Другой "Цитрус"

      - Юдзу… люби меня… пожалуйста…       От этих слов, казалось, температура в комнате резко подскочила. Некая часть меня ликующе кричала: «Дааааа, это свершилось! Она сама меня об этом попросила!»       Но, как бы сильно мне ни хотелось этой близости, все же такая откровенность была слишком неожиданна, так что я попыталась было возразить:       - Мэй, я думаю, нам не стоит вот так сразу...       Ее пальцы мягко, но настойчиво легли на мои губы, разом заставив забыть все аргументы:       - Шшшшш… Юдзу, я хочу этого… и знаю, что ты тоже хочешь.       - О… откуда?       - Глупенькая… Твой прекрасный изумрудный взгляд весь вечер кричал мне об этом.       Ох ты блин, вот же ж попала! Оказывается, все это время мои глаза излучали неприкрытое желание, а я-то полагала, что умело скрываю свои чувства!       - Ммммэй… поверь… я бы никогда в жизни не посмела…       Договорить мне не позволили. Мэй приникла к моим губам и вовлекла в поцелуй, не ответить на который не было никакой возможности. Чем-то он отличался от нашего первого: более страстный, выражающий обоюдное желание. Если первый поцелуй был признанием, то второй — откровенным приглашением насладиться друг другом и открыть для себя доселе неведомые радости.       Итак, это все-таки происходит. Сейчас мы с Мэй станем близки. Оххх, это ведь наш первый раз. МОЙ первый раз… Проблема? Пожалуй, что и так. Все мои познания в этой области ограничивались седзе-мангой да изредка «под настроение» просматриваемым юрийным хентаем. Одна сплошная теория, как ни крути… Ладно, будем надеяться, в нужный момент тело само подскажет, что делать.       Не прерывая поцелуя, я мягко опрокидываю Мэй на футон. Теперь она лежит подо мной, руки пока еще неторопливо поглаживают мою спину, превращая пресловутых «бабочек в животе» в самых настоящих гигантских махаонов.       Отрываюсь от ее губ, перехожу на шею. Ммммм, как же от нее восхитительно пахнет! Целую раз, другой, провожу языком, слегка прикусываю. С губ Мэй срывается первый, почти неслышный, стон.       Поднимаюсь чуть выше, прихватываю губами ушко. А вот и второй стон, и он гораздо громче. Похоже, я нашла одно из ее слабых мест. Запомним…       Чередуя поцелуи и легкие укусы в шею, запускаю одну руку под футболку, провожу по животу. Какая у нее шелковистая кожа, словно созданная для того, чтобы скользить по ней ладонью. Описав окружность, беру левее и чуть выше… Охх! Как же здесь упруго и мягко… От прикосновения к ее груди Мэй вздрагивает. Провожу по ней осторожно, едва касаясь. Под моей рукой навершие холмика резко становится твердым и, вроде бы, даже острым.       Кажется, пора избавиться кое от чего. Стягиваю футболку сначала с себя, потом с Мэй. Моему взору открываются две идеальные мраморные полусферы, каждая из которых словно увенчана маленькой вишенкой, как тортик.       «Мои персональные сладенькие тортики», - от этой мысли и вида обнаженной груди Мэй у меня окончательно сносит крышу. Припадаю губами к одной из этих вишенок, слегка прихватываю, тяну, немного играю язычком, чуть прикусываю. Мэй постанывает, голова запрокинута, грудь судорожно вздымается… «Ей хорошо… Значит, я на верном пути...» Рукой поглаживаю другую грудь, нежно сжимаю пальцами сосок, который тут же послушно обретает твердость.       Наконец, неспешно начинаю движение вниз. Скольжу по животу, попутно описывая средним пальцем окружность вокруг пупка. И вот я наконец касаюсь самого сокровенного места на теле Мэй, пока еще — через ткань трусиков, которые, к слову, уже мокрые насквозь. Начинаю осторожные движения пальцами: вниз-вверх, по кругу… Мэй уже стонет не сдерживаясь, а трусики тут же становятся еще мокрее. Так, по-моему, они здесь больше не нужны, значит — долой! И мои тоже.       