***
— Мисс Кроу, — Люциус отвесил почтительный поклон, скрывая брезгливость и раздражение за безупречной вежливостью. Моргана вздрогнула, втянула голову в плечи, хватаясь за руку своего спутника-оборотня в поисках поддержки. Она словно вернулась назад, в бесконечно безысходную весну и голос… сколько раз этот голос отчитывал ее? Сколько заседаний было — два, три? Больше? Сколько унизительных эпитетов было произнесено этим голосом — о ней, о Дамблдоре, о Хогвартсе в целом? Рыжий шотландец напрягся, сжимая ладонь своей Госпожи, из ножен скользнул кинжал. Если бы Малфой знал еще тогда, что гриффиндорская грязнокровка станет во главе Охоты, он бы ни за что не позволил себе того… того, что позволил. Одно дело — сильная фигура на доске, разменная монета в игре против старого долькоеда, а другое… Другое — приказ Лорда выделить сброду почти весь парк и оказывать любую помощь, которую затребуют мохнатые. Другое — узнать, что все эти привилегии Охота получила не за вступление в армию Лорда, а за невмешательство. Девчонка, сама или нет, сошла с шахматной доски и с ней пришлось считаться. — Рад приветствовать вас в Малфой-меноре, — Малфой мельком взглянул на кинжал, продолжая удерживать маску невозмутимого спокойствия, — мой Лорд будет доволен, если вы посетите собрание сегодня вечером. Не желаете небольшую экскурсию по моим владениям? — Мердок, все в порядке, — Моргана нехотя отстранилась от оборотня. — Вы снова выручаете меня, мистер Малфой. Вас не утомит общество «глупой грязнокровки, от которой одни проблемы»? Не стоит утруждать себя неприятными делами в собственном доме. Как же невовремя Малфой свалился на ее голову — оставалось надеяться, что уроки Фенрира не прошли даром. Вожак изо всех сил старался научить ее ставить на место «зазнавшуюся знать» и рассказывал обо всех Пожирателях — чтобы она представляла себе, как завоевать их симпатию. Конечно, они и так боялись стоящей за ней силы, но страх никогда не мог дать той власти над людьми, которую завоевывали доверием и дружбой. — Боюсь, насчет глупости я ошибался, — Люциус понял, что ступает по очень тонкому льду, как только ему припомнили оскорбление трехмесячной давности. — Что же до статуса крови… Думаю, мы сможем обсудить это во время прогулки, если пожелаете, Госпожа. — Мердок, позови Тюра и Эйдена, пожалуйста, — Моргана улыбнулась, подталкивая своего спутника, — надеюсь, вы не против моих сопровождающих, мистер Малфой? — Вы смогли обучить других защитным чарам, но сами, по прежнему, не можете? — догадался аристократ и, как только оборотень отошел, указал тростью на ближайшую аллею: — в моем доме вам ничего не угрожает, мисс. — В вашем доме гостит стая оборотней и десяток разыскиваемых преступников, сэр, — Моргана с неохотой последовала за хозяином поместья, — я бы не называла это место безопасным. Она все еще надеялась, что правильно поняла Грейбэка. Словесные поединки не были ее сильной стороной — впрочем, сам Фенрир тоже не отличался особой искушенностью, так что оставалось только верить в удачу. — Приятно удивлен вашими способностями, мисс, — если бы существовал хроноворот, способный отправить в прошлое на три месяца и исправить все*, Люциус бы отдал за него любую цену. Просто ради того, чтобы в десяти шагах не маячили две тени с палочками наперевес. — Тем не менее, повторю вопрос: у вас возникли проблемы с защитными чарами? Не праздного любопытства ради, возможно, вам удобнее использовать амулеты или другие зачарованные вещи… — Мистер Малфой, после всего, что произошло… Серьезно? Поверьте, ваш дом — последнее место, где мы хотели бы скрываться, — она не понимала, к чему Люциус вообще завел этот разговор и уж точно не собиралась обсуждать с ним свои слабости. Равно, как объяснять, что идея назначить двух оборотней с магическими способностями на роль телохранителей принадлежала Грейбэку. — Я бы хотел принести извинения за тот неприятный эпизод, — понимающе кивнул Малфой, — и рад, что мне представилась такая возможность. Кстати, вы уже видели павлинов? Постепенно увлекая девочку — о, Мерлин, она же совершенно не умеет изображать интерес — в недра обширного парка, Люциус безуспешно пытался пробить глухую стену недоверия и, чем безразличнее выглядела Моргана, тем сложнее ему становилось держать себя в руках. Он хорошо представлял себе, кого приволок в его дом Темный Лорд и был готов пойти на любые жертвы, лишь бы неприязнь Госпожи Охоты не коснулась его главного сокровища. Он мог пожертвовать состоянием. Положением в обществе. Переступить через гордость, стать еще одной шавкой в свите неуравновешенной девицы, стелиться ковром под ее ногами — что угодно, лишь бы не пострадали Нарцисса и Драко. Ради семьи он был готов на все. Вот только Моргане от него ничего не было нужно. Она успела сотню раз пожалеть о том, что приняла помощь Риддла и тысячу раз проклясть себя за недальновидность — в ее представлении Малфой был опаснее любых авроров. — Мисс Кроу, как вы относитесь к верховой езде? — голос, отзывающийся внутри приступом липкого страха, прервал ее размышления в очередной раз. — Не желаете прокатиться? Моргана замерла — Люциус ухмыльнулся, считая, что девушка видит лишь пустые стойла. И она отдала бы многое за то, чтоб его «шутка» удалась как надо. Но она видела фестралов. До этого момента Моргана могла надеяться, что выматывающие ночные кошмары всего лишь плод воображения — она не видела этого своими глазами, не могла, не должна была видеть, не хотела верить, что действительно были какие-то люди, не смела признаться себе в том, что убивала людей. Но хищные кони с кожистыми крыльями были живым доказательством всему, что она пыталась отрицать. И они действительно были будто специально созданы для Охоты. Моргана уцепилась за эту мысль, как за спасительную щепку, выдирая сознание из цепких лап вины: — Они… прекрасны. Составите компанию?***
