Darkness Captivity

Ем до тошноты. Еды много. Глотаю быстро, как обезумевший, руками беру новую порцию. Не запиваю. Это чуть позже. Не успеваю и распробовать вкуса, ем как можно скорее. Лишь бы насытиться, лишь бы хватило надолго. Руки дрожат, в меня уже не лезет. Будет тошнить. Мне все равно. — Кайл. — Чувствую чужую руку на своем плече. — Кайл, прекрати. По голосу понимаю, что это Кассия. Выпрямляюсь, перестаю есть. Не потому, что передумал, а потому, что ее слова звучали не как просьба. Как приказ. Лекс и Эвелин удивленно смотрят на меня. Не знаю, что на меня нашло. Когда Кассия приказала накормить нас, я набросился на еду с остервенением; боялся, что ее заберут, хотел насытиться до такой степени, чтобы меня еще неделю тошнило от запаха. В тот момент стало плевать на все манеры, которым меня учили семнадцать лет. Мы не ели со вчерашнего утра, а в замке всегда кушаний целые подносы, и, хотя я пытался подавить в себе голод другими чувствами, при виде еды контроль пропал. В животе непривычная тяжесть. Меня тошнит. Ощущения ужасные. Я никогда не объедался до такой степени. — В путь мы возьмем пайки, если ты вдруг испугался, — оповещает Кассия. Лексу удалось убедить ее, что я здесь с благими намерениями, и она согласилась поговорить со мной. Я рассказал все как есть: что готов вылечить мутантов, если даже придется для этого пойти на огромный риск. Сейчас Кассия ведет себя со мной иначе: она загорелась идеей об исцелении. — Мы? — спрашивает Эвелин. — Я отправлюсь с вами, — отвечает Кассия, и мы с Лексом переглядываемся. В его глазах читаю недоумение. — От этого есть плюсы и для вас, и для меня. Я смогу проконтролировать каждое ваше действие, а вы — не умереть. Выгодно, я права? Мы только киваем. Не потому, что согласны. Конечно, нет. Просто потому, что у нас нет выбора. — И теперь вы не мои пленники, поэтому прекратите вести себя, как болваны! На этой территории ваши жизни принадлежат мне, но в бою мы равны. — Все за пределами этого города — арена, — замечаю. — Верно, — кивает Кассия, и теперь я понимаю: как только мы отправимся в путь, она перестанет быть Воительницей, а я — принцем. Мы все вчетвером — союзники. Об остальном нужно забыть. Но как? Как перестать ощущать собственное превосходство? Как изменить отношение к той, кто едва не убил нас? Как возможно так легко избавиться от выращенных годами социальных ролей? Осознание приходит лишь сейчас: чтобы выиграть, подчинить себе монстров, нужно не просто уметь вести переговоры, а быть неуязвимым, быть воином. Мутанты неуправляемы. Если Кассия верит нам, то с другими жителями говорить бесполезно. А это только первый город. Что нас ждет дальше? Сначала нужно победить, а потом уже вести переговоры. Возможно, меня никогда не начнут слушаться. Но меня начнут бояться. Когда-то я похоронил в себе тьму, повлекшую за собой череду смертей и ошибок. Теперь она должна восстать из мертвых. По одну сторону от меня Кассия, от присутствия которой содрогается народ, по другую — Лекс. Они здесь потому, что умеют выживать. Кассия, будто прочитав мои мысли, отводит меня в сторону, желая поговорить. Лекс что-то рассказывает Эвелин, и, пусть мне все еще не нравится их общение, уверен, с ним сестра в полной безопасности. Несколько секунд Кассия просто смотрит на меня. Я еще не привык к пустоте в ее глазах, но меня уже не бросает в дрожь от одного лишь мертвого взгляда. Кассия, как и все мутанты, значительно выше меня и даже Лекса. Некомфортно рядом с женщиной чувствовать себя столь беззащитным. Однако, несмотря на рост и белые глаза, Кассия по-своему красива. Да, кто-то может посчитать шрам на ее шее уродливым, но для меня это, наоборот, означает тяжелую жизнь за плечами. Мускулистое, накаченное тело кажется мужским, а две ярко-красные косы до лопаток придают ее внешности контраст. — Когда я только узнала, что принц дезилийского королевства в Зоне Мутантов, подумала, что ты либо слишком наивен, либо слишком умен. — Ты