Fiera

После того инцидента в коридоре прошло уже несколько дней, а Люнхи всё ещё не может перестать о нём думать. В памяти вновь и вновь всплывают яркие картинки того поцелуя, заставляя девушку дрожать. Самое плохое, что вместе с этими картинками О вспоминает и свои чувства в тот момент. Уже совершенно бесполезно отрицать тот факт, что девушка не сопротивлялась, а даже напротив — хотела этого поцелуя. Подобные мысли заставляют Люнхи испытывать лишь искреннее отвращение к самой себе. Она не может испытывать нечто подобное по отношению к Чонгуку, к человеку, который убил её родителей и причинил так много боли. О старается повторять себе это словно молитву каждый день, но всё равно продолжает ждать каждого возвращения мужчины домой и не засыпает до того момента, пока не услышит на лестнице его шаги. И ведь если копнуть немного глубже, то такое отношение Люнхи к Чону становится вполне понятно. Он входит в тот узкий круг, состоящий всего лишь из двух людей, которых хоть немного волнуют переживания и чувства девушки. Раньше выслушать и помочь советом всегда могла мама, а сейчас она мертва, и фактически эту обязанность на себя взяла Соён. Отец тоже мёртв, но его похоже и не особо волновало любое другое состояние семьи кроме финансового. Сестра отреклась от Люнхи и не хочет даже видеть. О сейчас больше похожа на одинокий корабль посреди океана. И только Соён с Чонгуком хоть немного помогают держаться на плаву и не погибнуть в шторме. Разве Люнхи просит так многого? Она просто хочет быть понятой и любимой. Разве её желание эгоистично? Ведь Люнхи готова отдавать всю себя без остатка другому человеку и любить его со всей той отдачей, на какую только способна. Пусть только её кто-то обнимет и скажет, что будет рядом, не предаст и поможет встать на ноги. К сожалению, этим человеком оказалась отнюдь не младшая сестра, в которой О души не чаяла. Как оказалось Минджу была способна воткнуть нож в спину, которая её и прикрывала. Впрочем, Люнхи не имеет права осуждать сестру. Младшая тоже перенесла не мало горя и имела полное право не понять сестру. Жаль только, что высказывать своё мнение Минджу научилась, а выслушивать — нет. Все эти дни Люнхи постоянно смотрела на сад из окна дома и жалела, что сейчас совсем не весна, и ничего не цветёт. Так хотелось бы прогуляться там, посмотреть на цветы и отдохнуть в тени деревьев. Но сейчас в саду лишь пустота, практически выжженное поле. Тоже самое, что и душа Люнхи, с тем лишь отличием, что все знают, когда начнёт цвести сад, а когда начнёт хоть что-то расцветать в душе О не знает и сама девушка. Но всё же постоянно сидеть в четырёх стенах становится для О просто невыносимо. Конечно в саду пока ничего интересного нет, но если Люнхи не выйдет из дома, то наверняка покроется плесенью и толстым слоем пыли. Поэтому девушка решает немного погулять в одиночестве, пока Соён занимается приготовлением обеда. Тишина — вот, чего так не хватало девушке всё это время. Она начала понимать это, когда приехала в дом Чона, а сейчас только убедилась в важности тишины. Люнхи сейчас следует побыть наедине со своими мыслями и как следует разобраться в себе. К тому же сейчас это жизненно необходимо. И для начала следовало решить, кто же для неё Чон Чонгук? Раньше он был абсолютным злом, самым главным ночным кошмаром девушки, монстром, от которого следует бежать как можно дальше. А сейчас? А сейчас О уже ни в чём не уверена. После встречи с сестрой Люнхи перестала видеть в ней свою надежду, свою веру, свой главный источник сил. Минджу была необходима Люнхи словно кислород, но младшая сестра уже не нуждалась в старшей. Как оказалось Чонгуку менее плевать на Люнхи, чем родной сестре. Напротив, Чон помог О встать на ноги, вернуться к жизни, но он же забрал у девушки самое главное — свободу. Люнхи словно должна сделать выбор: забота и поддержка в обмен на вечное заточение в золотой клетке. Сейчас, когда родных у О совсем не осталось, она уже не уверена, что не выберет роль птички в клетке чужих желаний. В чём ценность свободы, если