— Северус, ты не можешь помочь, — Альбус Дамблдор вздохнул, убирая со стола почерневшую руку с кольцом, — это очень темная магия. — И вы собираетесь просто с этим смириться? — зельевар подозрительно покосился на собеседника. — Без вас война будет проиграна, так и не начавшись. — Гарри хороший мальчик, он справится. А за мной… за мной уже пришли. Снейп уставился на лимонные дольки в сахаре: не в них ли кроется причина странного поведения директора? Или наложенное на кольцо проклятие так действует — что это, кстати, за кольцо и как мог Дамблдор надеть проклятый артефакт? — Все скоро решится, Северус, я прошу только об одном: помоги мне отсрочить действие этого проклятия, я должен… должен успеть завершить дела, — Альбус не боялся смерти, он заглядывал ей в глаза и был уверен, что ничего страшного там нет. Есть только бесконечные изумрудные холмы, лазурное небо и башни замка, сотканные из облаков — замка, в котором все желания исполнятся. У его смерти были черные волосы и серо-зеленые глаза: она ждала его, готовая провести в свои владения. А Гарри справится, не сможет иначе, он вырос достойным юношей. — Мордред и Моргана, что вы говорите! Гарри — безответственный безрассудный гриффиндорец, — Снейп возмутился, примерно догадываясь, к чему клонит директор. И уж вот эту ношу — направлять и подталкивать Героя к великим свершениям — он на себя взваливать не собирался. Он оберегал сына Лили, как мог и, обстоятельства с недавних пор складывались так, что этот долг выполнять в рядах Пожирателей стало проще. — Именно, Мордред и Моргана, — Дамблдор с наслаждением отхлебнул чай, — все собрались, чтобы повторить историю. Как только Волдеморт падет, придет и наш с ней час. Снейп обратился в слух, боясь пошевелиться. То, что говорил директор было странным. Пугающим. И слишком невероятным даже для магического мира. Он жалел, что не прихватил с собой веритасерум — Дамблдор так увлекся пересказом древней легенды, что добавить в чай пару капель не составило бы труда. И, чем дольше директор говорил, тем сильнее росло раздражение: не успел появиться человек, как для него тут же было найдено пророчество и священный долг. Раздражение росло, а вместе с ним — страх. Снейп давно играл на собственной стороне, на той, которая поможет ему выполнить свой долг, выдавая информацию обоим «игрокам» по крупицам: только то, что считал достаточно незначительным, чтобы не нарушить баланс сил. Все, кто его ценил и принимал равным никогда не были на стороне Дамблдора и только любовь к Лили, долг перед ее сыном и всепоглощающее чувство вины за ее гибель не давали Северусу права уйти во тьму окончательно. И, кажется, за своими метаниями он упустил что-то очень важное. Впервые он испугался, что директор может ошибиться. Совершить непоправимую ошибку из-за незнания. Ошибку, которая погубит их всех. И, вместе с тем, Снейп боялся повторить собственную ошибку молодости, отдав информацию не в те руки. Чтобы решить окончательно, нужно было только проверить кое-что важное. — Альбус, я сделаю все, что в моих силах. Но Лорд не устает напоминать Внутреннему кругу, что Поттер не его враг, — Снейп пристально посмотрел на директора, надеясь распознать ответ раньше, чем он прозвучит. Увы, тот только лукаво смотрел из-за очков-половинок, что не вносило абсолютно никакой ясности. — Своим врагом он считает именно вас. Не Гарри. — Он надеется повлиять на Гарри через их связь, — улыбнулся Дамблдор, — поэтому так важно, чтобы ты научил мальчика защищать свой разум. Мы уже говорили об этом, помнишь? Хорошо, что Том перестал видеть в нем угрозу. Это даст нам время… времени всегда не хватает, не так ли, Северус? — Да, вы правы, Альбус, — Снейп кивнул и схватился за руку. Времени действительно не хватало. — Я воспользуюсь камином? — Конечно, — проводив зельевара, Дамблдор задумался. Новая фигура металась по доске, мешая расписанной на годы вперед партии. Что, если он определил ее роль неверно? Темные маги никогда не попадали на факультет Годрика, хотя вот Петтигрю как-то… Хотя темный маг из Петтигрю как-то… Снейп выдохнул, укрепляя ментальные щиты и вежливо постучал в дверь кабинета. Времени вновь не хватало, он боялся ошибиться еще раз, доверившись не тому игроку, слишком высоко поднялись ставки за эти годы. Неизменной оставалась только одна вещь, в которой декан Слизерина мог быть уверен всегда: жизнь — не шахматная партия, где все фигуры известны и окрашены в нужный цвет. Судьба предпочитает карты. — Мой Лорд, — Волдеморт махнул рукой в сторону кресла, надеясь на догадливость слуги. Ему было не до церемоний, времени действительно не хватало: он потерял связь с одним из хоркруксов. Доверять свой секрет слугам (а тем более — Снейпу, вот уж чья лояльность загадка похлеще сфинксовой) не хотелось, но выбора особого не осталось. Вслед за Снейпом в кабинет скользнула непривычно тихая Беллатрикс и замерла у двери, напряженно сжимая палочку. — Северус, я должен поведать тебе одну историю… присядь.