побоялась второго варианта, — догадываюсь. — Поэтому решила меня убить. — Да. Но теперь поняла, что бояться не стоит. Я ошибалась на твой счет. Все намного хуже, чем я представляла. — Кассия пожимает плечами, когда хмыкаю и пытаюсь натянуть улыбку, чтобы показаться равнодушным к ее словам. — Ты решителен. Думаешь, будто сможешь спасти мир и изменить судьбу миллионов. Слишком самоуверен. — Это все… плохо? — Разумеется, нет. Плохо то, что ты беспомощен. Слепо идешь за идеей и сам не понимаешь, как добиться своей цели. Просто знаешь, отчего-то уверен, что добьешь. Это глупый, невероятно глупый подход. Сжимаю руки в кулаки. Ненавижу это слово. Беспомощность. Ненавижу это чувство бесполезности. — Я стала первой женщиной, у которой в руках есть власть. — С Недоумением смотрю на Кассию, но она продолжает: — Никто не хотел отступать от патриархата, но я понимала, что нам нужны изменения, и я могу их дать. Я хочу власти. Я готова править. — Но они не слушали тебя? — Конечно, нет. Управляющие мутанты сменялись одни за другим. Народ свергал их, они не выдерживали, власть захватывали. Было много причин. Но никто даже не смотрел в мою сторону просто потому, что я женщина. — И что ты сделала? — Меня не просто так прозвали Воительницей. На моем пути много убийств и жертв. Но сейчас я у трона. И никто не посмеет посягнуть на мою власть. — И это… правильно? — Если тебе не подчиняются, подчиняй. Я рассказываю это, чтобы ты понял: не запачкать руки в крови не получится. На моих руках уже есть кровь. И если раньше я думал, что это в прошлом, то сейчас сомневаюсь: в прошлом ли? В прошлом ли или было со мной все время, просто я старался не замечать? — Но сколько тебе лет? — Двадцать, — отвечает Кассия, и я открываю рот от удивления. Я сначала так и подумал, но после ее рассказа посчитал, что ошибся. Она молода, но уже пережила так много. — У престола я шесть лет. К нам подходит один из мутантов и что-то шепчет Кассии на ухо. Она кивает, чуть хмурится и отлучается, даже не обратив на меня внимания. Все это время стою в немом ужасе, не в силах пошевелиться. Кассия убила всех, кто стоял на ее пути, когда ей было четырнадцать лет.

***

Оказывается, тот бой, что мы застали сегодня утром — для мутантов обычное дело. Сижу подальше ото всех, чтобы быть менее заметным, и смотрю, как на арену выходят все более сильные бойцы. Воинов здесь много. Кассия с безразличным выражением лица сидит на троне и наблюдает, как ее народ сражается так, что мне иногда становится страшно за жизнь некоторых из них. На полу уже лужа крови. Морщусь от ее горького запаха. Представляю, какая вонь у самой арены. Эта арена очерчена небольшим кругом, но никаких ограждений нет, поэтому удивительно, что мутанты еще ни разу не вышли за пределы. Каждый из сражающихся берет определенное оружие, если оно требуется, и противники борются без каких-либо правил: выигрывает тот, кто ловчее и сильнее. Телосложение у них еще крепче, чем у стражей. Помню, как напополам согнулся от одного лишь удара мутанта. Представляю, какие травмы тут можно заработать. Женщины на арене — редкость. За несколько часов, что я здесь сижу, вышло только три, но две из них быстро проиграли, а третьей достался довольно слабый соперник. Кассия у власти всего шесть лет, и, как я понимаю, до ее правления права девушек сильно ущемлялись. Первые полчаса я морщился от хруста сломанных костей, крика или такого удара, что меня самого чуть ли не пронзало болью. Сейчас смотрю более спокойно. Поражаюсь той силе и выдержке, что есть у мутантов. Они — подготовленное к атаке войско. Они смогут разгромить дезилийское королевство в два счета, если захотят. Это меня и пугает. Мутанты физически подготовлены не просто так. Почти уверен, Кассия и много других воинов хотели бы разрушить и лайбаунское, и мое королевство. Думаю, им мешают только остальные мутанты. Численность населения первого города слишком мала, чтобы нападать, а другие виды ни за что не