджимает губы и, кивнув, обводит всех присутствующих нечитаемым взглядом, уважительно кланяясь напоследок и покидая комнату. Он чувствует, как секретарь смотрит ему вслед ровно до того момента, пока Тэ не сворачивает за угол, и чувствует себя вывернутым наизнанку. В его мыслях сейчас покопались, а истерика, которая на него накатила, совсем не свойственна ангелам и причиняет большую моральную боль. Тэхёну кажется, будто внутри него почти ничего не осталось, даже место беспокойству, съедавшего его всё это время. Он выходит на улицу и неспеша бредёт к остановке, не желая тратить оставшуюся энергию на телепортацию, потому что сил осталось действительно мало. Он устало падает на лавочку и утыкается пустым взглядом в пол, не думая толком ни о чём конкретном. Он уверен, что сделал недостаточно для того, чтобы Пака начали искать, но что он упустил, блондин пока не понимает. На его плечо приземляется чья-то рука, и Тэ испуганно вскидывает голову, упираясь взглядом в того ангела из зала, что с ним говорил. Тот опять цепляет мягкую улыбку на своё лицо и присаживается рядом, беря чужую руку в свои большие ладони. Тэхён снова чувствует поглощающее тепло, только в этот раз совершенно не навязанное, а очень уютное. — Тэхён, не волнуйся так. Мы найдём твоего друга. — Я не могу не волноваться. — Ты должен… ради Чимина. Ты знаешь, насколько пагубно на нас действуют любые негативные эмоции, в том числе и сильное волнение. Чимин не хотел бы, чтобы ты страдал из-за него сейчас, разве нет? — А ещё Чимин хотел бы быть здесь со всеми, а не запертым в Аду с похитившим его демоном. — Ну-ну, мы достанем его из Ада, если его действительно украли. — Что-то мешает ему связаться с нами, он бы давно уже попросил о помощи. — Тёмная магия не менее сильная, чем наша, демон может подавлять его. — То есть… вы мне правда верите? — Тэхён удивлённо распахивает глаза и не может поверить сам в то, что у него получилось донести. — Я – да, некоторые другие ангелы – нет, но это лишь дело времени. — Спасибо, сэр, я буду готов помочь, если это понадобится. — Сокджин, — светло-русый юноша кивает и отпускает чужую руку. — Если тебе что-то будет нужно, то приходи сразу ко мне. Секретари тебе подскажут, где меня найти. И больше не врывайся так никуда, мне сложно было уговорить не наказывать тебя. — Простите, сэр… Я просто был не в себе, наверное. — Малыш, будь аккуратнее со своими эмоциями, хорошо? Они могут сыграть против тебя. — Да, я понял. Спасибо, что согласились помочь, Сокджин. Ангел в ответ подарил ему ещё одну мягкую улыбку и поднялся со своего места. Они попрощались, и Тэ, провожая взглядом херувима, подумал о том, что начало всё же положено. Главное, чтобы не длилось это слишком долго.***
— Привет, ангелочек, — Чимин вздрагивает от неожиданности и отрывается от книги, поднимая на бесшумно вошедшего демона взгляд. — Скучал по мне? Пак игнорирует вопрос и снова возвращается обратно к чтению, не чувствуя в воздухе и намёка на отрицательное настроение в ауре Чона. Гук наоборот, кажется, весьма в приподнятом и очень спокойном расположении духа, отчего Мин даже не дёргается, когда тот падает рядом с ним и неожиданно сгребает в охапку. — Что ты делаешь? — Обнимаю тебя, — Чон хмыкает и удобнее обвивает конечности вокруг Чимина, прижимая его спину к своей груди, а сам укладывая голову на чужое плечо, заглядывая любопытным взглядом в книгу. — Интересно? — Ты что-то хочешь от меня? — Я? Просто соскучился по тебе, нельзя уже, что ли? Чимин на это молчит и пытается прислушаться к собственным ощущениям. От Чона всё ещё веет спокойствием и даже какой-то мягкостью по