Письма маленькой девочки

      Риддл медленно обмакнул перо в чернила и вывел на пергаменте одно-единственное слово: «война». Аккуратно подчеркнул. Обвел в кружок, пытаясь привыкнуть к тому, как оно выглядит. Оправдания не шли в голову: для большинства волшебников жизнь оставалась слишком обычной. Нового Министра выбирали в спешке — да и не выбирали вовсе, никому не пришло в голову соревноваться за этот пост. Новый Министр, новый директор Хогвартса: сколько еще новых лиц должно стать избранными от безысходности, чтобы люди заволновались? Сколько Поттеров должно исчезнуть без следа, чтобы стало очевидно: все не в порядке? Что должно произойти с магическим обществом, чтобы до распоследнего сквиба дошло: за кулисами неумолимо разгорается противостояние между сильнейшими волшебниками столетия, которое может отправить в небытие сотни непричастных?       Риддл разделил пергамент на две половины — на войне не могло быть третьей стороны, какая бы подростковая чушь не бродила по Малфой-мэнору. С союзниками определился легко: тот, кто не был готов присоединиться лично к Темному Лорду, отправлялся в отдельную графу «безнадежные». Безнадежно отважные, до смешного самоотверженные, сильные и до ужаса уязвимые из-за своей неукротимой тяги к самопожертвованию: неудобные, но нужные союзники. Над списком врагов Риддлу пришлось помучиться — он не хотел вносить в него тех, кто мог изменить свои взгляды или остаться в стороне. Но и необоснованно сбрасывать со счетов кого бы то ни было не собирался.       — Простите, не хотела мешать, — девочка грустно улыбнулась и собралась отступить обратно в тень стеллажей, но Риддл уже отложил перо и жестом указал ей на соседнее кресло. — Вам тоже скучно?       — Скучно, — Волдеморт ухмыльнулся, разминая затекшую шею. — Не знаю, чем заняться, юная леди, поможете?       — Вы можете прогуляться в парке, — Полумна осторожно покосилась на него и опустила глаза в пол, не решаясь столкнуться взглядами. Она не боялась Лорда так, как следовало бы, но не хотела вызвать его гнев, усугубив свое незавидное положение.       — Почему же вы не в парке, если это помогает от скуки? — Риддл ухватился за возможность сблизиться с обладательницей редкого и плохо изученного магического дара. В разных источниках упоминались разные особенности, иногда сведения противоречили друг другу — не то, чтобы ему было настолько важно разбираться в этом, но он уже успел вписать Полумну в список «безнадёжных» союзников и предпочитал узнать о её слабостях до того, как они станут причиной провала.       — Мне запрещено выходить самой, — это обстоятельство не слишком сильно расстраивало Лавгуд, хоть она и чувствовала себя пленницей: многие узники с радостью поменялись бы с ней местами: старинный особняк, пропитанный хитросплетениями чар, роскошная библиотека, полная свобода действий — за исключением обязанности вовремя являться в столовую…       — В таком случае, разрешите составить вам компанию? — Том мысленно отметил, что девочка наверняка пыталась сбежать. — Надеюсь, вы не повторите ошибок нашего общего знакомого гриффиндорца.       — Гарри? С ним что-то случилось? — она побледнела, не решаясь коснуться протянутой руки. За время, проведённое рядом с Темным Лордом и его последователями, она выучила нехитрые правила поведения: беспрекословно подчиняться их требованиям, не пытаться нарушать запреты и довольствоваться тем, что позволили. Не так сложно, но и нелегко, когда сходишь с ума от беспокойства за родных.       — Поттер пренебрег моим гостеприимством, — Риддл вежливо помог ей подняться и подчёркнуто разочарованным тоном продолжил: — больше двух недель о нем нет известий ни у меня, ни у Ордена. Юный волшебник, без палочки, в кишащих недружелюбными созданиями лесах: надеюсь, он продержится до полной луны.       Луна молча следовала за ним, погруженная в свои мысли — она была уверена, что Гарри справится со всем, что встретится ему на пути. Вокруг витало достаточно загадок, чтобы не думать о том, кому не обязательно нужна помощь.       — Сэр, простите за причинённое беспокойство, — голос Морганы, скрытой в густом кустарнике, заставил Лавгуд вынырнуть из размышлений и неосознанно потянуться к источнику. Магия, ослепительным коконом окутывающая Госпожу, манила Полумну настойчивее, чем свеча — глупых мотыльков. — Я не знала, что так…       — Не важно. Слышал, вы хотите работать в Министерстве? — Уоррингтон поспешил сменить тему раньше, чем разговор свернёт в опасное русло. Искушение использовать гончих Охоты для продвижения по карьерной лестнице было слишком велико, чтобы отказаться от прямого предложения, прекрасно понимая, что Лорд может не спустить с рук эту вольность. Особенно, если кто-нибудь пострадает. — Дорога в Аврорат для вас закрыта, но множество других департаментов, без сомнения, возьмут юную талантливую ведьму.       — Сомневаюсь, — тоской голоса Морганы можно было затопить весь остров, но Волдеморт не позволил Луне дослушать, увлекая в противоположную сторону. Все, что нужно, он уже видел. Заинтересованность Лавгуд граничила с одержимостью, но за этим крылось нечто большее, чем привычное Лорду поклонение силе. Ощущение, что девчонка знает больше, чем он, и что это может оказаться важным, неприятно холодило позвоночник.

