***
Тяжелая неделя заметно сказывается на работе персонала. В то время как Марк более чем счастлив помогать в спасении своего ресторана, она сокращает время перерыва и выливается в дополнительные часы работы. Заказы, готовка и уборка требуют больше усилий, чем он себе представлял, и к середине недели силы Марка уже на исходе. Больше всего от этого страдает Ренджун, которому так хотелось увидеть Джено в костюме дворецкого. К счастью, ближе к ночи, когда все заняты упаковкой продуктов, он приходит в своем костюме и приглашает Ренджуна на импровизированный поздний ужин. Парень смотрится эффектно, и Марк старается не думать о том, как хорошо в этом образе выглядит Донхёк. Вторник заканчивается тем, что Марк и Джемин играют в домино на стойке, ожидая, пока остальные закончат, чтобы оправиться на ужин. Ренджуна снова украли, и Джемин изо всех сил старается не раскисать. Привет! Телефон Марка вибрирует, и он теряет интерес к своей башне. Поужинаем вместе? Я сейчас буду около кафе. Он вскакивает на ноги, печатает “да” и отбрасывает свой фартук. – Ребята, извините, но я должен идти ... кое-куда. Тэён высовывает голову из кухонной двери. – О, конечно. Ты сегодня много работал, увидимся завтра. Марк выбегает из ресторана, поворачиваясь, чтобы попрощаться с Джемином. – Увидимся дома. Наслаждаясь прохладой летней ночи, он замечает Донхёка, завернутого в плащ с капюшоном. Марк подходит ближе к свету, чтобы рассмотреть костюм и останавливается. – О, мой Бог. Донхёк поворачивается на его голос, растягивая улыбку до самых ушей. – Красиво, да? Нам потребовались несколько дней, чтобы все приготовить. Парень с ног до головы в одежде Сейлор Мун, с ярко-оранжевыми сапогами, которые доходят до самых коленей, контрастируя с белыми джинсами. Донхёк снимает капюшон, чтобы показать синий бант. – Мило, правда? Марк сдерживает смех и кивает. Донхёк сияет, как фонарь на темной улице, и канадец изо всех сил пытается привыкнуть к новому образу. – Ты выглядишь восхитительно. Абсолютно восхитительно. Боже, я ... – он трясет головой, приводя мысли в порядок. Это не ложь, яркий наряд идет Донхёку и делает его еще более симпатичным. Хоть Марк и не может не смеяться, его сердце наполняется любовью. – Мне нравится, – говорит он, наконец, согреваясь от улыбки, которую младший посылает в ответ. Друзья направляются в сеть быстрого питания недалеко от кафе. Донхёк вымазывает горчицей свою белую рубашку, смеясь слишком сильно от шуточек Марка, и последний боится, что тот задохнется, если не остановится. Ближе к ночи Донхёк берет старшего за руку и приводит в караоке. Марк останавливается на пару секунд, глядя на их соединенные руки и осознавая, где они сейчас. Донхёк тут же тянет его в маленькую комнату, освещенную сверкающими огнями диско. Здесь слишком розово для глаз Марка, а вращающиеся огни делают комнату еще более невыносимой. – Нет, нет. Было у нас караоке как-то раз, – качает он головой, вспоминая. – Ни за что на свете я- – Ну пожалуйста! Я люблю караоке! Марк винит свое слабое сердце в том, что не может сказать нет. Донхёк начинает с песни о Сейлор Мун. Он подстраивается под мелодию, в то время как старший может лишь смотреть, восхищаясь тем, как он делает песню своей. – Ладно, твоя очередь, – Донхёк заставляет Марка подняться на ноги. – Меня не волнует, знаешь ты слова или нет, сейчас будут песни из “Классного мюзикла”. Вряд ли он догадывается, что канадец дружит с Хуан Ренджуном, большим фанатом франшизы, и знает весь сценарий наизусть из-за того, что тот часто заставлял смотреть ее. Они оба немного пьяны от диетической соды с мороженым, поэтому Марку все равно, что огни слишком яркие или что музыка слишком громкая, а Донхёка и так все устраивает. Их час заканчивается быстрее, чем ожидалось, и младший никак не может успокоиться после диких танцев Марка под “Bet On It”. – Боже мой! – Марк падает на диван и стонет в ладони. – Если бы мои друзья увидели меня таким, они бы не дали мне дожить спокойно. – Да, потому что ты был потрясающим! – Донхёк скрещивает руки на его плечах. Минутное молчание, звук усталого дыхания Донхёка, удары его сердца по спине Марка, приходит время идти. Старший подхватывает Донхёка за ноги и садит к себе на спину, вынося из помещения. – Разве ты не счастливчик? – бормочет тот, прижимая к его воротнику. – Не каждый день приходиться носить Сейлор Мун на спине. Марк закатывает глаза, сосредоточившись на том, чтобы его ноша не соскользнула. Он опускает парня, когда они добираются до автобусной остановки. Ночь холодная, и еще холоднее без тела Донхёка, прижатого к нему. Марк дрожит и смотрит в его сторону, размышляя, чувствует ли холод младший. Ему так не кажется, потому что тот всегда теплый. Чего бы это ни стоило, Марк обнимает его. Донхёк млеет от прикосновений, пряча голову в изгиб его шеи. – Мой автобус приехал, – говорит он, отрываясь. – Не забывай об этой пятнице. – Не забуду. Донхёк машет, пока двери закрываются, исчезая в ночи. Марк кутается в куртку, пряча руки в карманы, и направляется домой. В квартире темно и тихо, и только экран телевизора крутит конечные титры фильма. Джемин и Ренджун, свернувшись калачиком на диване, крепко спят. Марк укрывает их пледом, выключая телевизор, прежде чем, наконец, направиться в свою комнату.***
