Девять способов убийства Кацуки Бакуго

Не совсем понятно, почему Кацуки решил поумерить свой пыл, но одноклассникам это понравилось. Мало того, самые смелые в лице Киришимы и Каминари даже закатили некий банкет на перемене, за что ясное дело огребли. Нет, не от блондина, как вы могли подумать, а от Аизавы, который то ли обиделся от того, что его не позвали, то ли посчитал распитие газировки неуместным на данный момент. В любом случае, Кацуки ничего такого не вытворял уже две недели. И все же, почему так? Кацуки по натуре очень вспыльчив, это пошло с детства. Конечно, когда у тебя лучшая причуда в садике, не грех поднять нос. Вот только с таким высокомерием пришла и вспыльчивость. Осознание величия сделало свое дело. Неверный взгляд или слово в адрес Бакуго и ты залечиваешь раны и ожоги у медсестры. Никто не может быть выше него. Кацуки — лучший в садике, в школе и тут, в академии… он всегда должен быть лучше, стать номером один и ни на кого не смотреть, кто ниже тебя. А теперь он просто сидит за партой и даже не реагирует на поведение одноклассников. —Значит, учитель сегодня за Ииду? — с усмешкой сказал Киришима, — Кстати, а зачем он отпросился? Думаю, для такого правильного, как он, нужна весомая причина для пропуска занятий. —Не уверена, но сегодня годовщина смерти его родственника, — в разговор влилась Урарака. Она была к Ииде ближе всех и наверняка знала причину, — Вроде бы брат, он же герой, да? Не знаю причин, но, думаю, погиб от рук злодея… или что-то типа того? —Сочувствую. Наверное, тяжело терять кого-то важного. В классе воцарилась тишина. Либо это массовая слуховая галлюцинация, либо Бакуго за все это время действительно посочувствовал кому-то. Все вопросительно уставились на него, молча вопрошая, а не умер ли и у него кто-нибудь, но тот лишь отрицательно замотал головой, дав понять, что он просто понимает чувства Ииды. —Но это не значит, что на меня нужно смотреть, как стадо баранов на новые ворота. Знаете ли, у меня тоже есть хоть какие-то чувства, я не настолько уж и мудак, —Кацуки вскочил, чем вспугнул одноклассников, вышел из класса и направился куда-то вглубь академии. На самом-то деле, он не любит такое внимание к своей персоне, особенно, когда он на взводе, как в последнее время. Только теперь вместо тактики бомбежа он выбрал тактику свирепого молчания, зная, что так будет лучше.

***

—Ну и зачем ты за мной увязалась? —Кацуки со злостью смотрел на заделавшуюся в попутчики Урараку, которая пять минут назад еле догнала его и начала настойчиво просить пойти вместе, ибо им по пути. —Ну, я же раньше с Иидой ходила, а его сегодня нет…— Девушка стеснительно почесала затылок и вдруг уставилась на что-то, что находилось позади Кацуки. Помедлив несколько секунд, та снова вопросительно уставилась на одноклассника и всем своим видом хотела показать, что не отступит, — Я могу пойти и твоей дорогой, это чуть дольше, но без разницы! —Что-то случилось? —Этот вопрос ввел в ступор девушку, —Если нет, то вали одна, я не намерен ходить с кем-то без уважительной причины! Кацуки развернулся и пошел домой. Ему уж точно не хотелось никому составлять кампанию, сегодня у него уже были планы. Урарака осталась же стоять посередине дороги. Ветер заставлял волосы иногда налетать на лицо, будто так пытаясь вытереть только что навернувшиеся слезы. Собравшись с силами, она все же подбежала к однокласснику и схватила его за пиджак. —Пожалуйста, пойдем вместе! Сейчас мне очень страшно, мне кажется, что за мной следят, и это происходит уже очень долгое время! —Не до тебя сейчас. Сходи к врачу, может, поможет тебе с твоими «преследованиями». И от Ииды отстань наконец. Вряд ли он рад каждой прогулке с тобой. Бакуго просто развернулся и ушел, оставив Очако позади. Ее руки дрожали, из глаз лились слезы. Вряд ли это все ее выдумки, она отчетливо чувствовала странный взгляд позади нее. Дело близилось к вечеру. Заходящее солнце освещало все теплым оранжевым цветом. Пели цикады, ветер играл с листьями и травой, птицы щебетали меж собой. А Кацуки чувствовал себя мудаком. Он действительно понимал, что поступил отвратительно, но сегодня ему нужно быть одному. На это время запланирована встреча с одним человеком, и веселая прогулка с одноклассницей не входила в его планы. Сейчас он знал, что с ней ничего не случится, по крайней мере, если встреча сегодня состоится. Проходя мимо той подворотни, которую он видел каждый божий день, Кацуки остановился. Свет туда почти не проникал, от чего даже днем большую часть времени было темно. Около стены, облицованной белым большим кирпичом, который со временнм потрескался, стоял большой мусорный контейнер, имеющий форму большого прямоугольника с проской крышкой сверху. На нем сидел тот парень в маске и толстовке. Он повернул голову к Бакуго. —Однако, сегодня ты припозднился. Подружку провожал? — его голос был веселым, явно, что это было его рук дело, — Знаешь, думаю, не стоит отказывать даме, как по-мне, она довольно-таки красива. Как думаешь? —Так это все же ты? Тебе меня что ли мало? — Бакуго огрызнулся, зашел в подворотню и сел рядом с парнем. — Не часто ты меня зовешь, что нужно? —Как знакомый знакомому, я- —Мы даже имен друг друга не знаем, —отрезал Кацуки, ожидая наконец-таки выпытать из него имя, — как мы можем быть знакомыми, если называем друг друга по признакам. —Ты не знаешь, а я знаю. Да и имени у меня как такового нет, —парень в толстовке беззаботно потянулся, — знаешь же, я сирота, никто меня, кроме тебя, не видел, да и то не полностью, — он указал на маску и капюшон, — но можешь меня сам назвать. —Ага, сейчас, прямо побегу, буду выбирать тебе имя как какая-то мамочка для своего новорожденного ребенка. —Вот и решили этот вопрос. —Так зачем же ты и за этой девахой следил, —Кацуки снова на него озлобленно посмотрел, давая понять, что не отстанет, да и вывести этого парня на откровения ему очень хотелось. —Ты уже знаешь, я сирота, меня никто не знает. Нет ни денег, ни жилья, —парень посмотрел вверх, а Кацуки в мыслях обрадовался тому, что все же у него получится узнать об этом парне побольше, — С раннего детства мне приходилось воровать и скрываться от полиции. Знаешь, я всегда хотел поступить в UA, думаю, у меня бы даже получилось, если бы я не был на попечении у самого себя. Почему именно ты и твой класс? Думаю, случайно. Наблюдая за жизнью учеников академии я хотел почувствовать себя в ней. Слишком жутко? Прости. Если бы не мой тяжелый взгляд, никто бы даже не заметил. А та девчонка, она мне понравилась, не думал, что так все обернется, —он повернулся к Кацуки, на его глазах проступили еле заметные слезинки,—Скажи, неужели я настолько бесполезен?