***

      — Гарри, это же Волдеморт, он мог тебе соврать, — Гермиона сбилась со счета, сколько раз они возвращались к этому разговору. Было слишком опрометчиво удариться в бега вот так, не подготовившись. Но, с другой стороны, если Гарри — вернее, Волдеморт, — не врал, то шансов повторить побег могло больше не подвернуться. Поттер чувствовал, что не имеет права отказываться от свободы до тех пор, пока не разберётся во всем.       — Именно поэтому я сбежал от него, — он задумчиво пнул поваленное дерево прежде, чем сесть, — Волдеморт, директор, Пожиратели, Орден… они знают больше, чем мы. Они понимают, что происходит и за что сражаются. А за что борюсь я?       — Брось, Гарри, есть хорошие и плохие, чёрные и белые, — вклинился Рон, — все просто.       — Волдеморт ненавидит магглорожденных и убивает людей, — активно поддержала друга Гермиона, — это отвратительно, убивать людей только за то, что они родились… какими родились!       — Он не убил Кроу, — заметив, как вспыхнули гневом лица друзей, Гарри поднял руки в примирительном жесте: — подождите! Я… думал! У меня было много времени.       У него было достаточно времени, чтобы понять: и Малфой, и Кроу участвовали в его похищении. И подружились — да что там, подружились, если Драко во всеуслышание называл ее своей невестой — не просто так. У него было достаточно тишины, чтобы связать произошедшее год назад в Министерстве и внезапное покровительство старшего Малфоя с событиями этого года. Достаточно одиночества, чтобы понять: ни один слизеринец не стал бы заступаться за магглорожденную гриффиндорку просто так. Тем более, Малфой.       — Она предала нас, Гарри, перешла на его сторону, что непонятного? — разгневанный Рон прервал поток его рассуждений.       — Подожди, Рон, — для того, на что у Поттера ушли дни изоляции, Гермионе понадобилось намного меньше времени. История неземной любви Малфоя и магглорожденной сироты не давала ей покоя с начала года. В то, что Драко изменил своим убеждениям, она не верила: ни на кого, кроме Морганы, эта чудесная перемена не распространилась. — Я согласна, что Волдеморт взял Кроу под свое крыло. Но почему — не знаю. Не думаю, что любая магглорожденная ведьма может просто прийти и присягнуть ему на верность.       — Я скоро стану совершеннолетним, — не зная, что ответить, Поттер решил сменить тему. Планирование никогда не было его сильной стороной, но он надеялся на помощь друзей в этом нелёгком деле: — я смогу сам взять деньги в Гринготтсе и купить новую палочку. Смогу свободно колдовать и прятаться станет проще.       — Главное — продержаться до начала учёбы, — кивнула Грейнджер, мысленно составляя список покупок: — этого времени достаточно, чтобы мы во всем разобрались, Гарри?       Поттер улыбнулся, не зная, что ответить: он понятия не имел о происходящем в магическом обществе с момента похищения и, если быть честным и совершенно не думал о возвращении в Хогвартс. Как-то не получалось всерьёз задумываться об образовании, когда вокруг разворачивалось такое…       — А зачем туда возвращаться? — озвучил его мысли Рон, — что мы там забыли? Не помню, чтобы там рассказали о той дряни, от которой мы еле ноги унесли. Гермиона, подожди, послушай хоть раз до конца! Мы не проходили ничего полезного, а все, что ты знаешь, ты вычитала в библиотеке. В Запретной, блин, секции!       — Зссссссачем они тебе? — Гарри вздрогнул от неожиданности, услышав ехидный шелест головы-критика у самого уха. — Бессссполезные люди, ссссовсссем глупые.       Подлая змея воспользовалась тем, что Гарри не мог ответить ей прямо сейчас и продолжила распекать его на все лады, явно наслаждаясь производимым эффектом. Морщась от досады, Поттер завертелся, оглядываясь по сторонам в поисках укромного места для разговора.       — Дажшшшше зссссащиту не посссссставили, — поддержала голова-тактик. Гарри похолодел, явственно ощущая, как по виску стекает тяжёлая ледяная капля пота. В панике он ухватил друзей за руки и выкрикнул: «аппарируем» одновременно с мечтательным вопросом «а у авроров есть мыши?»       Гермиона отреагировала не сразу, но все же успела переместить их в ту же секунду, как на поляне показались алые мантии.       — Гарри, может не стоило? — поинтересовалась девушка, выбираясь из-под свалившихся на нее парней. Не успели друзья отряхнуться, как рядом заалели уже знакомые мантии.       — Идиотссссссы… аппарацсссссия отссслеживаетссся, — пережив три не самых приятных перемещения, рунеспур откровенно разозлился и крепко сдавил руку хозяина.       Гарри обречённо выдохнул, соглашаясь с вредной змеёй: они действительно были теми ещё идиотами, даже не пытаясь запутать следы. О блестящих планах на будущее пришлось временно забыть.

