***
— Рон, мы должны выяснить, что происходит! — Гермиона решительно захлопнула учебник и взяла чистый лист пергамента, — исчезло три ученика Хогвартса меньше, чем за неделю. — Слизеринцы, — безразлично отозвался Уизли, наблюдая за битвой черных и белых фигурок на шахматной доске. Игра против самого себя не приносила и половины того удовольствия, которое он получал, обыгрывая Гарри. — Очередной их коварный план. — Как ты можешь такое говорить, Рон! — Гермиона принялась выписывать имена пропавших: — это может быть связано с похищением Гарри! — С похищением Гарри связан Малфой, — все так же мрачно парировал Рон, расправляясь с черным ферзем. Что-то он упустил в представленной директором картине вероятного происшествия. Никто не знал, что именно произошло в тот вечер, но Дамблдор был уверен, что к исчезновению Гарри причастен Малфой. Малфой, по мнению Рона, не тянул на роль исполнителя. Каким бы гадом не был Хорек, он очевидно уступал Гарри по силе и навыкам. И не лез в драку без поддержки. Совсем как король — важная, но беспомощная, по своей сути фигура. Без своей армии король — ничто. Вряд ли Хорек посвятил в свои планы весь факультет, это было бы слишком опасно. Любой мог проговориться или как-нибудь случайно выдать себя. Но как королю продержаться без армии? — Исчезли близнецы Кэрроу, первый курс, — Гермиона начала размышлять вслух, надеясь привлечь внимание друга. Ей упорно казалось, что она упускает нечто очень важное и, вместе с тем — очевидное. — Теодор Нотт, наш однокурсник. Что между ними общего? Рон начал новую партию, методично уничтожая черных. В этот раз заколдованные фигурки вели себя странно, будто нарочно подставляясь под удар. Так продолжалось до тех пор, пока с места не сдвинулся черный ферзь, скосив сразу несколько пешек и коня за один ход. Королю было достаточно королевы. Ферзь, не скованный условностями вроде «только по диагонали» или «только на одну клетку» стоил десятка фигур. Рон задумался — кто стал ферзем для Малфоя? — Что может связывать Гарри с этими слизеринцами? — Гермиона продолжала сосредоточенно жевать кончик пера, пытаясь разгадать логику таинственного похитителя. — Понятно, что все слизеринцы связаны, но Гарри… — Потому, что Гарри тут не при чем, — раздраженно отрезал Рон. Он отвлекся и зарвавшийся черный ферзь радостно загнал его короля в угол. Он не понимал, почему даже после произошедшего с Гарри несчастья подруга продолжает бездействовать и отвлекаться на посторонние вещи. Ведь в самом деле не важно, кто сыграл роль ферзя в партии Малфоя, важно то, что Малфой возглавляет на доске выигравшую армию. — Ханна Эббот исчезла, — бледный, как полотно, Невилл подошел к Гермионе. — Мы собирались встретиться возле Выручай-комнаты, но она так и не пришла. И после обеда ее никто не видел.***
— Мне страшно, — черный дракон чихнул и осыпался голубоватыми искрами от прикосновения своей создательницы. — То, что мы делаем — неправильно. Подло. Нечестно. Должен быть другой путь. Драко вздохнул, мысленно проклиная Годрика Гриффиндора и весь его факультет. Он устал день за днем повторять одно и то же, понимая всю бессмысленность происходящего. На глаза попался экстренный выпуск «Пророка» с кричащим заголовком — Малфой отлевитировал его в сторону собеседницы, надеясь отвлечь от глупых попыток прекратить удачно начатую кампанию по уничтожению репутации Дамблдора: — «Пророк» зачастил с экстренными выпусками. Жаль, в очередном выпуске про исчезновение учеников не пишут. — Рабастан Лестрейндж может быть приговорен к смертной казни, — Моргана нахмурилась, переваривая смысл прочитанного. Было в этом нечто неправильное. — Разве у магов есть смертная казнь? — Теперь есть, — Драко задумался на мгновение — и вычеркнул из списка фамилий свою собственную. Рискованно, но исчезновение целого старосты, да еще и Малфоя гарантированно привлечет внимание прессы. Если повезет, Моргане не придется продолжать действовать по его плану дальше. О том, что произойдет в случае неудачи, Драко предпочел не думать. — Как оказалось, соответствующий указ Министр издал накануне суда. Моргана сглотнула: живое воображение услужливо изобразило плаху, мускулистую фигуру палача в маске и ее саму в роли смертницы. Картинка зарябила, рассыпаясь сотней виселиц, на которых мерно раскачивались тела всех ее близких… Ее стая, приговоренная к смерти раньше, чем младший Лестрейндж… Самый безобидный из всей сумасшедшей троицы. — О, Мерлин, только не нужно делиться со мной своими кошмарами, — простонал