отношению к нему. Это странно, Чимин уже думал, что после недавней выходки Чона, они снова вернулись в прежние отношения с жестокостью и насилием. Но Чон ведёт себя так, будто ничего не было, и обманчиво нежен. В Чимине борются противоречивые чувства, и он не знает, к какому из склоняется пока что больше. — Тебя ищут, Чимин. — Что? — Пак вздрагивает всем телом и разворачивается к Чону, заставляя того убрать голову с его плеча. — Ты всё правильно услышал, тебя ищут. — Откуда ты знаешь? — Я был среди людей и случайно столкнулся с одним светлокрылым в баре. Кажется, тебя заждались. У него был такой растерянный вид, даже жалко немного стало. Всё вокруг него так и пестрило страхом за кого-то ещё, бедный парнишка. — Тэхён… — Наверное, он не представился, — Чонгук запустил пальцы в чужие мягкие волосы и несильно сжал, чуть оттягивая. — Думаю, он донесёт, если что-то узнал, и тебя начнут искать уже шишки покрупнее. — Почему ты говоришь это так спокойно? — Потому что я знаю, что делаю. Разве было не очевидно, что рано или поздно тебя спохватятся? — Наконец-то, — Чимин не удерживается и взволновано выдыхает, заставляя Чона вопросительно выгнуть бровь. — Я знал, я верил в них. Неужели меня скоро вытащат отсюда... — Что, так домой хочется? — Чонгук кисло улыбается и встаёт со своего места, отпуская Мина. — Давай, радуйся. — Конечно хочется, Чонгук, — Пак чувствует, как его начинает потряхивать от непонятных эмоций, и он не держится, вспыхивая. — Да я в жизни сюда не вернусь, как только попаду обратно! — Ещё. — Ты получишь по заслугам. — Знаю. — Этот кошмар должен скоро закончится, я верил в это. — Скучать не будешь? — Здесь всё отвратительно! — А я? — Ты особенно. Не хочу помнить об этом месте. Не хочу помнить о тебе. — Оу. — Лучше бы мы никогда больше не встречались. — Не думаю. — Я хочу злорадствовать, что у тебя ничего не вышло, демон. Как я и говорил. — За тобой ещё никто не пришёл, сладкий. — Какая разница? Я ненавижу твой дом, Чонгук. Я ненавижу тебя. Между ними повисает напряжённое молчание. Чимин всё ещё чувствует, как его потряхивает от накопившегося напряжения, которое он только что просто вывалил на демона, и за всем этим не ощущает той радости, которую должен. Он счастлив слышать эти новости, но ничего ещё не закончилось. Чимин чувствует себя так, как будто сболтнул лишнего, а напряжённая спина Чонгука перед ним только усиливает его предположение. — Что ж, — Чонгук медленно разворачивается и смотрит с затаившейся обидой на дне зрачков. — Ненавидишь меня? — Я не… я не это имел в виду. — Да? А сказал именно так. — Чонгук, я… — Пак растерянно опускает взгляд и правда не понимает, что это такое вообще сейчас было. Нет, он не ненавидит Чонгука, кажется, ангелы же не умеют ненавидеть, разве нет? — Прости. — За что ты извиняешься? За свои чувства? Чонгук наклоняется и давит рукой на плечо Пака, заставляя того лечь на кровать, и нависает сверху. Чимин чувствует, что, несмотря на портящуюся ауру демона, он его ни капли не боится. Совсем. Ему как будто жаль его, но это точно не то поглощающее чувство страха, которое было раньше, пускай он прекрасно понимает, чем сейчас всё закончится. — Чонгук, мне жаль. — Я знаю, я чувствую твои эмоции, — Чон соскальзывает рукой с плеча на шею и едва ощутимо сдавливает, грустно улыбаясь. — Может, мне убить тебя? — Ты не сделаешь этого. — Уверен? — Чон сдавливает сильнее, но Чимин продолжает не испытывать ничего похожего на страх. — Всё когда-то приходит к концу. — Поэтому ты отпустишь меня домой, когда за мной придут. — Надоел жужжать о своём блядском Рае, — Чонгук резко меняется в лице