Жизнь за гранью смерти

Артемида истошно искала выход. Он же технически полубог, верно? Если она даст ему немного амброзии, то все будет нормально? С другой стороны: он сказал, что отказался от полубожественного происхождения, что, если она только ускорит его смерть в своей попытке помочь? Но как богиня могла знать, что правильно? Янус когда-то сказал ей, что ей придется принимать решение, которое она не сможет избежать, и она либо спасет дорогого ей человека, либо убьет его сама. Артемида не понимала, что надо было делать, теперь, когда перед ней стоял действительно неизбежный вопрос. Это было ужасно. Остальная группа уже присоединилась и наблюдала за сценой перед ними. Тесей был обрадован перспективе смерти пса, что не разделяли другие. Аннабет было жалко оборотня. Столько прожить, видеть столько вещей, как постоянные изменения в мире, только чтобы умереть в собственном, родном мире. Талия испытывала все то же самое, что и Аннабет. Афина внимательно смотрела на парня. Расслабленные черты лица, широкая улыбка стройного кота, растянувшегося на солнышке, но измученный взгляд глаз, когда его тормошили и говорили с ним, кричали ей, что это вовсе не хорошо. Богиня была в некотором смысле благодарна ему за то, что убрал с ее плеч вес небосклона, но была слишком горда, чтобы открыто выразить это. Чтобы Бессмертная Афина благодарила смертного за его помощь ей? Убери это! Такой чести не удостоились даже ее дети! Но наблюдая за последствиями той же помощи ей, Афине было неловко. Это сильно удивило ее. Она никогда не была не своей тарелке. Для нее было обычно забывать благодарить кого-либо, тогда что же это такое происходит? Она обратила внимание на лицо Артемиды. Было очевидно, что у нее была дилемма. Она вспомнила время, когда несколько веков назад в предательстве обвинялся Янус, он сказал ее сестре о сложном выборе, при котором будет исход таков — смерть или спасение. Ныне Афина поняла, что этот мальчик много значил для нее и именно о нем шла тогда речь. Излишне говорить, что ей было очень интересно, как так вышло, что внезапно появившиеся мальчик был связан с Артемидой, настолько связан, чтобы она была осторожна с выбором. И что их связывало. Еще было интересней то, как отреагирует на это их отец, Зевс. Артемида же разрывалась. Но мысль о том, что ожидание ее решения также может убить его, полностью ударило ее. Улей мыслей яростней закружил ее. Стоит ли рисковать? Но больше не было выбора. Ей надо было или действовать, или оставить его в таком состоянии, полагаясь только на чистую удачу, что он правда устал. — Зоя, дай мне амброзию, — приказала Артемида, приняв риски. — Леди Артемида, — расширила глаза охотница, уставившись на свою госпожу. — Зоя. Подай мне амброзию. Затолкав ему в рот кубик благочестивой пищи, она прикрыла глаза. Чего ожидать? Он сказал, что бессмертен, но какие стороны затрагивает его бессмертие, если его кровь — красная? Мягкий стон привлек ее внимание. Перси завозился и снова отвернулся от них. — Я всего лишь хочу спать… — С тобой все в порядке? — спросила пораженно Зоя. На его лице отразилась забавная улыбка, а когда он приоткрыл один глаз, то они увидели озорной блеск. — Я могу есть столько благочестивой пищи, сколько захочу, как и вы, боги. Глаз Артемиды дернулся. Она хотела задушить его, но сдержалась. Все же немного личное. Она потом ему отомстит, через охотниц или сама, но у нее есть свои пути. Афина поймала ее горящий взгляд и решила хоть как-то показать свою благодарность мальчику. — Что ж, — все взгляды обратились у ней, — раз уж все живы, то нам пора на Олимп. Скоро начнется встреча. — Верно, — Артемида смогла собрать свое самообладание и поднялась гордо. — Пора. Талия подала руку Перси, которую он с благодарностью принял, и поднялся. Молча они добрались до колесницы Артемиды, на которой все остальное время также молчали. У Тесея не хватило запаса терпения. — И куда ты делся в пустыне? А, пес? Перси лениво посмотрел на него. — Если бы не твой отец, я бы тебя выкинул с колесницы на землю. Не думаю, что кто-то бы расстроился. Хотя, подожди, твой отец мне тоже не помеха. Ах да, и я не пес. Если ты завидуешь, то советую завидовать молча. Лицо Тесея приобрело темно-красный оттенок томата. Он встал и во весь рост стал перед сидящим Перси в попытки возвышаться над ним. Перси хмыкнул и сам выпрямился. Даже по меркам его семнадцати-восемнадцатилетней формы он был чрезвычайно высок, и теперь он возвышался над Тесеем на три головы. Мускулистое тело оборотня не помогало сыну Посейдона, у которого были еще только задатки и намеки мускул. И так сильно накаченная грудная клетка только казалась больше, когда Перси сложил руки на груди. Тесей выглядел как