A Proposal by Any Other Name

Сердце Рей все еще неравномерно билось. Она бросила взгляд на Рена через маленькое окошко — он сидел за столом, который для него, очевидно, был слишком маленьким, и беспокоился о своей кредитной карте, вертя её в руках снова и снова, лишь чтобы как-то занять руки. Рей сжала губы в тонкую полоску, а затем взяла в руки телефон. Номер телефона Финна она знала наизусть. Уже много лет. К счастью, начинают раздаваться гудки. Она втянула в себя воздух. Наконец-то. На третьем гудке раздался чей-то голос — это был Финн. — Алло? — Спросил он с любопытством, как обычно. Он всегда брал трубку, даже когда звонил незнакомый номер, никогда не кричал на операторов рекламных звонков, и никогда не ругался с людьми, неправильно набравшими номер. В этом был весь Финн, и она рассчитывала на это, когда звонила. — Кто это? — Финн! — запищала она в трубку. — Финн, это же Рей! О, слава Богу. На мгновение воцарилась тишина. — Орешек? — До Рей доносились звуки рабочей атмосферы его окружения, — Почему ты звонишь мне с неизвестного номера… Она слышала, как он отнял телефон от уха, а затем вернулся через секунду: — С ирландского неизвестного номера?! Он был ошарашен. Рей усмехнулась. Вот. Вот почему она мирилась со всем, что с ней происходило. — Ну да! , — воскликнула она, прижимая телефон ближе к уху. — Ну да! Я хотела сделать тебе сюрприз! — Орешек! — С той стороны раздается радостный смех, и Финн сразу же начинает поспешно говорить, как он обычно это делает, когда приходит в возбуждение. — Подожди, где же ты? Когда ты приехала? Ты уже в аэропорту? Я приеду тебя забрать! Рей ухмыляется, прищурив глаза. Из окна она мельком видит Рена, который, должно быть, слышал её восторженные вопли. Она одаривает его дружеской улыбкой и снова смотрит на телефон, висящий на стене. — О Финн, ты не поверишь, через что я прошла, но нет, я не в Дублине. Я тут… эм… Она в… она не знает точно, где находится. Рей прикусывает губу. — Ну, я уже еду в Дублин. Уже скоро там буду? Но сначала мне нужно найти машину. — Подожди, ты лучше… — начинает Финн, на Рей перебивает его, и практически видит, как он хмурится. — Не беспокойся об этом. Я позвоню тебе, когда приеду, хорошо? Ах, как я рада слышать твой голос, Финн! Голос По доносится с другой стороны — он кричит Финну, чтобы тот поторопился и выпил с ними пива. Должно быть, По прилетел пораньше. Рей улыбается. Её друг будет рядом, чтобы увидеть как она делает Финну предложение. — И я тоже, Орешек. Постарайся быстрее добраться сюда, хорошо, Рей? Потом сразу мне позвони. Он заставил её пообещать. Рей слишком рада, что наконец-то установила контакт с единственным постоянным человеком в своей жизни. Она обещала ему весь мир в этот момент, все мысли о неудобных дискуссиях о детях в её лофте были полностью забыты. Они обмениваются еще несколькими любезностями, и Рей почувствовала себя слишком хорошо, чтобы, когда она вернулась к Рену, помнить об инциденте в ванной. Он терпеливо наблюдает за ней, чуть ли не с восхищением склонив голову набок и приподняв бровь. — Я так понимаю, он это одобрил? — Спрашивает он, и Рей усмехается. — Он очень рад, что я здесь, — говорит она, паря где-то на девятом облаке. Рен кивает ей, слегка улыбаясь. — Ну конечно, приятно видеть, как ты улыбаешься, — говорит он тихо и немного… облегченно? Рей качает головой. Он мысленно застрял на инциденте в ванной комнате. Она вздыхает, и часть её облака счастья рассыпалась на кусочки, когда она села рядом с ним. Он был добр, присматривал за ней и постоянно извинялся, и, несмотря на её недовольство тем, что он прикасался к её одежде, у