захотят объединяться с кем-то. Из-за этой глупой разобщенности мы, маги, возможно, еще живы. Продолжаю думать о том, что сказала Кассия. Она назвала меня беспомощным. Все время я будто сам осознавал это, но боялся признать. Я умею отдавать приказы, умею руководить и придумывать стратегии. Но в Зоне Мутантов нужно не это. И я теперь смотрю на бои, потому что чертовски хочу попробовать вкус силы. — Привет. — Эвелин садится рядом со мной. — Они замечательные, правда? Сначала непонимающе хмурюсь и только через долгие несколько секунд понимаю, что Эвелин имеет в виду воинов. Погрузившись в свои раздумья, я и забыл, какая тяга у сестры к боям и оружию. Когда мы с Эвелин были детьми — ей восемь, а мне десять — мечтали стать сильными и обожали понарошку сражаться друг с другом. Все время, что я не проводил с Лорен и на уроках с отцом, я был в оружейной, рассматривая клинки и мечи. Слово «принц» звучало для меня величественно, я ощущал превосходство, гордился титулом, и, возможно, смог бы стать таким же равнодушным к подчиненным, как отец, если бы не смерть мамы. Она разрушила во мне все и построила заново. И, конечно, когда я пропал в библиотеке, Эвелин продолжила заниматься, и воины для нее — пример подражания и по сей день. — Не знаю, — отвечаю, пожимая плечами. — Тебе не противно на это смотреть, м? — Да нормально, — отмахивается Эвелин. — Эта Кассия… Она такая... необыкновенная. Да уж, необыкновенная. Но это не должно касаться Эвелин. В четырнадцать лет Кассия убивала свой народ лишь потому, что ей нравится власть. Не хочу, чтобы такой безжалостной мутант был наставницей моей сестры. — Она жестокая. — Да ладно тебе, — усмехается Эвелин, слегка толкая меня в плечо. — Не будь таким скучным. — Хм, ты же все еще помнишь, что она чуть не убила меня? Эвелин хмурится: — Ты чужак на ее территории. Тем более, враг. Да, здесь законы суровы, конечно. Это тебе не дезилийское королевство. Вспоминаю потерянного испуганного ребенка в лесу, которого я спас от верной гибели. Вспоминаю мальчика того же возраста, что и Эвелин, медленно умирающего от голода и холода в лагере искупления. Вспоминаю юношу, которого принял за старика. — Нет, — мотаю головой, и Эвелин непонимающе смотрит на меня. — Мы тоже убиваем чужаков. Как и мутанты. — Не убиваем… Мы просто… — Убиваем. Только более изощренно. Эвелин смотрит на меня. Смотрит. Вроде бы мы так близки, но она все равно не до конца понимает, о чем я говорю. Она не видела испуганный взгляд мальчишки в лесу, не видела горы трупов в лагере искупления. Эвелин не держала умирающую маму за руку и до сих пор не знает реальную причину ее смерти. Я немного завидую сестре. Эти ужасы прошли мимо нее. — Где Лекс? — спрашиваю Эвелин, желая перевести тему. Почему-то становится стыдно за мысли, возникшие в голове. Будто Эвелин виновата, что и я, и отец всю жизнь скрывали от нее правду. — Кассия сказала, чтобы ему обработали рану. — И как он? — Ну а как может чувствовать себя чокнутый? Просто замечательно! Усмехаюсь. Мы находимся в Зоне Мутантов среди настоящих монстров, смотрим, как они ради забавы чуть ли не убивают друг друга на арене, разговариваем про девушку, по трупам поднявшуюся на престол в возрасте четырнадцати лет, и все равно считаем Лекса большим безумцем. Вот это ирония. Но не стоит забывать, что именно он спас нас от смерти, убедив Кассию выслушать меня. Если бы не Лекс, сейчас мы были бы трупами. Сжимаю челюсти. Вот, про что говорила Кассия, когда назвала меня беспомощным. Если бы я смог дать охраннику отпор с самого начала, если бы обманул его, если бы показал истинного себя, мы бы вошли в этот город как победители. Я упустил этот шанс. Мы живы благодаря Лексу. Я же не сделал ничего. Слышу голос Кассии. Плохо разбираю, но понимаю смысл: она спрашивает, кто готов начать следующий бой. Все мутанты стоят неподвижно: видимо, они уже слишком измотаны. — Я готов. Эвелин испуганно таращится на меня, все мутанты оборачиваются как