и отвешивает Паку пощёчину, оглушая его. — Заберут домой, хочу домой… Вот твой дом сейчас. — Ты можешь меня избить, можешь снова изнасиловать, ты можешь меня пытать… но я никогда не признаю это место своим домом. — Заткнись. Чонгук шипит и снова отвешивает пощёчину. Его разрывает внутренняя обида на мелкие кусочки, глуша все остальные кричащие чувства. Он же, блять, старался для этого ангела, он пытался быть мягче, почему он не понимает этого?! Какая разница, продолжит он наступать себе на горло или просто снова трахнет его, потому что хочет, если Чимину от любого расклада будет поебать? Значит, Чонгук будет вести себя так, как привык: жестоко и грубо. Он впивается в ангела болезненным поцелуем, специально кусая его губы до крови, и не перестаёт смотреть всё это время Паку в глаза. Тот не жмурится, почти не дёргается и лишь мрачнеет взглядом, сталкиваясь с Чоном в безмолвной схватке. Чонгук прикусывает щёки, оттягивает бледную кожу зубами и сильно впивается пальцами в чужие плечи, оставляя как можно больше отметин. Он перебарщивает абсолютно специально, но совершенно не наслаждается тем, что делает, только начиная злиться всё больше. Пак откидывает голову сам, открывая шею для болезненных укусов и просто ждёт. Ударом больше, ударом меньше – разницы уже никакой. — Никто не сказал, что я отдам тебя. — Ты не сможешь меня прятать вечно. — Уверен? — Меня найдут, Чонгук. Как бы ты ни старался. Я не твоя игрушка. — Но ты мой ангелочек. Пак прерывисто выдыхает, потому что Чон слишком сильно смыкает зубы на его ключице, и сжимает пальцами покрывало. Чонгук слизывает кровь, виновато целует в рану, и снова смыкает зубы чуть левее. Пак искренне не понимает поведение демона, но всё ещё чувствует, как тот злится. — Ты только мой, Чимин. Ничей больше. — Нет. — Не спорь, я знаю лучше! — Чонгук. — Нет! Не слышу тебя! Ты мой! — Тебе придётся меня отпустить. Чон резко подрывается и смотрит покрасневшими глазами на Пака сверху вниз. Чимину кажется, что Чон будто вот-вот заплачет, а ещё у него ощущение, что на нём сидит не сильнейшее существо в этом мире, а забитый собственными комплексами подросток. Демоны не умеют плакать, Чимин слышал это тысячу раз, но он видит собственными глазами, как одна капля скатывается по щеке Чонгука и падает на его одежду. Чимин чувствует внутреннее оцепенение, потому что это за гранью всего, что мог он себе представить, и он впервые без понятия, как должен себя вести. — Я не отпущу тебя. — Чонгук, ты… — Заткнись и не перебивай меня! — лицо Чона краснеет ещё сильнее, и Паку начинает становится немного страшно, но только почему-то не за себя. — Мне плевать, что ты там думаешь. Мне плевать, хочешь ты этого или нет. Я заставлю тебя полюбить меня таким, какой я есть, слышишь? Ты никуда не уходишь. Чимин дёргается и инстинктивно прикрывается руками, потому что Чон заносит руку и собирается ударить, но почему-то тяжёлый глухой удар приходится в матрас. Затем ещё один и ещё, пока Чонгук не вскакивает с него и не смахивает всё, что лежало на комоде. Он подхватывает фигурки и швыряет их об стену, к которой вплотную приставлена кровать, и мелкие осколки противно царапают кожу Пака, цепляясь за одежду. — Ты никуда не уходишь, слышишь меня?! У Чонгука настоящая истерика, граничащая с паникой, и Чимин шокировано наблюдает за тем, как Чон вымещает злость на всё, кроме него самого. Он разбивает зеркало собственным кулаком и ещё ни раз бьёт разбитыми костяшками, всё больше повреждая их об осколки. Он переворачивает тумбочку, озлобленно пинает её, пока та не крошится в доски, и отдирает палки, швыряясь ими об стены. Чимин