Драко, уворачиваясь от норовящего опуститься на шею топора, — прекрати немедленно! — Прости, — смутилась Моргана, понимая, что в очередной раз не справилась с контролем. Чем больше она переживала, тем чаще иллюзии выходили из-под контроля, становясь по-настоящему опасными. — Мы ничего не можем сделать. Это ужасно. — Мы уже делаем, — убедившись, что реальность перестала обогащаться опасными предметами, Драко решился подойти к девушке. — Я долго не решался тебе объяснить, как выбираю следующего «исчезнувшего». Сам испугался того, что затеял. — Слизеринец, — она давно смирилась с тем, что не способна понять и половины планов Драко. Что не делало последнему чести: к примеру, планы Темного Лорда она даже не пыталась разгадать, предпочитая ждать, когда тот снизойдет до разъяснений (или результат станет очевидным). — Гриффиндорка, — беззлобно фыркнул Малфой, усаживаясь рядом и отбирая газету. — Знаешь, что связывает меня, Кэрроу, Нотта, Эббот, Гринграсс, Лонгботтома и, к примеру, Лестрейнджа? Моргана, не задумываясь, отрицательно покачала головой: к чему строить предположения, если Малфой и сам все расскажет? — Есть такая книжка, «Справочник чистокровных волшебников». Автор предпочел остаться неизвестным, — Драко выразительно закатил глаза, — но это не важно. В этой книге приведен список семей, сохранивших свою кровь чистой. По крайней мере, в момент публикации это было именно так. — Все в этом списке? — смысл происходящего все еще не прояснился, но Моргана почувствовала, что участвует в чем-то большем, чем неуклюжие попытки скрыть исчезновение Гарри из Хогвартса. — Да. Поттеров в нем, правда, нет, — Драко скривился, недовольный собой. Стоило кому-то свериться с оригинальным списком «священных двадцати восьми», как пропажа Поттера стала бы очевидно не связанной с остальными. Оставалось только надеяться, что мало кто обратит внимание на эту неувязку. — Там всего двадцать восемь фамилий. Многие не скрывают этого, но некоторые предпочитают не упоминать вслух о своем происхождении. Эббот, Макмиллан, Шеклбот, да хоть те же Уизли. Хотя, если они узнают, что кто-то целенаправленно уничтожает семьи из списка — забеспокоятся. — Шеклбот? Глава Аврората? — как оказалось, план Драко выходил далеко за пределы Хогвартса. Забыв о своих страхах, Моргана слабо улыбнулась: — ты думаешь, что такой человек поверит, что ему угрожает опасность, если узнает о пропаже нескольких школьников? — Нет, он поверит в это благодаря Министру, решившему убить Рабастана. Одного из двадцати восьми, — на самом деле, Малфой не ожидал такого поворота событий. Рабастана могли приговорить к чему угодно (впрочем, после истребления дементоров пожизненное заключение стало не настолько ужасным наказанием), но Министр, сам о том не догадываясь, подыграл его неуклюжему плану по свержению директора. — Не знаю… Если бы ты не рассказал — я бы точно не догадалась связать происшествия в школе с казнью Лестрейнджа, — план Драко все еще казался сомнительной затеей. Как и все многоходовки слизеринцев, впрочем. Слишком свежи были воспоминания о провале с Гарри. Совесть не переставала мучить Моргану — единственную участницу стычки возле Выручай-комнаты (кроме Снейпа), сохранившую все воспоминания того вечера. Все пошло не по плану: Драко не смог поговорить с Гарри, невесть откуда появилась Джинни и даже Снейп не остался в своем кабинете. Это наверняка можно и нужно было учесть — и Том предусмотрел бы такие очевидные риски. Ввязываться после этого провала в очередную авантюру Малфоя казалось безумием. Но, вспоминая прошедший год, Моргана понимала, что не имеет права отказываться. Хотя бы ради той истинно гриффиндорской храбрости, с которой Драко вел собственную игру, нарываясь на гнев Риддла. — Именно поэтому следующей «жертвой» стану я сам, — Драко умоляюще посмотрел на Моргану: — мой отец точно поднимет шум. Список на случай, если придется продолжить, лежит на столе. Просто сделай это. — Что будет, когда начнется расследование? — Свет начал меркнуть, тени пришли в движение, стекая мягким плащом на угловатые плечи. Моргана ссутулилась, обнимая себя в попытке укрыться от неприятностей непроницаемым уютным мраком. Все, что ей оставалось — с нетерпением ждать выпускных экзаменов и надеяться, что жизнь вне Хогвартса станет проще и понятнее. Она все еще мечтала о работе в Министерстве Магии, но каждый прожитый день убеждал ее в обратном: слишком рискованно. А в свете последнего указа Министра и вовсе самоубийственно — Моргана не сомневалась, что Госпожу Охоты казнят без раздумий. — Директора отстранят, — Драко и сам плохо представлял последствия, но старался мыслить позитивно. — Потом начнут находить пропавших, это отвлечет авроров. А мы сдадим экзамены и все закончится. Дальше уже не наше дело.***