Утомительная неделя подходит к концу, и, согласно подсчетам Тэна, весьма успешно. Им удалось вернуть свой упущенный доход и даже немного его увеличить. Вся команда празднует, закрываясь пораньше и пируя остатками еды. – Джуни, ты не ешь? – спрашивает обеспокоенный Джемин. – Нет, я уже поужинал. Извини. Джемин качает головой и отправляет в рот вилку, полную салата. – В таком случае я поем за тебя. Я очень голоден! – Чтоб я еще раз согласился на идеи Лукаса! – Юта напряженно массирует свои плечи. – Я вымыл столько блюд, что не чувствую рук. Марк заканчивает с чисткой кофеварки и, наконец, может присоединиться к остальным. – Ребят, кто-нибудь может закрыть магазин сегодня? У нас с Джонни поздний семинар, – спрашивает Тэён, оглядывая стол. – Я сделаю это. Мне некуда торопиться. – Спасибо, Марк. Не забудь проверить кухню. Лукас втискивается между Марком и Ренджуном, обращаясь к первому шепотом. – Эй, ты знал, что магазин Йерим закрывается? – Да, я слышал, но в чем дело? – Сегодня последний день. Они расчищают все, – Лукас прерывается, чтобы положить чесночный хлеб на свою тарелку. – Йерим собиралась сделать все сама, помнишь? Она уезжает учиться за границей. – Что? – Да, ты не знал? Марк опускается на свое место. – Нет... Лукас пожимает плечами: – Может, сходишь попрощаться с ней?***
– Привет! – Йерим бросает пустую коробку, чтобы подойти к Марку, приветствуя его объятием. – Ты давно к нам не заглядывал. – Да, – парень оглядывается на пустые полки, когда-то заполненные тысячами пластинок. – Я немного опоздал. – Это все так печально, правда? Марк кивает, переступая коробки винилов, готовых к упаковке. – Что вы будете с ними делать? – Некоторые продадим, некоторые отдадим или выбросим, – она откидывает упакованные коробки в сторону, чтобы расчистить путь. Пластинки рассортированы по стопках. Марк внимательно изучает их все, прежде чем остановиться у стопки с Queen. – Сколько эти стоят? – Для тебя – бесплатно. Прими это как мой прощальный подарок. – Ох, верно. Я забыл. – Да… Здесь все угнетает. Скажи, что, поможешь мне с этими коробками, и я отдам тебе любые пластинки бесплатно. Марк переворачивает пластинку в руке, затем еще раз. Именно ее он держал, когда впервые встретил здесь Донхёка. Он поднимается по алфавитному списку, останавливаясь у “J”. Jackson 5. Donghyuck. – Хорошо. Я в любом случае помог бы тебе, но это предложение заманчивое. Остальную часть вечера Марк проводит, загружая ящики в фургон. Он выбирает те пластинки, которые нравятся Донхёку, и которыми он хотел бы поделиться с ним. – Донхёку нравится Бач? – Что? Йерим переворачивает винил вверх обложкой: – Бач. – Йерим, это читается как Бах. – Что? – повторяет она, нахмурившись. Марк хихикает: – Да, нравится. Я возьму его. Погоди, как ты узнала? – Что ты взял его для Донхёка? Марк кивает. – Все записи, которые ты выбрал, – это те же самые артисты, которых каждый день приходил послушать Донхёк. Он пообещал привести тебя сюда в следующий раз. Марк краснеет, заставляя девушку рассмеяться. – Боже, тебе действительно нравится этот парень, да? Марк не отвечает, и это только подтверждает мысли Йерим. – Ты действительно любишь его, о мой Бог. – Давай вернемся к работе, пожалуйста. – Хорошо, я прекращаю... несмотря на то, как ты мило реагируешь…***