знает, что Чонгук не пытается его задеть, но даже не двигается, когда один из предметов прилетает в него. Чон вылетает из комнаты, гремит чем-то в ванной, затем в коридоре и следующей комнате, и Пак осторожно приподнимается с места, зная, что что-то нужно с этим сделать. Демон только и делает, что повторяет одну и ту же фразу, что Чимин никуда не уйдет, и сильнее заводится с этого, начиная применять демоническую силу к физической, пробивая кулаком стену. Чимин прикрывается от отлетевших камней, и наступает босой ногой на осколки, молча проглатывая всю боль. Он движется за Чоном, слыша, как тот, кажется, пытается разломать ванную на мелкие части, и заходит к нему, внутренне собираясь. — Чонгук. — Пошёл на хуй. — Прекращай, приходи в себя. — Тебе никуда не деться, ангелочек. — Чонгук! — демон резко разворачивается, собираясь в состоянии аффекта разбить очередной осколок об стену, как Пак подрывается со своего места, хватая ладошками чужое лицо и перехватывая бешеный взгляд. Осколок впивается прямо в плечо ангела, застревая в его теле ровно наполовину, и Пак не удерживает болезненного стона, крепче хватаясь за Гука. Тот, кажется, ошеломлён, но всё ещё не здесь, и Чимин, не обращая внимания на боль, осторожно скользит пальчиками за уши, путаясь в волосах и принимаясь мягко поглаживать. Когда Чонгук был ребёнком, он всегда успокаивался, стоило его так немного погладить. Давался он, конечно, через раз, зато потом прятал смущённый взгляд и красные щёки, избегая воспитателя как может. Вот и сейчас Пак не знает, поможет это или нет, но в Чоне могли сохраниться земные привычки, и тогда он придёт в себя. Взгляд демона медленно, но проясняется, он больше не сжимает с такой силой осколок в своих руках, дышит спокойнее и постепенно выходит из своего состояния. Чимин слабо улыбается, смотря в растерянные глаза напротив, и осторожно вытирает солёные дорожки с щёк парня, зная, что Чонгук будет стыдиться своих слёз наперёд. — Чимин?.. — Пришёл в себя? — Ты… Дьявол, твоё плечо! — Чонгук испуганно скидывает чужие руки и не знает, что должен делать. Всё плечо Пака полностью в крови, часть уже успела запачкать пол, но Чимин почему-то не делает ничего, чтобы помочь себе. — Вытащи его, давай же, — Чон переводит на лицо ангела неуверенный взгляд и, собравшись, тянет осколок на себя, откидывая его в разбитую ванную и ловя пошатнувшегося Пака. — Я не пользуюсь аптечкой, обычно терплю и жду регенерацию. — Я знаю, — Пак хмыкает и позволяет Чону поднять себя на руки, морщась от тянущей боли. Это не настолько ужасно, но всё равно доставляет неудобства. — Я живу здесь уже месяц. — И правда… — Завтра уже буду как новенький. — Я перевяжу чем-нибудь твоё плечо, и мы поедем к Хосоку, — Чонгук уносит Чимина обратно в спальню и осторожно сажает на кровать, смахнув перед этим всё лишнее, растерянно осматривая весь бардак, который натворил. — Я думаю, ты не сможешь нормально восстановиться здесь. Чимин кивает и принимается просто ждать. Почему-то от слов, что они поедут к Люциферу, Чимин вопреки всему стало как-то спокойнее. Хосок всё ещё вселяет в него чувство защищённости, а сейчас оно ему слишком необходимо. Чонгук рвёт одну из своих футболок и, сняв с Пака пропитавшуюся кровью водолазку, перематывает плечо, осторожно после надевая на ангела свою широкую рубашку. Чимин ничего не говорит на чёрные вещи и просто ждёт, позволяя о себе позаботиться. Ему не так уж нужна эта перевязка, от потери крови он не может умереть, ему просто нужно поспать и дать телу восстановиться, но если Чон хочет сделать для него что-то полезное, то он готов ему это