Гарри Поттер и Тетрадь Секса

      Я в прострации добрался до своей спальни, не забыв, впрочем, прикрыть компрометирующую выпуклость в штанах мантией. И что это было? Может, Гермионе на самом деле было плохо, и она просто не стала волновать меня? Герм ведь так громко стонала и терла свою промежность. Точно, скорее всего так и было, она даже описалась от боли, а я, дурак, просто стоял и смотрел. Но почему тогда Поттер-младший так отреагировал? Все это очень странно. А ведь я так и не выяснил, что такое секс. Надо будет завтра извиниться перед подругой и спросить. Нет, только извинюсь, а то она вчера как-то бурно отреагировала на этот вопрос, сказав, что я ее опозорил. Как можно опозорить вопросом? Ладно, пойду приму душ и спать.       Несмотря на принятие контрастного душа, к которому привык у Дурслей, которые выключали горячую воду, когда я мылся, сон долго не шел. Из раза в раз почему-то вспоминалось искаженное болью лицо Гермионы. Или это была не боль? Ее рука, теребящая свою писю. Вот еще один вопрос — узнать как у женщин она называется. Как ее выгибает и изливается влага на пол. Ее такой приятный поцелуй. Но наконец усталость взяла свое, и я уснул.       Не помню, что мне снилось, видимо что-то приятное, потому что трусы пришлось снова менять. Спустившись в гостиную, увидел пунцовую Гермиону, закрывшуюся книжкой. Как только я вошел — она сразу подошла ко мне и под смешки находившихся в гостиной гриффиндорцев, потащила на выход. Отойдя подальше от входа, она толкнула меня к стене и, все сильнее тыкая на каждом слове указательным пальцем мне в грудь, гневно процедила сквозь зубы:        — Гарри Джеймс Поттер. Никогда, ты слышишь, никогда и ни на ком больше не используй эту свою… извращенную тетрадку!        — Гермиона, извини. Я не знал, что так случится. Тебе ведь было больно, да? Я не думал, что так выйдет. Что мне сделать, чтобы ты простила меня? — умоляюще спросил я, боясь потерять лучшего друга.        — Нет, Гарри, я же говорила, что мне не было больно. Это… Это… не заставляй меня произносить это вслух, и так все должно быть понятно. Мне даже понравилось… но это было ужасно стыдно и унизительно! Такое творить… и перед тобою. В общем, пока не избавишься от этой отвратительной тетрадки, ко мне даже не подходи! — с каждым словом Гермиона все больше краснела, а произнеся последний спич, гордо развернулась, прошла пару шагов и побежала к портрету полной дамы. Я последовал за девушкой, но в гостиной ее не увидел. Видимо в свою спальню убежала. Эх, дурак ты, Поттер. И у кого теперь спрашивать про секс? Ведь я так и не понял, что вчера произошло, и пусть Гермиона сказала, что простит меня, когда я избавлюсь от тетради, но вдруг это не так? У кого бы еще спросить? Рон обижен, старшеклассники засмеют, вон, улыбки прячут и кашляют в кулак, близнецы… Точно, близнецы! Они хоть и часто прикалываются, но когда дело серьезное, отвечают четко и ясно. А у меня очень серьезное дело! Близнецов я увидел, когда вышел из кабинета трансфигурации, которая была у нас сегодня последним уроком. Подошел к ним и сказал:        — Привет Фред, привет, Джордж, у вас есть свободное время? Я хотел спросить у вас… кое-что личное.        — Великий Гарри Поттер…        — …спустился до ничтожных нас.        — Конечно, мы ему поможем…        — …ведь он кумир для нас. — ответили они в своей привычной манере. Да, близнецы не верили, что я не кидал свое имя в кубок огня, но и не презирали за это. Наоборот, все время уговаривали рассказать, как я сделал то, что не получилось даже у них.        — Парни, вы можете рассказать мне, что такое секс? И почему Гермиона так странно отреагировала, когда я спросил ее об этом? — спросил я у них.        — Хо, так прямо ее и спросил? Ах да, я слышал, как вчера об этом говорили в гостиной. Жаль, что мы пропустили такое веселье, — сказал Фред. Или Джордж? В общем, левый Уизли. Мне кажется, или они сдерживаются, чтобы не заржать? Даже сбились со своей манеры общения.        — Конечно, мы тебе поможем, Гарри, мы же твои друзья и фанаты. Наш мальчик так вырос, а мы и не заметили, — смахнул несуществующую слезу правый близнец, переглянувшись с братом.        — Секс — это как обнимашки. Нравится всем, но попросить об этом стыдно. Тебе ведь нравятся обнимашки? — спросил левый.        — Ну да, очень нравятся, — вспомнил я с улыбкой моменты, когда меня обнимала Гермиона. Было так тепло и приятно, тем более, что до этого меня никогда не обнимали. Дождешься от Дурслей, ага. Пинок или подзатыльник — вот и все проявление внимания.        — Но с кем попало обниматься тоже ведь нельзя, верно? Нужно это делать только с тем, кто тебе нравится. Так что просто подойди к понравившейся тебе девчонке и попроси заняться сексом. Уверен, если ты ей тоже симпатичен, она тебе не откажет! — последнюю фразу они сказали вдвоем, выставив синхронно большие пальцы и ослепительно улыбнувшись. Мне даже почудилось, что я вижу их с густыми бровями и в зеленом обтягивающем костюме. Брр.        — Ну ладно, раз вы так говорите… — в это время мимо проходила Чжоу Чанг. Очень красивая азиатская метиска, которая нравится мне еще с третьего курса, но я стеснялся к ней даже подойти. Может попросить ее заняться сексом? Нет, я так не могу… Стоп. У меня же есть тетрадь! Там было сказано, что если написать два имени людей, то те займутся сексом. Пока смелость не покинула меня, быстро написал в тетради: « Чжоу Чанг и Гарри Поттер». Все, теперь надо ждать 69 секунд. Так, надо бы проследовать за ней, а то мало ли как действует книга? Взгляд со стороны.       Близнецы Уизли заметили взгляд Поттера на ловца и первую красавицу Когтеврана. В предвкушении хорошей шутки они последовали за ними, когда Гарри что-то написал в тетрадке и пошел за девушкой. Где-то через минуту парень подошел к Чжоу, и что-то сказал, что именно — близнецы не услышали. После этого челюсти рыжих отвисли, а глаза выпучились, как у лягушки, потому что Чанг, схватила Поттера за ворот, страстно поцеловала его взасос. Будто этого было мало, она затащила не сопротивляющегося подростка в ближайший заброшенный кабинет и, судя по отсутствию звуков и закрытой на чары двери, они там не домашним заданием собирались заниматься. Рыжики посмотрели друг на друга и в их глазах можно было увидеть только один вопрос: «А разве так можно было?» В то же время, запертый кабинет.       И что это было? Я только «Привет» успел сказать, как Чжоу накинулась на меня и поцеловала. Этот поцелуй был совсем не такой, как у Гермионы. Не нежный и неловкий, а страстный, поглощающий, будто она хотела всосать Поттера через рот. Может она вампир? Нет, вампиры вроде кровь сосут. Может Чжоу какой-то странный вампир?        — Поттер, ты такой сексуальный, и как я раньше этого не замечала? Мерлин, как же я хочу тебя трахнуть! Ах, не могу терпеть, киска горит огнем и истекает соками! — как может кошка гореть и истекать соками? Почему-то представил себе горящую кошку Филча, которая ссыт на пол. От этого вставший от поцелуя младший совсем обмяк.        — Гарри, ну что же ты? Ах, вечно с вами, мальчишкам, приходится самой все делать, — Чжоу расстегнула мне ширинку, не заморачиваясь со штанами. Спустила немного трусы и вытащила моего младшего. Зачем он ей? Почувствовав необъяснимый стыд, я уже хотел прикрыться, как она схватила за писю рукой и начала ее дергать.        — Хо, а ты неплох, Поттер, хотя я надеялась на размерчик побольше. Ну же, что с тобой не так? Тебе дрочит красивая девушка, а ты ни в какую. Ладно, можешь гордиться собою, раз ты будешь моим первым в сексе, то ничего страшного, если сделаю тебе свой первый минет, — после этого я почувствовал, как что-то влажное и приятное обволокло моего младшего Поттера. Ловкий язычок девушки, облизывал головку, а засасывающий в себя ротик проходил вверх и вниз, заставляя испытать вчерашнее странное, но такое приятное чувство, только гораздо сильнее. Может она и правда вампир? Но что тогда она высасывает, если не кровь? Может быть ту жидкость, что была у меня в трусах утром? И зачем она ласкает себя под юбкой рукой, как Гермиона вчера?        — Оох, Чжоу, что ты такое делаешь? Что на тебя нашло? Зачем ты лижешь мою письку? Ох, что-то приятное подходит! — внезапно произошло сразу три вещи. Дверь открылась, и я увидел ошарашенное лицо Седрика, заглянувшего в кабинет. Чанг протяжно взвыла, задергалась, сжав ноги и выпустила моего младшего изо рта. А я, не выдержав сладостной пытки ее ротиком, залил девушку жидкостью. Причем не мочой, а какой-то странной — белой, густой и липкой. Вот в таком виде мы и застыли. Пришедшая в себя парой секундой позже, Чжоу уставилась на Седрика, машинально облизнув губы с белой жидкостью на них. Седрик уставился на девушку. А я уставился на них обоих, не зная, что мне сейчас делать — то ли оправдываться, то ли сразу бежать до канадской границы. Наконец, когда я убрал свое достоинство на полагающееся ему место, звук застегнутой ширинки привел всех в чувство, и мы одновременно заговорили.        — Ой, простите, кажется, я не вовремя. Не буду вам мешать, — Седрик.        — Седрик, это не то, что ты подумал! — Чжоу.        — Чжоу, ты вампир? И питаешься белой жидкостью из писек? — я.       Э, и чего они замолчали и так странно на меня посмотрели? О, вот Седрик снова отмер, помотал головой и ушел. Чжоу очистила себя заклинанием, бросила «Позже поговорим», еще раз странно на меня посмотрела, будто думала, то ли рассмеяться, то ли сразу меня убить и убежала в сторону, куда ушел Диггори. И что все это было такое?