щенок перед огромным волком. Но даже так, мальчик не хотел отступать и признавать поражение. — В том и дело, что мне нечему завидовать тебе! Это ты должен завидовать мне, у меня есть дом и семья, у тебя — нет! Талия скривилась. Это была грязная игра, которой раньше она подвергалась с его стороны, но если ей было обидно в какой-то степени, то дочь Зевса сомневалась, что это прокатит с Перси. Брови оборотня медленно поползли вверх. — Ты правда думаешь, что у меня нет семьи? У каждого есть семья, даже если ты не общаешься с ее членами, это не значит, что ее нет. Даже если она скудно мала, состоя лишь из двоюродных братьев и сестер, или она связана одним занятием, навсегда, одной жизнью — это тоже не значит, что ее нет. У меня достаточно большая семья и мне нечему тебе завидовать, — он сощурил глаза. Внезапно Тесей ощутил как будто кто-то прошел в его душу. Жуткая дрожь пробила тело мальчика. — Что ты делаешь?.. — Ты говоришь мне завидовать тебе, однако, ты не уважаешь свою мать по достоинству — твою единственную семью. Если бы она не любила тебя, то и она давно бы ушла от тебя. Потому советую заткнуться, Тесей Ахиллес Джонсонс. (В США человеку могу дать два имени, если не три, но человек обычно использует только одно, и я решила воспользоваться этим.) Тесей стоял с раскрытым ртом перед ним. Откуда он узнал о его втором имени? Он никогда не говорил его никому. Фамилию он также скрывал. Неужели он правда просмотрел его изнутри? Страх медленно захватил его от мысли, что он мог узнать что-то такое, что он усиленно прятал в себе и заглушал. Перси чуял его страх и усмехнулся. Оставив и дальше стоять безмолвного сына Посейдона, он удобно устроился обратно на свое место. Всю остальную поездку было тихо. Тесей уселся и молчал, взгляд не поднимая. Талия и Аннабет заснули, облокотившись друг о друга. Перси также дремал. Зоя смотрела на землю под ними и размышляла о чем-то своем. Богини ментально разговаривали. Перси проваливался глубже в сон, когда его кто-то потряс за плечо. Приоткрыв один глаз, он заметил Зою. — Вставай, мы на Олимпе. Гора Олимп была прекрасна, восхитительна и превосходящая любые ваши представления о ее красоте. Для Перси это было слишком ярко и богато, но даже он не мог отвергать тот факт, что все на Олимпе было идеально. Идеал, которого никогда не сможет достичь человек. Аннабет что-то бормотала о потрясающей архитектуре, привлекая внимание ее матери. Очевидно, Афине нравилось, когда ее творения хвалили правильными словами и красноречиво. Талия закатывала глаза и смеялась над каким-то комментарием белокурой девушки, которая захлебывалась собственным восхищением всем тем, что перед ней предстало. Пока у них было время, они могли пробраться по улицам города. Перси слышал множество шумов, звуков и запахов. Это сводило его с ума. Он хотел как можно скорее убраться оттуда, не смотря на всю красоту. Наконец, они добрались до тронного зала. Открыв двойные двери в несколько метров в высоту, Артемида и Афина по мере шагов увеличивались в размерах и заняли свои троны. Двенадцать тронов, выстроенных для существ ростом с Артемиду и Афину, были расположены перевернутым «U», как домики в Лагере полукровок, и были заняты. В центральном камине полыхал огонь. Внезапно Перси заметил тринадцатый трон, но он был менее торжественный и красив, чем у олимпийцев, — для Аида. Оборотень обратил внимание на богов Олимпа. Прямо напротив них восседал вальяжно Зевс. Его жезл потрескивал электричеством, миниатюрные молнии то и дело пробегали по нему. По одну его руку сидела женщина, богиня Гера. По другую — мужчина, Посейдон. Рядом с Герой был трон для Деметры, дальше от нее шел ряд тронов для женщин-богинь. От Посейдона, разумеется, ряд для мужчин-богов. Перси не знал, как выглядеть. Он злился на Посейдона и ему было обидно за Аида. Но решил выглядеть нейтрально. Полубоги прошли вперед и поклонились богам. Исключения — Перси, который также вышел, но не стал преклоняться, и Зоя, ушедшая сразу за своей госпожой, устроившись у подножия ее трона. К несчастью, Зевс увидел его. — Кто ты? И как ты смеешь не кланяться нам, твоим богам?! — бог по мере его слов говорил все громче и выше звуком, пока вконец едва не визжал. Перси хотел в этом момент одного — закрыть руками уши и обождать, пока он не закончит. — Я Персей, посланник Судеб и оборотень. Его слова ошеломили богов, кроме тех, кто знал. Шепот захватил зал, всякие взгляды на него постоянно бросали олимпийцы. Однако один бог был потрясен больше всех. — Персей?.. — расширил глаза Посейдон, привлекая к своей персоне множество глаз. — Ты что-то еще знаешь, Посейдон? — сощурил глаза Зевс. Посейдон проигнорировал его, обратив все свое внимание на