позволить. Чимин хочет встать, когда Чон заканчивает, но тот взволнованно подрывается с места и быстро подхватывает Пака на руки снова, запрещая тому двигаться. Чимину отчего-то смешно, потому что когда-то ему сломали крылья и заставили таскаться за демоном по Аду, будучи едва отошедшим от наркотиков, а теперь его носят на руках как принцессу из-за одной раны в плече. Чонгук сажает его в машину и поспешно садится следом, сверкая фарами в сумраке и срываясь с места. Он несколько раз интересуется, нормально ли Чимин себя чувствует, и выглядит совершенно растерянным. Ангел знает, что это просто состояние шока, но даже так чувствовать заботу от Чона непривычно, но даже приятно. Хосок встречает их у порога своего дома и хмуро смотрит на Гука, не выдержавшего взгляд верховного демона и потупившего виновато глаза. Люцифер говорит отнести Пака на второй этаж и обещает принести мазь, которая ускорит регенерацию, оставляя их снова наедине. Чимин правда не понимает, с чего столько шума вокруг него, когда раньше было совершенно всё равно, но не вмешивается, молча наблюдая за метаниями Чона. Чонгук мягко сажает его на широкую кровать и удаляется, кажется, чтобы найти Хосока, и Пак не удерживает смешка. Чонгук такой забавный, когда так сильно растерян. Интересно, он вообще жив будет после того, как до Чона дойдёт, каким его видел ангел? Чонгук возвращается через пару минут, прикрывает за собой дверь и подходит к Мину, опускаясь напротив него на колени, и принимаясь аккуратно расстёгивать рубашку. Он всё ещё эмоционально не стабилен, Пак чувствует тревогу и остаток старой злости, но ему ничего не грозит. Чимин знает, что сейчас все негативные эмоции Чон испытывает только к себе. — Мне кажется, ты переусердствуешь, — Чимин нарушает вязкое молчание между ними и осторожно тормозит пальцы Чона здоровой рукой. — Можно не тратиться на меня. — Почему мы не можем убрать боль как можно скорее? — Потому что оно и так всё заживёт. Чонгук смотрит на него напряжённым взглядом с пару секунд, затем вздыхает и возвращается к тому, на чём закончил. Рубашка аккуратно ложится рядом на кровать, самодельная повязка снимается, Чон выдавливает себе немного вязкой субстанции на пальцы и как можно менее ощутимо прикасается к плечу. Чимин, не удержавшись, дразнит его преувеличенным больным стоном и еле сдерживает довольную ухмылку, смотря на растерявшегося ещё больше Чона. Гук пачкает пальцы в чужой крови, но успешно справляется с тем, чтобы рану намазать, – Пак чувствует приятный холодок от этой мази и ощущает боль как-то на фоне. — Тебе должно стать легче совсем скоро, так сказал Хосок. — Мне уже не больно. — Хорошо, — Чонгук выдыхает с облегчением и скользит взглядом по чужому телу. Он осторожно обводит перепачканными пальцами синяки на чужих ребрах, поднимается к ключице и как будто отмирает, видя все масштабы увечий. Он поднимает на лицо Чимина ещё более растерянные глаза и, дёрнувшись, резко встаёт, отходя от ангела к двери. — Тебе лучше поспать, встретимся завтра. Здесь ты можешь чувствовать себя в безопасности, Чимин. — Ладно. — И, Чимин… — Что? — Прости, я не… я не хотел, — Чонгук быстро отворачивается и тянет дверь на себя, сгорая от противоречивых чувств внутри, как слышит снова своё имя, тормозя. — Чонгук. — Да? — Спасибо. Чон не решается посмотреть на Пака и просто кивает, поспешно выходя из комнаты и несильно хлопая дверью. Чимин чувствует себя странно… но точно не в плохом смысле. Чонгук тоже, но его собственные ощущения пугают больше, чем Пака. Они вернутся к разговору об этом чуть позже, а пока Паку действительно надо немного отдохнуть.