Рей было достаточно времени, чтобы понять, что это не его вина. Она могла бы справиться с этим. Она имела дело с Платтом всю свою жизнь. Рей всю жизнь имела дело с грязными мужчинами, которые чего-то от неё хотели. Было приятно найти того, кто этого не сделал, и при этом он был почти незнакомцем. Тогда она была застигнута врасплох. Её мозг отключился, и тело Рей напряглось, чтобы убежать, обнаженная, как в тот день, когда родилась. Этот момент длился всего секунду, и Рей знала, что он видел её всю, но когда дверь закрылась, он сразу же обернулся и... Он повернулся и уговорил её немного успокоиться. Она знала только одного человека, который мог бы это сделать. Её психотерапевт. Он уже сталкивался с этим раньше. Его немедленная реакция, то, как он повернулся лицом к стене, устно прося разрешения на каждое свое движение — было единственной вещью, в которой она нуждалась, чтобы вырваться из удушливого страха и ужаса, которые будто держали её за горло. Она радостно улыбнулась ему, не желая, чтобы этот инцидент испортил ей настроение. Рей могла бы справиться с этим. Она скоро увидится с Финном, так что об этом Рей могла бы подумать и позже. — Ты хочешь сказать, что тебе не нравится, когда я беспомощна, раздражительна, и импульсивна? — Поддразнила его Рей. Теперь, когда она смогла созвониться с Финном, ей можно было и посмеяться над произошедшим. Рен фыркнул, но в его глазах заплясали искорки. — Беспомощный утенок, — пробормотал он. Как раз в тот момент, как она хотела высказаться о его манерах, в комнату ввалился Мартин с маленькой лопатой в руках. — А! Вы двое еще здесь! Что делаете? Давайте, выходите на улицу! За последние дни сегодня впервые такой солнечный день! Нельзя такое пропускать, не так ли? Рен и Рей смотрят друг на друга, и Рен слегка пожимает плечами, вытягивая свои конечности, как ветви дерева, тянущиеся вперед. Когда он подходит и встает рядом с ней, Рей улыбается. Он такой большой в таком маленьком доме. Рен кажется гигантом в этой комнате, стараясь не подходить близко к мебели и камину, боясь что-то сломать, задев, но потом сразу же расслаблялся, как только они выходят на улицу. Они вышли на задний двор, где нашли Пенни, которая фальшиво пела и вырывала сорняки с овощной грядки. Мартин стоял на другой стороне, по колено в грязи, ухаживая за небольшим, но очень цветущим огородом. Рей улыбнулась. Ей всегда хотелось иметь сад, но единственным разнообразием, которое она могла получить, были унылые комнатные растения, которые она выращивала на пожарной лестнице. Растения всегда быстро увядали. — Садись, садись! — Настаивала Пенни, оборачиваясь и широко улыбаясь им из-под своей широкополой шляпы. Лицо её было красным и припухшим из-за солнца, хотя шляпа давала достаточно тени. Эта женщина не была создана для солнца. Рей оглянулась вокруг. Свет солнца яркий и прекрасный, такая погода здесь впервые с тех пор, как она приехала. Какие бы ирландские боги ни смотрели на них сверху вниз, они наконец-то решили остановить её страдания. Пока она осматривала благоухающую растительность и красивые цветы, Рен оглядывался в поисках места, где можно присесть. Там было только одно свободное место. Рей заметила, как он поджал губы, и только тогда до неё дошло, что это могло значить. Ох. Другое сиденье было покрыто грязными овощами и насквозь промокло из-за того, что Мартин их там складывал. — Я принесу вам на ужин столько овощей, сколько вы пожелаете, Мистер Рен! Что-нибудь особенное? — Прокричал им старик. Рен посмотрел на стул, все еще сжав губы. — Нет, спасибо. Вы проделали отличную работу. — Его глубокий баритон почти скрыл