***
Кубок Огня, который внесли в Зал предыдущим вечером, продолжал сиять синим огнем на своем постаменте. К нему то и дело подходили старшекурсники. Остался всего день до конца подачи заявок на участие. — Интересно, Седрик уже кинул свое имя? Пойду спрошу у него! — Эрни МакМиллан из Хаффлпаффа с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к своему столу, минуя гриффиндорцев. — Причем здесь Седрик? — удивился Рон, обращаясь ко всем сразу. — Седрик Диггори наверняка будет участвовать в турнире, — пояснил другу Гарри. — Этот придурок будет представлять Хогвартс? Да он же побоится испортить свое прекрасное лицо, — хмыкнул Рон, тем не менее его взгляд был прикован к Кубку. — Диггори не придурок. Он тебе не нравится, потому что нанес поражение Гриффиндору. А я слышала, он прекрасный ученик. К тому же староста факультета, — непререкаемым тоном проговорила Гермиона. — Зато тебе он очень нравится! Как же, такой красавчик, — подколол ее Рон. — Ошибаешься, я сужу о людях не по внешнему виду, — возмутилась Гермиона, тем не менее, почему-то покраснев. Мария видела, как иногда отличница номер один провожала статного хаффплаффца глазами в библиотеке. И была права. Диггори не мог не нравиться. Но на вкус самой Мари был излишне сладок и мил. Как Ли. — Кха-кха! Ло-кха-кха-рт! — Рон якобы громко откашлялся. Но сидящим поблизости было ясно, на что намекает рыжеволосый подросток, потому что в этом кашле отчетливо прозвучала фамилия «Локхарт». Даже Мария уже была в курсе кратковременно влюбленности «мисс я все знаю» на втором курсе в известного красавчика Локхарта, оказавшегося самым отвратительным преподавателем на свете. Она сама дождалась пока стол рейвенкловцев заполнится заспавшимися француженками, поспешила покинуть приятелей с красно-золотыми галстуками. Француженки спали в каретах, а потому ни Флер, ни ей не удалось провести друг с другом целую ночь, непрестанно болтая. Но следующие два дня выходных Дюпен Чен была готова потратить, с удовольствием расспрашивая свою старшую подругу о том, что произошло за время ее отсутствие в школе. Ближе к вечеру девушка не преминула подойти к Кубку огня. Усердные близнецы весь прошедший день что-то обсуждающие друг с другом собрали вокруг себя толпу. Конечно же, Марии стало интересно. — Понятия не имею, — ответил Фред кому-то. — Но мы просто обязаны его провести. Я полагаю, Джордж, тут сработает пара капель Старящего зелья… — Но Дамблдор знает, что вы не проходите по возрасту, — возразил Рон. — Это-то да, но ведь не он решает, кто станет чемпионом, правильно? — весьма проницательно отметил Фред. — Сдается мне, что как только этот Кубок узнает, кто хочет участвовать, он выберет лучшего из каждой школы и внимания не обратит, сколько тому лет. А Дамблдор пытается помешать нам подать заявки. Мария поняла, что близнецы на полном серьезе решили преодолеть защиту директора и кинуть свои имена в Кубок. Она, быть может, тоже бы поучаствовала в этой афере, если бы ей было шестнадцать лет. Но в свои четырнадцать… — Ребята, похоже, вы действительно плохо слушали нашего господина директора или же совсем не читали Историю Хогвартса. — Будь добра, Мари, не превращайся в Грейнджер, — тут же заканючил Фред, услышав ее голос. — И все же, я пожалуй должна вам сообщить, что Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить. — Жертв? — тихо переспросил Гарри, встревоженно осматриваясь, хотя большинство студентов интересовало смогут ли Фред и Джордж Уизли — самые известные шутники в Хогвартсе преодолеть защиту Кубка. Какие-то несчастные случаи, произошедшие сотни лет назад их волновали мало. — За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, но ни одну из них нельзя назвать удачной, — продолжала Мария, несколько раз опустив голову в пергамент, куда делала выписки из истории Хогвартса специально для таких умников. Но никто этим не интересовался. — Там люди гибли, учтите! — неожиданно ее поддержала Гермиона, которой забава мальчишек показалась отнюдь не смешной. Гриффиндорка понимала, что если кубок по какой-то причине выберет не слишком подготовленного ученика, то все может обернуться как и каких-то сто лет назад — смертью. — Да, да, — беззаботно согласился Фред, глотнув из бутылька, и шагнул вперед — но это когда было… «Неужели обман сработал?» — поверила на какой-то миг Мари, когда Фред остался на месте. Джордж тоже поверил. Издав победный клич, он без промедления прыгнул за братом. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды. Все помирали со смеху — даже Фред с Джорджем, когда, поднявшись с пола, увидели бородатые лица друг друга. — Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали веселые искорки. Все-таки их директор был мировым волшебников. Мадам Максим в подобном случае не отделалась бы простым выговором. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Хаффлпаффа. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бороды ни в какое сравнение не идут с вашими. Фред с Джорджем отправились в больничное крыло в сопровождении хохотавшего до колик Ли, то и дело почему-то странно поглядывающего на нее. Мария все еще посмеиваясь вместе с Гарри, Роном и Гермионой, поспешили ужинать.***
Флер, как и подобает искусной колдунье, бросила свое имя сразу как выставили кубок. И теперь Мария сидела рядом с ней, ожидая такой долгожданный вердикт. Девушка, тем не менее, отчаянно переживала. Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день, Мария не налегала, как обычно, на изысканные блюда. И не она одна. Все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками? — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор, поднявшийся со своего места. Шум мгновенно прекратился. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Пламя у Кубка еще секунду назад светившиеся холодным синим светом, вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал: — «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам». Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков. Мария тоже хлопала вместе со всеми. Почему-то никто не сомневался, что кубок выберет именно этого хмурого парня. Когда Виктор скрылся за той самой дверью, шум в зале постепенно стих. Внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. — «Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — возвестил Дамблдор. Флер ошарашенно взглянула на свою подругу. Мари уже вложила два пальца в рот, намереваясь как следует засвистеть. Девушка тут же вновь взяла себя в руки и встала из-за стола. Она откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Хаффлпафа. Остальные француженки явно были расстроены вердиктом Кубка. Две незнакомые Мари девушки плакали, спрятав лицо в ладонях, а одна — Полин де Бирс с неприязнью взглянула на свою более удачливую соперницу, но, тем не менее, все же похлопала ей. Флер Делакур удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. Но напряжение, казалось, осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! — «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори». Стол хаффлпаффцев взорвался криком. Седрика просто обожали. Все до единого студенты черно-желтого факультета вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал. Когда зал наконец угомонился, он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь: — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад… Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал: — «Гарри Поттер».