оборотня. — Сколько тебе лет? — тише произнес морской бог, боясь ответа. Перси безразлично посмотрел на него. — Мне свыше двух тысячелетий. Примерно, три тысячи с половиной лет, может, больше. Зал затих. Посейдон поднялся и уже можно было видеть, как он собирался уменьшаться, но голос оборотня его прервал. — Можешь не беспокоиться обо мне, я уже давно оставил нашу связь. — Что… — Объясните мне сейчас же! — закричал Зевс, не понимая, что за сцена разворачивается перед ним. Перси взглянул на бога. — Что ж, это просто будет объяснить. Три с лишним тысячи лет назад я был рожден полубогом — сыном Посейдона. За мои шестнадцать лет, будучи его сыном, я ни разу не увидел Посейдона. Потом, когда меня преследовала стая волков, я получил два глубоких укуса от одного из стаи, и потому, чтобы я выжил, мне пришлось прыгнуть со скалы в море. Там я пробыл без сознания три года, так как проснуться мне не позволяли Судьбы. Позже они сами меня приняли как своего посланника и чемпиона, указали на мою природу оборотня. Остальные тысячелетия я жил сам по себе, спасая полубогов или просто охотясь на монстров. И за эти тысячелетия я ни разу не видел Посейдона. Заметьте, я три года провел в его домене. И теперь я должен любить его? И теперь я должен бежать к нему в слезах счастья? Боги оказались в удивлении. Обычно добрый и заботящийся о всей своих детях Посейдон даже не вспомнил о его другом ребенке. Сам морской бог отвернулся, стыдясь. Однако Перси, казалось, хотел продолжить, но позже отказался. — Я… Персей, ты знаешь о древних законах? — брови оборотня взлетели вверх. — Что ты хочешь сказать мне этим? Ты оправдываешься древними законами передо мной за тысячелетия абсолютного игнорирования? За ни одного намека на твою помощь хотя бы моей матери? Ты же, я надеюсь, знаешь, что моя мать умерла в родах твоей дочери? А ведь она была моей полнокровной сестрой. И сейчас ты мне тоже скажешь о древних законах? Глаза Артемиды расширились. Она знала, как и Аполлон, что его сестра умерла вместе с матерью, но чтобы это была также дочерью Посейдона? Реакция остальных богов не сильно отличалась от ее. Многие в отвращении смотрели на морского бога, однако, были и другие, которые кидали на него ненавистные взгляды. — В любом случаи, — привлекая к себе внимание, Перси начал. — Я предлагаю перейти к более важным вещам. — Я согласна с молодым Персеем, — впервые подала свой голос Афина. — Этот поиск, как мы все видим, закончился успехом. Однако великое пророчество не дремлет. Нам нужно выбрать, что будем делать с детьми, — сверкая глазами, объявила богиня мудрости. — Если ты так говоришь, дочь, — произнес Зевс. — Теперь нам нужно определиться, что делать с Тесеем Джонсонсом и Талией Грейс. Завтра моей дочери будет шестнадцать. Она станет полукровкой пророчества. Талия сглотнула тяжело, ее неуверенность едва не сквозила ветром на чувства Перси. Внезапно его глаза засветились чистым изумрудом, но позже приобрели обычный черный цвет. — Талия не ребенок пророчества, — твердо провозгласил Перси. — Я ясно это вижу. — Отец, если позволишь, тогда я бы желала поговорить с тобой в частном порядке, — сказала Артемида. Зевс согласился, и он с Артемидой отошли. Вскоре они вернулись. — Итак. Талия Грейс, — позвала богиня охоты, — согласна ли ты стать моим посланником в лагерь полукровок? Получив кивок от девушки, Артемида прикоснулась к ее плечу, и Талию окружила серебряная аура, которая через пару секунд спала по интенсивности, но не совсем. Дочь Зевса улыбнулась и пробралась к Зое, приветливо и одобрительно улыбавшиеся ей. Тогда все обратились к Перси. — Неужели сын Посейдона дитя пророчества? — Да, именно так. Возгласы и протестующие крики заполнили зал. Никто не желал, чтобы Тесей защищал Олимп главным образом. И Перси мог их понять. — Тишина! — Зевс жезлом ударил о пол тронной комнаты, эффективно прерывая всех. — Теперь мы будем голосовать, сохранить ли жизнь мальчику. Кто за? — Боюсь, вы не совсем меня поняли, — все снова посмотрели на оборотня. — Если можно было бы, то я сам уже давно убил его. Однако именно в его шестнадцатилетие должно свершиться пророчество. Так изрекли сами Судьбы. Это то, что я вижу сам. Зевс сильно посмотрел на него, но принял его слова. На самом деле ему нравился этот парень, его помощь им и то, что он уберег его дочь от пророчества, подставив морское отродье на это место. Зевс был впечатлен его прошлым. Однако он никогда этого не скажет никому. Бог стиснул зубы и процедил сквозь них. — Очень хорошо. Теперь мы выяснили, что дитя Посейдона должен быть жив. На этом все? Не последовало возражений. — Тогда время праздновать! — радостно закричал за отца Аполлон со своего трона, весело глядя на Перси.