легкий сарказм, нотки которого все же распознала Рей. Почти. — Немного будет достаточно. Пенни все еще довольно громко что-то напевает, и Рей смотрит на мужчину рядом с собой, пока они оба не замечают, что хозяин дома внимательно смотрит на них из-под края её шляпы. Точно. Рен сделал глубокий вдох и выгнул бровь, глядя на Рей. Еще кое-что. Просто скажи, говорит его выражение лица. Рей усмехается. Она разговаривала с Финном. Она может справиться с этим. Рей хватает своего «мужа» за руку и тянет его к белой кованой железной скамье, которая действительно может вместить только одного, а затем мягко толкает его, чтобы он сел, и шутит, что Рен будет служить ей подушкой, потому что кованое железо слишком твердое для её задницы. Он ухмыляется и качает головой, но глаза у него как у загнанного зверя. Рен не хочет быть так близко, возможно, из-за того, что произошло ранее. Рей сглатывает. Он уважал её. Там, в ванной комнате, Рен сделал все, что было в его силах, чтобы она не упала в панике в пропасть, и он опасался за неё. Каким-то образом она знала, что теперь он будет защищать её. Это единственное, что удерживало Рей от того, чтобы развернуться и убежать внутрь. Это, и чувство счастья от разговора с Финном. Я могу это сделать. В любом случае, это все притворство. Он настоящий джентльмен. Когда он усаживается поудобнее и его колени раздвигаются, Рей проходит между ними и быстро усаживается на его немного напряженное левое бедро. Рей расслабляется. Его руки инстинктивно поднимаются вверх, одна рука прижимается к её бедру, другая обхватывает ноги так, что его предплечье упирается ей в бедро. Пенни, кажется, решила, что это было приемлемо для молодоженов. Рей подавила желание рассмеяться. Это все было безумием — склоняться навстречу этому мужчине, как будто бы он действительно был её мужем, начинало становиться слишком легко. У неё перехватило дыхание, когда он наклонился вперед, словно желая поцеловать Рей в мочку уха, и её волосы рассыпались вокруг его лица. Этого достаточно, чтобы скрыть его губы, как она почувствовала у своего уха его горячее дыхание и услышала тихий шепот. — Ты уверена, что все в порядке? Мы можем сейчас же уехать. Рей с трудом сглатывает и поворачивается, чтобы улыбнуться ему, и когда видит его лицо, освещенное солнечным светом, вот так близко, то замечает, что его глаза стали золотыми. Ресницы Рена оказались более густыми, длинными и красиво загнутыми, чем она думала. Его лицо было покрыто крошечными маленькими красивыми родинками. На мгновение она забыла, что хотела сказать, но тут же взяла себя в руки и обняла его за широкие плечи. Она видела, что они огромные. Они выглядели огромными, но чувствовать их под своими пальцами — совсем другое дело. Рей наклонилась ближе, чтобы обнять его, положив подбородок ему на плечо, радуясь, что Пенни не услышит их и ничего не заподозрит. — Одна ночь. Со мной все будет хорошо. Но все равно спасибо… Его пальцы на её бедре слегка напряглись, и она почувствовала то же самое знакомое прикосновение его большого пальца, вдавливающегося в её кожу. Она задавалась вопросом, осознает ли он вообще, что делает это. Когда он неохотно урчит в знак согласия, Рей улыбается и позволяет себе оглянуться через плечо, уткнувшись подбородком в его футболку. Это было такое сонное место. Зеленое, цветущее и купающееся в золотистом свете. Рей могла представить себя в подобном месте. Маленькое сонное местечко, где днем можно сажать цветы и овощи, а ночью сидеть у уютного камина. Тихое, красивое и удаленное от сумасшедшей атмосферы города местечко, по сравнению с никогда не спящим мегаполисом. Сейчас