Вечер догорал оранжевыми всполохами сквозь свинцовые тучи на горизонте. О чём я задумалась? В последнее время я перестала следить за своими мыслями, они то и дело разбегались в разные стороны, творя хаос. А я всё никак не могла взять себя в руки. Или не хотела?
Почему я так поступаю? Я однозначно задела чувства человека, который так отчаянно пытался сблизиться со мной. Быть отверженным больно, мне ли не знать. Все, кто мне когда-либо нравился, грубо отвергли меня, как я сейчас отвергла его. Да, оправдываю это всё сама для себя «благими намерениями», но всё с точностью до наоборот. Кому стало лучше от того, что мы не вместе? Всё, что произошло, — голос замолчал. Я больше не услышу его? Что же я наделала! Так глупо оборвать связь с самым дорогим тебе человеком!
Я слишком долго была одна, старалась для себя, становилась сильной и независимой, чтобы сейчас лить слёзы у окна, расцвеченного последними солнечными лучами. Страшно быть одной. Но и с ним тоже страшно! А вдруг я не смогу полюбить его так же сильно, как любила когда-то людей, которые этого не требовали и не заслуживали? А вдруг я превращусь в очередную извращенку, что приходят на его концерты и нагло, с вожделением касаются его? Или... если он меня оставит, когда я привыкну быть слабой и зависимой женщиной? Когда привыкну любить? Да и любовь ли это тогда? И что такое любовь? В книжках пишут про жертвенность и терпение, но... Не знаю... Хватит ли моих сил? Хватит ли нас обоих на это. Хотя что уже думать, я уже всё сделала, чего не нужно было. Высказала мысль, с которой внутренне согласна лишь отчасти. И как он меня понял? Какой вывод сделал? Все разговоры у нас заканчивались размышлениями о судьбе. А как же моя собственная воля, если всё предрешено?
Такой тихий вечер. Руки замёрзли, и я налила себе чаю. Невесёлые думы всё не покидали меня, даже когда за окном стемнело.
— Где же ты?.. Почему молчишь? — от этой тишины уже уши закладывает. — Прости меня, я сказала не то, что хотела... — но в ответ только пустая, беззвучная дымка.
Что-то в голове как будто затаилось, лихорадочно постукивая маленьким молоточком. Какое-то предчувствие... Нет, просто головная боль. От скуки решила перечитать отчёты за последнюю неделю. Работой уже совсем перестала заниматься, пора бы взять себя в руки. Достала тяжеленную папку на кольцах, немного пролистала. Вот здесь. Так, хорошо, дальше. Дальше. Текст стал расплываться, строчки затанцевали. Потёрла виски пальцами, усиленно пытаясь сосредоточиться на документе. Ноющая боль, перерастающая в отчаянный вскрик, заполонила комнату.
Я вздрогнула и чуть не уронила свой талмуд. В тихой комнате не было никого, кроме меня. Это я кричала? Или
он? Встала. Не идут сегодня дела. Не могу отвлечься от
главного. Да и самочувствие не особо хорошее. Немного постояв и подумав, решила лечь спать. В висках так и пульсирует. Только я закрыла глаза, как услышала невнятный шёпот. Что-то там про сердце. Открыла глаза. Бред какой-то. Опять эти реалистичные сны, где я могу слышать звуки, чувствовать вкусы и запахи, словом, жить полноценной жизнью. Только зачем мне это? Почему я не могу расслабиться, когда так хочу? У меня столько проблем накопилось... Вдох. Выдох. Попробую снова заснуть.
— Сердце! — произнёс кто-то, и я хотела уже снова проснуться, но на этот раз меня удержала чья-то сильная рука, погружая всё глубже в чёрное пространство. Чем ниже я была, тем членораздельнее становился шёпот. Теперь я могла различить голос. Ну конечно, это
он. Надо идти на звук.
Вхожу в просторный готический зал, каменные стены которого изрезаны замысловатыми узорами. В огромных окнах зияет чёрная ночь. Да и в самом зале повисла полутьма, сбиваемая неуверенными всполохами огня где-то вдалеке. Я пригляделась. Далеко впереди кто-то есть. Их двое. Один лежит на огромном каменном столе, вокруг которого горят факелы. Вторая фигура — тёмная, в капюшоне, и от неё даже на таком расстоянии веет чем-то жутким, так, что сердце замирает. Это... тот самый демон, что приходил в мой сон? Тогда там, на камне лежит... О нет! Он не может пошевелиться! А демон подходит всё ближе, чтобы вырвать его сердце!
— Кто... ты... такой? — тихо спрашивает человек, что лежит. — Почему ты снова пришёл?
Но томительное молчание продолжается, и тревога нарастает. Пытаюсь идти быстрее, я должна успеть! Но демон не торопится, как будто знает, что я всё равно не успею добежать, пока он не закончит свой кошмарный ритуал. И в самом деле, мои ноги как будто увязли в болоте. Демон повернул голову в мою сторону и ухмыльнулся, отчего по мне прокатилась волна холода и жара одновременно. Я бесполезна. Упала на колени там же, где и застыла. На холодный мрамор падали мои слёзы. Сожаления и запоздалые чувства. Никогда ещё я не испытывала такой сильной ненависти к самой себе.
— Пожалуйста. Только не сердце...