ты останешься в итоге совсем один с сгустком чёрной боли вместо сердца? Да и была ли девушка когда-то свободна? Она всегда предпочитала полностью отдавать себя другим людям, называя это любовью. Она вручила семье свою душу и сердце. Когда родители умерли, всё это богатство перешло к Минджу, но она лишь выбросила это в грязь. Теперь Чонгук просил у неё того же, но Люнхи боится. Если родная сестра так поступила, то что же сделает Чон с душой и сердцем своей самой желанной игрушки? О больше не хочет испытывать боль, ей сполна хватило, но похоже судьба решила, что этого пока мало. Полностью погрузившись в себя, Люнхи не сразу заметила, что её уединение нарушили. И сделал это никто иной, как Пак Джиук или же Пак Чимин, но парень всеми силами старался сохранить своё настоящее имя в тайне. Пак старательно выполняет любые распоряжения Чонгука, дабы ещё больше заслужить его доверие. Именно поэтому он ни на шаг не отходил от девушки, пусть даже самому Чимину это начинало надоедать. Но лучше немного потерпеть, чем потом оправдываться, если с О что-то случится. Чимину его место дорого, и было бы не очень приятно потерять его из-за одной оплошности. — И снова ты, — девушка говорила так, словно Чимин был надоедливым ребёнком, который не давал ей покоя. Хотя по сути именно так и было — Вы же прекрасно понимаете, что я просто выполняю приказы господина Чона. — Который даже слушать не хочет о том, чтобы меня отпустить. Даже невооружённым глазом можно было заметить, что девушка всё ещё не смирилась со своей участью. Для Чимина оставалось загадкой лишь одно: почему Люнхи никак не хочет принять Чонгука? Конечно смерть родителей не так-то просто простить, но Чон не так-то плохо с ней обходится, чтобы резать вены. Не исключено, что Пак многого не знает, но похоже самое время узнать. Вполне возможно, что в дальнейшем он сможет использовать эту запуганную девушку для достижения собственных целей: — Почему Вы так хотите уйти? Разве свобода Вам даст что-то? — Я уже ни в чём не уверена. Мне тяжело жить с мыслью, что я не могу распоряжаться своей судьбой так, как хочу. Даже не решаю, когда мне умереть. — Никто не решает, когда ему умереть. Но даже, если представить, что господин Чон Вас отпустит, что Вам даст эта иллюзорная свобода? По-настоящему свободным человек становится лишь на смертном одре, когда отпускает все свои заботы. А до этого момента мы связаны по рукам и ногам. Да и что может дать свобода? Её наличие или же отсутствие не делает человека счастливым. Счастливым его делает лишь то, ради чего он готов жертвовать. И свободой все жертвуют в первую очередь. Слова мужчины заставили Люнхи вновь задуматься над вопросом, о котором она так часто думает в последнее время. Стоит ли ей действительно так страстно желать убежать? Что ей даст побег от Чонгука? Никого из близких у неё уже не осталось, нет того, ради которого можно продолжать жить. По сути Люнхи нужна только Чонгуку, больше никому. О сейчас напоминает себе уточку-мандаринку из её сна. Стоило только птичке выбраться из клетки, как она тут же умерла. Что если тоже самое произойдёт с Люнхи? Девушка сейчас находится в весьма подвешенном состоянии. Она неуверенна ни в одном своём шаге. Боится сделать выбор, который необходимо сделать. Время уже на исходе. — Джиук, ты так говоришь потому что предан господину Чону или правда так считаешь? — К сожалению, а может и к счастью, тут дело отнюдь не в моей работе. Люнхи тяжело признать, но она не может возразить Паку. Он абсолютно прав. Свобода ничего не даёт, и уж точно не делает человека счастливым. Жажда свободы у Люнхи больше похожа на отчаянно желание отомстить у Минджу. В итоге это ни к чему не приведёт, и уж точно не вернёт счастья. Птичке куда лучше жить в клетке. Всё равно крылья уже сломали, и она никуда не сможет улететь. Борьба бесполезна, если в итоге ничего не принесёт, а особенно, когда уже нет сил бороться. О тяжело осознавать, но она сдаётся. В этой схватке она не выстояла, Чонгук выиграл, и это уже бесполезно отрицать. Клетка захлопнулась.