она была во сне наяву, но через несколько дней она вернется в свою квартиру и снова наступит реальность. Остаться с Финном в Дублине было бы мечтой, но она, вероятно, должна вернуться после того, как он примет приглашение. Жизнь не обязательно останавливается ради предложения руки и сердца. — Так как же вы познакомились? — Раздается легкий, любопытный голос Пенни. Рука Рена сразу же напрягается, и он сжимает её бедро, защищая, притягивая к себе. Даже его колени придвигаются ближе, чтобы заключить её будто в клетку. Голова Рей резко отдергивается от его плеча, принимая сидячее положение, выпрямляя спину. Они смотрят друг на друга, а потом приклеивают к губам болезненно-сладкие улыбки. Это тоже становится слишком легко. Рассказывать начинает Рен. — Она спросила у меня время, — отвечает он, ухмыляясь. Рей мягко шлепает его по плечу так, что Пенни не видит, и когда он поворачивается к ней, эта ухмылка перестает быть нахальной, и становится яркой и искренней. Он снова смотрит на Пенни, продолжая свой рассказ. — Это было много лет назад, но я до сих пор помню, как прекрасно она выглядела. Уставшая, маленькая и восхитительно неряшлива, ещё и без зарядки для телефона. Когда я увидел её… Ну… — теперь Рен бессовестно врал. По правде говоря, Рей выглядел как горячая штучка. Восхитительно неряшливой она себя не назвала бы. Рей почти хихикает поражаясь забавности его рассказа, но все же позволяет ему раскрутить свою историю любви с первого взгляда. — Видели бы Вы её тогда. Крошечная и такая милая, — он повернулся к ней и нежно поцеловал в нос, — и с этим милым носом-пуговкой. — Он наклонил голову, всматриваясь в её глаза, — и эти великолепные глаза. И это прекрасное надутое личико. Я сказал себе… однажды она станет моей женой. Щеки Рей нагрелись до трехсот градусов. Тем не менее, она подавила желание взорваться от смеха. Это было настолько далеко от истины — и все же, им было легко это вспомнить, ведь это было совсем недавно. Самая лучшая ложь всегда была основана на истине. Для Пенни румянец на её щеках — это признак польщенной комплиментом мужа женщины. На самом деле, в душе, Рей медленно умирала от смущения. — Она определенно красавица! — восклицает Пенни, повернувшись к Рей с очень яркой, искренней улыбкой. Рен кивает, склонив голову так, что его подбородок упирается ей в плечо, и он смотрит на неё так, как будто она была самой красивой вещью, которую он когда-либо видел. Румянец, заливающий её щеки, вполне реален. Рей никогда не считала себя такой красивой. Хорошенькая, может быть, но не красавица. И все же должна была ответить. Он смог. По крайней мере, теперь его рассказ должен быть закончен. — Она просто стояла там, — пробормотал он достаточно громко, чтобы Пенни услышала, но все же достаточно тихо, чтобы по спине Рей пробежала дрожь. Его рука прошлась по ее спине, она задрожала, ощущая его длинные пальцы. — Ты выглядела как маленький беспомощный ангел, спрашивающий меня о времени. Как я мог устоять? Рей щурится на него, надеясь, что это выглядит как дразнящая, понимающая улыбка, когда она упрекает его. — Ой, милый, перестань. Я совсем не похожа на ангела, — она поджимает губы в подобии улыбки. Пенни верит каждому их слову. Рей наклоняет голову, убирая подбородок с его плеча, и веки Рена тяжело опускаются, в следующее мгновение он поворачивается к ней лицом, внимательно изучая и как будто спрашивая стоит ли им сейчас уйти и прекратить все. Она заставляет себя улыбнуться еще шире, прежде чем повернуться к Пенни и поддразнивающе поднять руку в жесте «эй, посмотри на него». — Видели бы вы его! Высокий, смуглый, красивый. Вы