Секретарь главы Отдела Магического Правопорядка в ярости крушил скудную обстановку своей квартирки, не обращая внимания на возмущенное шипение питомцев. Он давно не испытывал такой острой необходимости кого-нибудь убить — желательно, без применения магии, долго и со вкусом растягивая процесс. И ощущение, что самоконтроль висит на волоске, не улучшало настроения ни на кнат. Приговор еще не был оглашен — впервые в истории своего существования судьи не вынесли его сразу после слушания, отложив на следующий день. Причина была очевидна: никто не хотел брать на себя ответственность за смертный приговор, на котором настаивал Министр. Впрочем, его все равно некому было исполнять. Пока что. Вопреки ожиданиям, младший Лестрейндж не стал устраивать представление. Спокойный и уверенный в себе, он говорил тихо — так, что набившимся в зал зрителям пришлось затаить дыхание, чтобы не пропустить ни слова. Он повысил голос лишь один раз. — Я должен был вернуть людям право быть людьми, а не кормом для дементоров, — прошептал Рабастан прежде, чем ляпнуть самую большую, по мнению Темного Лорда, глупость: — чистокровные маги обязаны хранить магическое общество. Я свой долг исполнил. Лучше бы он рыдал или бесновался в своей клетке с шипами, чем так. Общая беда сплотила всех — чистокровных и магглорожденных, мало кто мог похвастаться тем, что чувствовал себя в безопасности при правлении Скримджера. Тем не менее, Министр приложил много усилий для того, чтобы принадлежность к магическому сообществу даже в третьем-четвертом поколении стали считать пороком: кто знает, какие извращенные формы эта пропаганда приобрела в беспокойных умах. Риддл заавадил бы нерадивого Пожирателя прямо в зале суда, если бы не был вынужден играть роль скромного законопослушного клерка: при всех своих достоинствах, Лестрейндж не стоил тщательно выстроенной легенды. — Я окружшшшшшшил ссссебя глупцссссссами, — прошипел Темный Лорд, взмахом палочки ликвидируя разрушения. — Зсссначшшшит, я и сссссам глуп. — Ты зссссснаешшшшь, чшшшто это не так, — Нагайна, убедившись, что вспышка гнева прошла, плавно стекла с гардероба. — Можшшшет, ты мыссссслишшшшь иначшшшше? — Говорящшшшший глупый, людям нельзсссся доверять, — из-под шкафа высунулись сразу три головы, жаждущие высказать собственное мнение по поводу произошедшего, — они мыссссслят неправильно. — Когда же мечтатель и тактик тебя, наконец, съедят, — Риддл опустился на кровать, позволяя змеям обвить себя прохладным коконом. Нагайна, на правах любимицы, моментально устроила тяжеленную голову ему на плечо. — Поссссмотрим, чшшшто изсссс этого выйдет. У него была целая ночь, чтобы принять решение. У судей была эта же ночь. Скромный министерский сотрудник не мог повлиять ни на кого, не привлекая внимания — но он не обязан был делать это лично. За окном раздалось возмущенное уханье филина, который, стоило распахнуть створки, моментально забился на шкаф — подальше от заинтересовавшегося неожиданным дополнением к ужину рунеспура. Проклиная Моргану и всех гриффиндорцев, начиная с самого Годрика, Риддл вывернулся из объятий Нагайны — в том, что после трапезы трехглавого обжоры останется хоть что-нибудь полезное, он не был уверен. Отвязав свиток и вытолкав отчаянно отбивающуюся птицу в окно, он погрузился в чтение. Знакомый нервный почерк с причудливыми завитками (и кляксами! Как можно быть такой неаккуратной!), не предвещал ничего хорошего. Но, чем дальше Темный Лорд читал, тем выше поднимались уголки тонких губ, складываясь в торжествующую улыбку. Сами того не предполагая, младшие отпрыски Лестрейнджей и Малфоев идеально расставили фигуры на доске. Оставалось только объявить шах и мат. Не теряя времени на поиски чистого пергамента, Риддл трансфигурировал тарелку в свиток и принялся строчить письма. Одно из них он решил вручить лично — чтобы полюбоваться на лицо адресата, читающего строки: «Считаю необходимым проинформировать, что именно Вы можете стать следующей жертвой Министра, поскольку входите в число «священных двадцати восьми», мистер Шеклбот. На данный момент бесследно исчезли из Хогвартса четверо представителей благородных фамилий, ради уничтожения пятого была введена смертная казнь. Только Вам под силу предотвратить очередное преступление».