Теперь мы с Мэй полностью обнажены. Вновь завладеваю ее губами, рукой продолжаю ласкать внизу. Мэй впивается ногтями мне в спину, активно подается навстречу моим пальцам, стоны становятся все громче… Нет, моя дорогая, так все закончится гораздо быстрее, чем хотелось бы, поэтому — потерпи. Немного сбавляю обороты. Мэй разочарованно выдыхает. Отрываюсь от ее губ, смотрю в эти невероятные глаза, сейчас буквально горящие от возбуждения: «Доверься мне». И откуда у меня такая уверенность? Мэй судорожно сглатывает, кивает.       Нежно целую ее губы. Подбородок. Шею. Грудь. Живот. Спускаюсь еще ниже.       Вот он - «бугорок страсти». Касаюсь его языком, от чего Мэй словно пронзает электрическим током. Двигаюсь по все той же незатейливой схеме: по кругу, вниз-вверх. Мэй опускает ладони мне на голову, запускает пальцы в волосы, призывая не останавливаться. Как скажешь, любимая. А впрочем… не попробовать ли нам еще кое-что новое?       И я проникаю языком внутрь Мэй. Язык тут же обволакивает горячая жидкость с легким металлическим привкусом. Мэй от неожиданности вскрикивает, но этот вскрик исполнен неутоленного желания. Начинаю движение, поначалу неспешное, ощущая нарастающее возбуждение Мэй — постепенно ускоряюсь. Мэй уже не стонет, она повторяет, как заклинание: «Да, Юдзу, да, не останавливайся». По правде говоря, это невероятно заводит, и тут я, повинуясь какому-то странному интуитивному импульсу, меняю диспозицию еще раз.       Быстро, чтобы не разочаровывать Мэй, и так уже возбужденную до предела, но очень осторожно проникаю пальцем внутрь — на одну фалангу, не больше: думаю, сегодня обойдемся без лишения девственности, - а языком вновь касаюсь нежного бугорка. Начинаю синхронизированные движения, что вызывает у Мэй реакцию, близкую к термоядерной: ее пальцы до боли вцепляются мне в волосы, и вновь я слышу это восхитительное: «Юдзу, да!»       Похоже, мы вышли на финишную прямую. Всем своим существом я чувствую, что Мэй уже совсем близка… Еще немного ускоряю темп, и вдруг, каким-то невероятным образом ощутив, что уже пора — захватываю потвердевший бугорок губами и втягиваю его. Мэй выгибается так, будто собирается встать на мостик, на мои пальцы выплескивается щедрая порция «любовного сока» и… моя возлюбленная удовлетворенно выдыхает и обессиленно вытягивается на футоне.       Нежно целую ее сокровенное местечко, подтягиваюсь выше, касаюсь мягких губ, ложусь рядом, прижимаюсь как можно теснее… Несколько минут мы просто лежим, смотрим друг другу в глаза и прислушиваемся к тому, как постепенно успокаивается дыхание и пульс.       Потом я тихонько шепчу:       - Мэй…       - Мм?       - Ты знаешь, я кое-что поняла.       - Да? И что же?       - Я не влюблена в тебя, Мэй. Я люблю тебя…       Неожиданно я ощутила, как руки Мэй обвивают мою шею, а ухо обжигает ее горячее дыхание и шепот:       - Я тоже люблю тебя, Юдзу. Еще со средней школы.       От изумления я даже чуть отстранилась от нее:       - Чтооооо?? Со средней? Шутишь?       Но Мэй была абсолютно серьезна:       - Это правда, и я не шучу.       - Так почему же ты даже не пыталась намекнуть мне об этом?       Мэй, кажется, слегка смутилась:       - Понимаешь, со стороны всегда казалось, что тебя интересует только твое карате. Я боялась, что ты отвергнешь меня…       - Охренеть! Со средней школы! И это при том, что ты тоже всегда мне нравилась! Подумать только — если бы не сегодняшний случай, мы бы так и оставались закрытыми друг для друга!       Мэй хихикнула:       - Пожалуй, нам надо сказать спасибо тем парням, которые пытались напасть на меня.       - Знаешь, только не заставляй меня их разыскивать, чтобы поблагодарить.       - Хорошо-хорошо, не буду. Но если серьезно — я бы без колебаний еще раз пережила весь этот страх, чтобы ты спасла меня, и в итоге я услышала твое признание.       - Мэй…       - Юдзу…       Дальнейшие слова были нам не нужны. Губы слились в поцелуе.       Нежно сжимая друг друга в объятиях, мы заснули. Моей последней мыслью перед тем как соскользнуть в сон, было: «Как же я люблю ее...»