Марк отправляет последнюю коробку в фургон, вытягивая руки от усталости. День уже давно закончился, и знакомый ветерок уносит солнечное тепло, заставляя канадца дрожать от холода. – Ты что-то пропустила, – указывает Марк на открытую коробку. – О нет, это не для упаковки. Марк выглядит озадаченным, когда заглядывает в ящик. Это виниловый проигрыватель. – Это подарок от меня для Донхёка. Он сохранял это место живым последние пару недель, и я подумала, что часть его должна жить с ним, – вздыхает Йерим. Девушка смотрит вниз на ноги, слегка постукивая ими по земле. – Я буду скучать по нему, – Йерим задыхается от своих слов, глаза наполняются слезами. – О, нет, – Марк спешит обнять ее. – Этот магазин никуда не денется. Ты вернешься, и я буду здесь. Донхёк, Ренджун, Джемин и все остальные. Мы никуда не исчезнем. – Хорошо, – она тихо всхлипывает. – Хорошо. Марк снова обнимает ее, положив подбородок на голову и бормоча слова утешения. Он пропускает момент, когда входная дверь открывается. – Оу. Оба они вздрагивают, услышав голос Донхёка. Последний неловко смотрит на них, затем отводит глаза в сторону. – Извините, – выдыхает он и бросается к двери, прежде чем кто-то успевает что-нибудь сказать. Йерим отбрасывает руку Марка и шипит: – Идиот! Не стой как истукан! Иди за ним! Марку не нужно повторять дважды, поэтому он выбегает за дверь и догоняет Донхёка. Он тянет его за руку. – Подожди, Донхёк, нет... – Ты мог бы просто сказать мне. Я бы прекрасно понял. Голос младшего дрожит. Он порывисто выдыхает, пытаясь сдержать предательские слезы. Это бесполезно, потому что они падают на тротуар крупными каплями. Сердце Марка стучит в горле, когда он подбирает слова, чтобы все объяснить. – Тут нечего говорить. Что бы ты там не думал – это не так. – Тогда почему ты не отвечал на мои звонки? Почему не появился? – он поднимает лицо, плечи судорожно вздрагивают. – Почему я должен был узнать у Ренджуна, что ты даже не упоминал о том, что придешь? Что ты сказал, что у тебя нет на сегодня дел. Ужин. Марк совершенно забыл об ужине, даже после того, как обещал. – Вот дерьмо. Донхёк, мне очень жаль. У меня совсем вылетело из головы... Я не знаю, что еще сказать… – Я думал, ты игнорируешь меня. Я думал ... – он качает головой. – Я не знаю, о чем я думал. Марк сжимает его плечи, заставляя младшего посмотреть на него. – Нет, послушай, это моя вина, – он наклоняется ближе, – у меня нет оправданий, но мне правда жаль. Донхёк снова всхлипывает, немного успокаиваясь. – Ты думал обо мне? Хоть немного? Думал проверить свой телефон, я ведь так много раз писал тебе, я так волновался... Я думал, что-то случилось, или, – вздыхает он, – что ты потерялся по дороге, или еще чего. Марк слегка улыбается, и Донхёк, к его облегчению, отвечает тем же. Если бы он только знал, что Марк думал о нем весь день. Если бы он только знал, что не было ни минуты, когда он занимал его мысли. – Я весь день думал о тебе, черт возьми. Донхёк замирает, когда Марк берет его лицо в руки, притягивая ближе, пока их губы не соприкасаются. Марк отстраняется первым. В этот момент все мысли улетучиваются из его головы, младший лишь смотрит на него, широко распахнув глаза. – Донхёк, – тихо шепчет он, – мне правда жаль... – Сделай это снова. – Ч-что? – Я сказал, сделай это снова. Бордюр – не самое идеальное место для объятий после того, как вихрь беспорядочных эмоций прошелся повсюду, прежде чем, наконец, наступил мир. – Так это то, что ты делал целый день? – Да, в основном. – Как же ты бесишь. Я так беспокоился, что сделал что-то не так, и из-за этого ты никогда больше не ответишь мне. Марк дотрагивается до карманов джинсов: – Мой телефон все еще в магазине Йерим. – Конечно, это так, – говорит младший, но в его тоне больше нет раздражения. – Уже поздно. Заберешь его завтра. Я приду, чтобы поблагодарить ее. Оба парня замолкают. Марк сжимает пальцы Донхёка, забирая себе их тепло. – Думаю, все случилось, как и должно было, – бормочет Донхёк, дыша в шею Марка. – Что? – Все. У меня было кое-что еще запланированное, но, похоже, у Вселенной другие планы. Марк недоуменно поднимает бровь вверх, и Донхёк внимательно изучает его явное замешательство. – После ужина я собирался вытащить тебя на прогулку, и ты бы смотрел на меня этим взглядом, как всегда, – Донхёк поднимает голову и смотрит прямо в глаза Марка, замечая, как тот краснеет даже в темноте, затем снова утыкается ему в шею с удовлетворенной улыбкой. – А потом я собирался взять тебя за руки и признаться, а потом ты бы ответил на мои чувства и поцеловал меня. – А потом? – После этого, я предполагаю, это повторилось. Марк осторожно разворачивает их тела от ветра. Его ноги онемели, но он не чувствует прежнего неудобства. – Ты был так уверен. – Я же говорил, ты такой простой для меня. – Очень смешно, - он улыбается, затем целует Донхёка в лоб. Впервые за это время Марк чувствует, как ритм его сердца успокаивается. – Вопрос только в том, с каких пор? Марк понимает, к чему клонит младший, и решает, что ему больше нечего терять. – С первой встречи. Донхёк смеется, наполовину от недоверия, а наполовину от счастья. – Это хорошо, – наконец успокаивается он и чмокает Марка в губы. – Это очень хорошо.