один. В груди что-то щемит. Это мои слова. Охранник одним ударом смог победить меня. Больше я этого не допущу. Больше не буду беспомощным. — Ты с ума сошел? — кричит Эвелин, но я только натягиваю улыбку. Стук сердца оглушает меня. Слышу крики мутантов. Они рады, что я выхожу на арену. Потому что так и жаждут моей смерти. Но я не могу отступить. И не хочу. Сестра восхищается Кассией, потому что та сильна. Лекс дважды пытался убить меня, а я не мог ничего сделать. Я силен морально, но не физически. И этого мне не хватит, чтобы выжить в Зоне Мутантов. Поэтому теперь желаю, чтобы все изменилось. Я больше не хочу чувствовать себя слабым. Выпрямив спину, иду к арене, стараясь не обращать внимания на крики мутантов. Их собирается все больше. Столько мутантов хотят посмотреть на мой проигрыш. Сжимаю руки в кулаки. Нет, не в этот раз. Эвелин смотрит на меня. Я желаю быть тем братом, на которого она захочет равняться, кем станет гордиться. — Ладно, Кайл, — говорит Кассия. — Сегодня утром я сохранила ему жизнь, а теперь выясним, заслуживает ли он этого! Толпа ревет. — Но не забывайте, что убийства на этой арене запрещены! Он не враг для нас! — Слышу возмущенные крики. — Убийца будет казнен, помните это. Либо вы живете по моим правилам, либо не живете вообще! — напоминает она. По спине пробегают мурашки от ее слов. Кассия поднимается с трона: — Кто готов стать соперником? Вперед выходят четверо мутантов. Нервно усмехаюсь. Трое из них все в поту, часто дышат, немного пошатываются, но последний даже не подает вида, что устал. Его имя Боб. Я запомнил его, потому что этот мутант за все сегодняшние бои еще ни разу не проиграл. Его кожа темнее, чем у остальных, на губах недобрая улыбка. Он почти вдвое больше меня. Каждый из мутантов держит в руках оружие, но не Боб. Он готов победить и без это. — Давай, Боб, — говорит Кассия. Мое сердце падает, толпа взрывается криками. Что Кассия делает? Не расслабляюсь, дышу через нос. Мутантов за моей спиной собралось еще больше. Ладони потеют, в груди словно натягивается струна. Боб встает напротив меня. Воздух будто становится раскаленным. Мутанты без остановки орут его имя. Смотрю в пустые глаза соперника, вижу, как напряжены его мышцы. Он кажется мне таким огромным, что создается впечатление, будто единственный его удар способен убить меня. Кассия приказывает начинать бой. Вокруг свист и крики. Мутант бросается на меня так быстро, что я едва успеваю увернуться. В горле мгновенно пересыхает. Меня передергивает от страха. Мутант делает вторую попытку, и я в последний момент пригибаюсь, выставив перед собой руки. Дыхание сбивается. Начинаю кружить вокруг Боба, держась на большой дистанции. Пусть он и силен, но я быстрее. Это мое главное оружие. Боб резко делает несколько шагов вперед и расставляет руки в стороны. Под ногами лужа крови, и я чуть не поскальзываюсь. Успеваю уйти от захвата, проскользнув вперед под рукой противника. Удерживаю равновесие и пячусь назад. Не могу точно знать, что чувствует мутант, ведь его глаза пусты, но догадываюсь, что он злится. Ноздри раздуваются, он сжимает кулаки сильнее. Нужно оглушить его! Подскакиваю к мутанту, замахиваюсь, но он хватает меня за запястье и заламывает руку за спину. Открываю рот, из груди невольно вырывается крик боли. Ногой бью мутанта в живот, заставляя ослабить хватку, и отхожу назад. Рука болит неимоверно. Стискиваю зубы. На лице выступает пот, одежда уже мокрая. Мутант с каким-то нечеловеческим рыком кидается вперед. Не успеваю даже отреагировать. Между лопаток возникает жгучая боль, грудь словно горит. Падаю на колени, не в силах больше держаться на ногах, заваливаюсь набок. Толпа орет. Мутант победно поднимает две руки вверх. Глаза жжет. Нет, терпеть! Надо терпеть! Пошатываюсь, поднимаюсь на ноги. Каждый вздох причиняет сильную боль. Чувствую во рту металлический привкус и сплевываю кровь на пол. Ору со всей мочи, кидаюсь прямо на мутанта. Он не ожидает. Успевает