***

Крик Люнхи разносится по всему второму этажу, вынуждая Чонгука проснуться. Вначале мужчина подумал, что ему показалось, но когда О снова закричала, он понял, что это отнюдь не плод его бурной фантазии. Чону потребовались считанные секунды, чтобы добраться до спальни Люнхи, но даже за этот короткий промежуток времени Чонгук успел ни на шутку испугаться. В голове начали проноситься сотни вариантов возможных развитий событий, одно страшнее другого. И только войдя в спальню девушки, Чон смог вздохнуть спокойно. Люнхи кричала и металась по кровати, при этом всё ещё продолжая спать. Ей просто опять приснился кошмар, а Чонгук уже успел дойти даже до варианта с убийством, но благо всё обошлось. Мужчина садится на кровать девушки и обнимает Люнхи, стараясь успокоить её. Чон прижимает её к себе, проводит ладонью по волосам и кажется это начинает помогать — О немного успокаивается и прекращает метаться. Чонгук уже может вернуться к себе, но он не торопится уходить. Он всё также продолжает обнимать девушку, но ему кажется, что в его руках сейчас самое главное наследие человечества, которое следует всеми силами оберегать. Люнхи совсем хрупкая, словно фарфор самого высокого качества. Одно неправильное движение, и она разобьётся вдребезги. С ней нужно обходиться ласково и нежно, но мужчина не хочет окончательно признавать этот факт. Ведь это будет означать его полное и безоговорочное поражение перед этой девушкой. Она и так уже почти встала во главе угла, делая всё то, что было ранее совершенно незначительным. Чонгук уже не может скрывать того факта, что буквально одержим ею. Однажды он случайно подслушал разговор Люнхи и Соён, и впервые услышал то, как смеётся О. И лучше бы никогда не слышал, потому что теперь постоянно прокручивает у себя в голове этот момент и не может избавиться от желания услышать этот смех вновь. У этой девушки смех словно у ребёнка: такой же искренний и звонкий. За таким смехом не жалко и в преисподнюю спуститься. И Чон это сделает, если Люнхи попросит. Несмотря на все старания Чонгука не потревожить сон девушки, Люнхи всё же просыпается. Она всё ещё дрожит после ночного кошмара, но постепенно все страхи начинают отступать, стоит только осознать в чьих объятиях находится О. Она сможет узнать Чонгука даже с закрытыми глазами, ориентируясь по одним только прикосновениям. Люнхи чувствует странное тепло, идущее от тела мужчины, которое приятно обволакивает девушку. Она ещё никогда не чувствовала ничего подобного и возможно уже никогда не сможет почувствовать. Эти чувства настолько странные и запутанные, что испытать их второй раз в жизни просто невозможно. Она ненавидит Чонгука, при этом искренне благодарит его за поддержку. Она мечтает убежать от него, но сейчас прижимается лишь ближе. Она не должна желать, чтобы он остался, но именно этого Люнхи сейчас и хочет. — Всё же проснулась... — сложно сказать с сожалением или с радостью говорит это Чон, но девушке сейчас это и не столь важно. — Прошу, не уходи. Одна фраза, которой оказывается вполне достаточно, чтобы Чонгук перестал даже думать оставлять девушку в одиночестве. Он не может отстраниться от неё, но стать ещё ближе только рад. Каждый раз, когда мужчина переходит на новую ступень своей одержимости, за его спиной словно захлопываются невидимые двери. Назад дороги уже нет, только вперёд, только дальше. Ещё ближе, ещё глубже, полностью раствориться в этой зависимости, не позволяя ей пройти просто так. Тем более, когда и Люнхи начала постепенно подниматься по той же лестнице, разве можно отступить? — Мне так страшно... — тихий голос О нарушает царящую в комнате тишину, заставляя мужчину сконцентрировать всё своё внимание лишь на нём. — Порой я словно вижу силуэты родителей в самом тёмном углу комнаты. Они преследуют меня и никогда не оставят, напоминая о том, кто именно мы с тобой друг для друга. — Так давай убьём их, — Люнхи смотрит в глаза Чонгуку, будто ища в их ответы на все свои вопросы, — но теперь сделаем это вместе. Чонгук целует девушку так нежно, как никогда ранее не целовал. Он изголодался по ней, но не даёт жадному зверю внутри взять бразды правления в свои когтистые лапы. Напротив, мужчина