***

      Новый Министр. Новый директор Хогвартса. Новые надежды, новые порядки, череда увольнений и назначений — хотелось бы верить, что на рассвете раскроются за спиной широченные крылья и унесут в новую жизнь.       Новая жизнь медленно пробуждалась, просыпаясь в роскошной неге Малфой-мэнора, плавно вытесняя из памяти промозглые дожди прошлого. И в ней никак не находилось места для монстров. Даже с крыльями — гигантскими чёрными крыльями, переливающимися синими и зелёными всполохами в янтарных лучах рассвета.       Крылья взметнулись, вспыхнули и осыпались искрами — ненастоящие, выдуманные, бесполезные иллюзии. Сколько бы она не пыталась давать жизнь фантазиям, они оставались лишь россыпью магических огней, бессильной перенести её в далёкий Лондон, на шумную Диагон-аллею к сверкающему белым мрамором зданию Министерства Магии.       «С удовольствием возьмут юную одаренную ведьму» — от этих слов приятно теплело внутри, но она тут же отмахивалась, зябко кутаясь в мантию: ведьму, может, и взяли бы, но кто примет на работу обезумевшего от жажды монстра?       «Не хочешь выйти из тени?» — назойливо интересовалось подсознание голосом Драко. Она понимала, что так не может продолжаться вечно, чем дольше Малфои покрывают её, тем выше риск быть раскрытой и после поспешного «окончания» школы неравная связь вызовет ещё больше вопросов. Ей нужно было искать свое место в магическом обществе, пытаться обрести статус, не зависящий от протекции древнего рода. И призрак Министерства настойчиво отвлекал от попыток отыскать что-нибудь более… реалистичное.       Тысячу раз повторив про себя инструкции и на всякий случай — закрыв глаза, Моргана проскользнула в кабинет. В том, что ее не возьмут, она не сомневалась. Даже в такой «нетребовательный» отдел, как Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними: хотя бы потому, что в последние два года она отказалась от принципиально важного для этого подразделения Ухода за магическими существами по настоянию Риддла. Впрочем, оценка за предыдущие пять лет, с лёгкой руки предыдущего Министра попавшая в итоговый аттестат…       Два года упорной учёбы и попыток наверстать упущенное были перечеркнуты жирными «Троллями». Моргана понимала, что с этим рассчитывать на приличную работу бессмысленно, как бы не пытались её убедить в противоположном. Она просто хотела разрушить мечту собственными руками, лично убедившись в собственной правоте.       И все же, в глубине души, она продолжала надеяться на чудо — даже когда немолодая ведьма с сожалением покачала головой:       — Простите, юная леди, нам сейчас не нужны сотрудники без магических навыков, — сквозь мутную пелену, ограждающую от реального (и бесконечно жестокого) мира, Моргана уловила сочувственную улыбку: — возможно, позже найдётся местечко. Не сейчас, через полгода.       — Да вот хоть она справится! — она не успела подняться, как тяжеленная лапища буквально вдавила ее в стул.       — Уолден, ты бредишь, — мягко возразил мужской голос, — никто не согласится на эту работу. А тем более, девушка. Она даже топор не поднимет, а ты…       — Работать здесь хочешь?! — рявкнул Макнейр, сжимая её плечо так, что Моргана не была уверена, осталась ли там хоть одна целая кость. — Любое холодное немагическое оружие, которым человек уверенно пользуется, подойдёт, Лесли. Хэй, красотка, ставлю сотню галеонов на то, что ты можешь сразить не только взглядом. Секира, топор, меч? Что тебе больше по вкусу?       Моргана умоляюще — еще жалобнее, чем минуту назад, — посмотрела на пожилую даму, совершенно не понимая, что происходит.       — Уолден, прекрати, пожалуйста, — тяжело вздохнул Стамп, — юная леди не владеет ничем из перечисленного.       Позже, намного позже, Моргана пожалеет о сказанном. И о сделанном. Стоило трижды задуматься о том, что говоришь или хотя бы о том, кем работает Уолден Макнейр и для какой работы этому Отделу могут быть нужны волшебники без магии. И с холодным оружием. Но в тот самый момент сквозь слезы и обиду перед ней мелькнул яркий лучик надежды — Моргана схватилась за него, не раздумывая:       — Бастард. Я немного… — слова застревали в горле, отчаянно сопротивляясь, — умею. Мечом, да.       — Вооооот, сотня галеонов моя, Стамп, — коротко хохотнул Макнейр, одобрительно хлопнув гриффиндорку по плечу.       Стамп закатил глаза, всем видом показывая, что не поверил ни единому слову. Но попробовать стоило — хотя бы для того, чтобы увольнения единственного палача в Министерстве перестали быть ежеутренним ритуалом. Именно ради этого и стоило — решил он, сгребая со стола секретаря Отдела бумаги девчонки, якобы умеющей орудовать мечом, едва ли меньшим, чем она сама.       — Если хотите получить работу, мисс, следуйте за мной, — как он не старался скрыть ехидство, до конца вежливым быть не удавалось: — в оружейной должна быть парочка специально для вас.       Не давая опомниться, Макнейр потянул растерянную девушку за собой, мысленно восхваляя всех богов, которые приходили в голову. Она была его шансом на спасение — снова.       Это было чем-то вроде семейной традиции: Уолден едва родился, но уже знал, кем станет. Должность палача или, как стало модно называть это полвека назад — ликвидатора — передавалась по наследству с незапамятных времён вместе с бесценным арсеналом. Мало кто задумывался о том, какое это на самом деле сложное искусство и сколько труда вкладывалось в то, чтобы прикончить вышедшую из-под контроля тварь одним ударом, без лишних мучений. Макнейры заслуженно гордились своим мастерством, не обращая внимания на отношение большинства к их работе.       Уолден любил свою работу — и себя в ней. Держался даже тогда, когда Скримджер решил истребить разумных существ просто так, в качестве профилактики — рисковал, нарушал закон, вытаскивая с плахи тех, кого удавалось спасти, но держался. До тех пор, пока мог, убеждал себя в том, что рано или поздно приговоренные потеряли бы контроль, превратившись в кровожадных монстров.       Но Макнейр понимал, что не справится — в отличие от Стампа, он прекрасно ощущал границу, за которую не сможет переступить и не собирался портить фамильную репутацию блестящего исполнителя позорным увольнением из-за неспособности выполнять работу.       — Выбери себе что-нибудь по душе, — он подтолкнул Моргану к распахнутой двери. Стамп с ухмылкой прислонился к стене, мысленно пересчитывая выигранные галеоны: девчонка растерянно озиралась, явно не понимая, что происходит. — Ты же хочешь работать в Министерстве.       Моргана медленно кивнула, осматриваясь: она хотела, очень хотела, до дрожи в коленях хотела работать в этом чудесном месте. Осторожно касаясь прохладной рукояти, перевитой полосками чёрной кожи, она пыталась остановить себя, отказаться от исполнения мечты, убедить себя, что не готова получить такую работу в Министерстве. Но образ яркого Атриума с золотым фонтаном был слишком свеж в памяти, тяжёлым молотом в висках бился отказ и обида на то, что два года усердной учёбы были бесполезными.       — Что я должна сделать? — она на пробу взмахнула мечом, приноравливаясь к непривычной рукояти.       — Завтра в девять утра жду на рабочем месте, — Стамп не признал поражение. Мало ли, кто умел бестолково размахивать железками, для того, чтобы заменить ликвидатора, нужно было обладать железной выдержкой и особым складом характера. — На сегодня оба свободны, при условии, что ты, Макнейр, посвятишь мисс во все тонкости работы. Считайте завтрашний день стажировкой, вечером я приму окончательное решение.       — Вам не это было нужно, юная леди, — покидая Отдел через несколько часов, Моргана услышала тот самый сочувствующий голос пожилой волшебницы. — Когда-то я сама была такой наивной, думала, что министерская мантия откроет передо мной все двери, мечтала блистать на роскошных балах, выбирая кавалеров поинтереснее. Но в высшее общество попадают только с рождения.       — Я просто хотела работать в Министерстве Магии, — мягко улыбнулась Моргана, — без балов. Просто работать. Приходить каждый день сюда.       Что-то подсказывало ей, что ведьма так и не поняла, как это.