видите эти плечи? Я чувствовала себя такой маленькой. А его голос… — говорит она заговорщицки. Рен наклонился и нежно потерся носом о её подбородок. Пенни выглядит готовой упасть в обморок от количества милостей молодоженов, сидящих перед ней. Рей усмехается. — От него у меня колени задрожали. Они устроят этой женщине настоящий ад. Возможно, это произойдет в виде сердечного приступа от передозировки романтики. Рука Рей, лежащая у него на плече, тянется к мягким волосам на затылке, и Рей чувствует, как Рен непроизвольно вздрагивает. Тем не менее, шоу должно продолжаться, поэтому она нежно перебирает его волосы. — Он такой джентльмен и такой милый. Я проиграла ему еще тогда. Мартин мечтательно смотрит на них издалека, вытаскивая морковь из грядок. Мужчина смотрит на свою жену взглядом, который Пенни не видит, и адресует ей самую милую улыбку, которую Рей когда-либо видела на лице старика. Мартин без ума от своей жены. Даже после стольких лет брака. Несмотря на сумасшедшие выходки Пенни, и от этой мысли на сердце у Рей теплеет. Вот как выглядит любовь, проверенная годами. Эта мысль прерывается мягким прикосновением губ Рена к её подбородку, когда он шепчет, возможно, только для неё: «ты слишком добра ко мне.» Ее глаза почти закрываются, и Рей заставляет их широко открыться, прежде чем медленно отодвинуться под предлогом того, что на улице становится немного жарко. Его рука не перестает поглаживать её спину. Мартин, видя, что момент закончился, подзывает Рена. — Эй, эй! Пожалуйста, скажи мне, что еще ты хочешь на ужин. У нас есть кролики и куры на заднем дворе. Все свежее… настолько, что все еще живое! — Мартин хихикает так, будто им была произнесена самая смешная шутка в мире. Губы Рена слегка приподнимаются, и он нежно толкает её локтем, заставляя Рей встать, чтобы он подошел к Мартину. Они уходят, чтобы посмотреть на все-еще-живые варианты ужина, добродушно разговаривая между собой, оставляя Рей и Пенни позади. Пенни вытирает пот со своих томатно-красных щек и на этот раз одаривает Рей добрым взглядом. — Тебе повезло, девочка, — говорит Пенни, и на этот раз в её голосе или поступках не было никаких скрытых мотивов. — Мало кто из мужчин смотрит на свою женщину так, как этот мальчик смотрит на тебя, поверь. Береги его. Рей кивает, не зная, что сказать, и Пенни улыбается. Это очень отстраненная улыбка. — Он немного напоминает мне моего Мартина. Я имею в виду, конечно, что у Мартина нет таких мускулов, как у твоего мужа, — хихикает Пенни. Рей краснеет, — но когда-то он был красавчиком! И таким добрым. Твой муж выглядит так, будто он сделан из золота. Держись за него. Рей трепетно улыбается и благодарно бормочет, а затем предлагает помочь Пенни. Пенни достает подушку, чтобы Рей встала на колени, и они провели остаток часа, выдергивая сорняки и ухаживая за цветами, на этот раз, в благословенной тишине. Рей не нравится эта женщина. Но Рей нравится ухаживать за цветами. Когда Рен наконец возвращается с мертвой курицей в руках и корзиной для овощей Мартина, он останавливается как вкопанный. Его глаза блуждали по её теперь грязным рукам — каким-то образом выдергивание сорняков влечет за собой то, что руки Рей становятся грязными по локоть, грязные пятно виднеются еще и на щеках, а на джинсы темным слоем налегла пыль. Спина Рей покраснела от солнца, придавая легкий оттенок загара. Он качает головой. Рей встает. Ей придется хорошенько вымыть руки, чтобы она могла помочь с ужином, даже если она не фантастический повар. Она была многим ему обязана. — Беспомощный утенок, — замечает он нараспев, проходя мимо нее. Пенни хихикает.