только повернуться. Бью его в лицо и в живот. Костяшки зудят. Криков толпы почему-то не слышно. То ли я уже привык, то ли абстрагировался. В этот момент Боб будто сходит с ума. Нападает на меня, наносит удары настолько быстро, что едва успеваю реагировать. Уворачиваюсь, оббегаю мутанта, пригибаюсь. Слышу его сбитое дыхание и замечаю, как замедляются его движения. Боб устает. Замахиваюсь для удара, но он ставит блок и в этот же момент выставляет ногу вперед. Не понимаю, что происходит. Все сливается: Кассия, с невозмутимом лицом сидящая на троне, ревущая толпа, кровь, мутант. И в следующий миг уже лежу на спине, перед глазами только голубое небо. В ушах странный шум, голова кружится. Все тело словно в огне, спина болит так сильно, что хочется кричать, но из горла вырывается только слабый хрип. Чувствую горькую, закладывающую ноздри вонь. Немного шевелю кистью правой руки и понимаю, что лежу в луже крови. Не знаю, в своей или чужой. Все тело почему-то дрожит, к горлу подходит тошнота. Перекатываюсь набок и медленно поднимаюсь. Держаться на ногах — для меня уже пытка. Мутант, открыв рот, глядит на меня. Поворачиваю голову в сторону и вижу, что Кассия смотрит с таким же выражением лица. Они удивлены тем, что я готов продолжить бой. Сил никаких нет. Все, что я могу, — это просто оставаться в стойке. Мутант за пару шагов приближается ко мне, обхватывает за плечи и кидает в орущую толпу. Так нельзя! Но сейчас я даже возразить не могу. Сжимаюсь на полу, пытаясь нормализовать дыхание. Опираюсь на одну руку, чтобы подняться, но она трясется и болит. Закрываю рот, чувствуя, что еще немного, и меня вырвет. Не надо было столько есть! С трудом снова встаю. Не успеваю вернуться на арену, как Боб хватает меня за ворот левой рукой, а правой бьет по лицу, рассекая губу. Из горла вырывается нечеловеческий вой. Мутант ударяет меня по голове. Вцепляюсь ногтями в его плечи, ощущая, как тело уже обмякает. Зубы стучат от боли, голова кружится. Хоть бы мне выжить, хоть бы мне здесь выжить… — Довольно! — кричит Кассия. Ее голос доносится откуда-то издалека. Веки тяжелеют. Боб отпускает меня, и я беспомощно падаю на колени. Дальше все происходит как в тумане. Повсюду слышу голоса, но не разбираю ни единого слова. Кто-то говорит мне подниматься, и я кое-как встаю, но не могу сделать и шага. Чувствую, как этот «кто-то» перекидывает мою руку через свою шею и помогает идти. Мой спаситель ниже меня ростом и с волосами до плеч. Слабо улыбаюсь. Эвелин. Пытаюсь повернуть голову, но это отзывается болью в позвоночнике. Прикусываю губу, чтобы не закричать. Вздрагиваю, ощущая, как Эвелин легко гладит меня по голове. В детстве она всегда говорила, что у меня красивые волосы, а когда на концах они стали голубыми, ее восхищению не было предела. Хочу усмехнуться, но губы жутко болят. Эвелин ведет меня по какому-то коридору, открывает дверь и заводит в небольшую комнату. Безумно интересно, что это за место и кто сказал сестре привести меня именно сюда. Я бы спросил, но сил абсолютно нет. — Ложись, — мягко говорит Эвелин. Еле-еле киваю. Не знаю даже, заметила ли она. Падаю на узкую кровать с бордовыми простынями, не потрудившись даже снять обувь. Глаза невольно закрываются. Сон берет надо мной верх буквально через несколько секунд. Я словно резко проваливаюсь в долгожданную темноту. Впервые за долгое время мне ничего не снится. Будто через мгновение медленно открываю глаза. Все тело ноет, но уже не болит, как вчера. Стоп, вчера? Я отрубился еще до заката. Сколько я проспал? Замечаю, что сапоги мне заботливо сняли. Лежу под одеялом. Видимо, Эвелин еще и укрыла меня. Кладу руку на поясницу и немного прогибаюсь. — Очнулся, герой? Хочу резко обернуться, но спину пронзает боль. Жмурюсь и медленно переворачиваюсь. Рядом с кроватью на небольшом стуле, вытянув ноги, сидит Лекс. Он смотрит на меня, губы привычно искажает усмешка. Даже в таком положении не упускает шанса поиздеваться надо мной. — Я