***
Это сейчас прикосновение к участкам кожи, все ещё не утратившим чувствительность, отдаются острыми волнами возбуждения. Когда их отношения только начинались Баки стыдился своих шрамов, как ужасного напоминания о прошлом. Он правда ненавидел себя, не только как Зимнего, но и как солдата. И эти уродливые следы на его теле лишь подливали масла в огонь. Ровно до того момента, пока Питер, от Стива, случайно не узнал об этих мыслях. Он долго возмущался, ведь «как мы можем быть в отношениях, когда я не знаю о тебе что-то настолько важное?!». Баки сидел, опустив голову, и разглядывал собственные сцепленные пальцы, ожидая приговора. Оглушительной неожиданностью стало, что Питер опустился перед ним на колени, опутывая своими руками запястья Джеймса и заглядывая тому в глаза. Взгляд у Паркера был глубокий, источающий заботу, волнение. Парень смотрел на Барнса своими громадными, точно щенячьими, глазищами, и мужчина не мог отвести глаз. «Баки, я люблю тебя. Твои шрамы это твоя история, не любить которую я не могу. Каждая отметина на твоём теле...я бы хотел узнать их истории. Кто и когда оставил тебе каждый из этих шрамов? Ты. Мэй говорит, что наше прошлое, какое бы оно ни было, делает нас такими, какими мы являемся в настоящем. Мне хотелось бы узнать тебя всего. Ты позволишь?»***
И Баки не смог отказать. Слишком уж глаза огромные, искренние у его Счастья. Невозможно-карие. Ради них Джеймс готов на все. Питер водит пальцами по рубцам на левом плече, затрагивает холодный металл. Парень наклоняется, восхищенно рассматривая место стыка плоти и вибраниума. Контраст горячего тела и ледяной руки обескураживает, сбивает с толку. Возбуждает. Паркера ведёт. Он сглатывает, пьяно глядит на Своего Баки. Джеймс бедром чувствует возбужденный член парня, но терпит, сводя с ума. Барнс привык спать голым — в кровать он обычно приползал из душа, где оказывался после всякой миссии в совершенно измотанном состоянии. А позже в его жизни и постели появился Паук, который оказался без ума от этой привычки. Питер одной рукой опирается на изголовье кровати, а другую тянет к члену Барнса, но мужчина останавливает его руку и отводит в сторону. Джеймс прищуривается, по-особому улыбаясь, и от этого оскала Паркера холодок прошибает до костей. «Не спеши», молчит Барнс и Питер подчиняется, послушно убирает руку, возвращая ее на левое плечо мужчины, продолжает очерчивать рубцы шрамов, пока руки Баки мягко двигаются по телу парня. От каждого прикосновения по коже разливается тепло, стекающее и концентрирующееся внизу. Барнс медленно проводит металлической рукой по коже парня. Он оглаживает подбородок, поднимается к скуле, массирует висок. Острый слух Питера улавливает тихий шелест металлических пластин, которым сопровождается каждое движение. Затем скользит пальцами вбок, к ушной раковине, едва ощутимо очерчивает её и мягко растирает мочку. После, когда уши Питера начинают гореть, спускается на шею, гладит кадык, прощупывает позвонки, после чего обхватывает горло Паркера ладонью, чуть сжимая пальцы. Рука Джеймса мощная, холодная. Питер подчиняется её владельцу, чувствуя себя счастливее от этого. Тепло волнами разливается по телу, концентрируется в паху, болезненно отдаваясь возбуждением. Стоит чуть шелохнуться и жесткая ткань пижамных штанов неприятно трется о чувствительную головку. Барнс отпускает шею и проводит рукой, вдоль линии ключиц, не забывая отдельно, пару раз пройтись по ямке между ними. От неё он скользит ниже, по средней линии, заставляя Паркера рефлекторно втянуть живот. Уже двумя руками Барнс гладит рельефно очерченные мышцы. Рёбра, пресс, бока — каждое новое прикосновение оказывается неожиданностью, раз за разом Паркер вздрагивает всем телом. Баки довольно наблюдает за реакцией Питера — Паук значительно чувствительнее обычного человека. Следующим делом Барнс захватывает соски, почти болезненно сжимает и выкручивает пальцами. От такого нехитрого действия Паркер стонет в голос, прогибается в пояснице. Барнс не может отказать себе в удовольствии, он трёт, сжимает, оттягивает соски на себя, отпускает, проводит рукой по спине или животу, после чего возвращает пальцы. Они оба находятся на пределе, когда Барнс, наконец кладёт руку на пах Паркера, вызывая несдержанный стон. Питер приподнимается и Баки стягивает с него пижамные штаны, мысленно обещая себе спалить этот ужас с Хеллоу Китти к чертям собачьим и роняет не сопротивляющегося Паука рядом, на кровать. Питер прикрывает глаза от удовольствия, когда на его члене появляется рука Баки. Тот действует вслепую, гладит набухшие вены, трёт пальцами головку, после чего обхватывает член ладонью, начиная двигаться. Чтобы кончить, Паркеру хватает пары движений. Мир взрывается разноцветными фейерверками перед глазами и парень на какое-то время выпадает из реальности. Когда он приходит в себя, так до конца и не отдышавшись, Паркер видит около себя Баки, все ещё не достигшего разрядки. Питер осторожно кладёт свою ладонь на пальцы Барнса, стараясь двигаться в том же темпе, что и мужчина. Джеймс что-то довольно, но неразборчиво рычит, прикрыв глаза — даже суперслух не может помочь. Баки кончает, откидывая голову назад и громко выстанывая имя Питера. Джеймс дышит глубоко, пытается поймать дыхание. Его всегда накрывает сильно, ничего с этим не поделать. Питер ещё лежит под боком, рвано выдыхая. Барнс любит сотни разных вещей — хороший кофе, оружие, сливы, собирать винтовку, гулять ночью и Питера. И важнее Паркера для него ничего не существует.