«Да. Я обязана тебе помочь. Если я сейчас буду продолжать беспомощно плакать, то ты погибнешь. А если это произойдёт, то и мне будет незачем жить.» Утерев слёзы, я нашла в себе силы встать. «Потерпи ещё немного. Я люблю тебя.» Ощущение, что тело стало лёгким, и я смогу взлететь. Да, так и есть. За спиной выросли крылья. Такие же, как и у него
тогда. Один широкий взмах, и я прямо напротив демона, занёсшего руку над обнажённой грудью своей жертвы.
— Не смей! — крикнула я, делая новый взмах крыльями. Демона отшвырнуло потоком воздуха, и он потерял равновесие и свалился.
— Что ж... Я запомню... — сказал он своим холодящим низким голосом. — Пожирателя любви прогнать невозможно, но у вас двоих получилось. Больше я не приду.
— Пожиратель любви?! Что это за чушь?!
— Мы приходим за теми, кто не повиновался предназначению любить друг друга.
Больше он ничего не сказал, растворяясь в воздухе. Мгла медленно развеивалась, уступая место светлой дымке, словно только что прошла гроза и наступил рассвет. И чувство тревоги тоже исчезало вместе с темнотой.
— Эй, — прозвучало за спиной. Я обернулась. На каменном столе всё ещё лежал мой милый Сана. Точнее, уже полулежал, приподнявшись на локтях. Он был слаб, но улыбался. — Я ведь снова всё слышал.
— Что?! — я, казалось, покраснела. Отвернулась.
— Не надеялся уже, что придёшь. Но теперь у тебя тоже есть эти крылья, — он усмехнулся, взяв полупрозрачное с голубым отливом перо, упавшее на холодный жертвенник. Крылья опадали перьями, словно это был первый снег.
— Что теперь? Что будет? — тихо спросила я, не решаясь посмотреть ему в глаза.
— Ты опять беспокоишься о будущем? — он снова усмехнулся и спрыгнул с камня. — Для начала давай проснёмся. И потом встретимся в реальном мире.
— Но как мы сможем друг друга понять?
— Мы же понимаем друг друга сейчас. Что нам мешает так же читать мысли? Я буду ждать встречи с тобой.
— Тогда... до скорого, да? — ответила я, почувствовав, что исчезаю из сна и «влетаю в тело».
***
Морозное утро, тот же парк. Я бегу, что есть силы. Скорее! Это жгучее желание увидеть человека... Оно подгоняет меня, заставляя забыть про то, что холодный воздух царапает лёгкие. Нет, всё же... стоит перевести дыхание.
— Не торопись ты так, я уже близко.
Он и в самом деле был близко. В отличие от меня, он не суетился, подошёл спокойно. Ну и выдержка! Поприветствовал и сказал что-то ещё — на непонятном для меня языке. Так и знала. Я ни слова не понимаю.
— Я сказал, у тебя вся причёска растрепалась, — улыбнулся он, слегка дотронувшись до моих волос, и в самом деле разлохматившихся.
— Ну конечно, ты же не нёсся сломя голову, — ответила я, смущённо коснувшись его руки, что была рядом с моим лицом. — Я всё ещё... боюсь. Ты первый, кто признался мне в любви. И мне очень страшно от этих непонятных чувств. И ещё... тогда... я должна была спать именно с тобой.
— Я знаю. Уже успел понять.
— Ты не злишься, что я убежала?
— Это была твоя воля, на что мне злиться?
— Я оставила тогда тебя одного. Но... это было слишком низко, у меня принципы есть! Были...
— Хм, смешная, — он обнял меня так легко и ласково. — Ты думаешь, что для любви обязательно лежать в одной постели? Кто же тебя так напугал?
— А если я вдруг стану твоей самой яростной фанаткой?
— О, я был бы не против твоих фанатских прикосновений, — он засмеялся, а я, похоже, густо покраснела от смущения. — Прикосновения бывают разные, например, вот такие. Мне они очень нравятся, — пояснил парень, проводя по моей ладони и сцепляя наши пальцы в замок. — Видишь, ничего страшного здесь нет.
Мы зашли в только что открывшуюся кофейню. Всё же, утренний промозглый ветерок так и прошивал насквозь, вызывая чувство, как будто у тебя ангина.
— Ты же... уезжаешь сегодня, да?
— Да. Но не расстраивайся. Как-нибудь приеду ещё.
— Вот этого я и боялась.
— Не забывай, я слышу твои мысли. И продолжу их слышать на расстоянии.
— Вот я дура... Время зря потратила... — я вздохнула и уткнулась в его плечо, и он обнял меня в ответ.
— Вся жизнь впереди. Надоесть ещё успеем друг другу, — усмехнулся, сжав мою ладонь. Он, казалось, был так рад, что во всём видел только хорошее и был готов шутить бесконечно.
***
Очень скоро пришло время разлуки. Как-то легко попрощались, он бросил какую-то фразу на японском и ушёл, оставив меня гадать, что же это значит. Лишь намного позже я выяснила, что это было «береги свои крылья».
Я не знаю, встретимся ли мы ещё, и если это произойдёт, то когда... Стараюсь не думать об этом. Снова занудно тянутся будни, но теперь бывают и такие моменты, когда посреди рабочего дня из рук выпадает карандаш, и я улыбаюсь. Просто короткий разговор в два-три слова, но этого вполне достаточно, чтобы прожить остаток дня в хорошем расположении духа. Ведь каждому нужен тот, кто согреет всего лишь одним словом, одним только фактом внимания к тебе.
Иначе, если не для любви, то зачем мы живём?