не герой. Сам же говорил. Лекс вскидывает брови, но молчит. То ли я застал его врасплох, то ли он просто не видит смысла отвечать. — Ты что, сидишь тут и ждешь, когда я проснусь? — спрашиваю. Лекс смеется, хотя я вижу, что через силу, и по-настоящему ему ничуть не весело. — Тебя сильно головой приложили, принцик? Не дождешься. Просто мне спать не хочется, вот и все. Но я замечаю, что глаза Лекса покраснели от недосыпа. — Сколько времени? — Почти четыре утра. — Ого, — открываю рот от удивления. — Я проспал... так долго. — Что-то вроде того. — Пожимает плечами Лекс. — А Эвелин? — В порядке. Спит. Киваю. Лекс сейчас как никогда спокойный. Я спас его из лагеря искупления лишь потому, что мне нужен был план, как попасть в Зону Мутантов, но сейчас не могу не признаться: я рад, что Лекс рядом. Как самоуверен я был, когда не хотел отправляться с Эвелин или контактировать с Лексом из-за убийства заключенных красных магов. Без Лекса и Эвелин я бы пропал и, возможно, уже умер. — Лекс… — Облизываю пересохшие губы. Лекс смотрит мне прямо в глаза — приходится сжать одеяло в руке, чтобы не отвести взгляд. — Я так и не сказал спасибо за то, что ты… спас нас. Лекс усмехается. — И еще… спасибо за то, что сказал Кассии… — Сглатываю. — Сказал, что ты веришь мне. Лекс улыбается, но его глаза вдруг загораются недобрым огоньком. — Да уж, принцик. Как только не наврешь, чтобы сохранить себе жизнь. К горлу подходит тошнота. Отвожу взгляд, чувствуя, как сердце падает. Меня будто бы резко ударили. Невольно съеживаюсь. Неловкую тишину прерывает внезапный стук в дверь. Вздрагиваю от неожиданности, а Лекс оборачивается назад. Боюсь, что это охранники хотят вывести нас отсюда. Становится досадно. Пусть комнатка совсем маленькая, здесь уютно, а у меня нет сил куда-то идти и, вообще, вставать с кровати. И, кстати, из-за того, что вчера я плохо соображал, толком не понимаю, в какой части крепости нахожусь. Ожидания не оправдываются. Заходит Кассия. Сажусь на кровати, морщась из-за боли в спине. — Мне нужно поговорить с Кайлом. Наедине. Лекс молча кивает, и охранники уводят его. Я этому рад. Я все еще невольно прокручиваю его слова в голове. И понятия не имею, почему они причиняют мне боль. — Как ты? — спрашивает Кассия и закрывает дверь. — Терпимо. Спасибо, что выделила мне комнату. — Отлеживайся. А я спешу тебя поздравить, Кайл Вилсон. — Кассия позволяет себе немного улыбнуться. Впервые. — С тем, что я не умер? — иронично спрашиваю. — Мутанты первого города уважают тебя. Ты заслужил их доверие. Все только и говорят о том, что принц дезилийского королевства теперь с нами. Несколько секунд молчу, не могу собраться с мыслями после шока. Выходя на арену, я хотел лишь заставить Эвелин поверить в меня. Даже не рассчитывал на народ первого города. — Но как? Я же проиграл. — Но ты поднялся. И не раз. Мой народ восхищен тобой. — Это так… неожиданно. — Меня буквально захлестывает волна восторга. Кассия пожимает плечами. Видимо, для мутантов первого города важно то, как маг покажет себя в бою. Может быть, Кассия специально выбрала мне столь сильного противника. Чтобы все понимали: я не испугался сражаться даже с чемпионом. Какая огромная ценность того, что Кассия на моей стороне. — Во второй город выдвигаемся завтра поутру. Сегодня можешь отдыхать. Я уже предупредила свой народ, что уйду с вами на какое-то время, и назначила главным Боба. Боба! Я сражался с ее «правой рукой»! С ума сойти можно. — Почему именно ты идешь с нами? Почему бы не отправить кого-то другого контролировать нас? Того, кому ты доверяешь. — В том-то и дело, Кайл. Я не доверяю никому. Кассия уходит, а я откидываюсь на подушки, решив, как она и сказала, сегодня просто прийти в себя. В голове все еще не укладывается, что у меня получилось заполучить доверие мутантов первого города. Хочу улыбнуться, но не получается. И не из-за того, что у меня до сих пор саднит губы. Из-за того, что несколько минут назад сказал Лекс.