***
Министр Скримджер был непреклонен, требуя от редакции «Пророка» опубликовать призыв «сообщить любые важные детали о связи Тома Риддла и Того-Кого-Нельзя-Называть» немедленно. Его не волновало, что газета не может состоять из одной странички. Рита Скитер, выслушав задание «срочно найти материал на три полосы*, иначе уволю», невозмутимо улыбнулась и сжала в кармане письмо, на которое все еще не решилась ответить. Скитер считала себя хорошим журналистом. Нет, даже лучшим журналистом. А лучших, в погоне за важной для общества информацией, не останавливает даже смерть. Она знала, что задачу собрать достаточно информации для номера поручили ей потому, что больше никто не мог справиться. И она справилась, помилуй Моргана, великолепно! Сразу после объявления Министерства о помощи в поиске доказательств причастности Риддла к преступлениям Волдеморта в срочном выпуске «Пророка» шло огромное интервью с тем самым Риддлом.***
— По правде говоря, я удивлен, что вы решились встретиться со мной, мисс Скитер, — начинает разговор скромный молодой человек, присаживаясь за столик «Флориана Фортескью». Он выглядит очень усталым, как будто провел несколько суток без сна и заказывает мороженое с клубникой. Смею отметить, довольно неожиданный выбор для Того-Кого-Нельзя-Называть. — После всей грязи, вылитой на меня недоброжелателями я и не надеялся, что найдется хоть кто-нибудь, кто захочет выслушать меня. Мой собеседник — Том Марволо Риддл — долго молчит, как будто собирается с мыслями. Я отмечаю несколько важных деталей: скромную, одну из самых дешевых в ассортименте мадам Малкин мантию, маггловские ботинки, прослужившие хозяину явно не один год. Несмотря на то, что это все выглядит опрятным и мой собеседник старается держаться уверенно, видно, что он очень беден и мороженое Флориана для него большая роскошь. Удивительно, не правда ли? Мог ли Тот-Кого-Нельзя-Называть, подчинив себе волшебников из древних чистокровных семей, не воспользоваться их средствами? — У вас есть сыворотка правды? — спрашивает он после долгой паузы. Интересный поворот, я не ожидала ничего подобного! К счастью, в этом нет нужды, ведь мое прытко пишущее перо зачаровано от лжи. Риддл удовлетворенно кивает, видно, насколько он свыкся с недоверием окружающих. — Все началось с того, что я узнал о существовании волшебного мира. Я сирота, моя мама умерла, успев оставить мне только имя. Так что я вырос в маггловском приюте, даже не подозревая о существовании магии. К сожалению, Альбус Дамблдор сразу же отнесся ко мне с предубеждением. Как и ученики факультета, на который меня распределила Шляпа. Я боялся, что меня сочтут неспособным или недостойным этого чудесного мира, старался изо всех сил. Конечно, как все сироты, я жаждал отыскать свои корни… Том замолкает, видно, что ему очень тяжело рассказывать такие интимные вещи. Его детство пришлось на годы террора Гриндевальда, смею напомнить, что война шла и в маггловском мире. В Хогвартсе дети были в безопасности, но на время каникул им приходилось возвращаться домой. Приют Вула, в котором проживал юный мистер Риддл, неоднократно попадал под вражеские бомбардировки. Тем не менее, несмотря на очевидную опасность, запрет на применение магии для несовершеннолетних не снимали и не смягчали. Нам известно несколько случаев, когда нарушившие запрет (и, соответственно, Статут о секретности) даже ради спасения жизни магглорожденные были заключены в Азкабан. — Понимаете, чем больше я старался, тем хуже Дамблдор относился ко мне, постоянно в чем-то подозревал. Даже на четвертом курсе, когда один из учеников принес в школу смертельно опасную тварь, попытался свалить все на меня. Я давно простил его за это… понимаете, наверняка были какие-то причины так относиться ко мне. Я не знаю этих причин, но они, по сути, разрушили всю мою жизнь. Как вы понимаете, я не могла не спросить мистера Риддла о проклятии, которое он наложил на должность преподавателя Защиты от Темных Искусств — и ответ меня действительно шокировал. Как могло так произойти, что директор отказал лучшему выпускнику столетия, но зато начал нанимать на эту должность абсолютно некомпетентных людей? — В шестнадцать лет меня настигла семейная болезнь, мое единственное наследство. Мне не хотелось бы вдаваться в подробности, скажу только, что всеми силами хотел исцеления. Увы, на рискованные эксперименты с тающим здоровьем нужны были деньги. Я же не только не имел средств, но и не знал ничего об устройстве магического мира, я действительно не понимал, куда могу пойти работать так, чтобы получать достаточно для лечения. Как ни прискорбно, Дамблдор отказался, сославшись на мой юный возраст. Впрочем, в дальнейшем он не посчитал это помехой для приема на работу других преподавателей. Я абсолютно уверен, что ничего не проклинал. Причина частой смены преподавателей в их вопиющей некомпетентности. Я мог бы побороться за это место, но тогда на первом месте стоял вопрос выживания. — Я начал работать в «Горбин и Беркс» по двум причинам. Первая, конечно же деньги. Вторая — я надеялся, что в проходящей через лавку литературе попадется хоть что-то о моей болезни. Мне действительно было некуда идти, все, кого я знал в школе, общались со мной до тех пор, пока я был полезен. Отличник и староста факультета был полезен, а нищий сирота… Я остался один. И еще… я узнал, что магглы умеют лечить подобное заболевание. Я знал, что их методы не годятся, но надеялся, что совместив их знания со своими, смогу… я смогу избавиться от этого… сохранить свою магию и тело. Это стало смыслом моей жизни, я боялся, что все зайдет слишком далеко и будет поздно… — мой собеседник закрыл лицо руками, его плечи задрожали. Напоминаю, что в тот период уже были первые нападения Пожирателей Смерти, поползли слухи о Том-Кого-Нельзя-Называть. Мог ли человек, посвящающий все время и силы прогрессирующей болезни, устраивать кровавый террор? По секрету, под Непреложный Обет, он сообщил мне название этой таинственной хвори. Я поклялась не сообщать его, потому просто скажу, что это болезнь, при которой постепенно отказывают, а затем — отмирают все органы. Магия замедлила течение заболевания, но и она, по словам мистера Риддла, постепенно угасала. — Собрав нужную, по моим представлениям, сумму, я покинул Британию. Все время я скитался, разрываясь между маггловскими больницами, экспериментами и грошовыми подработками. И вот, я вернулся на остров, после стольких лет, полностью исцеленным… … Я задаюсь вопросом и предлагаю всем читателям задуматься вместе со мной: как так вышло, что именно этому человеку выпало столько испытаний? Почему «Тот-Кого-Нельзя-Называть» стал ассоциироваться именно с этим человеком? Почему «Тот-Кого-Нельзя-Называть» появляется именно тогда, когда Министерство Магии пытается избавиться от влияния Альбуса Дамблдора на политику? У меня сложилось впечатление, что господин Дамблдор, «разоблачая» личность врага магического общества просто нашел того, кто не будет — а потом и не сможет — отвечать на несправедливые обвинения. Он знал о тяжелой, считавшейся неизлечимой болезни мистера Риддла — быть может он надеялся, что мистер Риддл падет ее жертвой раньше, чем сумеет обелить свое имя? На эти и многие другие вопросы магическому сообществу предстоит ответить в ближайшее время. Готовая на все ради правды, Рита Скитер».