старается без слов поведать Люнхи о том, что он её не обидит, она может ему верить. И она верит. Обвивает своими руками его шею, углубляет поцелуй и впервые готова отдаться ему добровольно. Пусть упрямый разум и кричит о том, что верить Чонгуку нельзя, что он вновь причинит боль, растопчет хрупкое сердце, но О всё равно верит. Она словно утопающий хватается за последнюю возможность на спасение. Человек погибает без надежды. У него пропадает всякий смысл существовать дальше, и Люнхи это испытала на себе. Все её надежды рухнули, а что если эта выстоит? Чонгук сказал в подвале, что никогда не обманывал девушку, значит не должен обмануть и сейчас. Разве можно целовать с такой страстью, прижимать всё ближе, чуть ли не добираясь до сердца и при этом врать? Люнхи убеждена, что нельзя. Теперь настал черёд судьбе проверить правдивость этих убеждений. Всё вокруг словно окутал туман. Он действует как дым опиума, подчиняет себе разум, заставляет реальность раствориться в сладком дурмане. Разум больше ничего не решает, теперь всё под властью чувств, которые переполняют двух людей, сгорающих живьём в пожаре собственной страсти. Их обнажённые тела слились воедино, будто желая опровергнуть утверждения о том, что они слишком далеки друг от друга. Разные ценности, разные стремления и мечты, но одна страсть на двоих, стирающая всё, что было до этой ночи. Люнхи не хочет долго размышлять о своих действиях, она просто отдаётся во власть собственных чувств. Девушка не задумывается о причинах и последствиях, о том, кто именно сейчас в одной постели с ней. Всё это будет утром, а сейчас можно забыться. Нет ни О Люнхи, чьих родителей убили, а сестру отдали в бордель, как и нет Чон Чонгука — будущего главы клана, купающегося в чужой крови. Есть только любовники ласкающие тела друг друга и мечтающие о том, чтобы эта ночь не заканчивалась. С первыми лучами солнца всё вернётся на свои места, они снова войдут в свои роли и будут называть то, что произошло в этой спальне безумием. Люнхи безумна, но разве можно цепляться за здравый смысл, когда на месте поцелуев, покрывающих шею и ключицы вырастают самые прекрасные цветы? Она срывает голос, выкрикивает имя Чонгука, а когда движения становятся особенно быстрыми оставляет на спине мужчины едва заметны следы от ногтей. Чонгук так долго ждал этой ночи и именно сейчас понимает, что всё было не зря. Люнхи не сопротивляется, не боится, не дрожит. Напротив, сама же прижимается ближе и разделяет с Чоном его безумство. Мужчина в любой момент мог заполучить её тело, но сердце и душу постепенно начал забирать лишь сейчас, а следы на теле, которые к утру приобретут фиолетовый оттенок — лишь подтверждение этому. Чонгук ещё никого так сильно не хотел, Люнхи больше ни с кем не будет такой желанной. Они нашли друг друга, два одиноких корабля в океане жизни. Чонгук заполучил свою главную награду за тот долгий путь, что он проделал, а Люнхи наконец смогла перевернуть страницу в своей книге. Таких ночей уже может никогда и не быть. Некоторые моменты должны оставаться неповторимыми, именно тогда они обретают наибольшую ценность. О больше не боится Чонгука, куда больший страх ей внушают её собственные чувства. Она должна кричать и сопротивляться, проклинать эту ночь, но она лишь утопает с головой в удовольствии, не желая выныривать. Потому что если Люнхи вернётся на поверхность, то начнёт жалеть о том, что совершила. Так было с поцелуем, так будет и с этой ночью. Никто не может понять то, что происходит в душе О, даже она сама. Чонгук лишь подталкивает её к краю обрыва, и надо убежать, спасти свою душу, но девушка не хочет. Напротив, она готова добровольно прыгнуть в эту пропасть, ей терять уже нечего. Девушка тоже заслуживает счастья, пусть и такого странного. Чон ей должен. Он собственными руками, перепачканными до локтей в крови, разрушил то, что Люнхи называла счастьем. Настала пора возвращать долги. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я не смогу прожить в одиночестве. О говорит эти слова словно в бреду. Она как маленький ребёнок старается держаться изо всех сил за такого чужого, но ставшего таким близким человека. — Никогда не оставлю.